Электрические сны (сборник)

Филип К. Дик

Перед вами «Электрические сны Филипа К. Дика» – сборник самых лучших рассказов, отобранных для экранизации Брайаном Крэнстоном («Во все тяжкие», «Драйв») и воплотившихся в новейший одноименный сериал от Amazon и Channel 4. В них изобретают самовоспроизводящиеся машины, исследуется восприятие изменяющейся реальности, создается пугающая и темная политическая аллегория, актуальная как при холодной войне, так и в наше время. Странные и иногда забавные, эти поразительные истории подчеркивают талант, безграничное воображение и глубокое понимание человеческой природы, которыми обладал Филип К. Дик.

Невозможная планета

Название рассказа: Невозможная планета (The Impossible Planet)

Название эпизода сериала: Планета, которой не было (Impossible Planet)

Рассказ впервые издан в журнале Imagination за октябрь 1953 года

— Она встала и стоит, — нервно сказал Нортон. — Капитан, вы бы с ней поговорили.

— Что ей надо?

— Билет. Глухая тетеря. Стоит, смотрит и не желает уходить. Меня жуть берет.

Капитан Эндрюс медленно поднялся на ноги.

— Ладно, я с ней поговорю. Впусти ее.

— Спасибо. — Высунувшись в коридор, Нортон объявил: — Капитан с вами поговорит. Проходите.

У двери в кабину управления что-то шевельнулось. Блеснул металл. Капитан Эндрюс отодвинул сканер и выжидающе встал.

— Сюда. — Нортон попятился в кабину. — Заходите. Вам сюда.

За Нортоном появилась сморщенная старушка. Рядом с ней двигался сверкающий робард — высоченный робот-стюард, который рукой ее поддерживал. Робард и старушка входили на мостик очень медленно.

— Вот ее документы. — Нортон выложил фолиант на навигационный пульт и потрясенно добавил: — Ей триста пятьдесят лет. Она из старейших в программе долгожителей. С Риги-Два.

Эндрюс неспешно листал фолиант. Миниатюрная женщина стояла перед пультом молча, глядя прямо перед собой. Ее выцветшие глаза были бледно-голубыми. Как древний фарфор.

— Ирма Винсент Гордон, — пробормотал Эндрюс. Он оторвался от документов. — Это так?

Старушка не ответила.

— Она полностью оглохла, сэр, — сообщил робард.

Эндрюс хмыкнул и вернулся к чтению. Ирма Гордон была одной из первопоселенок системы Рига. Происхождение неизвестно. Видимо, родилась в космосе на одном из старинных досветовых кораблей. Его охватило странное чувство. Маленькое древнее существо. Какие столетия она видела! Какие перемены!

— Она желает лететь? — спросил он у робарда.

— Да, сэр. Она приехала из дома, чтобы купить билет.

— Она сможет выдержать перелет в космосе?

— Она прилетела с Риги сюда, на Фомальгаут-Девять.

— Куда она хочет отправиться?

— На Землю, сэр, — ответил робард.

— На Землю! — У Эндрюса челюсть отвисла. Он нервно выругался. — То есть как это?

— Она желает лететь на Землю, сэр.

— Видишь? — буркнул Нортон. — Совсем не в себе.

Стиснув край пульта, Эндрюс обратился к старухе:

— Мэм, мы не можем продать вам билет на Землю.

— Она вас не слышит, сэр, — напомнил робард.

Эндрюс нашел клочок бумаги и крупными буквами написал:

«НЕ МОЖЕМ ПРОДАТЬ ВАМ БИЛЕТ НА ЗЕМЛЮ»

Он протянул ей листок. Глаза старушки пришли в движение: она внимательно прочла его слова. Ее губы задергались.

— Почему? — проговорила она наконец.

Голос у нее оказался слабым и сухим. Как шелест тростника.

Эндрюс накорябал ответ:

«ТАКОГО МЕСТА НЕТ».

Он мрачно добавил:

«МИФ — ПРЕДАНИЕ — НИКОГДА НЕ СУЩЕСТВОВАЛА».

Блеклые глаза старухи оторвались от записки. Она бесстрастно посмотрела на Эндрюса. Ему стало не по себе. Рядом нервозно потел Нортон.

