Парадиz

Дина Новая, 2021

Имитация, разрушенные иллюзии… За пропуск в новую жизнь надо платить. Великолепная жизнь и вовсе недоступна, вернее, доступна совсем единицам. А так тебя ждёт запретная зона, с населяющими её мутантами, кордоны, ограждения и стена. То есть каждый выживает в этом разрушенном мире как может. Но есть ещё параллельный мир со множеством Вселенных, куда так трудно, но заманчиво попасть. И там сыграть свою новую роль. Проходя через все события, существующие одновременно, надо не сломаться и выбрать что-то одно. Между торжеством справедливости и безнадёжностью и вызовом смерти. Человек противостоит тому, чтобы не увязнуть в потоке времени. Чтобы выбраться из реальности поддельной. Чтобы преодолеть границу между реальностью и грёзами.

Человек из прошлого

— Бокал белого вина?

— Пожалуй.

Она повернулась. Длинные белые волосы за спиной, обтягивающее белое платье. Бокал мерцал в её руке. Кто она теперь была? Михаэла, Михалина? Не важно.

Перед ней стоял Человек из прошлого.

«Не помню, как его зовут», — подумала она.

— Не прокатиться ли нам? — он посмотрел на неё так, как будто хотел убить.

— Вы приглашаете меня на рандеву?

— Да, по твоей прошлой жизни.

— Это не страшно?

— Ничуть. Даже интересно. Посмотреть то, чего не было.

— Да. Согласна. А как вас зовут? Я совсем забыла…

— Хайди. Я тоже забыл, как вас зовут.

— Синтия.

— Совершенно не помню, — он как бы отмахнулся от неё.

— Да не важно, — она посмотрела на него. — Куда вы меня повезёте?

— Для начала по загробной жизни. По злачным местам, я хотел сказать.

Он, распахнув перед ней переднюю дверцу белого автомобиля, пропускает вперёд.

Казалось, что он сам был из какого-то третьесортного боевика, в чёрном костюме, с гладко зачёсанными чёрными волосами. Не хватало только оружия.

Он пристёгивает её. Летит с места с бешеной скоростью.

— Выпустите меня, немедленно. Выпустите.

— Сидите смирно, Синтия, — он резко вывернул руль.

Они резко въехали на поворот какой-то пустынной улицы. Ни души. Одинокие прохожие бредут как тени.

— Я, кажется, должен был сбить вас на этой улице. Вот здесь, — он показывает рукой на дорогу. — Но, как видите, я этого не сделал, — смотрит на неё с застывшей ухмылкой.

— Негодяй, мерзавец.

— А по-моему, — он опять поехал, взявшись за руль, — вы должны меня благодарить.

Он смотрит в ветровое стекло, прямо перед собой.

— Вы ударились затылком и потеряли сознание. Я вначале проехал вперёд, но потом подбежал, оказал вам первую помощь. Но могло быть и хуже. Значительно хуже.

— Остановите машину.

— Не дёргайтесь.

— А вы не боитесь? — она внимательно на него посмотрела. — Вокруг столько людей.

— Они ничего не замечают. Это было давно. Иногда правда и вымысел сливаются так же, как явь и сон. Выходите, — он отстегнул ремень на её плече.

Она, шатаясь, вышла из машины.

Они шли по плывущей от дождя мостовой. Вверху висели призрачные огни. В окнах витрин застыли манекены. Иногда они имели свойство оживать назло прохожим. Но эти, эти сидели смирно. Два манекена с длинными волосами демонстрировали бельё. А два других манекена — блестящие вечерние платья.

Он заманил её в бар, послушать лысую певицу.

Певица, весьма сомнительного психотипа и с экстравагантной внешностью, пела на небольшой эстраде.

Чрезвычайно тонкая шея, лысая голова. Одна бровь чуть приподнята и подкрашена, вторая одной чертой указывала вниз. Глаза густо накрашены. В ушах огромные кольца.

По шее вьётся длинный белый песец, поверх узкого чёрного платья.

Она поёт, порочно извиваясь.

Иду по лезвию ножа,

Ничья, ничья, ничья.

Пока Синтия слушала, он принёс ей бокал. Она выпила.

Потом она выбралась наружу. Но на улице никого не было. И автомобиля тоже не было.