Право лорда

Диана Хант, 2020

Чёрт меня дёрнул ввязаться в собачье-кошачью драку! Не пойми откуда взявшаяся ведьма подменила себя мной, отправив меня в другой мир, в качестве невесты лорда Нагшаса. Говорят, этот лорд проклят… Говорят, лицо его покрыто шрамами, а тело – змеиной чешуёй… Увы, проклятье не помешало ему взять в жёны вдову побеждённого врага. Да вот только я – не она! Я – обычная студентка, которая просто не смогла пройти мимо неравной схватки. И, хоть мы с леди Катлин и похожи, я – из другого мира, и я всё ещё девственница. Но уже сегодня я войду в покои проклятого лорда. И тайное станет явным.

Часть IV. Ладно ль за морем иль худо? И какое в свете чудо?

Глава 16

Неделю назад, наш мир, город N

Летние каникулы для того и летние, чтобы отдыхать и бездельничать в своё удовольствие.

Это раньше я всё по военным спортивно-оздоровительным лагерям с братьями, а теперь я студентка. К гордости папы (и сожалению мамы, которое она, правда, скрывает, но не всегда удачно), я — кадет лучшей военной академии страны. И поступала на общих условиях, без поблажек и протекции (во что верится, понимаю, с трудом), но это уже другая история. Более того, не далее как час тому назад последний экзамен летней сессии был успешно сдан, а я гордо и официально стала значиться кадетом второго курса.

Впереди целых два месяца заслуженного отдыха!

От поездки к предкам в Валерьяново удалось отмазаться, от поездки к прапредкам на Кубань — тоже. Правда, пришлось выдержать (а точнее, что пережить) словесную пикировку с дядьями и пообещать (то есть клятвенно заверить, что очень-очень постараюсь) быть в августе, на недельку-другую, перед самым началом учебного года.

Но до августа ещё почти полтора месяца. Словом, вечность.

Что-нибудь да придумаю.

Откровенно говоря, думать ни о чём не хочется. Даже о Кубани. Даже о Чёрном море, не говоря уже об Азовском.

А чего хочется?

А просто в кои-то веки побыть одной. Пожить, так сказать, для себя. Когда не надо куда-то бежать, чего-то преодолевать, ставить рекорды и сравнивать результаты. И вообще, Дымка, конечно, не Кубань, но и на ней на байдарках в сплав отправиться можно, а уж просто поплавать и позагорать… Опять же, местные леса ещё как следует не хожены — не изучены, и вообще.

От «заманчивого» предложения «обмыть» сессию я тоже, кстати, отмазалась.

Больше всего хотелось завалиться на каком-нибудь живописном бережку с книжкой, газировкой и бутербродами, вытянуть гудящие после сдачи нормативов ноги, и чтобы вокруг «бабочки»-стрекозы-сверчки и вообще лето. В общем, на какое-то время просто выпасть из реальности.

Только сперва — в общежитие. Переодеться, конечно, зачётку оставить, шпаргалки вытряхнуть…

Чёрт меня дёрнул кругом пойти…

Вот говорят же, чёрная кошка не к добру. Хотя я вообще-то ни разу не суеверная…

Кошка прыгнула прямо под ноги, оглушительно вереща.

Чёрная, в лучших традициях всяческих страшилок, с выгнутой спиной, хвостом трубой и вытаращенными зелёными глазищами. А ещё какая-то жалкая очень, шерсть клочьями торчит, и… напуганная до истерики.

Причина испуга и истерики показалась из-за угла здания практически сразу же. Точнее, сначала услышалась — топотом и надрывным хриплым лаем, и потом уже увиделась.

Три чёрные псины, очень на ротвейлеров похожие, но без рыжих подпалин. А ещё лопоухие, и хвосты не купированные. И громадные, как телята!! Заливаясь надрывным лаем, лязгая зубами и брызжа слюной, они бросаются на маленькую, напуганную, жмущуюся к моим ногам кошку!

