Апрельская мечта

Диана Виноградова

В романе описываются события апреля 1912 года – от ходовых испытаний лайнера «Титаник» до крушения и расследования в США. В произведении присутствуют исторические персонажи со всем уважением к ним и с сохранением фактов в том виде, в каком они произошли в действительности. Для создания этого романа использовались исторические книги и документы, в частности протоколы допросов американского и британского расследований.

Глава 8

Оставив мистера Лоу, Айлин прошла через лестницу на корме и осторожно постучала в дверь каюты «А-36». Ответа не последовало. Леди постучала еще раз. Дверь чуть приоткрылась, и девушка осторожно заглянула в нее. Мистер Эндрюс сидел за большим деревянным столом и, как всегда, занимался какими-то расчетами: вся столешница из дорогого дерева была покрыта тетрадями и книгами.

— Добрый вечер, — поздоровалась леди Ливингстон, почти вползая в каюту с огромными чертежами, которые еле проходили в дверь. — Я возвращаю вам ваше творение.

— Айлин, — мистер Эндрюс улыбнулся, подняв голову. — Рад вас видеть. Я беспокоился, не увидев вас ни за обедом, ни за ужином. Вы хорошо себя чувствуете?

— Благодарю вас, со мной все в порядке, — чуть смущенно ответила леди, опуская рулоны на другой край стола. Ей совсем не хотелось встречаться взглядом с мистером Эндрюсом, но выхода не было. Инженер словно ничего и не замечал: впрочем, Айлин предполагала, что так оно и было. Томас Эндрюс с нескрываемым любопытством потянулся к своим схемам, окидывая то одну, то другую понимающим взглядом. Отложив последний чертеж, он вопросительно взглянул на девушку:

— Мне кажется, одного не хватает?

Айлин тихо вздохнула. Как она ни искала, так и не нашлось четвертого чертежа.

— Увы, он пропал, — сказала она. — И я не смогла найти его, хотя обыскала всю лестницу. Мне очень жаль, что из-за меня у вас начинаются неприятности, — добавила леди, словно бы в продолжение своих слов, и в то же время пытаясь сказать что-то другое.

Главный конструктор улыбнулся и подошел к ней:

— Только не переживайте, мисс, — сказал он, взяв ее за руку. — Я знаю каждый сантиметр этого корабля, я помню все его переборки и могу начертить любую палубу по памяти.

Айлин кивнула, и, чуть помедлив, убрала свою руку из руки инженера. Пока она шла сюда, девушка уже приняла решение вопреки, может быть, здравому смыслу. Но если она этого не сделает, разразившаяся катастрофа потопит и «Титаник», и ее вместе с ним.

— Я рада, что вы не огорчились, — ответила она и, наконец, подняла голову. — Но я хотела попросить вас, мистер Эндрюс… Я должна вернуться в Белфаст. Я уже обошла весь корабль и сделала все возможные записи осмотра. Вы сами сказали, что сейчас изменить практически ничего невозможно, во всяком случае, до первого рейса. Я не рабочий, не кочегар, не стюард… Я умею только рисовать чертежи и делать расчеты. А для этого не обязательно быть на борту корабля.

Мистер Эндрюс как-то многозначительно усмехнулся, и его умный взгляд вновь переместился на чертеж:

— Мисс Ливингстон, что вы видите?

Девушка проследила за его взглядом и лишь пожала плечами:

— Общий план корабля, сэр, — осторожно ответила леди, пытаясь понять ход гениальных мыслей конструктора. Но, увы, — получалось у нее это не всегда. Вот и сейчас она никак не могла понять, почему на губах мужчины такая загадочная улыбка.

— Не просто корабль, Айлин, — голос инженера вновь стал воодушевленным, а взгляд — сверкающим. Мисс Ливингстон невольно залюбовалась, и в памяти всплыли слова Белл: воистину, глаза выдают любовь слишком явно…

— На нем столько деталей, маленьких и больших, но каждая выполняет свою функцию. И кто знает… Возможно, именно от нее зависит благополучие всего лайнера, — последнюю фразу мистер Эндрюс произнес другим, задумчивым голосом.

Леди чувствовала направленный на нее взгляд, но упрямо не отрывалась от чертежа, хотя уж точно не могла увидеть для себя там ничего нового.

— Если какая-то деталь не может выполнять свою функцию, как должна, — тихо ответила Айлин, все так же не отрываясь от ставшей безумно интересной кормы корабля, — ее меняют на другую. Ведь на этом пароходе все должно быть просто безупречно…

Девушка нашла в себе силы поднять голову и посмотреть наконец в глаза мистеру Эндрюсу, надеясь, что ее взгляд не выдает все, что было в душе.

