Скитальцы

Диана Удовиченко, 2011

Когда все вокруг плетут интриги, как не запутаться в причудливой сети? Эльфийский маг Лэй, не обремененный такими понятиями, как долг, справедливость и честь, до сих пор спасался только благодаря природной хитрости. Орочья воительница Мара сражалась открыто, не жалея сил и не щадя врагов. Но люди не уступают эльфам в коварстве и превосходят орков в жестокости. Чужакам больше нельзя оставаться в человеческих землях, теперь они снова вне закона. У скитальцев по-прежнему одна дорога, только идут они к разным целям.

Глава 3

Мара

С наступлением весны отряд проводил все больше времени на тренировках. Но сегодня Атиус просто превзошел самого себя, гоняя нас дотемна. С утра мы с Наем и Алом практиковались в антимагии, а в обед отправились с остальными воинами за пределы фактории, где неуемный командир устроил настоящее испытание на прочность. Сначала, пока было светло, мы упражнялись в стрельбе из луков. Потом, разбившись на пары, занялись фехтованием на мечах. Ни у кого из воинов не было двуручника, так что мне пришлось размахивать Пламенеющим в одиночку, просто чтобы тело не забывало выпады и движения. Когда стемнело, и мы уже предвкушали горячий ужин в трактире, Атиус скомандовал:

— А теперь пробежка! В доспехе и с оружием. Вон до того холма и обратно примерно пять миль. Как вернетесь — можете считать себя свободными. Разбирайте факелы.

Мы взяли по палке, обмотанной просмоленной паклей, которая тут же вспыхнула, подчиняясь заклинанию волшебника, и потрусили туда, где угадывался темный контур холма. Сам Атиус остался на месте, удобно устроившись на высушенном с помощью магии островке прошлогодней травы перед маленьким костерком.

— А я-то думаю, зачем он нас заставил факелы с собой тащить! — недовольно пыхтел Най. — Сам небось не побежал…

— Скажи спасибо, что не побежал, — ответил ему Ал, — и что доспех повседневный, а не тяжелый…

— Поднажми, — ускоряясь, бросила я другу.

Раньше прибежим — раньше отдыхать пойдем, а подстраиваться под едва плетущегося ленивого Ная совершенно не хотелось.

Мы первыми добрались до холма, обогнули его и побежали назад. Когда от нас до Атиуса оставалось не более пары ярдов, волшебник встал, неопределенно махнул рукой, то ли выражая одобрение, то ли показывая, как ему надоел отряд, коротким пассом затушил костер и быстро зашагал в сторону фактории.

Немного передохнув после бега, мы, не дожидаясь остальных, отправились в селение.

— Оружие скинем — и в трактир? — спросил Ал, когда мы добрались до фактории.

— Ты иди, я сначала Зверя проведаю.

Вот уже второй день у меня не хватало времени на выездку жеребца. Сегодня тоже не получилось. Я решила хотя бы проверить, как он там, и угостить его хлебом, который с утра сунула в карман куртки.

Подойдя к конюшне, я уже протянула было руку, чтобы распахнуть дверь, но вдруг услышала, как внутри кто-то коротко произнес:

— Ах ты урод…

Мелодичность голоса, несвойственная ни людям, ни оркам, не вязалась с грубостью слов и злобной интонацией. Этот голос я не спутала бы ни с одним другим. Память бережно сохранила слова немудреной эльфийской песенки, которую он напевал, вытаскивая меня из горячечного бреда.

Замерев возле двери, я настороженно прислушалась.

— Зачем же так, Лэйариел? Что за некультурная простота в общении? — насмешливо говорил Атиус. — Ведь вы дворянин… ах, простите, бывший, конечно… Но тем не менее, мы могли бы выяснить отношения более дипломатичным способом. Это — последняя беседа в вашей жизни, посему благоволите тщательнее подбирать слова.

— Да пошел ты! — напористо выкрикнул эльф. — Лучше скажи, какого морта ты скинул меня со скалы?

— Неужто сам не догадываешься? — волшебник отбросил церемонии и говорил коротко, деловито. — Напрасно ты выжил, дружок. Придется мне исправить свою ошибку. Ладно, некогда с тобой возиться.