Моя реакция опередила логичный в таких случаях страх.

— Фу!! Место!!!

Псы отпрянули, припали на передние лапы. Но лаять и лязгать зубищами не прекратили.

Неудивительно, что у котейки нервы таки не выдержали.

Мяукнув так оглушительно, что даже этих зубастых порождений преисподней переорала, кошка понеслась за угол.

Псы — за ней!

И… ваша покорная слуга — следом.

Потому что я в отличие от кошки знала: там тупик! И стены бетонные, ровные. Вскарабкаться по ним на какой карниз и переждать, пока угрозе для жизни надоест ждать и она унесётся по своим собачьим делам — без шансов.

А ещё я собак не боюсь. Ещё задолго до того, как Артём выбрал карьеру военного кинолога, я с удовольствием поддерживала старшего брата во всех его кинологических начинаниях. И он всегда говорил: «Майка, у тебя прям дар. Ты зверей чувствуешь, а они тебя. То, чему я учусь, ты как будто с рождения владеешь». Даже уговаривал меня тоже на кинолога учиться, но мне сетевое администрирование интересней казалось. Кабели в зубах, колени в пыли, волосы в SPO-2… романтика ж! Но в чём-то Артём всё же прав: животные меня и вправду слушаются.

А то, что эти три псины, во-первых, не набросились, а во-вторых, команды моей послушались (пусть и ненадолго), говорит о том, что выученные. Значит, у нас с кошкой шанс есть. Один на двоих. А вот у неё без меня… без комментариев.

Впрочем, это объяснять долго.

На деле же произошедшее не заняло больше нескольких секунд.

Понятия не имею, как мне удалось одну из собак за задние лапы схватить и в сторону отбросить (говорят, у психов в моменты обострения сил приливает немеряно… а в том, что тот, кто полез, не раздумывая, в собачье-кошачью драку — как есть псих, даже не обсуждается), и вперёд протиснуться, на жалобное… уже даже не мяуканье, а самый настоящий плач, на детский похожий!!.. Меня в эти секунды вообще вроде как не было, ну, то есть, я себя не осознавала. А осознала уже сидя, вжавшись спиной в стену, прижимая к себе липкую и визжащую кошку руками и коленями.

Кажется, я кричала. Ну, как, кричала… пыталась «командовать». Этими обезумевшими от запаха крови жертвы псинами, ага. Так они меня и послушались!

Нет, ну сначала отпрянули, явно не ожидая такой наглости, а потом набросились. Все разом.

Я только голову пригнуть успела, группируясь и прижимая к себе кошку, чувствуя, как обезумевшее от боли и ужаса животное впивается в меня — нет, уже нещадно рвёт когтями.

Мелькнула мысль, что глупо, очень глупо погибать вот так, и ещё очень страшно… а потом стена за моей спиной поддалась, и мы с кошкой ввалились внутрь здания. Я перевернулась через голову, но как-то не очень удачно, крепко приложившись макушкой, и… позорно отключилась.

Глава 17

Очнулась я от ощущения наждачки на щеках, причём наждачки тёплой и довольно подвижной.

Открыв глаза, поняла, что лежу на каменном полу в каком-то не то ангаре, не то производственном помещении с вытянутыми окнами под самым потолком, дающими тусклый свет, а кошка — живая! — сидит на груди, мнёт лапами (когтистыми, зараза!) шею и вылизывает лицо.

Потом вернулись звуки. Мявканье — жалобное и какое-то виноватое.

А ещё лай. Приглушённый, раздающийся из-за стены, но всё же лай! И скрежет когтей снаружи.

Первая реакция — ощупать-осмотреть руки-ноги, осторожно провести ладонями по лицу и волосам, оценить, так сказать масштаб нанесённых увечий.

Их особо не обнаружилось. Повезло, что в кадетской форме (или правильней сказать — в кадетских лохмотьях?). Теперь, конечно, придётся шить на заказ новую, но это, право, такая ерунда по сравнению с тем, что могло бы быть, не провались мы с котейкой сквозь стену.