— Иисусе, — промямлил Нортон. — Гоните ее отсюда. Она нас сглазит.

Эндрюс обратился к робарду:

— Ты можешь ей втолковать? Земли не существует. Это было доказано уже тысячу раз. Никакой изначальной планеты не существовало. Все ученые сходятся на том, что люди возникли одновременно по всей…

— Она желает лететь на Землю, — терпеливо объяснил робард. — Ей триста пятьдесят лет и ей прекратили проводить поддерживающую терапию. Она хочет перед смертью посетить Землю.

— Но это же миф! — взорвался Эндрюс.

Какое-то время он открывал и закрывал рот, но не мог произнести ни слова.

— Сколько? — спросила старуха. — Сколько вы хотите?

— Да не могу я! — крикнул он. — Нет такого…

— У нас тысяча позитивов, — сказал робард.

Эндрюс резко замолчал.

— Тысяча позитивов!

От изумления он побледнел. Зубы у него сжались, вся кровь отлила от лица.

— Сколько вы хотите? — повторила старуха. — Сколько?

— Этого хватит? — спросил робард.

Секунду Эндрюс только беззвучно сглатывал, но внезапно вновь обрел дар речи.

— Конечно, — сказал он. — Почему бы и нет?

— Капитан! — запротестовал Нортон. — Вы сбрендили? Вы же знаете, что никакой Земли нет! Как мы, к дьяволу…

— Конечно, мы ее отвезем. — Эндрюс медленно застегнул китель. Руки у него тряслись. — Отвезем, куда ей только заблагорассудится отправиться. Так ей и скажи. За тысячу позитивов мы с радостью доставим ее на Землю. Лады?

— Конечно, — ответил робард. — Она много десятков лет на это копила. Она отдаст вам тысячу позитивов прямо сейчас. Они при ней.

* * *

— Послушай, — сказал Нортон, — нам за такое могут дать двадцать лет. У тебя отберут лицензию и права, и…

— Заткнись. — Эндрюс крутанул ручку межпланетного видеопередатчика. Внизу взревели и запульсировали двигатели. Громоздкий транспортник вошел в глубокий космос. — Свяжите меня с главным информаторием Центавра-Два, — потребовал он в микрофон.

— Ты даже за тысячу позитивов не сможешь этого сделать. Никто не может. Землю пытались найти многие поколения. Корабли Директората обшарили все занюханные планеты во всей…

Видеопередатчик щелкнул.

— Центавр-Два.

— Главный информаторий.

Нортон схватил Эндрюса за локоть.

— Постойте, капитан! Даже за две тысячи позитивов…

— Мне нужны следующие сведения, — сказал Эндрюс в видеопередатчик. — Все факты, которые имеются относительно планеты Земля. Мифической родины человечества.

— Известных фактов нет, — пришел бесстрастный ответ библиотечного монитора. — Тема классифицируется как метаконкретная.

— Какие непроверенные, но широко распространенные сообщения сохранились?

— Большинство преданий относительно Земли были потеряны во время Центаврийско-Ригенского конфликта в 4-В33а. Сохранились только фрагменты. Землю описывают либо как большую окольцованную планету с тремя спутниками, либо как маленькую плотную планету с одним спутником, либо как первую планету в десятипланетной системе с белым карликом…

— Какое предание самое распространенное?

— Доклад Моррисона от 5-С21р анализирует весь массив этнических и подсознательных сообщений о мифической Земле. В итоговом результате отмечено, что Землю обычно считают небольшой третьей планетой девятипланетной системы с одним спутником. Помимо этого никакого сходства в преданиях не выявлено.

— Ясно. Третья планета девятипланетной системы. С одним спутником.

Эндрюс разорвал связь, и экран погас.

— И что? — спросил Нортон.

Эндрюс стремительно встал.

— Надо полагать, она знает все предания о ней. — Он ткнул пальцем вниз, в направлении пассажирского отсека. — Надо подбить все итоги.

— Зачем? Что ты хочешь сделать?

Эндрюс развернул главную звездную карту. Он провел пальцами по оглавлению и включил сканер. В следующую секунду прибор выдал карту.

