Ты сможешь

Диника Деми, 2023

Ева часто мечтала начать жизнь заново, но ведь такого невозможно. Ночная гроза вместе с собакой, помогли Еве пережить заново самый чарующий возраст влюблённости, но с умом и опытом двадцатишестилетней женщины. И стать не просто счастливой, а изменить многие судьбы того мира.

6 глава Подготовка к встрече

Утро оказалось настолько сладким и приятным в объятиях Велса, что мне не хотелось его беспокоить, и я просто лежала и смотрела на его мужественные черты, его высокий лоб, чаще скрывающийся под прядью белых волос. Ровный аристократический нос, щеки. Мускулы на руках и широкие плечи, прям, как в книге, которую перечитывала раза три и мечтала о таком же красавце. «Я его красавцем назвала? Ну ладно не буду лукавить, мне он нравится, но не больше, этой ночью я поняла, я не в его вкусе, вот Ленка наверно бы стала реально женой в эту ночь. Ну, хорошо, погостила и хватит, домой пора, уже по идее и отпуск кончился». Так, рассуждала над своей жизнью, я лежала в объятии Велса.

В дверь постучали, и он проснулся, потянулся, чмокнул в нос, пошел открывать дверь, накинув что-то вроде халата. На пороге стояла домработница и напомнила, ему, что сегодня много дел. Сольга пристально посмотрела в мою сторону, а я помахала ей рукой и пожелала доброго утра. Потом дверь закрылась и Велс сел на кресло, чтобы одеться.

— Все экзамены прошли, сдали на высший балл.

— Тогда теперь больше этого всего не будет? — уточнила я.

— Сегодня родители приедут, и доиграем роли, а потом ты свободна.

— Правда? Ты отвезешь к дереву, и я смогу вернуться домой?

— Обещаю, не буду противоречить твоему желанию. Я не хочу больше причинять тебе дискомфорт.

Я вылезла из кровати, совсем забыла о своей футболке, и обняла Велса, пока тот еще поправлял рубашку, чтобы застегнуть. Я почувствовала, как сильно бьется его сердце, как задрожали его мышцы, как весь он напрягся, и руки невольно сомкнулись за моей спиной. Я подняла на него глаза, он смотрел на меня. И опять такая сильная волна накрыла нас, горячая обжигающая каждую клеточку тела, каждую частичку сознания. Я почувствовала, как у нас над головой произошел фейерверк, все перед глазами поплыло, и я потеряла сознание.

Пришла в себя на кровати, рядом сидела повариха и Велс, что-то подносили под нос, и оно реально воняло, но точно не аммиаком. Он отпустил Лаурель и взял меня за руку, поцеловал каждый пальчик и улыбнулся.

— Что со мной произошло?

— Ты самое большое чудо, какое видела вселенная! Ты самая необыкновенная девушка и я счастлив, что встретил именно тебя. Сейчас все объясню, первый дар открыла ты, как только появилась в этом мире и я тебя увидел. Я гладил твою собаку, и она уснула. Не поверишь, испытал страх, но потом наклонился и провел рукой с желанием, чтобы она проснулась. Потом начались твои подарки читать мысли и открывать способности понимать язык и говорить на нем. Я не знаю, может это отдельный бонус, я просто слушал твою напевную речь и очень хотел понимать тебя. Еще у меня появился дар, правда, я так ещё и не понял какой, но теперь разбираюсь, как устроено тело, как помочь и чем помочь при ушибе, а я раньше этого не знал, — он развел руками. — Чем дальше, тем дороже дар, я вижу частично будущее теперь, а что ты сегодня во мне открыла, я даже боюсь предположить.

— Ты сказал, что дар развивается как?

— Со слов родных и знакомых, в браке дар развивается и становится устойчивым приобретенной способностью.

— А развивается дар неважно, с какой женой? — ждала ответа, и подсознательно понимала, что жена должна быть именно та, кто открывает дар, но я же собиралась домой. — Погоди не торопись или я сильно изменилась? И это так повлияло на тебя, что я стала самой лучшей, а вчера? У тебя-то все хорошо с головой?

Велс сидел и улыбался, он казался самый счастливый в этот момент. Я хлопала ресницами, так и не понимая всей важности этого события.

— Ты полежи, я сейчас тебе горячий напиток с травами принесу, чтобы у тебя силы восстановились, — и поцеловал, он вышел.

Я хотела сесть, но сил подняться не было от слова вообще. Через время Велс принес кружку дымящегося напитка. Помог сесть в подушки, вручил кружку и сел рядом, в дверь царапалась Магри, я попросила открыть дверь собаке. Мне не нравилось чувствовать все внимание на себе, и что могла подумать домработница, если мне вдруг стало плохо. «Донесет еще, что я беременная, вот комедия будет», — пытаясь, выпить быстро горячую терпкую жидкость, думала я.