На бедре кровоточащая рана, на плече тоже, кажется, укус — сильно рванули… Шея и руки исполосованы, но это уже кошка. Лицо, вроде, не тронуто. На пальцах, после того как провела ими по волосам, остался клок рыжих волос, но даже и это не смертельно.

Теперь — осмотреть вполне себе успокоившуюся кошку и бегом в медпункт. Или в аптеку ближе? Не суть. Пока у меня шок, боли особо не чувствуется, но вот скоро… А ещё хотелось как можно быстрее и дальше быть от этого лая за стеной. И отвратительного скрежета когтей по камню. Да что ж эти зверюги никак не угомонятся?!Ушла добыча, ушла, прямо из-под носа тю-тю, ага…

Кошке повезло куда меньше. Или же шкура оказалась тоньше камуфляжа, не суть.

Бок подран, на лопатке рваная рана, на шее — на самом горле — тоже, кажется, глубокая царапина, до крови. Ну, и по мелочи… Шерсть вся липкая.

Кошка против осмотра не возражала. Даже живот дала осмотреть и ощупать, из чего я заключила, что она домашняя.

А когда обнаружила на шее животного тонкую, очень тонкую золотую цепочку с бирюзовым камнем-подвеской, утвердилась в своём мнении. Помимо крови, кошка была ещё в чём-то вымазана. Под глазом, и у самого уха что-то похожее на золотое напыление. Даже в полумраке поблёскивает.

— Прям макияж у тебя, — хмыкнула я, гладя мурчащую котейку.

Но кто будет подводить кошке глаза, тем более золотой краской? Номинант, нет, несомненный обладатель премии «Мой хозяин — идиот»? Если только.

— Как же я не заметила дверь за спиной, — пробормотала я, потому что другого объяснения, как мы с кошкой здесь оказались, у меня, понятно, не было.

Морщась, поднялась на колено, провела ладонью по совершенно гладкой стене — с той стороны прямо-таки взвыли и принялись бросаться на ни в чем не повинный бетон с ещё большим остервенением.

Недоуменно оглянулась на кошку.

— А двери нет, — растерянно брякнула я, словно животное могло меня понять.

— Мяв, — не стали со мной спорить.

— П-подожди… — Зубы выбили нервную дробь. — П-постой… Как это — двери нет? А как мы тогда… это… сквозь стену, а?

Кошка прыгнула мне на руки, потёрлась мордой. Машинально погладила слипшуюся шерсть.

— Только не говори мне, что мы… того… призраки, — ляпнула я первое, что пришло в голову. — Им как раз-таки положено сквозь стены ходить… А наши истерзанные тела там остались.

Снаружи взвыли и снова заскребли когтями.

— Нет, если б мы, то есть наши тела, там остались, эти зверюги сейчас… того… трапезничали бы… нами, — добавила я, морщась, машинально наглаживая липкую шерсть. — Только не говори мне, что это всё мистика, магия и волшебники живут среди нас, а я, оказывается, не этот… не магл…

— Мяв, — меланхолично подтвердила кошка.

— Или, может, ты не простая кошка, — продолжила я выдвигать гипотезы, — а, скажем, ведьмовская… И досталась мне в наследство от бабушки-ведьмы, о которой я, к слову, ни сном ни духом вплоть до сегодняшнего дня…

— Мяв.

— Ты и в самом деле на демонёнка похожа, — вздохнула я. — Или на бесёнка даже. Настоящая бестия! Пошли, что ли, надо отсюда выбираться. Меня ветеринару показать, тебя — врачу. Нет, наоборот… А, впрочем, — махнула я рукой и, прижав к себе кошку, морщась, поднялась на ноги. — Пошли, что ли… Беська.

В ответ раздалось звонкое, протяжное урчание.