Судя по всему, Атиус творил какое-то заклинание. Моя ладонь легла на ручку двери. Нет уж, не позволю ему второй раз напасть на друга!

— И все же? Вытяжка, да? — молодец, Дей… или Лэй? Неважно, главное, не растерялся и тянет время.

Я ждала, готовясь в любой момент броситься на выручку. Судя по звучанию голоса, эльф находился в дальнем конце конюшни — скорее всего, у стойла Нарцисса. Атиус был ближе к выходу. Я старательно отбрасывала от себя негодование и злобу, погружаясь в раш-и.

— Конечно, мой талантливый, но такой наивный друг! Как думаешь, сколько заплатят торговцы за лекарство, которое позволит беспрепятственно пересекать Безымянные земли? А если это лекарство будет только у меня?

— Мог бы и купить его. Я б недорого уступил.

— Хм. А мое реноме? Репутация сильного мага и ученого? Как я могу признаться, что вытяжка изобретена не мною, а каким-то эльфийским бродяжкой?

— Да никто бы не узнал! Мне все равно в империю ход был закрыт!

— Ну, мало ли какие бывают случайности.

— Погоди! Дай мне уйти. Нам обоим не нужны осложнения…

— А вот тут ты ошибаешься! Твой труп — не осложнение. Пожалуй, я за него еще и награду получу. Ведь ты же беглый убийца, Лэйариел.

— Я никого не убивал!

— Это неважно, малыш. В глазах общества ты опасный преступник, для меня — ненужный свидетель. А как говорится, лучший свидетель — мертвый свидетель. Ну, довольно болтовни!

Поняв, вернее, даже всем существом ощутив, что настал тот самый момент, почувствовав нарастающие эманации волшебства, я резко рванула створку и влетела в конюшню. Что именно буду делать — так и не решила. Мой двуличный наставник не научил меня, как поступать в таких ситуациях. Все приемы в состоянии раш-и, которые мы отрабатывали, были посвящены защите себя от чужой магии. А вот как защитить от нее другого, да еще и на расстоянии, я не знала.

И все же Атиус на свою белобрысую голову неплохо научил нас различать виды стихийной волшбы и противодействовать им. Я ворвалась как раз в тот момент, когда с его пальцев соскользнуло что-то очень мощное, сотворенное с помощью огня. Не раздумывая, я собрала в комок всю энергию раш-и, сконцентрированную вокруг моего тела, закрывавшую его невидимым щитом, и мысленно дернула, словно отрывая ее от себя и посылая к Дею. Получилось! Заклятие натолкнулось на преграду и завязло в ней, растворяясь и разваливаясь на набор безопасных плетений.

Швырнув энергетическую защиту, я в тот же миг прыгнула на Атиуса, подняв меч, понимая, что другого шанса разделаться с ним не будет. Но волшебник продемонстрировал великолепные бойцовские навыки: стремительно обернувшись ко мне, он отправил новое заклятие. Пламенеющий повело в сторону, выбило из рук. Меня спасло лишь то, что сила раш-и уже снова начала обволакивать тело. Благодаря ей волшба Атиуса не убила, а лишь отшвырнула меня, приложив о стену конюшни. На ладонях мага зародились заклятия, одно из которых предназначалось мне, другое — эльфу…

Дей опередил чародея на какую-то долю мгновения, бросив в него обычный огненный шар. Правда, этот пульсар был огромным и летел с невероятной скоростью. Вращающийся ком пламени пробил защиту, выставленную Атиусом, и обрушился прямо ему на голову. В последний момент маг сумел немного смягчить действие заклятия, уменьшив шар вдвое и сократив время горения. Но и того, что рухнуло на него, хватило, чтобы сжечь волосы и кожу на лице. Завопив от боли, волшебник упал на бок, содрогнулся в агонии и замер. Заклятия, которые он не успел отправить в нас, ринулись вверх и пробили крышу. В образовавшуюся дыру видно было, как волшба взмыла в ночное небо и рассыпалась в нем снопом ярких разноцветных искр. Я ринулась, чтобы подхватить Пламенеющий — воин никогда не оставит оружие валяться на земле.