— Сначала то, что сломано, пытаются починить… — тихо сказал он, тепло улыбаясь.

Айлин опять опустила голову, борясь с огромным желанием просто сбежать и больше не появляться в поле зрения мистера Эндрюса никогда в жизни.

— Что с вами, мисс Ливингстон? — спросил заботливый инженер. — Вы боитесь трансатлантического перехода? Вам страшно оказаться в океане? Или вы опасаетесь чего-то еще?

Девушка отвела глаза, не зная, что лучше: то ли возразить, сказав, что никакими подобными страхами она не страдает, то ли согласиться со словами мистера Эндрюса, чтобы отвлечь его внимание от настоящей причины ее страха. Айлин выбрала первое:

— Ничего подобного, сэр, — тихо произнесла леди, покачав головой. — Переход меня не пугает.

— Ну, а в чем же тогда дело? — обеспокоенный тон конструктора не оставлял сомнений в том, что он намерен доискаться до правды: — В том, что мистер Исмей получил власть над «Титаником»?

— Это прескверно, мистер Эндрюс, — девушка злилась на себя за то, что буквально одним своим видом выдает все, что так тщетно пытается скрыть; но, к счастью, инженер ни о чем не догадывался. — Просто мне кажется, я выполнила свою работу — по крайней мере, ту, что смогла, — Айлин все-таки на мгновение пересеклась с непонимающим серо-зеленым взглядом конструктора, но лишь для того, чтобы потом снова сосредоточить все внимание на чертеже. — К тому же, директор «Уайт Стар» посчитает это разумным…

— Мне глубоко безразлично, что директор «Уайт Стар» посчитает разумным, — в голосе Томаса Эндрюса вновь послышалось плохо скрываемое негодование, и леди испытала странное, но приятное чувство. Она смотрела на мужчину, круто развернувшегося на 180 градусов, и с замешательством думала, что не сможет даже пошевелиться. Удобный, хоть и простой шкаф, стол, лампа и даже висящее на стене зеркало уже несли на себе отпечаток присутствия обитателя этой каюты и ее создателя, и девушке хотелось остаться здесь как можно дольше…

— Вы — член нашей гарантийной группы, вы сделали ничуть не меньше, чем любой из моих помощников, — конструктор повернулся, и мисс Ливингстон пришлось выдержать его взгляд. Очевидно, какое-то выражение в ее глазах заставило инженера смягчиться. И вдруг, в один момент Айлин перестала бояться и чуть улыбнулась. Теперь, когда она поняла, что другого выхода нет, переживать было уже глупо. А может быть, осознание чего-то другого, более приятного, заставило ожить ее сердце.

— Почему вы не хотите отпустить меня на берег?.. Разве от меня здесь есть какая-то польза?

Мистер Эндрюс устало покачал головой и вздохнул. Он знал, что убедить эту леди невероятно трудно, но сейчас она вела себя просто как ребенок.

— Вы очень умны, Айлин, но иногда я вас просто не понимаю, — тихо сказал он. — Неужели вы не осознаете, что не случайно попали сюда?..

Теперь уже леди Ливингстон удивленно посмотрела на главного конструктора. Что он имеет в виду? Или ей лучше вообще об этом не знать и все-таки сбежать отсюда под первым попавшимся предлогом?

— Я знала, что меня включили в гарантийную группу, — ответила она. — Но я никогда не могла понять, почему. Наверное, лорд Пирри имел какие-то свои размышления по этому поводу…

— Безусловно, — согласился инженер, вновь вернувшись к расчетам, и, завершив какую-то фразу, поднял на Айлин свой мудрый взгляд. — Но это было мое решение.

Совершенно пораженная, девушка в ответ взглянула на Томаса Эндрюса, который как-то странно улыбался. Теперь она вообще ничего не понимала, ни в этой жизни, ни в психологии людей, ни вообще во всех хитросплетениях отношений на верфи, где ей, к счастью, довелось работать.

— Но… почему? — только и смогла выговорить она; девушка остановилась у зеркала и медленно обернулась в ответ на мягкий взгляд собеседника в отражении.

— Потому что вы нужны мне, Айлин, — просто ответил главный конструктор этого самого большого и самого прекрасного лайнера. — Здесь, среди всего, что нам еще предстоит, необходимы не только самые лучшие и талантливые рабочие и инженеры «Титаника», но и люди, способные легко держаться со вздорными представителями высшего общества. Вы — леди, мисс Ливингстон, у вас прекрасное образование и умение ставить на место кого угодно различными доходчивыми способами. Вы не поддаетесь панике — я оценил вас на пожаре в хранилище — вы отважны и горды, и к тому же весьма красивы. Да, это было несколько эгоистично с моей стороны рассчитывать на вас именно в таком отношении, но без вас нам с капитаном просто не справиться.