— Нравится? — хмыкнула я. — Решено, будешь Беськой. Как тебя в общежитие протащить, вот в чём вопрос, Беся… Может, к предкам, в Валерьяново? У них, правда, собакены, но не бойся, не такие. И попугай ещё. Тоже вполне себе миролюбивый. Тебе там понравится…

Я говорила и говорила, и по мере моей речи глаза мои раскрывались всё шире и шире, угрожая совсем уж вылезти из орбит.

Потому что Беська… с ней что-то происходило.

Прямо на глазах.

Кошку окутывало какое-то голубоватое свечение, и, наверное, только растерянность, из-за которой я застыла столбом, не позволила мне разжать пальцы и выронить животное. Раны кошки с шипением затягивались, шерсть из слипшейся и торчащей клочками становилась чёрной, гладкой, лоснящейся, а ещё — мамочки! — это самое голубоватое сияние от моих рук исходило!! Точнее, от ладоней!!!

Беська же вопреки всему задрожала, принялась мотать головой, занервничала, опять когтями в руку вцепилась, но я ничего не ощутила. Должно быть потому, что в шоке пребывала.

Потому что оно, конечно, все эти разговоры о ведьмах и мистике… но ведь… мамочки, я же не сошла с ума, правда?!

Но кошку, как выяснилось, беспокоило отнюдь не моё потенциальное сумасшествие.

Когда она в очередной раз вздрогнула и мявкнула, уставившись в стену, я за этим взглядом проследила и чуть было тоже не «мявкнула». Потому что стена ангара — та самая, сквозь которую мы так успешно «провалились», светиться начала!

Но в отличие от «моего» свечения, бирюзового, это было каким-то кроваво-красным, с багрянцем, и — чёрт возьми! — стена на глазах всё прозрачней становилась!!

А за ней проглядывались три собачьих силуэта, двое — на задних лапах, и сквозь эту ставшую прозрачной стену видно было, что у всех троих глаза светятся! Красным!!!

И я побежала!

Просто ломанулась, прижимая к себе жалобно мяукающую Беську, и бежала, пока со всего размаха в стену плечом не впечаталась. Метнулась в другую сторону, к железным ангарным воротам, но когда добежала до них, ворот на прежнем месте больше не было, а была каменная стена!

Ворота же находились сзади!

И я бросилась назад, даже не думая, что будет, если они окажутся закрытыми… И снова застыла на месте перед ровной серой стеной…

Никогда ещё мне не было так жутко!

Та же стена, которая прозрачная, истончилась уже почти настолько, что злобный лай и угрожающе еутробное рычание стали такими громкими, что просто оглушали.

Более того, призрачная преграда между нами с Беськой и этими адскими псами поддавалась под их напором!

И если раньше, в том самом закоулке-тупике, шансы у нас с Беськой всё же были, кто-то мог услышать, прибежать на лай и мои крики, то здесь…

Метнувшись в самый дальний угол, я ссадила протестующую сему действу кошку на пол, собираясь… да не знаю я, как противостоять трём огромным псинам с красными светящимися глазами, но просто так сдаваться я точно не собиралась!

— Не б-бойся, Б-беся! — как могла, подбодрила котейку дрогнувшим голосом и взвыла, когда та, не пожелав оставаться на полу, вскарабкалась мне на плечо.

Но больше ссаживать не стала.

Порождения преисподней умудрились пробиться сквозь призрачную преграду и неслись прямо на нас!

Я застыла, выставив перед собой ладони.

— Фу!! Место!!! — рявкнула так, что у самой в ушах заложило, и… растерянно всхлипнула, когда буквально в паре шагов от нас все три псины вдруг осыпались пеплом на каменный пол.

Ноги перестали держать, и я плюхнулась на пятую точку, больно приложившись копчиком.

Пепел же, в который превратились адские твари, вдруг заклубился, принимая очертания… нет, на этот раз не собак… какого-то овального и плоского предмета. Гладкого…

Лишь когда увидела в нём собственное отражение, поняла, что вижу перед собой зеркало.