— Не переживай, пусть думает, я уволю её, как только вступлю в права законного наследования этого дома.

— А твои родители сильно старые?

— А при чем тут родители. Сегодня вечером, они передадут все бумаги на этот дом, теперь я буду тут полноправным хозяином и смогу сам решать, какую прислугу нанимать. Надеюсь, Сольгу мама заберет с собой. Пусть караулит сестру теперь с братом.

— Велс, я боюсь твоих родителей, а больше всего боюсь за то, что мы преступили ваш закон, — проглотив очередную порцию напитка, я рассказала свой страх.

— У меня есть козырь и, если они будут, что-то говорить против, хотя тут ничего они поделать не могут. Факт произошел, сегодня тебя видели в моей кровати и не одна домработница. Им придется смириться с этим фактом и жить дальше.

Не знаю от чего, но я вздрогнула и чуть не разлила жидкость из кружки. Велс не отходил от меня, пока я смогла самостоятельно сидеть, а потом помог застегнуть платье, и под руку мы спустились.

Домработница украшала гостиную букетами из цветов и лент. Я даже не думала влезать, чтобы помочь, посмотрев на всю красоту, крикнула Магри и вышла на улицу. Солнце встретило нас теплыми лучами, пытаясь согреть землю. Странная тут погода ночью прямо прохладно, кофта не помешает, а днем спокойно можно и в футболке с шортами отжигать, загореть можно.

Я в гостиной хотела взять книгу с законами этого мира или именно этой страны, но мешать Сольге не хотела, да и её пытливый взгляд всегда следил за мной. С ней я чувствовала дискомфорт, и поэтому пошла, гулять на улицу. Обувь немного разносилась, и ходить стало полегче.

Под большим раскидистым деревом, покрытым яркой листвой, и мелкими бутонами, скоро зацветет, я села и принялась размышлять, как вести себя при родителях Велса. Он до сих пор не сказал, как их зовут, не пояснил, чем увлекается его мама и сестра, где работают и что любят. Мне казалось, знать такую информацию не помешало, а наоборот помогло подружиться с ними. Из дома вышел Велс, он уверенным шагом подошел ко мне и тоже сел рядом.

— Велс, расскажи о родителях, я должна же знать хоть минимум информации. Пусть я фиктивная невеста, но правила приличия: например, обращаться по имени отчеству к незнакомым или к уважаемым людям.

— Ева у меня есть к тебе просьба. Я забыл, тебе сказать об обычаях таково вот знакомства, мы должны будем поцеловаться в присутствии родных.

— А я потом в обморок не упаду, как сегодня утром?

— Думаю, нет. Надеюсь на это, ты и так кучу сил потеряла. — Он хотел продолжить, но тут раздалась музыкальная мелодия, и Велс достал подобие телефона.

На другой стороне провода оказалась его мама, она задавала вопросы один за другим, и он пытался, корректно ответить, подбирая слова, не успевал за скоростью их получения. Потом он перешел на односложные ответы: да или нет.

У меня в голове сложилось впечатление по голосу и манере разговора, о хозяйке оного такое. Женщина немолода, чистого и мелодичного тембра уже нет, оттого, как она задавала вопросы, это женщина привыкла получать желаемое, и в её окружении для неё никогда не звучало слово: «Нет». Пока я слушала её речи, я представила перед собой даму, одетую в элегантное платье по фигуре, лет этак сорока пяти с острым носом, приподнятыми бровями и узкими губами, но сравнивая Велса с тем образом, что получился, там только её нос. Даже характер у него другой.

Велс закончил разговор и посмотрел на меня, он изучал мой внутренний мир, может, прямо сейчас читал мысли. Я пересказала мысленно еще все, о чем подумала и ждала ответ.

— Ну нос, точно не от мамы, она у нас аристократка, ей сорок шесть лет, она младше папы на двенадцать и, как всегда говорила, что ни разу не пожалела, что её родители выбрали ей мужа.

— А как зовут их?

— Маму зовут — Сезана, отца — Клув, сестру — Асура и брата — Тибал. Познакомитесь вечером, они не будут на тебя злиться, я все беру на себя, ты только слушай и улыбайся.

— О как всех запомнить, записать надо, до вечера выучить смогу.

Велс засмеялся и потянул меня обратно в дом. Они поднялись в комнату с темно-зелеными шторами, таким же покрывалом и большим дамским столиком.