Капитан схватил карту и ввел ее в робопилот.

— Система Эмфора, — пробормотал он задумчиво.

— Эмфор? Мы туда летим?

— Согласно карте, существует девяносто систем, где имеется третья планета из девяти с одним спутником. Из этих девяноста Эмфор ближе всего. Теперь мы летим туда.

— Не понимаю! — запротестовал Нортон. — Эмфор — это обычная торговая система. Эмфор-Три даже не числится в базах класса Д!

Капитан Эндрюс напряженно улыбнулся.

— У Эмфора-Три один спутник, и это третья из девяти планет. Больше нам ничего и не нужно. Кому-то про Землю известно что-то еще? — Он посмотрел вниз. — Ей известно о Земле что-то еще?

— Ясно, — медленно проговорил Нортон. — Начинаю понимать.

* * *

Под ними беззвучно вращался Эмфор-Три. Тусклый красный шар, повисший среди тошнотворных облаков, — его пропеченную и изъеденную поверхность лизали загустевшие остатки древних морей. Растрескавшиеся выветренные скалы устремлялись вверх. Плоские равнины были раскопаны и оголены. Огромные ямы испещряли поверхность бесчисленными разверстыми язвами.

Нортон скривился от отвращения.

— Ну и ну! Там хоть что-то живое есть?

Капитан Эндрюс нахмурился.

— Не ожидал, что планета настолько выпотрошена. — Он рванулся к робопилоту. — Там внизу где-то должна быть автосцепка. Постараюсь ее разыскать.

— Сцепка? То есть эта пустошь населена?

— Немногочисленными эмфоритами. Какая-то выродившаяся торговая колония. — Эндрюс сверился с картой. — Коммерческие корабли изредка сюда заходят. После Центаврийско-Ригенской войны контакты с этим регионом стали зыбкими.

В коридоре вдруг раздался громкий шум. Сверкающий робард и миссис Гордон вошли в дверь кабины. На лице старухи отражалось возбуждение.

— Капитан! Там… там внизу — Земля?

Эндрюс кивнул:

— Да.

Робард подвел миссис Гордон к большому обзорному экрану. Лицо старухи дергалось, волны эмоций расходились по увядшим чертам.

— Не верится, что это и правда Земля. Это кажется невозможным!

Нортон пристально посмотрел на капитана Эндрюса.

— Это Земля, — заявил Эндрюс, избегая взгляда Нортона. — Скоро должна выйти луна.

Старуха ничего не сказала. Она повернулась к ним спиной. Эндрюс связался с автосцепкой и подключил робопилота. Транспортник содрогнулся и начал спуск: луч с Эмфора поймал его и взял управление на себя.

— Мы приземляемся, — сообщил Эндрюс старухе, прикоснувшись к ее плечу.

— Она вас не слышит, сэр, — сказал робард.

Эндрюс хмыкнул.

— Ну, так хоть видит.

Под ними стремительно увеличивалась изрытая, разрушенная поверхность Эмфора-Три. Корабль вошел в облачный пояс и снова вынырнул, летя над безжизненной равниной, раскинувшейся во все стороны до горизонта.

— Что там, внизу, случилось? — спросил Нортон у Эндрюса. — Война?

— Война. Разработки. И планета старая. Ямы — это, наверное, воронки от бомб. А длинные канавы — возможно, следы ковшей. Похоже, планету полностью выпотрошили.

Внизу промелькнул кривой ряд обломанных горных вершин. Они приближались к остаткам океана. Темная, больная вода плескалась внизу: громадное море под коркой соли и отходов. Его края исчезали под кучами наносов.

— Почему тут так? — вдруг спросила миссис Гордон. По ее лицу скользнула тень сомнения. — Почему?

— Вы о чем? — отозвался Эндрюс.

— Не понимаю. — Она растерянно смотрела вниз. — Все должно быть не так. Земля зеленая. Зеленая и живая. Синяя вода и… — Ее голос нервно дрогнул. — Почему?

Эндрюс схватил листок бумаги и написал:

«КОММЕРЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ИСТОЩИЛА РЕСУРСЫ».

Миссис Гордон изучила его записку, кривя губы. Судорога сотрясла худое иссохшее тело.