Когда мистер Эндрюс сделал столь неоднозначное признание, леди Ливингстон просто потеряла дар речи, но чем больше она слышала, тем сильнее в ней просыпалось возмущение: ее хотели использовать, как бесплатное развлечение для господ аристократов! И автором этой идеи был Томас Эндрюс…

— Довольно! — она подняла руку, оборвав ирландца на полуслове. — Теперь мне, наконец-то все понятно. Не смею больше отвлекать вас от вашей столь важной работы, мистер Эндрюс.

И леди резко развернулась, чтобы покинуть каюту и больше сюда не возвращаться.

— Мисс Ливингстон, вы не так поняли мои слова, — мягкий голос инженера остановил девушку на полпути к выходу. Чертыхнувшись про себя, она в который раз с досадой осознала, что этот человек имеет над ней слишком большую власть. Все же Айлин повернулась, молча спрашивая, что именно она поняла не так, но мужчина едва заметно кивнул на одно из кресел: леди ничего не оставалось, кроме как медленно пересечь небольшое расстояние до него и замереть, наблюдая за инженером, севшим напротив.

А Томас Эндрюс про себя улыбался, и эта улыбка светилась в его глазах:

— Айлин, неужели я похож на человека, способного построить такой хитроумный план по поводу вашего путешествия? — интонация конструктора была такая обезоруживающая, что весь гнев слетел так же неожиданно, как и появился. — Но без вас нам действительно будет трудно, — откровенно признался мужчина, — конечно, если желаете, встреч с дорогими во всех смыслах гостями не будет. Это полностью зависит от вас.

Мистер Эндрюс неожиданно встал, обогнул свой стол и подошел ближе к своей гостье, которая уже и не вспоминала о недавней вспышке гнева: теперь ее пульс как-то странно начал меняться, то замедляясь, то ускоряясь.

— Я лишь хочу, чтобы вы увидели «Титаник» в его первом рейсе.

— Вы… уверены? — тихо спросила она, боясь, как бы голос не выдал ее волнения.

— Абсолютно, мисс Ливингстон, — ответил главный конструктор, проводя рукой по столу. — Она… почти самое дорогое, что есть в моей жизни. И если уж я могу здесь хоть что-то решать, так это выбрать тех, кто действительно достоин путешествия на этом корабле.

Айлин глубоко вздохнула. Слава Богу, что мистер Эндрюс ничего не замечает за своей любовью к кораблю. Теперь ее оскорбленное поведение казалась уж очень глупым, еще глупее, чем желание очертя голову бросаться в огонь котельных.

Конструктор, очевидно, увидел произошедшую перемену, потому что в его взгляде появилось облегчение: да, мисс Ливингстон порой вела себя… Не так, как обычно. Холодный рассудок иногда сменялся всплеском характера — в такие моменты он вымещался на мистере Исмее, а порой — и на нем. Но мистер Эндрюс всегда умел находить общий язык с людьми; он никогда не желал кого-либо обидеть, а тем более Айлин.

Девушка тем временем против воли задержала свой взгляд на обстановке каюты: по размерам она была точно такая же, как у нее. Особенной роскоши здесь так же не наблюдалось. Очевидно, инженер мыслил, как и его помощница, считая, что это путешествие — не время для отдыха. Что ж, если так нужно…

Леди тихо вздохнула. Ведь нельзя изменить то, что предначертано, не так ли? Вот и она, наконец, перестанет создавать мужчине новые проблемы, и вместо этого поможет справиться с теми, которые компания «заботливо» на них свалила.

— Уже довольно поздно… — девушка поспешно поднялась, пытаясь скрыть в голосе неловкость. Только сейчас до нее дошло, что находиться в столь поздний час в каюте главного конструктора — не слишком уместно. — Доброй ночи, мистер Эндрюс, и мне жаль…

— Ну что вы, не стоит, — инженер вновь тепло улыбнулся, — доброй ночи, Айлин. Отдохните как следует, ведь завтра такой знаменательный день!

Леди Ливингстон едва не закатила глаза. О да, ведь они прибудут в порт, откуда мистеру Исмею будет еще проще заваливать их телеграммами. Но вслух сказала:

— Можете мне верить, мистер Эндрюс. Я не оставлю вас одного, — и, заметив согласие в глазах главного конструктора, добавила, положив на стол свой блокнот: — Это осмотр багажных отсеков. Можете спокойно заниматься первым классом. Все остальное я возьму на себя.

