Муаллим

Дмитрий Андреевич Лазарев, 2022

Практически любая школа – кладезь вздорных правил, яростного произвола и немыслимого абсурда. Талантливому предпринимателю Максиму Леонову, оказавшемуся во главе обыкновенной ГБОУ СОШ, пришлось хлебнуть этого с лихвой. Отношения учеников и учителей, трудности становления, неисчислимые подростковые сложности… Максиму доведется столкнуться с проблемами, решение которых лежит далеко за пределами школьных стен. Но главное – помочь своим ученикам обрести верную дорогу в жизни, а вместе с ними – отыскать, наконец, и собственный путь. Комментарий Редакции: Нестандартная история в таких понятных реалиях. Живые характеры, донельзя знакомые и вместе с тем – все еще очень острые темы. «Муаллим» – это, пожалуй, настоящий эксперимент, аккуратно заигрывающий с трафаретными перипетиями неизменных школьных будней.

Глава 4

В кабинете директора было темно. Солнце лишь начало подниматься из-за горизонта и его слабые оранжевые лучи, проникавшие сквозь стекло, пока ещё были не в силах рассеять мрак комнаты. Плоские потолочные лампы не горели, а единственным источником света в помещении служил мерцавший экран включенного ноутбука.

Школа пока что спала. Учеников в здании не было, преподаватели и другие работники тоже ещё не успели прийти. Только в подобное раннее утреннее время Максим мог насладиться одиночеством и спокойно обдумать планы на грядущий день, не отвлекаясь на непрерывные расспросы коллег и решение миллионов сиюминутных проблем.

Сентябрь подходил к концу. Максим сидел в тишине и разглядывал открытую на экране компьютера таблицу с финансовыми показателями школы, то и дело удрученно покачивая головой. Сегодня наступил семидесятый день его пребывания на посту директора. Именно такой срок отмерил себе Максим на то, чтобы адаптироваться к новой работе, понять царящие в вверенной ему школе правила и заведенные порядки. За прошедшее время он не вносил кардинальных изменений и не старался пошатнуть бытовавшие здесь устои. Запасшись терпением, Максим наблюдал и пристально изучал то, что служило фундаментом и опорами этой организации: имевшиеся ресурсы, внутреннюю экономику, систему управления и, конечно же, работавших в школе людей. Прежде чем браться за улучшение уже запущенного механизма, Максим предпочел сперва досконально проанализировать его устройство и эффективность и как следует обдумать предстоящие шаги. Тщательная подготовка всегда была коньком Максима и залогом дальнейших успехов его начинаний. И вот приготовления подошли к концу. Четкая картина всего происходящего в школе сложилась в голове директора подобно детальному чертежу. Теперь наступала пора браться за дело.

Дверь в кабинет открылась. В комнату зашла Марина и, машинально нащупав на стене небольшую кнопку, включила свет.

— О, Господи! — вздрогнула она, неожиданно увидев скрывавшегося до этого во мраке мужчину. Секунда понадобилась Марине, чтобы перевести дух. — Ну ты и напугал.

— Прости, я не нарочно, — тут же извинился Максим. — Хотел посидеть в тишине и темноте, осмыслить кое-что.

— Хоть бы дверь приоткрыл, — убирая в шкаф пальто сказала Марина. — И о чем думу думал, если не секрет?

— Размышлял, как бы уговорить Управление образования оставить нас в покое. — ответил Максим. — Они продолжают бомбардировать школу своими идиотскими поручениями.

— И что на этот раз? — недовольно поинтересовалась Марина.

— Требуют направить нескольких преподавателей для участия в каком-то фестивале, а затем — велят организовать субботник. Чёрт, да с какой стати учителя должны дворниками работать? Да ещё и учеников к этому делу припрягать.

Марина сочувственно покачала головой.

— Как думаешь, — Максим посмотрел на завуча, — что будет, если молча проигнорировать эти сумасбродные поручения?

— Вылетишь с работы за несоответствие занимаемой должности, — легко ответила Марина, понимая, что Максим говорил не всерьез. — Так что хочешь или нет, но тебе придется вешать эту галиматью на шею учителей. Конечно, это не лучший способ завоевать всеобщую любовь коллег, но иначе никак.

— А ведь мне даже нечем платить преподам за переработки, — недовольно буркнул Максим. — В бюджете дыра размером с Юпитер, а я со всех сторон только и слышу зудеж: «Нужно то», «Нужно это».