— Истощила!.. — В смятении она перешла на визгливый крик. — Она не должна быть такой! Я не хочу, чтобы она была такая!

Робард взял ее за локоть.

— Ей следует отдохнуть. Я уведу ее в каюту. Прошу уведомить нас, когда произойдет посадка.

— Конечно.

Глядя, как робард уводит старуху от экрана, Эндрюс неловко кивнул. Та цеплялась за поручень, а ее лицо кривилось от страха и растерянности.

— Что-то не так! — стонала она. — Почему она такая? Почему…

Робард увел ее из кабины. Автоматически закрывшаяся дверь оборвала ее сетования.

Эндрюс расслабился в своем кресле.

— Господи! — Он закурил трясущимися руками. — Ну и вопли!

— Почти сели, — холодно объявил Нортон.

Они осторожно шагнули наружу — и на них налетел ледяной ветер. Воздух был противный: кислый и едкий. Как протухшие яйца. Ветер швырнул им в лица соль и песок.

Чуть дальше начиналось вязкое море. До них доносился его тихий, липкий плеск. Над головой пролетело несколько птиц, бесшумно махавших большими крыльями.

— Унылая проклятая дыра, — проворчал Эндрюс.

— Угу. Интересно, что думает старая дама.

Вниз по трапу сошел сверкающий робард, поддерживающий старушку. Она двигалась неуверенно и шатко, вцепившись в металлическую руку робота. Холодный ветер хлестнул ее немощное тело. Она покачнулась — но двинулась дальше, сойдя с трапа на неровную землю.

Нортон покачал головой.

— Плохо выглядит. Этот воздух. И ветер.

— Да уж. — Эндрюс вернулся к миссис Гордон и робарду. — Как она? — спросил он.

— Ей нехорошо, сэр, — ответил робард.

— Капитан, — прошептала старуха.

— В чем дело?

— Вы должны сказать мне правду. Это… это действительно Земля?

Она пристально смотрела на его губы.

— Даете слово? Клянетесь?

От страха ее голос стал визгливым.

— Земля это! — раздраженно рявкнул Эндрюс. — Я же уже сказал! Конечно, Земля!

— Она не похожа на Землю. — Миссис Гордон в панике ухватилась за его ответ. — Она не похожа на Землю, капитан! Это правда Земля?

— Да!

Ее взгляд скользнул к океану. Странное выражение промелькнуло на ее усталом лице, заставив глаза вспыхнуть внезапной жаждой.

— Это вода? Я хочу посмотреть!

Эндрюс повернулся к Нортону.

— Выводи катер. Доставь ее, куда она скажет.

Нортон гневно отшатнулся.

— Я?

— Это приказ.

— Ладно.

Нортон неохотно вернулся к кораблю. Эндрюс мрачно курил и ждал. Наконец катер выскользнул из корабля и подкатился по праху прямо к ним.

— Можешь показать ей все, чего она захочет, — сказал Эндрюс робарду. — Нортон вас отвезет.

— Благодарю вас, сэр, — сказал робард. — Она будет очень признательна. Она всю жизнь хотела постоять на Земле. Она помнит, как дед ей про нее рассказывал. Она считает, что он сам прилетел с Земли, очень давно. Она очень старая. Она последняя в семье.

— Но Земля же просто… — Эндрюс его подловил. — То есть…

— Да, сэр. Но она очень старая. И она ждет уже много лет.

Робард повернулся к старухе и бережно повел ее к катеру. Эндрюс мрачно смотрел им вслед, потирая щеку и хмуря брови.

— Все в норме, — объявил Нортон из катера.

Он открыл люк, а робард аккуратно завел старуху внутрь. Люк за ними закрылся.

В следующую секунду катер помчался по солончаку к уродливо плещущему океану.

* * *

Нортон с капитаном Эндрюсом нервно ходили вдоль берега. Небо темнело. По ним хлестали соляные заряды. В сгущающемся мраке илистые отмели источали зловоние. Вдалеке смутная череда холмов беззвучно тонула в испарениях.

— Ну и? — спросил Эндрюс. — Что потом?

— А все. Она вышла из катера. Они с робардом. Я остался внутри. Они стояли и смотрели на океан. А спустя какое-то время старуха отправила робарда обратно к катеру.