— Это мамина комната, — пояснил Велс. — А вот, дневник с фотографиями, которым так гордится она и показывает при удобном случае всегда. Так, что если тебе предстоит его увидеть, то можно считать, что тебя приняли в семью.

Я смотрела на толстую книгу в бархатном переплете с рисунком волка или собаки на лицевой стороне и думала: «А хочу ли я стать частью семьи, это не совсем здоровая тема. Я хотела, сильно хотела раньше и прилагала все усилия для этого, но меня использовали, вытерли ноги и бросили. Даже спасибо не сказали». Смотрела на фотоальбом и понимала, что Велс прочитал мои мысли и не спешит знакомить со своей семьей. Он отложил толстую память семьи и предложил сесть. Я села в кресло, а он присел на предмет напоминающий пуфик.

Велс протянул руку и дотронулся до моих пальцев, сложенных в замок. Я посмотрела ему в глаза, там было столько нежности и заботы и моё тело отвечало этому зову, я млела при каждом его взгляде. Но мой мозг отказывался в этом участвовать, слишком глубокая рана, а я сама не даю ей зажить. «Я не могу забыть, мне больно», — тяжело выдохнула я и опустила голову.

— Я помогу тебе все забыть, вылечить твое сердце, если только ты сама захочешь отпустить эту боль, — он провел рукой по моей голове.

— Мне, видимо, нужно ещё время, я должна подумать, взвесить и во всем разобраться.

— У тебя будет это время, но сегодня отключи свой мозг, наслаждайся твоим совершеннолетием, тебе восемнадцать лет. Вспомни, как за тобой ходили поклонники, дарили цветы, и пусть один из них сегодня буду я. Ну а теперь показать семейный альбом?

— Конечно, я хоть немного буду знакома, а то стыдно не знать родственников мужа.

— Тогда давай знакомиться, — он открыл альбом.

Мы просмотрели все снимки, детские фотографии и вот что я отметила, мама Велса не питала огромной любви к своему мужу, а может быть принято так фотографироваться и не показывать чувства. Это в моей прошлой жизни ведь все соцсети заполнены чувствами, чаще всего фальшивыми и неглубокими, а так напоказ. Тут же сдержанность, даже нет прикосновения рук, странно. «Но посмотрим на эту семью изнутри, все внешнее я рассмотрела в альбоме, а вот внутренние качества, может смогу понять при общении». Велс закрыл альбом и положил его опять в ящик, который закрыл и подал мне руку.

— Пойдем мой стратег. Мне так хочется, чтобы семья тебе понравилась. Жаль, к нам не сможет приехать самый желанный человек на этом торжестве. Он приболел, и пока не сможет перенести поездку, но нам придется съездить к нему, это очень важно.

— А его фото не было в альбоме?

— Нет, он никогда не разрешал снимать его, хотя раньше часто посещал наш дом.

— Заинтриговал, уже хочу познакомиться с ним, это твой родственник?

— Нет, он не родной по крови человек. Как, это тебе объяснить? Когда я родился, он в нашей Экояс на тот момент служил и принимал в веру.

— Экояс, что это?

— Это место, куда все наши люди ходят приносить дары Богу и принимать веру. Меня принял, а потом ушел с должности и теперь живет от всех подальше, приезжает только ко мне на день введения веру. — Пока он говорил, до меня дошло: «экояс это — храм».

— А так по-нашему можно, сказать — это твой крестный отец. А я уже не помню, кто моя крестная, она умерла рано, почти сразу после крещения, — и я достала крестик, показывая Велсу. — Никогда не снимаю, он у меня с самого рождения висит.

Гостиная выглядела величественно, казалось, каждая мелочь, например, белый бантик на стуле завязала именно справа, иначе потеряется вся композиция. Цветы, какие цветы, столько различных пастельных тонов, один дополнял другой и создавал шлейф нежных запахов по всей комнате. Я чихнула, домработница повернулась и подняла бровь.

— Вам плохо?

— Нет, что вы, я чувствую себя замечательно, восхищаюсь вашим вкусом и знаниями, — все, что я сказала, написано у меня на лице и растрогало Сольгу.

Она улыбнулась, возле глаз появились морщинки, очки и седые волосы напоминали мне бабушку, добрейшей души человека, я так долго переживала, после смерти её, а Сольга напомнила мне черты родного человека.

— Я рада, что вам понравилось, ждем, скоро прибудут хозяева, — на последнем слове она сделала акцент.

Велс ничего не сказал, потянул за руку в сад.

— Мы там подождем родителей, — сухо произнес он и мы вышли.