— Знаю, — сказала Марина. — Учителя просто слезами Ярославны заливаются: мела нет, контурных карт нет, химических реагентов для опытов нет, учебники штопаны-перештопаны и синей изолентой перемотаны.

Марина села за стол и с демонстративной грустью поджала губы.

— Вот и приходится постоянно просить педагогов унижаться и собирать с родителей пожертвования на нужды классов.

Максим не ответил, лишь печально посмотрел на коллегу.

Учебный год только начался, но с каждым днем прореха в школьном кошельке становилась всё больше. Никаких радужных надежд на финансовую поддержку со стороны государства Максим не питал и с сожалением признавал очевидное — чиновникам было плевать на бедственное положение дел в здешних стенах. Обложенная со всех сторон идиотскими требованиями, несуразными регламентами и живущая в катастрофической нехватке денег на первоочередные нужды школа напоминала окруженную немцами крепость Осовец, обороняемую уже мертвыми, но по-прежнему сражавшимися с оружием в руках русскими солдатами.

— Вчера вечером приходил пожарный инспектор, — сменил тему Максим. — Нашел пару нарушений и грозится оштрафовать нас на кругленькую сумму.

— Эти ребята знают к чему прицепиться, — перебирая бумаги в пластиковом лотке, сказала Марина. — Дай угадаю — огнеборнику не понравилось, что плакаты с телефонами спасательной службы висели чуть ниже, чем определено нормативами?

— Почти в точку. Жаловался на скрипящую дверь эвакуационного выхода и просроченные огнетушители.

— Инспекторов хлебом не корми — дай только замечание сделать, — со знанием дела ответила Марина.

— Слушай, а правду говорят, что у пожарных есть целый план по выбиванию денег из школ? Или это очередная городская легенда?

— К сожалению, правда, — покачала головой Марина. — У пожарной инспекции — да и не только у неё — есть целевые показатели по собираемости штрафов с бюджетных учреждений. Так что не сомневайся — если бы они вчера не заметили плохо смазанных дверей, то ткнули бы пальцами в не горящую лампочку или ещё во что-то, но повод придраться и обобрать нас как липку гарантированно бы отыскали.

— Существующую на государственные средства школу пытается оштрафовать существующая на государственные средства пожарная организация, — задумчиво проговорил Максим. — Вселенная точно съехала с катушек.

— Таков парадокс бюджетного бытия, — развела руками Марина.

— Безумие… — выдохнул Максим, с трудом подавив желание разразиться в ответ отборной бранью.

— Оно самое, — согласилась Марина. — Но, увы, ничего не поделаешь. Систему не изменить, так что остается лишь смириться. Как говорят морпехи: «Импровизируй, адаптируйся, преодолевай».

— Хрена лысого я смирюсь, — ответил Максим. — У всей этой чертовщины должен быть обходной путь.

— Как найдешь — дай знать, — улыбнулась Марина.

— Ещё как дам, — твердо сказал собеседник, доставая из кармана мобильный телефон.

Неприятности валились на Максима одна за другой, словно опрокинутый ряд костяшек домино, и мужчина не знал, с какого конца лучше было подступиться к решению сыпавшихся трудностей. Казалось, что любая его попытка хоть что-то улучшить могла только усугубить сложившееся положение дел. А значит для директора настала пора делать то, что он ненавидел — просить о помощи.

Высокое самомнение, заносчивость и излишняя уверенность в собственных силах часто мешали Максиму искать поддержку и опору на стороне. Но в тот раз он чувствовал, что шел ко дну и жаждал немедля схватиться за любой спасательный круг. Пучина проблем засасывала, Максим срочно нуждался в протянутой руке, за которую мог бы ухватиться.

И в тот момент желанную руку ему мог протянуть лишь один человек.

Просторный зал столовой Министерства образования был почти безлюдным. Обеденный перерыв закончился полтора часа назад, и основная волна государственных служащих уже насытилась и вернулась к работе. Андрей аккуратно поставил перед собой на стол пластиковый поднос с тарелкой супа, стараясь случайно не расплескать жидкое блюдо, и, вооружившись ложкой, начал с аппетитом уминать пищу.

— Обожаю, как они здесь готовят борщ, — жуя, сказал он садившемуся напротив Максиму. — С салом, пампушкой — всё как положено.

— Да, выбор еды здесь действительно хороший, — кивнул Максим, после чего взял в руки вилку и присоединился к трапезе. — Меню как в ресторане, а цены ниже, чем у нас в школьной столовке.