Да уж, выгляжу, мягко говоря, не лучшим образом, что неудивительно, учитывая предшествующие события с непосредственным участием Беськи и… почему-то назвать этих жутких существ собаками язык не поворачивается.

Рыжие волосы всклокочены, на щеке ссадина, форма, понятно, вся в пыли и изорвана, руки… я с недоумением перевела взгляд на кошку, что продолжаю держать на руках — котейка на месте. А в зеркале… в зеркале Беськи не было. Что за чертовщина?!

Я часто заморгала, а моё отражение усмехнулось и принялось меняться!

Черты лица оставались прежними, а вот всклоченные волосы поползли вверх, сами собой укладываясь в высокую причёску на старинный манер, камуфляжная форма тоже исчезла, её сменило алое струящееся платье, поверх которого возник плащ с капюшоном, прикреплённым сзади к причёске, учитывая, что назад он не откидывался, а как бы завис в воздухе. На плече плащ светился. Даже не сам плащ, светилось что-то под ним. Что именно — не разобрать, да и не до того было, честное слово. Отражение, двигающееся совсем не в такт с, так сказать, оригиналом и одетое по-другому, кого угодно дезориентирует.

А ещё глаза у моего отражения были злыми! И выражение лица — тоже! Злым и очень надменным.

Беська дрожала крупной дрожью, прижалась, приникла ко мне всем своим худеньким телом. Состояние кошки передалось и мне. Доведись мне встретиться с этой… так пугающе похожей на меня… девушкой назвать язык не поворачивается, не говоря уже о «девчонке»… скорее, всё же «дамой»… в других, куда менее пугающих мистических обстоятельствах, уверена, всё равно не по себе было бы! Но она же в зеркале! Или… нет?

Словно услышав мои мысли, зеркало пошло трещинами и вдруг со звоном разбилось на тысячи осколков, которые брызнули в разные стороны, и растворилось в воздухе. А вот отражение осталось.

— Какая удача! — бросила свысока незнакомка моим голосом. — Значит, мерзкая тварь всё же сумела оказаться полезной. Отражение… хм…кто бы мог подумать, что мне так повезёт… А ну, встань!

Это она мне?!

Глава 18

Я, которая вообще-то и так собиралась подняться (просто, когда на тебя вот так свысока и изучающе смотрят, ощущения те ещё), замешкалась. Я ей что, пудель дрессированный — по команде вскакивать?

Беська на моих руках утробно зарычала. Оскалилась.

На лице незнакомки мелькнуло что-то, отдалённо похожее на страх. Но больше всё же на досаду.

Прежде чем я успела что-то понять, маленькая отважная кошка с оглушительным мяуканьем бросилась на незнакомку. Подпрыгнула при этом так высоко, что я уверена: сейчас в рожу ей вцепится.

Незнакомка же показала отличную реакцию. Быстро шагнула в сторону, и кошка, пролетев мимо, исчезла в воздухе!

А в следующую секунду я уже стояла на ногах!

— Вы… ты, — исправилась я, рассудив, что обращения на «вы» эта особа не заслуживает. — Ты куда кошку дела?!

Особа» мастерски ушла от захвата. То есть просто исчезла и тут же появилась снова — на этот раз сбоку. И так мне её взгляд при этом не понравился… Пристальный, изучающий… очень въедливый.

— Не переживай, — ответили мне, кривя в ухмылке губы. — Домой твоя кошка отправилась. И ты сейчас последуешь за ней.

Я отшатнулась. Потому как растворяться в воздухе желания не имела совершенно.

Но как убедить в этом эту… кто она — ведьма? Злая волшебница? Порождение моих фантазий? Может, я… того… перенапряглась во время сессии и реально того? Или даже сплю… ну, конечно, как я сразу не догадалась!

— Дурочка, — снисходительно усмехнулась моя копия. — Ты — моё Отражение. Да уж…

Меня оглядели совсем уж брезгливо.