И Айлин вышла, оставив Томаса Эндрюса наедине со своими мыслями о грядущем плавании и о том, как оно пройдет.

***

От переизбытка эмоций хотелось куда-нибудь себя деть, и девушка не придумала ничего другого, как направиться наверх: в скором времени пароход уже достигнет Саутгемптона, и леди не хотелось пропустить этот момент. Стрелки часов приближались к полуночи, но никто и не думал спать. Вдалеке, ближе к мостику, царило непривычное оживление, слышались громкие голоса и приказы, сновали туда-сюда матросы.

— Такое странное чувство — видеть порт, — тихий голос заставил Айлин вздрогнуть от неожиданности. — По логике вещей, следует радоваться, однако вместе с этим чувством в душе появляется какое-то необъяснимое разочарование.

— Да вы в глубине души романтик, — не сдержала улыбки мисс Ливингстон, заметив ответный веселый взгляд.

Приближающийся берег заставил Алекс и Айлин переглянуться: вот он, Саутгемптон. Новое временное пристанище их корабля. Медленно огромный пароход двигался вперед, пять буксиров сопровождали лайнер, который ошвартовался без каких-либо проблем и лишнего внимания.

— Вы уверены, что не хотите дождаться утра? — с беспокойством в голосе мисс Ливингстон попыталась в очередной раз воззвать к благоразумию своей собеседницы, но та лишь отрицательно покачала головой:

— Я не могу терять целый день. Не беспокойтесь, все будет в порядке, — улыбнулась Белл, перехватив взгляд леди.

— Кажется, вас ждет много дел, — вздохнула девушка, убеждаясь, что ее уговоры не подействуют. — Что ж, мисс Белл, тогда удачи вам, и до встречи — помните, 10 апреля мы вас будем ждать!

— И я с нетерпением буду ждать встречи с вами, — кивнула Александра, взгляд которой остановился не только на Айлин, но и на капитанском мостике.

Девушка предупредила капитана Смита о том, что ей необходимо покинуть корабль, с мистером Эндрюсом она попрощалась совсем недавно, столкнувшись в обеденном зале, где инженер совершал обход, как всегда, с неизменным блокнотом в руках. Небольшое чувство вины охватило ее, когда мисс Белл шагала в сторону ожидавшей машины — девушка смогла телеграфировать с лайнера о месте и времени своего прибытия. Но это чувство она довольно быстро прогнала — гораздо важнее сейчас подумать о том, какие дела ее ждут в Лондоне. Это, прежде всего, визит в офис «Уайт стар», после ей предстоит отчитаться перед редактором о проделанной работе, выслушать длинный список указаний по поводу того, что следует выяснить во время путешествия — при условии, конечно, что ей не удастся от него отказаться.

Хорошего в ближайшие дни не предвиделось, и поэтому девушка старалась думать о предстоящем плавании — возможно, ей придется терпеть не слишком приятное общество английской и американской аристократии, но… Следует подумать и о другом — например, о своих новых знакомых, чье общество, без сомнения, скрасит шесть дней пребывания на этом роскошном лайнере.

Утро, которое «Титаник» встретил вблизи берега, проходило слишком уж спокойно, и это настораживало мистера Эндрюса. Что-то казалось ему подозрительным в такой тишине: может быть то, что глава «Уайт стар», прежде славший телеграммы, теперь молчал. И действительно — интуиция вновь не подвела главного инженера. Глядя на лицо приближающегося капитана, конструктор уже готовил себя к очередным плохим новостям.

— Опять что-то с пароходом? — не выдержал мужчина, в голосе которого послышалось плохо скрываемое отчаяние, но мистер Смит едва заметно покачал головой:

— Нет, это большей частью касается команды. Однако и вы должны знать…

Бумага, сложенная в несколько раз, перешла из рук капитана к ничего не понимающему инженеру, беглый взгляд которого быстро прочитал содержимое.

— Они хотят изменить состав экипажа накануне отплытия?! — не удержался конструктор от удивленного восклицания.

Капитан лишь кивнул, предпочитая разнообразные мысли оставить все-таки при себе. Да уж, подобное вмешательство компании во все дела на корабле грозили столкновением интересов, избежать которого представлялось все сложнее и сложнее.

— Мистер Уайльд присоединится к нам 9 апреля, — голос почтенного джентльмена, однако, почти не выдавал никаких эмоций. — До того времени мистер Блэр останется в рядах «Титаника».