— Намекаешь, что мы зажрались? — спросил Андрей.

— Не намекаю, а открытым текстом говорю, — легко ответил Максим, после чего отправил в рот кусок сочной отбивной и старательно его прожевал.

Оспаривать резкие слова Андрей не стал.

— Ладно, — вытерев рот салфеткой, сказал он Максиму. — Выкладывай, что у тебя там в школе стряслось.

— Много всего, — ответил Максим. — Во-первых, у нас бюджет просел как Марианская впадина.

— Как и у любого образовательного учреждения в стране, — ответил Андрей, но Максим будто не услышал его.

— Мебель трещит по швам, техника на ладан дышит, нам даже на туалетную бумагу денег не хватает.

Андрей лишь молча развел руками.

— И одновременно меня со всех сторон прессуют проверками, — продолжал Максим. — Инспекторы только и делают, что выписывают мне штрафы за то или иное нарушение. То, видите ли, проводку оголенную найдут, то просроченную аптечку, то плесень в подвале.

— Ну так приведи школу в порядок — и не будет никаких проблем.

— Да как я, черт возьми, приведу школу в порядок, если на каждый чих мне приходится оформлять миллион бумажек? — отрезал Максим. — Даже экстренный вызов обыкновенного ассенизатора превращается в приключение покруче, чем поиски золотого руна: нужно утрясти тонну формальностей и, вдобавок, где-то найти деньги.

— Не ты ли великий бизнесмен? — улыбнулся Андрей. Похоже, ему доставляло некоторое садистское наслаждение слушать жалобы и рассказы о невзгодах друга. — Заработай школе немного шекелей — что может быть проще? Закон не запрещает вам вести предпринимательскую деятельность.

— А то я не догадался, — буркнул Максим. — Да я всё лето искал механизм, который помог бы наполнить бюджет. Думал сдавать помещения в аренду или организовать на базе школы какие-нибудь дополнительные курсы.

— И что пошло не так?

Прищурившись, Максим изучающе посмотрел на друга.

— Ты ведь и сам знаешь, правда? — с напором поинтересовался он у Андрея.

— Наверное, знаю, — кивнул Андрей. — Но хочу проверить свою догадку.

— Суть в том, что твои коллеги-чиновники забюрократили всё до немыслимых пределов, лишив нас возможности заработать даже копейку. К примеру, чтобы сдать в аренду помещение школы, нужно пройти десятки согласований. Доказать, что арендатор — не террорист, не педофил, не убийца и не станет расчленять трупы в подвале. То же самое касается любых мероприятий, которые проводили бы в школе посторонние люди. Я не могу допустить в здание даже клуб книгочеев или кружок анонимных алкоголиков, пока не обегу все круги ада и не заручусь одобрением чуть ли не у президента земного шара.

— Знакомая ситуация, — сочувственно покачал головой Андрей, вспомнив дни, когда сам работал в школе и выслушивал от директора точно такие же жалобы.

— Короче, Андрюх, выручай, — подался к нему Максим.

— Да я бы и рад, но как могу выручить-то?

— Ты же не хрен с горы, а влиятельный работник министерства, — сказал Максим. — Используй должностное положение, выбей мне повышение бюджета, ну или хотя бы прекрати все эти пожарные проверки и санитарные инспекции.

— Гляжу, за годы бизнеса ты привык всё решать через личные знакомства, — с легким укором сказал Андрей.

— Так ты поможешь или нет? — Максим пропустил мимо ушей едкие слова друга.

— С бюджетом точно ничего не выйдет, — поджав губы, Андрей отрицательно помотал головой. — Прости, но с деньгами у нас всё очень строго.

— А с проверками?

— Это тоже не совсем в моей власти. Могу свести с одним человеком, курирующим подобные вопросы. Думаю, он в состоянии убедить инспекторов отстать от тебя. Но за просто так он помогать не будет.

— Что ещё за человек? Чиновник?

— Нет, сторонний решала с хорошими связями. Эдакий лоббист. Подобные ребята ошиваются вокруг любого ведомства. Ты дашь ему на лапу, он сделает пару звонков — и школу оставят в покое.

— Старая добрая коррупция, — покачал головой Максим. — Подумать только, я должен нанять какого-то мужика, чтобы он приструнил государственных чиновников, а те — позволили спокойно работать государственному учреждению.

— Мне и самому эта бесовщина не по душе, — сказал Андрей. — Но таковы здешние правила. А самое смешное — всё делается в рамках закона.

