Запоздалая месть

Дмитрий Владимирович Сычев, 2019

Успешный бизнесмен и счастливый семьянин чуть не лишается всего в жизни из-за встречи со старым товарищем.

1

Аркадий Петрович Тимошин, генеральный директор фирмы Petrol Equipment, или Нефтяное Оборудование по-русски, отдыхал, сидя в своем кабинете в мягком кожаном кресле и, потягивая кофе со сливками после трудных и долгих переговоров с заказчиком, раздумывал, все ли прошло так, как он планировал и не поехать ли ему сегодня пораньше домой. Было уже шесть часов вечера, голова была опустошенной, и браться за что-то глобальное сегодня не было смысла.

Во время раздумий зазвонил мобильный телефон. Аркадий Петрович взял телефон, номер был незнакомый. «Наверное, опять рекламщики», — подумал он.

— Да! — несколько раздраженно ответил он.

— Аркадий, привет, — послышался в трубке знакомый голос. — Узнал?

— Семеныч, ты? — радостно спросил Аркадий Петрович. — Опять симку поменял, чертяка?

— Я, — отвечал довольный голос его бывшего наставника и товарища по работе Матвея Семеновича Корнеева. — Не только, я и оператора поменял тоже, — засмеялся Семеныч.

— От жены, что ли, шифруешься? — спросил Аркадий Петрович.

— От нее разве что утаишь! — сказал Семеныч, и оба засмеялись. — Слушай, Аркадий, я завтра в столице буду на два дня. Надо дела кое-какие уладить. Можно я у тебя перекантуюсь? — спросил Семеныч, выбрав самый удобный момент для просьбы.

— Ты же знаешь, что можно, зачем спрашиваешь? Завтра воскресенье, я свободен. Во сколько у тебя рейс?

— В 10 буду в Москве.

— Во «Внучке»?

— Во Внуково, — ответил Семеныч, не привыкший к сленговым названиям московских аэропортов.

— Я отправлю машину в аэропорт к десяти.

— Не надо, я сам доберусь, — сказал Семеныч. — Неудобно…

— Неудобно на потолке спать, — сказал Аркадий Петрович.

— Одеяло постоянно спадает, — ответил Семеныч, и они снова весело засмеялись.

— Ну все, договорились. Завтра жду.

— Добро. Спасибо, Аркадий. До завтра, — сказал Семеныч и отключился.

Аркадий Петрович посидел еще немного, допил кофе.

— Наташа, Котова ко мне, — сказал он по селектору секретарше, вызвав своего заместителя.

Через пару минут в дверь вежливо постучали.

— Входи! — громко крикнул Аркадий Петрович.

Дверь открылась, на пороге появился невысокого роста мужчина около сорока лет в дорогом, сшитом на заказ, костюме с кожаной папкой в руках.

— Вызывали, Аркадий Петрович? — почтительно спросил он.

— Да. Сергей, ты в курсе, что ты сегодня чуть не сорвал сделку? Куда ты лезешь вечно со своим вискарем? Я тебе уже много раз говорил, что сейчас переговоры зачастую ведутся по-другому, не как в прежние времена. Это ж надо додуматься предложить заказчикам алкоголь посреди переговоров! Тем более, что Степанов, их старший, не пьет. Ты не знал этого?!

— Я…, — начал оправдываться зам, — я видел, что переговоры затянулись…что заказчик в нерешительности…я хотел разрядить обстановку…

— Твою мать, Сергей! Для тебя что, алкоголь это меч, способный разрубить любой гордиев узел?! А как тебя одного оставить такие задачи решать, когда у тебя в арсенале только один способ решения? А ты ведь мой зам, ты должен уметь решать задачи разными способами. В общем, или учись пока не поздно или я тебя выгоню к чертовой матери! Говоришь ему, говоришь. Как об стену горох!

— Я все понял, Аркадий Петрович. Больше этого не будет, — промямлил Сергей, зная, что шеф отходчивый и уже завтра не будет держать на него зла.

— Сомневаюсь, — сказал все еще разгоряченный Аркадий Петрович. Но видя, что зам раскаивается и не пытается отстоять правоту своего поступка, смягчил голос. — Вот что, Сергей, я поехал домой, ты за старшего. Проследи, чтобы у наших гостей была сегодня вечером приличная культурная программа. Понимаешь? При-лич-на-я, — Аркадий Петрович сделал акцент на слове приличная, — и чтобы они ни в чем не нуждались. Завтра посадишь их на самолет, а заодно встретишь моего старого товарища.

— Корнеева из Северообска?

— Да, его, — ответил шеф, не показывая вида, что удивлен проницательностью своего зама, тем более, что Котову уже приходилось встречать Семеныча.

— Все сделаю, — ответил зам и вышел из кабинета.

— Наташа, — Аркадий Петрович вызвал секретаршу по селектору. — Машину мне через десять минут. Я уехал, сегодня не буду, по всем вопросам к Котову.

— Поняла, Аркадий Петрович.

Аркадий Петрович вышел из офиса и пошел к новенькому Rolls-Royce Phantom, ожидавшему его у подъезда. Водитель открыл для него заднюю дверь и, дождавшись, когда он усядется, аккуратно закрыл ее за ним.

— Куда, шеф? — фамильярно, как все водители, спросил он.

— Домой, — ответил Аркадий Петрович и закрыл перегородку между ним и водителем.

