Трейдер

Дмитрий Герег

Большие деньги, заговоры и страсти в мире банкиров. Молодой и успешный трейдер – Антонио Моретти трудится в лондонском офисе крупнейшего американского банка и приносит своим боссам сотни миллионов в год. Однако, когда Европа сталкивается с экономическим кризисом, Антонио становится свидетелем нечестных финансовых махинаций и заговоров, которые угрожают мировой экономике. Книга содержит нецензурную брань.

Глава I

НАЧАЛО ИГРЫ

Теннисный мяч весом пятьдесят восемь граммов со скоростью девяносто километров в час попадает в пересечение линии и отскакивает. Обхватив руками рукоятку ракетки, Антонио Моретти наблюдает, как мяч теряется на площадке. Зеленая часть игрового поля погружена в окружность, окрашенную в кроваво-красные тона, внутри концертного зала. Величественные бархатные занавеси выделяются на трех уровнях лож, а между арками галереи виден красный гобелен. Красные лучи света струятся сверху, словно дождь, из плоских и круглых фонарей под стеклянным куполом, соединяющим одну из самых известных архитектурных достопримечательностей в южной части Кенсингтона, в самом сердце Лондона, прямо с небом. Среди тишины возникает совершенное эхо, Антонио, не произнося ни слова, выражает своё недовольство.

— 15:40, — кричит Джей с другой стороны сети, прыгая с легкостью в паре Nike Zoom. На квадратном лице, боксерской челюсти и тонко подведенных темных глазах проступает ироничная улыбка из-под высокого лба и черных волос, разделенных безупречной линией, которую не взъерошили даже девять игр. Этот американский бунтарь, непоколебимо обладающий даром красноречия, теперь штурмует Букингемский дворец и корону Её Величества. Логотип крупного банка вышит на белой футболке поло с короткими рукавами и горизонтальными синими полосками. Банк, именно здесь Джей Морган научился всегда говорить и поступать правильно. В отделе фиксированного дохода, государственный сектор, зона «Европа». Покупка и продажа государственных облигаций. Андеррайтинг долга. Приземлившись в Англии в возрасте тридцати лет, он хотел захватить Лондон. И очень скоро Лондон стал его. Тогда он хотел захватить весь старый континент, и Европа тоже склонила голову. Нелегко остановить Джей Уильяма Моргана! Антонио задыхается, он боится его на поле и подражает ему за его пределами. Он вытирает пот, капающий с глаз. Украсть несколько секунд, пытаясь сломать игру.

— Ты здесь? — спросил Джей. — Если хочешь, давай закончим сейчас.

Антонио усмехнулся, наклонился вперед и держит хват обеими руками, готовый к пятой подаче в десятой игре. Джей Морган умеет блефовать в любой ситуации. Он знает, когда нужно рисковать, но он также знает, когда лучше всего отступить, отказаться либо положить конец сделке. Снижение пять на четыре, «15:40» один шаг до поражения, паритет на вкус напоминает победу, но Антонио даже не думает об этом. Подарить такое удовлетворение своему боссу от победы не давало бы ему спать по ночам. Мысленно он просмотрел варианты атаки, капли пота стекали по лицу вниз, Антонио попытался сохранить дыхание и энергию. Атака с форхенда, защита с бэкхенда. Миллиметровые траектории играли на краю линий. В течение семидесяти пяти минут он сохранял паритет, не делая ни одного лишнего шага. Джей потерял три очка подряд. Двойной фол, мяч в сетке, слишком длинный пас.

— Странно, — подумал Антонио.

Должно быть, что-то происходит. Он поставил под сомнение статистику. Он задавался вопросом, неизбежны ли ошибки для человека, любого человека, или Джей хотел подарить себе острые ощущения, хотел ли он просто проверить его, дав ему иллюзию преимущества, cомнения бесполезны.

— Я отдам его тебе, даже если он был снаружи, — провоцирует его Антонио. — Это мой рождественский подарок. Имейте это в виду при распределении бюджета на следующий год.

Джей медленно поднимает голову, выпрямляет туловище и направляет на него ракетку, словно угрожая ему.

— Это было хорошо! А теперь поторопись, потому что меньше чем через час Кевин будет ждать меня в Беркли, — его ледяной голос контрастирует с улыбкой озаряющея глаза.

— Тогда давай, — отвечает Антонио, снова перегибаясь через ноги.

Он пытается предугадать ход следующего обмена: подача Джея, сильная и точная, угловой ответ, американец, который бежит с другой стороны поля, и тот, кто в этот момент, подойдя к сетке, решает сыграть и рискнуть всем. Когда он сосредоточен, взгляд Антонио затуманивается. Джей смотрит в точку пространства, ничего не видя. Он делает это каждое утро перед зеркалом. Он возвращается к своим сорока трем годам вместе с голубыми глазами и белизной крема для бритья. Рука, поддерживающая автоматические и очень точные движения во время бритья. В его голове гул того, что наполнит день: контроль ставок, расчет доходности, развитие аукциона. Отдельные отрывки прокручиваются, как последовательность кадров, как флешфорвард, уже пережитый в бессознательном состоянии ночи, в размытых образах снов. Сегодня никогда не бывает сегодня. Сегодня уже завтра. Ум, вынужденный доминировать над переменными, гонится за временем и пытается его преодолеть. Одержимость — это топливо, которое питает его тело.