— Закон — что дышло… — вздохнул Максим.

Несколько минут друзья сидели в молчании.

— Я ведь тебе говорил, что быть директором школы непросто, — нарушил тишину Андрей.

— Говорил, — с неохотой согласился Максим. — Но что сделано, то сделано. Отступать теперь некуда.

— Есть альтернатива. Если хочешь, то я могу снять тебя с должности.

— Как это снять с должности? — удивился Максим. — Ты же сам рассказывал, что не мог найти подходящих людей на этот пост.

— Сейчас кандидаты есть, — уклончиво ответил Андрей, но Максим тут же раскусил ход мыслей друга.

— Ясно, — с нажимом сказал Максим. — Ты про запас подобрал мне замену, да? Думал, что я не сдюжу работу и на всякий случай держал наготове ещё одного человека? Так, что ли?

— Не драматизируй, — Андрей не стал увиливать от прямого ответа на неудобный вопрос. — Да, у меня в заначке действительно лежит план «Б» и на то есть причины. Согласись, с самого начала ты слишком легкомысленно отнесся к этой работе. Отмахнулся от всех предостережений. С высоты своей колокольни управление школой показалось тебе элементарной задачкой, с которой получится справиться одной левой. Я видел, что ты заблуждаешься, но решил дать тебе шанс.

— Хотел посмотреть, как я облажаюсь? — грубо спросил Максим.

— Знаешь, — на мгновение Андрей задумался, — отчасти да. Только не подумай, что я старался тебе напакостить. Мы с тобой старые друзья, и я искренне посчитал, что опыт руководства школой, в том числе неудачный, может пойти тебе на пользу. Просто это была бы не та польза, которую ты ожидал получить.

Макс, ты очень упорный человек, хорошо знаешь, как нужно выигрывать и привык принимать победу. Но вместе с тем совершенно отучился даже думать о возможном поражении. Ты перестал замечать, что слишком часто переоцениваешь собственные силы и всегда настроен закидать любую проблему шапками. А между тем ты способен допускать ошибки точно так же, как и остальные люди. Нужно было напомнить тебе об этом, пока самоуверенность не сыграла с тобой злую шутку. И лучшим напоминанием стала именно школа, в стенах которой ты сразу же столкнулся с непривычными трудностями, оказавшимися тебе не по плечу.

— Поучать меня вздумал? — насупился Максим.

— Можно сказать и так, — ответил Андрей. — Я ведь педагог.

Максим разозлился на друга, хотя и сам толком не мог понять за что. В действительности Андрей не совершил ничего плохого, он выполнил каприз Максима — сделал его директором и, кроме того, заботливо оставил лазейку, с помощью которой тот мог в любую минуту прервать свой сумасбродный эксперимент. Но именно эта лазейка, это лежавшее в загашнике предложение выкинуть полотенце и признать себя побежденным, стали для Максима красной тряпкой, приведшей к вспышке гнева в его сердце и превратившейся в новый повод двигаться дальше.

— Слушай сюда, училка хренова, — громко сказал Максим, вставая из-за стола. На сквозивший яростью мужской голос тут же обернулись немногочисленные посетители столовой, но Максим не стеснялся посторонних глаз. — Черта с два я пойду на попятную, понял? Кандидатов на мой пост можешь запихнуть куда поглубже. Я свою школу со дна вытащу, даже если придется собственную квартиру в ломбард заложить.

— Узнаю как всегда категоричного Максима, — для вида вздохнул Андрей. За время их знакомства он давно привык к импульсивным порывам друга. И хорошо понимал, что несдержанность была лишь очередной маской, благодаря которой тот скрывал сожаления о собственных промахах и упущениях.

— Не волнуйся, я ещё дам всем прикурить, — сказал Максим, после чего резко развернулся и направился в сторону выхода. Спустившись по лестнице на несколько этажей вниз, он прошел через турникеты, сбросив пластиковый пропуск в специальное отверстие, и, с силой распахнув двери, покинул здание министерства.

На улице стояла непривычная для октября теплая и солнечная погода. Календарное лето закончилось месяц назад, но иногда оно всё же умудрялось ненадолго потеснить осень и напомнить о своем существовании. Максим втянул полной грудью мягкий свежий воздух и на несколько секунд закрыл глаза, стараясь собраться с мыслями и совладать с нахлынувшими на него неприятными эмоциями.

— Снять меня с должности, — тихо буркнул себе под нос Максим слова, сказанные Андреем. — Размечтался, гаденыш.