Машина плавно покатилась по дороге из центра за город, в один из элитных подмосковных поселков. Аркадий Петрович ехал домой с удовольствием, предвкушая встречу с женой и дочкой. Он думал о том, как жена встретит его дома, как поймет его настроение по его первым шагам в прихожей, по взгляду, по тону, которым он будет отвечать на ее простые вопросы. «Как же мне повезло с ней, — думал он, вспоминая, как она пришла работать в столовую поваром к нему в цех. — Если бы не эта чудесная женщина, поддерживавшая меня во всех моих начинаниях, как бы сложилась моя жизнь? А этот судьбоносный переезд в Москву восемь лет назад. Если бы не ее поддержка в трудных жизненных ситуациях… Это немаловажно, когда у тебя дома очень прочный тыл. И какая из нее прекрасная получилась мать, — думал он и улыбался».

2

— Привет, — сказал Аркадий Петрович, улыбаясь жене.

— Привет, — сказала Ирина, изучая его настроение по голосу и по движениям. — Как день прошел? — спросила она, чтобы добавить недостающей информации. — Ты рано сегодня.

— Отлично! Я выжат, как лимон и толку на работе от меня сегодня мало. Оставил все на Котова и уехал. Начальник я или где?

— Есть будешь, начальник? — спросила Ирина, успокоившись.

— Конечно, буду, — Аркадий Петрович очень ценил профессиональные поварские способности своей жены. Он много раз предлагал ей нанять повара, чтобы облегчить ее труд, но жена категорически возражала.

— Сын звонил, — сказала Ирина.

— Что рассказывает? — с интересом спросил Аркадий Петрович.

— Сегодня у них игра, то ли с финнами, то ли с чехами. А так все в порядке.

— Со шведами, — поправил ее Аркадий Петрович. Они очень гордились Димкой, который попал в этом сезоне в молодежную сборную страны по хоккею. На работе у Аркадия Петровича висел плакат молодежной сборной России по хоккею с фотографиями всех игроков. Он частенько подходил к этому плакату и читал надпись под фотографией сына: Дмитрий Тимошин, нападающий.

— Папа, папа приехал! — услышал он радостный крик дочурки, во весь дух летевшей со второго этажа.

— Привет, принцесса, — радостно сказал Аркадий Петрович, поднимая дочь на руки и подбрасывая ее вверх, целуя и обнимая ее.

Танюшка была поздним, но очень желанным ребенком. И сейчас, когда ее худенькие ручки обнимали его за шею, Аркадий Петрович чувствовал необычайный прилив счастья.

— Скучала? — нарочно спросил он Таню.

— Угу, — сказала Танюшка и еще крепче обняла его.

— Не бегай так быстро по лестнице, упадешь, — сказал он, опуская дочь на пол.

— Это не я быстро, я еще быстрее могу, — сказала Таня в свое оправдание.

Родители переглянулись и улыбнулись друг другу. После ужина, Тимошины смотрели хоккей по телевизору, пытаясь поймать каждый момент игры сына. После игры они позвонили Димке по видеосвязи, поздравили его с победой и пошли спать.

— Да, я забыл тебе сказать, — сказал Аркадий Петрович жене перед сном, — завтра Семеныч прилетает в 10 утра, хочет у нас остановиться. Приготовишь ему завтра комнату?

— Конечно, — ответила Ирина, засыпая.

Аркадий Петрович проснулся как обычно, в половине шестого утра. Ирина сладко спала в своей любимой позе на боку, подогнувши ноги к животу. Аркадий Петрович тихонько выскользнул из-под одеяла, оделся в домашнюю одежду и вышел из спальни. Он умылся, почистил зубы и спустился в подвал, где находился домашний тренажерный зал. Каждое утро Аркадия Петровича начиналось в этом подвале, и воскресенье не было исключением. После короткой разминки, он сел на велотренажер, поставил режим на троечку и стал крутить педали. Через двадцать минут он перешел на жим лежа, сделав три рабочих подхода, не считая разминочных, выполнил разводку гантелей, два подхода на брусьях и три подхода отжимания от пола по пятьдесят раз. Затем Аркадий Петрович принял душ, перекусил кофе с бутербродами и поехал в храм на литургию.

3

Был двенадцатый час. За воротами просигналила машина, и охранник пошел посмотреть, кто приехал. Оказалось, это водитель привез Семеныча из аэропорта. Аркадий Петрович вышел встречать дорогого гостя. Шустрый седой старичок выходил, улыбаясь, из машины.

— Каждый раз приезжаю и удивляюсь чему-то новенькому, — сказал Семеныч, показывая на машину.

— Здорово, Семеныч, — улыбаясь комплименту от старика и дружески обнимая его, сказал Аркадий Петрович. — Зато ты не меняешься. Вон каким бодрячком! Идем в дом.

— Ирина, подавай на стол, голубушка. И садись с нами.

— О, нет. Мои нервы не выдержат ваших воспоминаний, которые я знаю наизусть. Вы садитесь, а у меня еще дела, — сказала она, здороваясь и трижды расцеловавшись с Семенычем. — Здравствуй, Иван Семеныч. Как там дома? Как Инна Павловна? Дай бог, всем так выглядеть в шестьдесят с хвостиком лет, как Семеныч, а Аркаша?

Конец ознакомительного фрагмента.