Пропасть, чтобы вернуться

Диана Башкирева

Никто не в силах остановить бег времени… они не были вдвоем, они не были наедине. Слез не было, ничего не было. Было понимание того, что это и есть Жизнь, и что все будет так, как захочет эта самая Жизнь. А кто сказал, что она должна обращать внимание на пожелание и мечтания простых смертных?Знаешь, душа человека, как стекло. Она очень легко бьется….История имеет свойство повторяться. Завтра не может не наступить, но оно может подождать….

~~~Глава 2.~~~

— Он опять заперся? — спросила женщина у сидящего в глубокой задумчивости мужчины.

— Опять… — вздохнул тот.

— Вы уж придумайте что-нибудь опять, чтобы расшевелить мальчика, — в который раз попросила женщина. — Нет сил больше, смотреть, как угасает его желание жить.

— Да, я вообще, не знаю, как он ещё держится, испытав такое…

— Вот не правы вы! — рассердилась женщина. — Я и тогда и сейчас говорю, не была она его парой! Да любил! Но она не любила! Он не заслуживает этого!

— Авиа, вы не правы, — покачал головой мужчина. — Не нам с вами судить, как они любили, и что заслуживает мой сын…. Но Лаура не была его парой, и она сама это знала.

— А я точно знаю, что она не была его парой… — очень тихо прошептала женщина, но он услышал.

— О чём вы? — строго спросил он.

Авиа Эсае*анну, сожалея, что проболталась, всё же решительно глянула в сторону мужчины.

— Перед самым… — женщина сглотнула, — перед… трагедией… я была у вещуньи в Белых горах…

— Так вы за этим туда ездили? Не к сыну? — нахмурился он.

— Да, нет, именно к сыну. Просто так совпало…. Мальчик собирался на поиски своей половинки, и я решила ему помочь, да к вещунье его и отвела…

— Вы были так уверены, что вещунья поможет? — скептически заломил бровь он. — Настоящих вещуний почти не осталось.

— Она — настоящая! И не одному помогла найти свою суженую. И в поиске пропавших не раз помогала.

— И что, сыну помогла?

— Помогла, — кивнула головой женщина. — Скоро у мальчика свадьба. Ехать надо, а господин…. Не могу я его оставить в таком состоянии…. Совсем ведь одичает…

— Так что там с вещуньей? — уже более серьёзно спросил Денниэль.

— Я не понимаю, как она узнала, что я здесь служу. Но, после того, как я о сыночке всё расспросила да уходить собралась…. Сказала мне вещунья, схватив за руку неожиданно, что принцу, что является моим господином, беда грозит, любовь наведённую потеряет, что парой его является. А потом странное выдала…

— И что же?

— Главное, чтобы не потерял пару, что станет его истинной любовью, — выдала Авиа Эсае*анну. — А я ведь спешила, хоть как-то предупредить мальчика… не успела…

— Никто бы не успел, — покачал головой Денниэль, потом, словно вспомнив что-то, встрепенулся. — А, пожалуй, есть возможность расшевелить ЕГО. Только сначала мне надо отправиться к старейшинам…

Старейшина Диккани с болью смотрел на некогда полного жизненных сил, а сейчас надломленного мрачного мужчину. Он помнил его всегда в окружении поклонниц, с восхищённой нежностью взиравших на красавца. Сейчас лицо-маска делало его черты резкими, острыми и излишне надменными. Даже взгляд ярко синих глаз из-под бровей с необычным изломом к вискам был излишне тяжёлым.

***Когда Диккани ушел, я сел в кресло и прикрыв лицо руками. Как быть? Где Она может быть? Может она выжила, спаслась, немного надежды было внутри меня. У нее твердый характер. Она самодостаточна и старается быть полностью не зависимой. Откуда в ней это?

Мне нравилось видеть то, что она сильна морально, но под моим взглядом вся ее сила улетучивается, хоть она и старается изо всех сил не поддаваться. У нее очень строптивый характер, но мне так хочется разгадать его. А какие у нее глаза. Просто ярко зеленые. Когда она о чем-то думает, они темнеют. И как же меня физически-то к ней тянет. Хочется постоянно прикасаться к ее лицу, к ее светлым волосам. А ее губы…. Черт, да что эта девчонка сделала со мной? И что мне теперь делать? О Николь остались только воспоминания, и больше ничего. Никто не знает, где она и, что с ней. Ладно, разберусь.

Нужно просто не сдаваться, и найти Николь. Она исчезла. Как же трудно принять то, что светлая девчонка могла вот так погибнуть. А может, она все еще жива? Почему она не отбивалась? Казалось, что она просто хочет погибнуть, умереть. Но почему? В дверь постучались, и со скрипом отворилась, на пороге комнаты появился отец.

— Нам нужно поговорить, Линиэль.

— Оставь меня отец.

— Не одному тебе тяжело принять то, что Николь погибла. Но ее не нашли, и у нас должна оставаться надежда на то, что она жива. — Произнес отец.

Он был в чем-то прав.

— Возможно отец. — Согласился я.

— Линиэль нужно продолжать жить дальше, — садясь напротив меня, сказал отец. — Раньше, когда она была… тут, то ты кроме Лауры не видел никого; даже не замечал того, что Николь истинно тебя любит. А когда произошла… трагедия, то ты…

— Отец.

— Я не договорил, Линиэль.

— Отец я не знал того, что ты мне говоришь. — Произнес я.

— Николь так же не говорила тебе о чувствах, как ты не говорил Лауре. — Сказал отец.

— Лауре так же переживает из-за гибели Этьена, она его любила искренне. И я это понял, но уберечь и объяснить это Николь, я не успел. Я всего лишь на несколько минут опоздал. Если бы я раньше понял ее чувства, понял, что Лаура любит Этьена, то сейчас бы Николь была жива. Три года прошло. Три чертовых года!

Я поднялся и вышел из комнаты. Это не выносимо, знать, что она может не вернуться.***

— Вы поговорили с ним? — спросила Авиа Эсае*анну.

— Поговорил, но он ни разу не дал мне договорить, как всегда. — Протянуто сказал Денниэль, садясь в кресло.

— Ему тяжело.

— Но уже три года прошло.

— Вы не понимаете, как это, когда понимаешь, что любишь — а твоя любовь у тебя на глазах, погибает, а ты ничего не можешь сделать.

— Это я хорошо понимаю, Авиа. — Сказал мужчина. — И понимаю его, но у него есть надежда на то, что она жива. Но я бы не стал надеяться на то, что она все еще жива.

— Он должен верить, хоть во что-то, это дает ему надежду на лучшее.

— Я уверена, что она жива Денниэль, она должна быть жива.

— Почему ты так уверена?

— Потому что ее не было на месте падения, и крови тоже не было. — Сказала Авиа. — Значит, она жива. Она выжила. Почему ты ему об этом не расскажешь? Почему не можешь в это поверить?

— Он винит себя в том, что не успел спасти Николь. — Тихо произнес Денниэль.

— Он не должен себя в этом винить. Если он будет себя винить, то ему будет только хуже.

— Авиа, ты говоришь все правильно, но…

— Денниэль, она сама выбрала свою судьбу, но если судьба решила, что она должна жить; то так и должно быть, она жива. Ты должен ему об этом рассказать. — Сказала Авиа Эсае*анну. Да она понимала, что говорит правду, но как в это объяснить принцу?