— Зачем?

— Не знаю. Может, захотела побыть одна. Сколько-то постояла одна. На берегу. Глядя на воду. Ветер усиливался. А потом вдруг вроде как осела. Плюхнулась неловко, прямо в соленый прах.

— И что тогда?

— Не успел я опомниться, как робард выскочил наружу и бросился к ней. Поднял ее на руки. Постоял секунду — и пошел к воде. Я закричал и выпрыгнул из катера. Он шагнул в воду и исчез. Погрузился в ил и грязь. Исчез. — Нортона передернуло. — С ее телом.

Эндрюс яростно отшвырнул сигарету. Та откатилась им за спины, продолжая тлеть.

— Что-то еще было?

— Ничего. Все произошло мгновенно. Она стояла и смотрела на воду. Потом вдруг затряслась, как сухая ветка. А потом вроде как съежилась. А робард выбежал из катера и исчез с ней в воде, так что я даже не успел понять, что происходит.

Небо стало почти черным. Громадные облака вредоносных ночных испарений и мельчайших частиц мусора плыли на фоне блеклых звезд. Стая громадных птиц тихо пересекала горизонт.

Над изломанными холмами вставала луна. Больной, безжизненный диск, чуть желтоватый. Как старинный пергамент.

— Давай возвращаться на корабль, — сказал Эндрюс. — Не нравится мне здесь.

— Не могу понять, почему так получилось. Эта старуха…

Нортон потряс головой.

— Токсичный ветер. Радиация. Я связывался с Центавром-Два. Война всю систему опустошила. Превратила планету в смертоносные руины.

— Значит, нам не…

— Да. Нам не придется за это отвечать. — Какое-то время они двигались молча. — Объясняться не придется. Все достаточно очевидно. Любой, кто сюда прилетел бы, а особенно старый человек…

— Только сюда никто не стал бы прилетать, — с горечью бросил Нортон. — Особенно старый человек.

Эндрюс ничего не ответил. Он шагал вперед, опустив голову и спрятав руки в карманы. Нортон молча шел следом. Единственный спутник над ними стал ярче, выбравшись из туманов и попав на участок ясного неба.

— Кстати, — холодно и отчужденно сказал Нортон у Эндрюса за спиной, — я в последний раз с тобой летал. Я с корабля уже отправил официальный запрос на новое назначение.

— О!

— Решил тебе сообщить. И моя доля от тысячи позитивов. Оставь себе.

Эндрюс покраснел и ускорил шаги, оставив Нортона позади. Смерть старухи выбила его из колеи. Он зажег новую сигарету и тут же ее выбросил.

Проклятье! Его вины тут нет. Она была старая. Триста пятьдесят лет. Глухая и в маразме. Сухой лист, унесенный ветром. Ядовитым ветром, резкими порывами проносящимся по изуродованному лицу планеты.

Изуродованное лицо. Соленый прах и мусор. Ломаная линия осыпающихся холмов. И тишина. Вечная тишина. Только ветер и плеск вязкой застоявшейся воды. И темные птицы над головой.

Что-то блеснуло.

Что-то у его ног, в соленом прахе. Отразило болезненно-бледную луну.

Эндрюс наклонился и пошарил в темноте. Его пальцы ухватились за что-то твердое.

Он поднял небольшой кружок и всмотрелся в него.

— Странно, — сказал он.

Только когда они уже находились в глубоком космосе, несясь обратно к Фомальгауту, он вспомнил про тот кружок. Отодвинувшись от пульта, он пошарил в карманах, ища его.

Кружок оказался стертым и тонким. И ужасно старым. Эндрюс тер его и плевал на него, пока не отчистил так, чтобы рассмотреть его. Слабый отпечаток — и все. Он перевернул его. Жетон? Фишка? Монета?

На обратной стороне оказалось несколько бессмысленных букв. Какое-то древнее, забытое письмо. Он вертел кружок под лампой, пока не разобрал буквы.

E PLURIBUS UNUM

Пожав плечами, он швырнул древний кусок металла в утилизатор рядом с креслом и сосредоточился на звездных картах — и на пути домой…