Когда его спина выгибается, Джей подбрасывает мяч в воздух. Позади него маячат трубы гигантского предприятия, самого большого в Соединенном Королевстве, так говорится в путеводителях. Антонио играет на опережение, рассчитывает траекторию и наносит удар с форхенда, стремясь к максимальной глубине под углом. Когда он видит, что Джей бежит, чтобы перехватить удар, Антонио приближается к сетке. Он ставит все на этот удар. Просчитанный риск. Еще один метр, теперь сеть закрыта. Реакция бэкхенда поступает в центр, Антонио смягчает хватку вокруг рукоятки и сгибает ракетку. Звук похож на звук пробки от бутылки шампанского, когда, ослабленный ударом, мяч теряет скорость и напряжённая траектория превращается в медленную параболу. В тот момент, когда мяч ударяется о ленту и остается подвешенным в воздухе, все на мгновение замирает: Лондон, монитор, инвестиции. Опасности, которые привели его на этот теннисный корт, на этот матч с судьбой. Это черно-белая покадровая сьёмка, прежде чем гравитация снова восстановится. Затем мяч неловко падает в нескольких шагах от сетки, американец ругается. Оба приближаются к центру поля.

— Давайте повторим, — говорит Антонио, пожимая руку оппоненту. — Мне не нравится так выигрывать.

— Почему? — Джей качает головой, прикасаясь пальцем к белой ленте, словно лаская её.

— Удача имеет такое же значение, как и талант.

— Удачи не существует, Джей. Ты научил меня этому.

— Забудь то, чему я тебя учил.

— По крайней мере, скажи мне, во сколько тебе обошлись два часа здесь. — Антонио придерживает запястье одной рукой и поворачивает его на себя. Джей смотрит на него, нахмурив лоб и опустив уголки рта со скептическим выражением лица.

— Во сколько они тебе обошлись? — повторяет Антонио, перелезая через сетку.

— Ты имеешь в виду, во сколько они нам обошлись, — Джей похлопывает его по спине. — Ты тоже заплатил, и не только потому, что годами зарабатывал нам много денег, но прежде всего потому, что с сегодняшнего дня вы новый партнер и несете ответственность за Европу.

Он делает перерыв, чтобы дать время Антонио переварить новость, а затем, более низким тоном, добавляет:

— Антонио Моретти, вы сделали это!

Джей говорит с усмешкой, но Антонио знает, что это не шутка. Это все правда! Во время долгих дней, проведенных в офисе, или вечеров, потраченных на расчеты и размышления, Антонио ощущал чувство наполненности. Удивление, сюрприз, недоверие, удовлетворение, достижение, всё это теперь бессмысленно. Он смотрит вниз, на свои ноги. Насколько странно обрести успех и тридцать миллионов в год в шортах и футболке, вспотев, с натянутыми до лодыжек носками и больной кистью? В этом нет ничего эпического. Это всего лишь трюк. Подобно теннисному корту, который является сценой для легендарного спектакля: безмерная победа безобразия, вместе с триумфом, сгоревшим в отсутствие зрителей, перед пятью тысячами пустыми стульями.

— Я думал, ты собираешься что-то сказать, — голос Джея вытряхивает его из потока мыслей.

— А вы, что вы будете делать? — Антонио ограничился вопросом.

— Я иду домой, — ответил Джей

— Вы вошли в состав правления Нью-Йорка?

Джей кивает.

— Убедись, что ты здесь не облажаешься. Я буду заглядывать к тебе из Манхэттена, — он быстро смотрит на часы. — Мне пора идти, иначе Кевин будет настолько пьян, что даже не вспомнит об обмене евро.

Джей быстрым шагом направляясь к выходу. Антонио опускает голову. Он натягивает ленту сетки, чувствует толщину и плотность между кончиками пальцев, затем голос Джея доносится до него из далека: «Антонио, это мой рождественский подарок.»

Прошло не меньше часа, когда Антонио уставился на красный силуэт Королевского Альберт-холла, противопоставленный вечернему небу. Завораживающий храм, возвышенный в конце XIX века в честь всех богов музыки. Он приподнял капюшон своей толстовки, стремясь укрыться от небольшой дождливой погоды и шума автомобильного потока. Вышел на дорогу, игнорируя автомобилистов, пытающихся вернуть его к реальности своими сигналами. Из кармана джинсов он извлек фунт, поднял глаза в сторону и прошептал «решка», прежде чем бросить монету в воздух. Затем он ловко перехватил ее в полете, заключив монету между тыльной стороной левой руки и ладонью правой.

— Орел, — он оглядывается вокруг и повторяет жест.

— Решка, — он знал, но горько улыбался. — Удачи не существует!

Удача — это всего лишь понятие, созданное людьми, для объяснения случайных успехов, происходящих в нашей жизни. Мы стремимся приписать их какой-то невидимой силе или фортуне, но на самом деле за каждым таким случаем стоит усердие, труд и подготовка. Люди, которые достигают выдающихся результатов, не полагаются только на удачу. Они берут судьбу в свои руки и работают упорно, чтобы добиться поставленных целей. Удача может прийти и уйти, но усердие и настойчивость остаются. Антонио понимал, что вместо того, чтобы надеяться на удачу, лучше верить в собственные силы и стараться достичь успеха своим трудом. Удача может подкрепить усилия, но она никогда не должна быть единственным путем к успеху.