— Берегись! — крикнул эльф.

Обернувшись, я увидела, как из рукава Атиуса выбирается какой-то черный пушистый клубок. Скатившись с тела волшебника, ком развернулся, превращаясь в огромного паука-трупоеда. Красавчик, любимец волшебника, воинственно приподнялся, щелкая жвалами, и как-то странно напружинился. Я выдернула из ножен пятипалый и слегка пригнулась к земле, готовясь принять ядовитую тварь на клинок. Но вопреки моим ожиданиям паук не побежал ко мне, а вдруг взвился в высоком прыжке. Огненный шар, просвистев в воздухе, врезался в Красавчика, мгновенно охватив его тело пламенем. К моим ногам упал бесформенный клубок, похожий на пук обгоревшей травы.

— Скорее! — завопил Дей, — Где седла?

— Там! — я указала на небольшой чуланчик, где конюх держал всю сбрую.

Не тратя времени ни на приветствия, ни на благодарности, эльф бросился в чулан и выбежал оттуда, обвешанный конской упряжью. На улице зазвучали тревожные крики.

— Чего стоишь, зеленая, как дуб в священной роще? Седлай Зверя!

— Погоди, — я попыталась образумить разбушевавшегося ушастика. — Куда ты собрался на ночь глядя?

— Бежать надо, Мара! Неужели не понимаешь?

— Не надо бежать! Мы все объясним. Ты не преступник. Атиус первым напал на тебя. И там, на перевале, хотел тебя убить, чтобы присвоить рецепт лекарства.

— И кто об этом знает? — скептически осведомился эльф.

— Ты и я.

Дей усмехнулся, вручая мне седло:

— И ты думаешь, нам кто-нибудь поверит?

Постепенно я начинала осознавать всю тяжесть нашего положения. Мы — два чужака — на конюшне рядом с трупом командира отряда. Выглядит и вправду совершенно недвусмысленно. Совсем недавно Атиус объявил всему отряду о том, что Дей, то бишь, Лэй — беглый преступник, которого необходимо было обезвредить. И вот эльф, не пожелавший быть обезвреженным, чудом выжил, явился в факторию и заклятием убил Атиуса. А я помогла преступнику, хотя обязана была спасти командира и поднять тревогу. И кто мне поверит?

Между тем Дей оседлал Нарцисса:

— Шевелись, Мара!

Он подбежал к телу Атиуса, склонился над ним и снял с пояса кошелек.

— Ты что делаешь?

— Забираю трофеи, — коротко бросил ушастик.

Он рванул с шеи покойника серебряную цепочку, на которой висел медальон с красным камнем. Бросив на артефакт беглый взгляд, сунул его в карман.

— Седлай коня, Мара! Бежим, иначе нас повесят!

Точно повесят, если не доказать свою правоту. А как ее доказывать? Разумеется, в орочьем племени честного слова воина было бы достаточно. Но мы среди людей, здесь все обманывают всех. Безоговорочно мне поверил бы только Ал. Но ведь он мой друг, это все знают. Так что могут еще и его обвинить в соучастии. А если уж постараться быть честной до конца, еще вопрос: не нарушила ли я кодекс воина? Ведь у меня контракт со Стоцци, и я клялась соблюдать его интересы. С другой стороны… а, потом додумаю! Я схватила седло и решительно двинулась к стойлу. Голоса на улице слились в гул толпы, и он неумолимо приближался к конюшне. Нас спасало только то, что большинство ребят из отряда Атиуса все еще не вернулись с тренировки.

— Н-да, Мара, в сражении у тебя реакция не в пример лучше, чем там, где требуется абстрактное мышление, — нервно хохотнул Лэй.

Не отвечая, я быстро оседлала переступавшего копытами в предвкушении скачки Зверя, вывела его на улицу, бросила в седельные петли фламберг и вскочила на коня. Эльф не отставал и вскоре оказался верхом на Нарциссе. К нам приближалась вооруженная толпа. Я тронула Зверя каблуками.

— Вперед!