К той минуте краткая злость на друга, охватившая Максима, уже успела остыть. В их с Андреем взаимоотношениях уже давно не было места для таких заурядных и бестолковых чувств как продолжительные обиды. Ни за что на свете двое этих мужчин не стали бы действовать друг другу во вред — и эта аксиома прочно укоренилась на подкорке у каждого из них.

Положа руку на сердце, Максим понимал, что предложение сдаться и оставить пост директора выглядело мудро и рационально. У него появился шанс безболезненно выйти из игры, условия которой оказались чересчур суровыми. Он бы в одночасье вернулся к прежней жизни, без каких-либо значимых последствий для себя или Андрея. Решение опустить руки стало бы самым разумным.

Но лишь одна маленькая загвоздка мешала этому: Максим попросту не умел сдаваться. А теперь, обретя новый вызов, он ещё больше загорелся жаждой борьбы.

Андрей был прав в своих рассуждениях — Максим действительно разучился проигрывать. Частые успехи в бизнесе разбаловали его, наделили излишним чувством собственного превосходства. Ведомый им Максим с самого начала смотрел на работу в школе свысока. Управление обыкновенным районным образовательным учреждением представлялось ему некоей забавой, игрушкой в руках взрослого и умудренного опытом человека, привыкшего воротить большими деньгами и решать серьезные задачи. Мужчина думал, что контроль над новой организацией будет строиться на знакомых и понятных ему принципах, а проблемы — исчезать по щелчку пальцев. Считал, что руководство школой окажется сродни легкой шахматной дуэли со слабым противником.

Но он ошибся.

Вооруженный знаниями миллионов дебютов и эндшпилей Максим сразу настроился на выигрыш по заранее отработанным алгоритмам и даже не предполагал, что у предстоявшей партии внезапно окажутся необычные, чуждые ему правила. Вместо ожидаемых шестнадцати фигур Максим получил в свое расположение лишь пяток пешек, с помощью которых должен был непрерывно отбиваться от нескончаемых атак, держать оборону и защищать свой стан от посягательств врага. И к подобному он был не готов.

— Вот же я упрямый идиот, — тихо сказал Максим самому себе. — Нужно было принять предложение Андрея и валить из этой школы куда подальше. Но нет же…

Достав из кармана два крошечных беспроводных наушника и заткнув ими уши, мужчина на полную мощность включил музыку и прогулочным шагом двинулся по длинной, заполненной людьми улице. Громкие звуки тяжелого металла, сочившиеся из маленьких динамиков, полностью перекрывали собой шум городской суеты. Максим не слышал ни гудков автомобилей, ни доносившихся разговоров прохожих. Единственным, что улавливал его слух, был звонкий, хрипловатый голос вокалиста, разлетавшийся из наушников.

— Obey your master^[2], — кричал невидимый исполнитель. — Your life burns faster^[3].

Жесткая и импульсивная песня полностью соответствовала взвинченному настроению Максима. Заряд бодрости начал разливаться по телу мужчины и готовить его к выполнению сложной задачи, равносильной победе новорожденного младенца над каменным големом. На руках у Максима не было ни единого козыря — лишь голое желание сражаться до конца и с достоинством преодолеть выпавшее ему на долю испытание.

Но лучше было иметь хотя бы это, чем вообще ничего.

Песня в наушниках внезапно замолкла. Через долю секунды вместо неё раздалась негромкая мелодия входящего звонка. Максим дважды стукнул по уху и умный гаджет, моментально считав своими электронными сенсорами жест хозяина, незамедлительно установил соединение со звонившим человеком.

— Слушаю, — сказал Максим в небольшой микрофон.

— Здравствуй, — в трубке раздался приятный, хорошо знакомый женский голос.

— Олька? — удивленно спросил Максим. Рефлекторно сделав ещё несколько шагов, он остановился и отошел к краю тротуара, чтобы не мешать другим прохожим. — Вот уж от кого я точно не ждал звонка, так это от тебя.

— Ты, как всегда, до невозможного прямолинеен, — с шутливыми нотками ответила собеседница. — И что же в моем звонке такого внезапного?

— Не знаю, — немного растерянно и не сразу ответил Максим. — Мы же всё-таки развелись. Думал, ты, как минимум, постараешься обо мне лишний раз не вспоминать.

— Ну что за глупости, — всё так же легко ответила Ольга. — Мы ведь не стали врагами, правда? Просто…

Теперь настал черед девушки на мгновение замяться.