— Искажённое, как и полагается Отражению…

Холодные наманикюренные пальчики потрепали по щеке, затем цепко сжали подбородок, покрутили лицо туда-сюда… а меня же просто парализовало, как в кошмарном сне, когда не можешь и пальцем пошевелить! А следовало бы! И не только пальцем!

Но я застыла статуей, пока моя копия неспешно прохаживалась вокруг, продолжая меня ощупывать, наматывать волосы на палец, оттягивать голову то в сторону, то назад. Даже губы мне приоткрыла, сволочь такая, словно перед ней не человек, а лошадь!

И всё больше кривилась. Но при этом, что было совсем уж непонятно, в её брюзжании звучала затаённая радость. Да что там радость — самое настоящее торжество!

— Эко меня перекосило, — весело щебетала она, и я… я прямо зубами скрипнула. Что значит «перекосило»?! На морду лица нас с ней, между прочим, не отличить!!

— На светлую сторону, — добавила она. — Такая не то что проклятие навести — больше дня в Нагшасе не протянет.

Меня издевательски хлопнули по щеке, и, должно быть, злость сработала, даже ярость, я бы сказала, потому что получилось прохрипеть:

— Где?!

На меня взглянули весело и даже, как мне показалось, с удивлением.

— О как! — воскликнула она. — Светленькие девочки, оказывается, на что-то способны? Удивлена. Не сказать чтоб приятно, но… Объясняю, так и быть, ведь ты всё равно ничего из этого разговора не запомнишь: в герцогстве Нагшас, куда ты незамедлительно отправишься после того, как приспешники Тхрагорского обнаружат тебя.

— Да… пошла… ты!

— Что вы говорите? И зубы у нас есть?

Мне бесцеремонно подняли руку, заставили согнуть в локте, сжав кулак, пощупали мускулы, одобрительно кивнули.

— Физическая подготовка присутствует. Хм… довольно развитая. Реакция, ага… И на дурочку не похожа. Я умею признавать очевидное. Вот как, и дар отразился! Искажённый, понятно. Такой светлый, что аж противно! Ага… Правда, ни дар, ни что-то другое тебе не поможет. Увы… Ладно, даю три дня. Может, и протянешь. Под пытками. Да не сверкай ты так глазами, я пошутила! И не кривись: тебе надо быть красивой для нашего лорда… Правда, Тхрагорский так на меня зол, что, боюсь, как бы не придушил бы во время брачной ночи. — Она мерзко захихикала.

— Какой… ещё… брачной… ночи…

На лицо моей копии набежала тень. Затем дама издевательски, но очень изящно присела в поклоне.

— Перед тобой — леди Катлина Помаевская. Ветарская в девичестве, хотя тебе, конечно, это ни о чём не говорит. Мой муж Арслам мёртв. Тхрагорский убил его! И меня убил бы, если бы не проклятие. А его я замкнула на своей кундалини…

— На… чём?!

Катлина ухмыльнулась.

— На том, что Тхрагорский так жаждал заполучить, но вмешалась судьба-злодейка. — Она деланно фыркнула и развела руками.

— Единственный способ заполучить знатную леди — сва-а-адьба, — протянула она. — И наш Тхрагорский, конечно, воспользуется своим правом лорда и женится на мне… ведь проклятие снять хочется… Какое же разочарование его постигнет, когда он поймёт, что ты — не я. Не удивлюсь, если он… хм… убьёт тебя сразу, на месте. Впрочем, может всё же и пытать, ха-ха-ха, он очень, просто очень на меня зол!

Тело было по-прежнему ватным и каким-то будто налившимся чугуном, голова тоже тяжёлой, сознание подёрнуто дымкой, сквозь которую изредка проникали знакомые слова, но, увы, стоило попытаться сложить их в предложение, осмыслить, и виски взрывались болью!