— Но как же другие офицеры? — непонимающе покачал головой Томас Эндрюс. — Мистер Мердок…

— Мистер Мердок станет моим первым помощником, — пояснил Эдвард Смит, которому, кажется, подобный разговор казался неудобным. — Увы, изменить этого решения я не в силах.

***

Взглянув еще раз на озадаченного конструктора, капитан направился в сторону радиорубки, очевидно, желая убедиться, что все в порядке и там. Мистер Эндрюс же стоял на месте — его мысли были далеко не веселыми. Пусть он и не моряк, однако мужчина хорошо себе представлял, как важно иметь хорошие отношения команде, пересекающей Атлантику. А теперь напряжение может возрасти в несколько раз… Конечно, помощники капитана — профессионалы, но внутреннее чувство неприязни к человеку, так легко сместившего всю иерархию, все-таки не может не ощущаться.

Инженер устало прикрыл глаза. А ведь сколько еще работы сейчас предстоит гарантийной группе, включая его. Необходимо проверить все оборудование, тщательнее всего, конечно, то, что в первом классе, все обустройство…

— Мистер Эндрюс, — за своими мыслями мужчина не сразу заметил знакомого молодого человека. Теплая улыбка показалась на лице конструктора, когда к нему подошел один из помощников капитана. На лице молодого моряка явно читалось волнение, с которым он приблизился к борту.

— Слушаю, мистер Лоу?

— Мисс Александра Белл… Она действительно покинула корабль? — спросил пятый помощник, уже зная ответ по огорченному взгляду конструктора.

— Да, насколько я знаю. Сразу после прибытия «Титаника», — инженеру явно было неудобно, и рука непроизвольно тянулась к блокноту, чтобы за понятными и привычными формулами скрыть взгляд, в котором против воли читалось сочувствие. Впрочем, пятый помощник все равно этого не заметил: странное выражение, мелькнувшее всего на мгновение, почти сразу исчезло. Коротко кивнув, он направился обратно, в кают-компанию, да и мистер Эндрюс, немного помедлив, также пошел к своей каюте. Требовалось составить план того, что надлежало проверить в первую очередь; на распределение обязанностей ушло не так много времени.

***

Айлин проснулась поздно от какого-то непонятного шума. Кто-то явно носился по кораблю туда-сюда и обратно. Раздавался какой-то грохот, звон, едва слышные проклятия и вопли матросов.

— Ни дня без приключений, — вздохнула леди и выбралась из кровати. Быстро надев какое-то легкое платье и накинув поверх него пальто, девушка вышла на верхнюю палубу. За ночь погода испортилась, пришел туман и тучи. Леди Ливингстон поежилась, и тут же чуть не была сбита с ног каким-то матросом.

— Эй? В чем дело? — окликнула она его.

— Простите, мадам, — бросил тот и скрылся где-то за третьей трубой. Айлин тряхнула головой, удивляясь такой неразберихе, и пошла к носу корабля.

На капитанском мостике кто-то ругался витиеватыми выражениями. С удивлением девушка узнала шотландский язык с такими оборотами, что позавидовал бы сам Роберт Бернс.

— Доброе утро, мистер Мердок, — сказала она, появившись в поле зрения команды

Офицеры обернулись, умолкнув, и на капитанском мостике воцарилась непривычная гнетущая тишина.

— Мисс, что вы здесь делаете? — пораженно спросил Уильям Мердок, слегка потеряв свою выдержку.

— Меня разбудили какие-то странные звуки, — ответила Айлин. — И никто мне не ответил, почему все бегают и пытаются разнести корабль еще до выхода в рейс.

Шотландец посмотрел на кого-то из младших офицеров, тот кивнул и скрылся в кают-компании.

— Простите мою резкость, но вы не должны здесь находиться, — довольно строго произнес старший помощник капитана.

— Мы еще не в море, — улыбнулась Айлин. — И я, как не последний человек на «Харланд энд Вольф», могу хотя бы до рейса погулять по кораблю. Так вы мне скажете, что у нас случилось?

Уильям Мердок вздохнул, сомневаясь, стоит ли рассказывать леди Ливингстон о последнем происшествии, но после некоторого колебания решился:

— Проблемы с давлением в пятой котельной, — ответил он. — Необходимо срочно стравить пар, — однако увидев округлившиеся глаза Айлин, он безмерно пожалел о своей откровенности.

— Вы… с ума сошли?.. — только и смогла произнести она. — Да мы же сейчас все взлетим на воздух!