Застоявшийся конь взял с места в галоп и понес меня к выезду из фактории. Лэй скакал позади. От толпы отделились несколько человек, бросились в конюшню. Остальные побежали за нами.

Часовой у ворот при виде нас поднял заряженный арбалет:

— Назад! Боевая тревога!

— Открывай, — процедила я.

Шум преследования приближался, а мне в голову полетел арбалетный болт. Развернув Зверя боком, я отразила выстрел щитом. Из-под ног часового вырвались длинные стебли травы, стремительно вырастая, опутали воина, повалили его наземь, подбираясь к шее. Лэй соскочил с коня, откинул засов с петель, распахнул створки.

Я вылетела из фактории, но эльф не торопился возвращаться в седло. Он вывел Нарцисса, тщательно прикрыл ворота, поднял руки и принялся выписывать пальцами фигуру заклинания. Судя по яростным крикам, делавшимся все громче, от преследователей нас отделял какой-нибудь ярд. Вдруг ворота содрогнулись, затрещали, словно собирались развалиться, и из них выползли побеги. На глазах утолщаясь, грубея, покрываясь корой, они переплетались и сливались друг с другом, намертво замыкая створки. Вскоре ворота превратились в единый монолит. Лэй вскочил на коня, и мы понеслись в темноту степи. Теперь обитателям фактории нужно было много потрудиться, прежде чем продолжить преследование, а у нас появился хороший шанс оторваться.

Ушастик вылетел вперед и помчался, показывая мне путь. Я скакала за ним: эльфы лучше чувствуют природу, и у Лэя было больше шансов отыскать во мраке дорогу, на которой мы не сломали бы шею. Когда мы оказались уже далеко от фактории, мальчишка придержал Нарцисса и спокойно, словно речь шла о небольшой прогулке, спросил:

— Куда едем?

В империю возвращаться нельзя, скакать на запад или северо-запад — бессмысленно, упремся в Серый океан, там, на берегу, нас и схватят…

— На северо-восток! — решила я.

Лэй немного помолчал, прикидывая, возмущенно воскликнул было:

— Да там!.. — но осекся, поняв, что выбора нет, и развернул коня.

Мы скакали до самого утра. Когда в небе занялся поздний рассвет, я остановилась:

— Привал.

По моим расчетам, если за нами и послали погоню, мы оторвались от нее на приличное расстояние. Но вполне возможно, что преследователи поехали в противоположную сторону: вряд ли кому-то могло прийти в голову, что нам хватит безумия отправиться в Ятунхейм.

Мы отыскали удобное место возле холма, у подножья которого бил крошечный чистый родничок. Ясно, что у нас не было с собой ни котелка, ни крошки хлеба, ни огнива, чтобы разжечь костер. Впрочем, легче сказать, что у нас имелось, чем перечислять вещи, необходимые в дальней дороге, которых не хватало.

— Костер я разведу, — пообещал Лэй, — а ты подстрели кого-нибудь.

Расседлав и обтерев пучком сухой травы Зверя, я отправилась на поиски дичи. Совсем неподалеку от места привала из-под ног порскнула куропатка, потом еще одна. Они были подозрительно медлительными, как будто нарочно подставлялись под стрелу. Подобрав подстреленных птиц, я резко обернулась и успела заметить, как Лэй, слишком внимательно смотревший в мою сторону, быстро спрятал руки за спину.

— Так вот как тебе удалось победить в том состязании! — улыбнулась я. — Ты подманивал дичь с помощью своей магии!

— Ну да. Мы, эльфы, не столь… прямолинейны, как вы.

— А может, ты хочешь сказать: не столь честны?

— Можно и так, — легко согласился ушастик.

Узнай я о его способах достижения победы тогда, в лесу Безымянных земель — пришла бы в ярость! А сейчас, глядя на хитрую и немного виноватую мальчишескую физиономию, не могла удержаться от смеха. Лэй отыскал одинокое дерево, наломал веток, потом что-то поколдовал у ствола, уложил дрова шалашиком, с боков подсунул сухой травы и сосредоточенно замер над кострищем. Вскоре от него повеяло магическими токами, на руке эльфа загорелся огненный шар, рванулся к сухим веткам и… мгновенно спалил их дотла.

