Ужасы маминых каменоломен. Детская сказка для взрослых

Дмитрий Авилов

Если ты уже большой и не боишься мамы, пиратов или даже скелетов, то эта книжка как раз для тебя. Читай её и ничего не бойся.

Эпизод восьмой

(В котором Ваня упражняется в эпистолярном жанре, борется за жизнь и ищет в потёмках выход)

Мир замер. Ванька остался один. Рядом с ним на земле тускло подрагивал огонёк маминой свечи. Штольня проваливалась в пустоту чёрными мо́роками, а в ушах начала нарастать звенящая тишина. «Как он только босой по камням бегает?» — ни к тому, ни к сему устало подумал мальчишка, откинулся спиной на стену и вытянул ноги поперёк прохода. Он вдруг почувствовал себя совершенно измотанным и обречённым, и что делать ему совсем ничего не хочется, а хочется вот так вот сидеть и смотреть, как догорает свеча. «Скоро она погаснет, — мелькнула в голове мысль, — и станет совсем темно». Ваня поднял первый попавшийся камень и принялся им царапать на стене послание: «Тому, кто меня найдёт…», но потом передумал писать завещание и ограничился хрестоматийно кратким: «Здесь был Ваня».

«Не дома. Не выйдет», — вспомнил он последние слова Эвы Двуликой.

— Ладно, надо идти, — сказал наконец-то себе мальчик. — Надо как-то выбираться из этих катакомб. Надо вставать и идти.

Вставать и идти. Вот только куда? В какую сторону? Налево или направо? Ваня внезапно понял, что всё то, что до сих пор с ним происходило, было ещё не так уж страшно. Всё, что случилось с ним, скорее напоминало какую-то детскую игру вроде казаков-разбойников, а страшное начинается именно сейчас. Потому что сейчас он либо угадает, где выход, и спасётся, либо для всех потеряется и останется здесь навсегда. Он мысленно так и сказал, как будто речь шла о ком-то другом: «Останется здесь навсегда». Он не хотел думать слово «смерть», тем более применительно к себе. Он понимал, что с людьми так бывает, но только не с ним, он же не такой, с ним этого случиться не должно. По крайней мере, не сейчас. Потому что сейчас он встанет и пойдёт. Ванька даже принял мужественное решение, что погасит сейчас свечу и дальше пойдёт в темноте, держась рукою за стену. Он где-то читал, что, чтобы не заблудиться в лабиринте, так и так надо всегда держаться одной из стен. К тому же особо смотреть всё равно было не на что, а свеча у него лишь одна, и поэтому, когда будет необходимость что-нибудь посмотреть, он зажжёт её и посмотрит, а так нечего зазря свет палить! Мальчик задул свечу, порылся в сумке, укладывая её на место, и нащупал кусок чёрствого хлеба. Есть ему, правда, совершенно не хотелось, хотелось пить, но фляги он с собой не взял. Поэтому он сказал себе, что по пути ему потом обязательно встретится подземный источник, а может быть, даже целое подземное озеро, непременно с целебной и студёной водой, и тогда уж он вволю напьётся. Непременно, потом. «Ну, так что? Налево или направо? — спросил он себя ещё раз. — Как там было в сказке? Налево пойдёшь — сам пропадёшь, направо пойдёшь — коня потеряешь».

— Коня у меня нет, — сказал Иван, подражая своему сказочному тёзке, — стало быть, пойду-ка я направо.

Вот так вот незатейливо и просто иногда в жизни решаются самые серьёзные вопросы. Ваня повесил на локоть холщовую сумку, встал, отряхивая ладони, прикоснулся рукою к холодной стене и сделал вслепую несколько неуверенных шагов. «Не быстро, конечно, — подумал мальчик, — но двигаться можно». Потихонечку, внимательно, маленькими шажочками, не спеша… Ванька ещё раз похвалил себя за мужественное и взрослое решение, хотя, сказать по правде, всё это было ужасно неудобно. «К тому же, — подумал он, — впереди может кто-то притаиться и поджидать его в темноте. А потом этот кто-то может внезапно выскочить, выпрыгнуть и наброситься на него из засады. Например, какое-нибудь подземное зелёное чудовище с длинными, скользкими щупальцами и острыми окровавленными клыками. Нет, ну правда, а вдруг?» На всякий случай Ванька выставил перед собой свободную руку и в нерешительности остановился.

— Хальт! Хэнде хох! — рявкнула темнота, и в глаза ударил слепящий сноп света.