— Прошу прощения, мисс, но вам лучше вернуться в свою каюту. Мистер Эндрюс уже обо всем знает, и он позаботится…

Дослушивать фразу шотландца девушка не стала, вылетев из помещения со скоростью, не уступавшей носившимся матросам. Еще более быстрым шагом Айлин направилась в сторону кормовой части, на ходу вспоминая самый короткий путь.

— Мистер Эндрюс, что происходит? Не успел корабль как следует пришвартоваться, как опять что-то приключилось в котельных! — столкнувшись с инженером немного не доходя до конечного пункта назначения, леди не смогла сдержать своей пламенной тирады — ее голос резко изменился, когда она заметила жуткую усталость на лице конструктора. — Что-то серьезное?..

— Нет, мисс, — мужчина даже нашел в себе силы улыбнуться, — к счастью, худшего удалось избежать…

Девушка явно ждала больших пояснений, но инженер либо вновь ушел в свои мысли и расчеты, либо же он действительно устал так, что у него не было сил на дальнейшие разъяснения. Мистер Эндрюс лишь посмотрел на нее и тихо вздохнул, когда молчание вновь затянулось:

— Мы уже справились, спасибо наблюдениям мистера Мердока. Прошу меня извинить, мисс, мне нужно кое-что рассчитать. И, Айлин, — добавил он, обернувшись у входа на лестницу. — Не гуляйте долго по палубам: сегодня холодный ветер…

Леди Ливингстон несколько мгновений удивленно смотрела ему вслед. Похоже, мистер Эндрюс смертельно устал. Что же там такое произошло? И как могли сломаться абсолютно новые котлы? Девушка остановилась в размышлении. Что бы это могло все значить? Утешало одно: если мистер Эндрюс шел в каюту, значит, ситуация действительно уже была под контролем, в противном случае инженер бы никогда не покинул место происшествия.

***

Тем утром погода не принесла благоприятных изменений. Туман, переходящий в несильный дождь, не вызывал желания выходить на открытую палубу, и у немногочисленных пассажиров «Титаника» даже не было такой мысли. Завтрак начался чуть позже обычного — около половины девятого. Мистер Эндрюс уже сидел за длинным столом в украшенном пышными цветами и большими окнами обеденном зале. Компанию ему составляли капитан и мистер Мердок, и инженер слушал по очереди их негромкие замечания. Айлин решительно направилась вперед, намереваясь узнать, что же произошло ночью.

— А, мисс Ливингстон, вот и вы, — приветствовал гостью инженер, состояние которого заметно улучшилось.

— Все хорошо? — вопросительно изогнула бровь девушка, переводя взгляд на других джентльменов.

— Все хорошо, мы уже разобрались, — конструктор явно желал поскорее перевести этот разговор на другую тему. — Что ж, господа, теперь до 10 апреля нам предстоит беспокоиться уже о другом…

Айлин подняла брови, но промолчала. Если мистер Эндрюс о чем-то умалчивает, значит, дело действительно серьезное, и приставать сейчас к нему не стоит.

— Мы отправляемся ровно в полдень, — ответил капитан. — До этого надо привести судно в полную готовность.

— Мы останемся на корабле, — ответил мистер Мердок, взглянув на Томаса Эндрюса. — И проследим за всем.

— Вот и отлично, — удовлетворенно вздохнул капитан Смит, окинув взглядом тех немногих собравшихся перед тем, как встать. — А теперь прошу прощения, мне нужно… Переговорить с командой.

Мистер Эндрюс отвернулся, а его взгляд выражал нескрываемую досаду. Офицеры так же бесшумно поднялись и кивнули инженеру на прощание.

Уильям Мердок шел рядом со сосредоточенным капитаном и радовался, что в этот раз на корабле хотя бы не будет репортеров. Конечно, девятого апреля перед изданиями придется снова открыть двери корабля, но эта небольшая передышка была на пользу команде. «Уайт Стар» и без того слишком дорожила своей репутацией, а ведь даже самые обыденные вещи могли превратиться в сенсацию. Правда, мистер Исмей всегда мог обратить любое происшествие в свою пользу. «Как в истории с „Олимпиком“, — про себя подумал шотландец. — компания получила самые сильные заголовки, несмотря на драматизм ситуации…»

Капитан Смит продолжал сосредоточенно молчать, и в душе Уилл порадовался этому. Он не хотел слышать очередных дежурных фраз, сказанных таким тоном, от которого хочется провалиться сквозь землю. Мужчина знал, что последнее решение исходило от директора «Уайт Стар», но все же узнать о понижении в должности было неприятно. Впрочем, Мердоку уже доводилось испытывать все тонкости характера мистера Исмея. Не журналисты, не технические проблемы только выходящего в море корабля, и даже не тонкости общения с пассажирами первого класса могли вызвать настоящее волнение, а новые идеи «Уайт Стар Лайн»… И просто необходимо было стойко выдерживать их, что бы ни случилось.