— Не срослось, — вставил за неё Максим.

— Ага. Не срослось.

На секунду в диалоге повисла неловкая пауза.

— У тебя что-то стряслось? — спросил Максим и с небольшим беспокойством добавил, — Что-то не так с фирмой?

— Не волнуйся, — тут же успокоила Максима бывшая супруга, — всё в порядке. И у меня, и у компании дела идут хорошо. Настраиваю работу под себя, взяла пару новых человек в штат, заключила долгосрочный контракт. Так что тревожиться не о чем.

— Рад это слышать, — искренне сказал Максим. — Не сомневался, что в твоих руках бизнес не пропадет.

— Справляюсь кое-как, — ответила Ольга. — Хотя, знаешь, после твоего ухода всё здесь стало выглядеть непривычно. Слишком спокойно. Постоянный гам утих, никто больше не доводит сотрудников до истерики, да и матерщины в офисе почти не слышно. Даже как-то неуютно сделалось. Вот я и решила позвонить, проведать тебя.

— Тоскуете по моему самодурству? — пошутил Максим.

— Ну нет, — едко ответила Ольга. — За последние годы твои дурацкие прихоти многих утомили. Но скрывать не стану — иногда без толики твоего безумия действительно скучновато.

— Историю вершат безумцы, — горделиво сказал Максим. — Но вам теперь придется сходить с ума без моей помощи. Твоя компания — ты и беснуйся.

— Всенепременно, — Ольга не удержалась от усмешки. — А как у тебя дела? Чем занимаешься последние четыре месяца?

— Детишек учу.

— Ага, конечно, — хихикнула Ольга.

— Честное слово! — ответил Максим. — Я теперь директор школы.

Несколько секунд в трубке висела тишина.

— Да ла-а-адно?! — протянуто воскликнула Ольга. — Давай рассказывай немедленно, во всех подробностях!

— Хорошо, — ответил Максим и, осмотревшись по сторонам, заприметил небольшую скамейку, — только усядусь поудобнее.

Он устроился под тенью развесистого тополя, откинулся на деревянную спинку и принялся неторопливо рассказывать Ольге о том, как очутился в кресле директора школы. Излагая историю последних нескольких месяцев, Максим нарочно опускал многие детали и почти не упоминал о сложностях, которыми оказалась наполнена его новая работа. Как всегда скрытный, он решил, что собеседнице ни к чему было знать лишние подробности. Но Ольга чересчур хорошо умела улавливать замалчивания бывшего мужа.

— По голосу слышу, что от новой должности ты не в восторге.

— Школа — это, конечно, не работа мечты, — Максим постарался уклониться от прямого ответа. Вот только девушку было не провести.

— Неприятности? — спросила она.

— Никакое дело не обходится без неприятностей, — снова витиевато ответил Максим. — Но ты ведь знаешь, что жаловаться на проблемы я не люблю.

— С этим не поспоришь, — со вздохом ответила Ольга. — У тебя просто феноменальная привычка держать всё в себе и особенно — не говорить о тяготах и переживаниях. Но раньше мне кое-как удавалось выудить из тебя крупицы откровений. Может, и теперь получится?

Мужчина усмехнулся. Действительно, Ольга была одним из немногих людей на всём белом свете, перед кем он иногда приоткрывал створки своей души и у кого не стыдился просить поддержки в самый трудный час.

— Откровенничать особо не о чем, — ответил Максим. — Школа прозябает в нищете, бюрократия душит любые инициативы — вот, пожалуй, и весь сказ. Знаешь, ещё недавно я был уверен, что больше всего наше государство ненавидит частный бизнес. Но теперь воочию убедился, что гораздо сильнее оно презирает собственную систему образования.

— Всё настолько плохо? — спросила Ольга.

— Очень плохо, — признался Максим. — Школе как будто нарочно каждый день вставляют палки в колеса. Я пытаюсь не унывать и биться до конца, но скажу откровенно — перспективы на улучшение пока что не проглядываются.

— Впервые слышу, чтобы Максим Леонов настолько скептично оценивал собственные силы, — с неприятным удивлением в голосе ответила Ольга. — Не ты ли всегда пылал оптимизмом и уверенностью в неминуемом успехе даже самого безнадежного дела?

Максим вздохнул и грустно поджал губы.

— Что тут сказать, Оль? У всего бывает первый раз.

Примечания

2

Подчиняйся своему хозяину (англ.)

3

Твоя жизнь подходит к концу (англ.)