Катлин же, прекрасно понимая это, заливалась соловьём:

— Тхрагорский одного не учёл: я всё равно умнее! И сильнее, несмотря ни на что! Не хватало ещё какому-то презренному нагшасу обставить Ветарскую! Я всё равно получу Нагшас, а Тхрагорский будет мне ещё в зубах тапочки приносить. Ненавижу! Как же я его ненавижу! Нет, Грань стеречь он не отправится, это для него слишком легко, будет моей комнатной ящеркой! Он не только за Арслама мне ответит, но и…

Виски сдавило болью, я принялась хватать ртом воздух. Моя копия продолжала ещё что-то говорить, гневно потрясая в воздухе кулачками.

В голове немилосердно шумело, мелькали слова: Катлин, Отражение, проклятый… Какие-то незнакомые, ничего не говорящие мне имена, термины… Чем дальше, тем сильнее память подёргивалась туманом. Если бы не проклятый паралич, я бы взвыла от ужаса, осознав, что я даже себя не помню… Имя Майя Богаевская казалось странно знакомым, но ничего, ничегошеньки мне не говорило, не вызывало ни малейшего эмоционального отклика.

Кто я? Что я здесь делаю? Что со мной будет? Никаких ответов, совершенно!

Пощёчина отбросила голову назад.

— Ты — моё Отражение! — рявкнула девчонка со злым и очень знакомым лицом в длинном алом платье, при взгляде на неё всплыло имя «Катлина». — И мой прощальный подарок Тхрагорскому!

Она раскатисто, очень неприятно рассмеялась.

Очертания поплыли, голос, злобно выкрикивающий что-то монотонное, принялся отдаляться. Меня подхватил непонятно откуда взявшийся порыв ветра, словно я была пёрышком, подбросил вверх, переворачивая вверх ногами, закрутил, завертел… а потом я принялась падать.

Глава 19

Не знаю, сколько длилось это падение.

Только приземлилась я на локти и колени, взвыв от боли.

И тут же зашлась в кашле от едкой гари! Дым! Чёрный, клубящийся, он был повсюду! Глаза вот-вот вылезут!

Я перекатилась на бок, и тут же на место, где я только что находилась, обрушилась горящая балка. Бок облизало пламенем, я быстро откатилась дальше.

— Леди! Вот вы где!

Голос женщины звучал глухо из-за тряпки, которую она прижимала к лицу. Мне протянули руку, помогая подняться на ноги.

— Бежим! — взвизгнула она, и кто бы спорил, только не я.

Мы перепрыгивали через какие-то глыбы, балки, задыхались от едкого чёрного дыма. Следуя примеру женщины, я рванула обрывки на себе, прижала их к лицу.

Затем нас окатило ледяной водой. Я продолжала кашлять, в то время как другая женщина, отбросив пустое ведро в сторону, обмотала мою голову мокрыми, отвратительно воняющими гарью тряпками.

— Тхрагорский здесь! — кричала она. — Он пришёл за вами!

Кто такой Тхрагорский, я не знала. Впрочем, если бы меня спросили, кто я, тоже затруднилась бы с ответом. Но не спросили. Мы снова понеслись куда-то. На этот раз вниз, по винтовой лестнице. Чем ниже мы спускались, тем легче было дышать. Женщины размотали тряпки, бросили их на пол, и я последовала их примеру. Испачканные сажей лица были мне незнакомы, но этот факт совсем не заботил.

— Быстрее! — скомандовала одна из них. — Здесь подземный ход! Веслан и Джитас уже ждут нас! Они готовили ваш побег.

Хотелось спросить, а если эти Веслан и Джитас готовили мой побег, почему не они последовали за мной в горящее здание, а слабые женщины? Но я промолчала. Мысли путались, я ничего решительно не понимала, кроме того, что нужно выбираться отсюда.

И тут… меня вдруг парализовало. Застыла, как статуя, а потом медленно развернулась, отпихнув кричащую что-то женщину, и пошла в противоположном направлении.