После завтрака Айлин решила прогуляться по верхним палубам и подумать. Мистер Эндрюс вел себя довольно странно, отмалчиваясь практически на каждое слово. Девушке было крайне любопытно, что же там такое случилось в котельных, но она понимала, что даже если будет упрашивать главного конструктора, тот ей не ответит. Когда команда покинула столовую, Эндрюс сказал леди всего несколько дежурных слов и поспешил отбыть к инженерам. Это было даже обидно, но Айлин привыкла и теперь решила развеяться.

«Титаник», казалось, дремал, покачиваясь на прибрежных волнах. По шлюпочной палубе, покачивая деревянные лодки, гулял свежий ветерок, но леди Ливингстон это не пугало. Она прошлась вдоль левого борта, бросив беглый взгляд на шлюпки, и около одной из них заметила неподвижную фигуру.

— Проверяете неприкосновенные запасы, мистер Лоу? — спросила она.

Однако молодой человек не ответил, оперевшись на леера и вглядываясь в густой туман, окутавший берег. Айлин тихо подошла к нему ближе и прислонилась к шлюпке. Ей почему-то вдруг захотелось по-дружески обнять его и успокоить. Несмотря на крайнюю скрытность Лоу, леди все же смогла догадаться, что между ним и мисс Белл что-то происходит, и ей были понятны все его нынешние чувства. Однако, она знала, что нельзя так прямолинейно говорить об этом даже с другом, а уж тем более с гордым британским офицером.

— Доброго вам утра, миледи, — наконец тихо сказал Лоу, не оборачиваясь. — Здесь довольно прохладно, не желаете вернуться в тепло?

Айлин улыбнулась, тоже всматриваясь в знакомые очертания берега и рассыпанных по нему домов:

— С удовольствием, если вы составите мне компанию! — провокационно сказала она.

Гарольд обернулся и посмотрел на мисс Ливингстон несколько отсутствующим взглядом.

— Если пожелаете, мадам, — рассеянно ответил он, с некоторой неохотой оторвавшись от своего занятия и спустившись с девушкой в обеденный зал. Айлин решила никак не поддаваться дурному настроению своего собеседника и дождавшись, когда им принесут чай, сказала:

— А знаете, мистер Лоу, у меня ведь хорошая новость!..

Офицер изобразил удивление во взгляде. С мрачным безразличием наблюдая, как официант ставит на стол чай и сладости, Гарри думал только об одном: как опасно все-таки стоять на открытой палубе. Непременно кто-нибудь заметит твою меланхолию и с энтузиазмом постарается тебя от нее избавить.

— Корабль все-таки починили? — не удержался пятый помощник, но Айлин лишь рассмеялась:

— Это само собой разумеется… Но есть еще кое-что. Мистер Эндрюс составил телеграмму для Алекс — он прочитал ее статью, и поэтому выражает надежду на прибытие нашей гостьи. Мне он дал ее дополнить, а я посчитала полезным обратиться к вам…

Несколько долгих секунд леди могла полюбоваться на пораженного собеседника. Наконец, он неловко кашлянул, полагая, что неправильно понял вопрос:

— Вы… что хотите сделать?

— Хочу, чтобы и вы адресовали несколько слов, — пояснила Айлин, расправляя белоснежную салфетку на столе.

— Это невозможно, — резко произнес мистер Лоу, поднявшись так, что стул едва не потерял равновесие. — Извините, мисс Ливингстон, но мне пора. Доброго вам вечера.

Айлин не успела вставить и слова: она лишь разочарованным взглядом проводила пятого помощника. Леди захотелось ударить себя по лбу своим же блокнотом. Ну вот кто ее просил вмешиваться? Может быть, ей показалось, и вся эта романтическая история — это только плод больной фантазии безнадежно влюбленной женщины. И что теперь делать?..

Айлин тряхнула головой, пытаясь не расплакаться от осознания своей абсолютной бесполезности и в то же время от невозможности отказаться от просьбы Томаса Эндрюса. Она ему нужна, а потому никуда с «Титаника» не денется… как это ни прискорбно.