Не успели мы дойти до первой лавочки, как Магри рванула вперед, и через мгновение раздался громкий лай и визг. По звуку кричала девушка, Велс закричал и бросился бежать к воротам. Я ускорила шаг, но бегать в таких юбках ещё не приходилось: «надо заниматься спортом прямо в платье».

Я прошла по тропинке и увидела девушку, которая обнимала Велса и одаривала его самой чудесной улыбкой. Магри уже не лаяла, не удивилась бы я, если она бы спала где-нибудь в кустах. Но нет, собака подбежала ко мне виляла своим обрубком. Я остановилась, погладила своего питомца и не решалась нарушить идиллию.

— Асура, — он отодвинул девушку и показал на меня. — Знакомьтесь, это моя жена Ева, а это моя сестра Асура. Вы по возрасту примерно одинаковые, сестричка младше тебя на год.

— Ага, я ещё могу не думать о замужестве целый год, — и она хитро улыбнулась.

— Приятно познакомиться, — разглядывая его сестру, которая ни минуты не могла просто постоять. — Может вы устали с дороги, присядем на лавочку или пройдем в дом?

— О, друзья, к вам есть одно предложение, давайте хотя бы радужку глаз поменяем, а? Ведь родители не дети, им такие сюрпризы не нужны.

Велс весь напрягся и по его виду стало ясно, что он против. Я же понимая, что я сильно отличаюсь от них, хотелось произвести хорошее впечатление и не разочаровать ожидание Велса и его родителей. Не дожидаясь ответа, я подошла ближе к Асуре и спросила:

— А как, у тебя есть цветные линзы?

— Не знаю, что это такое, вот придуманы давно капли меняющие радужку глаз по капле и вуаля они у тебя как у нас фиолетовые, — сестра достала из кармана бутылек.

— Нет, пусть родители знают всю правду.

— Брат, я, конечно, уважаю твой выбор, но ты же знаешь, какие они у нас преданы государственному делу, — стала доказывать свою точку зрения Асура.

— Перекрасить глаза, а волосы? — продолжала я свою линию, и сестра нашла выход и тут.

— народ Бурукар имеет разный цвет волос, из-за этого они не считаются чистой расой и правда нам нельзя выходить за них замуж, — последние слова она проговорила тише, а потом опустила голову.

— Замечательно можно капать, — скомандовала я, отключая все предосторожности потерять зрение. Но тут появился компромат. — А как же домработница? Она-то видела мои настоящие глаза.

— Вот, именно прекращайте онтырь, правда, так, правда, — строго сказал Велс.

— Онтырь? Что это еще такое? — не уступая в желании покрасить глаза.

— Это такое шоу, где выступают животные.

«Вроде нашего цирка, надо побывать в нем, я люблю животных смотреть». Подумала я и посмотрела на мужа, он кивнул, и тогда я повернулась к Асуре:

— Давай капай, а остальным скажем, что я носила линзы или как там у вас они называются.

Велс смотрел на это все, но не мешал мне, мы присели на лавочку, и Асура капнула мне капли в глаза. Сначала стало холодить, потом жидкость расползалась до краев и слегка защипала. Я сидела с закрытыми глазами и боялась открыть их: «А вдруг я уже слепая», — мелькнуло в голове.

— Открывай глаза, — услышала я строгий голос Велса.

Я открыла и посмотрела на стоящих передо мной брата и сестру. Асура захлопала в ладоши, запрыгала на месте, Велс рассматривал меня и качал головой.

— Что совсем плохо?

— Нет, не привычно, твой цвет глаз тебе идет больше. Васильковые глаза — это очень красиво, — ответил Велс.

— Она наедине с тобой будет со своими васильковыми глазами, а сегодня пусть будет так, мне спокойнее будет. — Хлопала брата по плечу и улыбалась Асура.

Велс вздохнул и повел нас к дому, Магри бежала и путалась перед ногами. Я видела, как Велс стал недовольный, этим поступком, но ничего говорить не стал.

— Моя комната я бегу к тебе! — крикнула Асура и бросилась бежать.

Я остановилась, потянула за рукав Велса и попросила:

— Не сердись на сестру, она хотела как лучше, вы же знаете больше всех, как отреагируют на меня ваши родители. Помоги мне убрать этот цвет, раз ты считаешь, что не надо обманывать родителей, но тогда не стоит врать и о наших отношениях. Это тоже вранье, еще большее, чем радужка глаз.

— И что ты предлагаешь?

— Именно родителям рассказать всю правду, о твоих дарах, о том, что я не спала с тобой, так будет честней.

— В общем, — принял решение Велс, но так и не сказал, со стороны ворот раздался звук машины. — Приехали родители. Давай я сам все же решу, что именно рассказать, а что нет.