— Леди Катлина! Пожалуйста! — кажется, меня пытались «образумить», но тщетно. Я и рада бы следовать за женщинами, но была совсем не властна над своим телом.

Странный гипноз начал отступать у приоткрытой двери. Но я уже успела заглянуть в неё, и теперь меня удерживал не только он, но и любопытство.

В зале с каменными стенами на коленях стоял мужчина. Того, перед кем он стоял на коленях, не было видно, лишь правую ногу в кожаной штанине и часть плеча.

— Кир, клянусь, я не делал этого! Это неправда! Поклёп! Проклятая ведьма околдовала меня, Кир! Мы же братья, всегда ими были, Кир! Чем ты хочешь, чтобы я поклялся?! Ну, чем?! Да не молчи же ты!

Но тот, к кому были обращены эти слова, хранил молчание. И мне это показалось правильным. Несмотря на кажущуюся искренность того, кто распинался, стоя на коленях, я ему не верила. Не верила, и всё тут!

— Кир, пожалуйста, не молчи! Пожалуйста!! — Его тело затрясла крупная дрожь. Он вдруг полоснул по ладони не то ножом, не то кинжалом (я ещё удивилась, какого чёрта вооружённый и притом — видно же! — далеко не слабый мужчина стоит на коленях и умоляет о чём-то) и забормотал: — Кровь от крови нагшасов, плоть от плоти древних драконов, клянусь, я никогда ни мыслью, ни словом, ни делом…

И вдруг кинжал, который он выронил, лязгнул о пол. Плечистый силуэт окутал туман. Я же невольно прикрыла рот ладонью. Просто из глаз мужчины, из носа, изо рта, хлынула кровь! Черты лица исказились до неузнаваемости, он вцепился руками в горло, оседая на пол и суча ногами.

— Ты не имел права на эту клятву, Арслам, — тихо заговорил тот, кто до этого стоял молча. — Ты не нагшас и никогда им не был. И ты предал меня. Нарушил свою клятву.

Меня рванули назад с такой силой, что чудом устояла на ногах. Предвосхищая попытку возмущения, зажали рот ладонью и зашептали:

— Хотите последовать за мужем, леди Катлина? Бежим быстрее отсюда!

Я закивала, показывая, что всё поняла. То есть не поняла решительно ни черта, но хочу оказаться отсюда подальше, да!

Что-то в словах женщины царапнуло, насторожило. Но что? Я с трудом отдавала себе отчёт, что вообще происходит. И времени на раздумья и анализ точно не было!

Мы выбежали на улицу, наполненную криками и какими-то вспышками. Стараясь держаться в тени соседнего, не занятого огнём дома, обогнули его.

И тут вдруг поняла: больше не могу сделать ни шагу. Просто взгляд упёрся в несколько X-образных крестов. На каждом из них — человечек. Человеческое тело. На груди несчастных — таблички с надписью «trădător», на непонятном языке.

— За что их? — спросила я свою сопровождающую. — Что значит trădător?

Женщина пожала плечами и демонстративно поплевала на плечи.

— Иномиряне, — буркнула она. — При осаде крепости магическая защита просела. Вот и поналезли из других миров. Вы не беспокойтесь, леди, с ними даже у нагшасов, даром, что варвары, разговор короткий!

И после этого заверения мне признаваться в том, что я, похоже, никакая не леди Катлина, как-то совсем расхотелось.

Вспомнилось вдруг посиневшее лицо того, в подвале горящего дома, густая чёрная кровь из глаз. Сейчас ещё эти, на крестах… И запах гари, что стоит вокруг… Никогда не была неженкой — это я сейчас точно помнила! — а сейчас желудок подвёл. Да и колени…

Женщины терпеливо ждали, пока спазмы перестанут сотрясать тело, затем увлекли меня в какой-то сарай, где принялись расчищать сено на полу, под которым обнаружился каменный четырехугольник.

Конец ознакомительного фрагмента.