Послышались уверенные шаги. Леди Ливингстон подняла голову и увидела старшего помощника капитана. Она вздохнула и поднялась. Что-то на этом британском корабле никак не получается нормально выпить чаю. Однако Уильям Мердок, увидев Айлин, так очаровательно улыбнулся, что она не смогла сбежать.

— Разрешите угостить вас, леди? — галантно спросил он, отставляя изящный деревянный стул и с интересом заметив чайную композицию на белой скатерти.

— Скорее, это я должна пригласить вас за стол, — Айлин кивнула на чайник. — Не очень хочется пить чай в одиночестве.

Мердок кивнул и сел напротив. Некоторое время он размешивал в чашке редкие крупинки сахара, словно собираясь с мыслями. Фарфор и шелк с эмблемой «Уайт Стар Лайн» сейчас казались не такими уж и навязчивыми, но мысли старшего офицера занимало немного другое.

— Я хотел бы уверить вас, миледи, в моем полном уважении… — наконец сказал он, и мисс Ливингстон едва удержалась от того, чтобы не закатить глаза.

— Мистер Мердок, я так устала от пустых этикетных фраз, — сказала она, — что начинать с них беседу мне совсем не хочется. Давайте выражаться прямо.

Мердок отложил ложку и посмотрел в глаза Айлин.

— Я должен просить у вас прощения за то, что слышал больше, чем должен был, и этим огорчил вас, — произнес он серьезно и искренне. Айлин постаралась спрятать свое смущение и некоторое раздражение, закрывшись чашкой чая.

— Вы слышали то, что слышали, — тихо сказала она. — И в этом нет вашей вины. Я верю в вашу честь, — предупредила возражения девушка, — и ничего не опасаюсь. Просто это было слишком неожиданно.

— Не менее неожиданно, чем те сюрпризы, которые преследуют «Титаник» на всем протяжении его рейса и не только, — теперь мистер Мердок, кажется, почувствовал себя вполне непринужденно, наслаждаясь чаем, в котором, как всегда, размешивал молоко. — Ведь и его строительство не обошлось без разного рода неприятностей. Нелегко со всем этим справиться, верно?

— Да, нелегко, — согласилась Айлин, не без некоторого удивления глядя на пока еще старшего помощника капитана. Девушка испытывала смущение от той темы, которую она собиралась поднять, но и молчать тоже было невозможно. — Сэр… Могу я вас кое о чем спросить?

Шотландец напрягся. Медленно отставив чай, мужчина нехотя кивнул, догадываясь, о чем пойдет речь. И верно: его худшие опасения оправдались.

— Компания не имела права на это! — воскликнула леди, вызвав этим почти незаметную улыбку.

«Не имела, — про себя легко согласился мистер Мердок. — Однако же она это сделала». Он посмотрел в сторону. Сквозь большие окна, похожие на арки, струился солнечный свет, проявляя и расцвечивая искусные узоры лепнины на потолке, прозрачные плафоны электрических светильников и широкие столы под белоснежными скатертями.

— Иногда мне кажется, что мистер Исмей — бельмо на глазу «Титаника», — тем же тоном продолжала мисс Ливингстон. — Будь у этого человека хоть капля разума, мы избежали бы большей части всех неприятностей!..

— Что мы можем с этим сделать, мисс, — ответил Мердок, стараясь сохранять самообладание. — Это приказ. А приказы, как вы знаете, не обсуждают.

Айлин звякнула ложкой о чашку. Мистер Исмей был невыносим еще в первом путешествии «Олимпика», но, слава Богу, ее в том рейсе не было.

— Я не могу так оставить эту несправедливость, — в глазах мисс Ливингстон мелькнул огонек. — Это просто нечестно!

Уильям Мердок выпрямился.

— При всем уважении, миледи, это все касается только и исключительно экипажа, а не корабля, — сдержанно ответил он.

Айлин неслышно вздохнула: что ж, возможно, он и был прав. Конечно, она могла, пока есть время, поехать в Лондон, переговорить с главой компании, но девушка знала, что мистер Исмей принятых решений не отменяет… Как в вопросе со шлюпками — самом большом и самом неприятном столкновении, которое леди до сих пор не могла вспоминать без зубного скрежета.

В ответ на строгий взгляд шотландца мисс Ливингстон выдавила нечто, похожее на улыбку:

— Как прикажете, мистер Мердок.

Мужчина лишь покачал головой, скрывая свое удивление. Что сказать, обе гостьи вызывали вопросы: порой сквозь воспитание пробивалось нечто необычное. Решив поставить точку в этом разговоре, старший помощник резко поднялся и, попрощавшись, покинул просторный обеденный зал, оставив Айлин допивать чай в одиночестве.