— Перебор, — пожал плечами ушастик. — Еще не научился как следует контролировать свои силы… — И снова отправился за дровами.

Со второй попытки у него все же получилось сотворить крошечную искорку и разжечь костер. Пока Лэй возился с огнем, я ощипала и выпотрошила птицу. Когда костер немного прогорел, зарыла тушки в золу. Мы сидели возле весело потрескивающего огня, глядя на оранжевые языки. Кони паслись неподалеку, выщипывая редкую молодую травку.

— Рассказывай, — потребовала я.

Эльф не уточнил, что именно я хочу услышать, только спросил:

— С чего начинать?

— Да с самого начала! И не забудь объяснить, откуда взялось владение человеческой магией.

И он рассказал — коротко, толково, суховато, стараясь не тратить время на эмоции — всю свою историю, начиная с изгнания из Бриллиантового леса. И только когда Лэй говорил об учебе, в его глазах словно появилась какая-то тоска — видно, академия заменила ему родной дом. Там он чувствовал себя на своем месте, там были те, к кому он искренне привязался.

Мало кто на моем месте поверил бы в то, что парень — не убийца, но я ничуть не усомнилась в его словах. Во-первых, не было у него причин расправляться с профессором, а во-вторых, разве меня саму не подставили подобным образом?

— Вот так я и оказался здесь, — закончил эльф и горько рассмеялся, — без денег, без еды, без оружия, зато с клеймом убийцы. Что-то не улыбается мне Лак’ха в человеческих землях!

Разворошив горячую золу, я достала куропаток и протянула одну Лэю. Некоторое время мы молча жевали, потом эльф произнес:

— Ну, а ты, Мара? Может, теперь расскажешь о себе?

— Расскажу. Обязательно. Но только позже. У нас впереди много времени, еще успею. А сейчас нужно отдохнуть.

— Согласен, — кивнул мальчишка. — Только вот наши планы лучше обсудить, не откладывая. Хотелось бы знать, куда мы направимся, когда выберемся из Светлого леса.

— Если выберемся, — поправила я, — и лес этот давно уже не Светлый. Теперь он Голодный.

— Ну пусть так… и куда пойдем?

— Послушай, Лэй. Хочу, чтобы ты понял: Ятунхейм — очень опасное место. Ты только слышал о живущих в нем монстрах, а я сражалась с ними. И могу заверить: они очень сильны и кровожадны. А сейчас, весной, особенно — оголодали за зиму. На, возьми, — сняв с пояса пятипалый, я протянула его эльфу. — У тебя должно быть оружие.

— Мое лучшее оружие — магия, — для вида запротестовал мальчишка, однако кинжал принял.

— На ятунов колдовство слабо действует. Шкура у них толстая, а мозгов совсем нет.

— И все же хочется надеяться на лучшее. Не для того я несколько раз избежал верной смерти, чтобы позволить сожрать меня каким-то тупым тварям. Поэтому давай решим, куда будем пробираться дальше. В Холодные степи?

— Т’хар для тебя так же опасен, как и Ятунхейм. Боюсь, мои сородичи не выпустят эльфа живым из степи. Да и мне туда дорога заказана, — вспомнив родину, я вздохнула.

— Что, тоже изгнанница? — понимающе хмыкнул Лэй. — Изгнанники, беглецы… хуже, пожалуй, только скитальцы…

Я молчала, осознав простую истину: нам некуда идти. Бриллиантовый лес и Холодные степи отпадают. Отсидеться в Ятунхейме, подождать, когда все уляжется, и вернуться в Нордию? А дальше? Всю жизнь бегать от племени к племени, скрываться в заснеженных землях, прячась от работников факторий? В Арвалийской империи, конечно, встретят с распростертыми объятиями… у виселицы. Можно бы перебраться на какие-нибудь острова в Сером океане, а то и махнуть на другой материк, но у нас нет денег, чтобы заплатить за морское путешествие. Да и корабли есть только у арвалийцев. Хотя…

Конец ознакомительного фрагмента.