Лучшие вещи рождены болью. Том 1

Джэки Иоки, 2022

Как избавиться от ненавистного сотрудника? Самый верный способ – поручить ему внедриться в банду, главарь которой уже убил пятерых подосланных к нему агентов ФБР.Выбор у Хантера невелик и скорее похож на естественный отбор: либо он, либо его. Вот только пристальное наблюдение за ним дерзкой и неприступной помощницы главного бандита вызывает у него далеко не нервное напряжение, как следовало бы ожидать, а непонятно откуда взявшееся влечение.Сможет ли Хантер справиться с ним и остаться в живых, посадив банду за решётку, или станет шестым, чья голова будет покоиться среди цветов в коробке, которую однажды утром получит его шеф? И как это связано с историей ребёнка, от которого много лет назад отказались родители?Первая книга цикла "Лучшие вещи", где две истории только начинаются.

Глава 3. Лучшие вещи

На следующий день Хантер Морроу уже перевёз свои немногочисленные вещи, большинство из которых было куплено вчера специально для поддержания требуемого образа и которые ещё предстояло несколько раз запачкать и постирать в машинке на особо жёстком режиме для придания им слегка потрёпанного вида, в новую и совершенно обшарпанную квартирку в одном из самых неблагополучных районов Сан-Диего, где и обитала банда Вороны Смерти. Пора было вживаться в роль, предусмотренную его легендой, и смешиваться с толпой местных жителей, чтобы ничего не могло выдать в нём одного из Федс, как в гетто привыкли называть федеральных агентов.

Стоило ему ступить на порог так называемых апартаментов в первый раз, внутри всё взбунтовалось. Он абсолютно точно не привык к жизни в таких условиях. Это была не квартира, а самая настоящая коморка на третьем этаже разрисованной граффити бетонной коробки, каких в этом районе были десятки. С сожалением он вспомнил место, где жил до этого. Работа в ФБР позволяла снимать приличное жильё недалеко от центра города, и он был вполне доволен теми шестьюдесятью квадратами, которые занимал. Светлыми и чистыми квадратами в минималистичном стиле, где не было ничего лишнего. Здесь же всё просто кричало о паршивой жизни её бывших владельцев, начиная от поскрипывающего раскладного дивана с видавшей виды потёртой обивкой, играющего роль спального места, заканчивая жирными, кое-где ободранными обоями и покосившимися полочками и шкафом. Хозяева даже не потрудились выкинуть хлам, оставшийся после предыдущих жильцов, видимо, думая, что он может кому-то понадобиться.

Прежде чем разобрать вещи Хантер с отвращением занялся уборкой, и к вечеру за дверью квартиры образовалась приличная гора мусорных мешков, которые он планировал чуть позже вынести на свалку. Сейчас же хотелось просто чего-нибудь перекусить. Открыв холодильник, дверца которого упёрлась в стоящий у противоположной стены кухонный стол, он застонал от разочарования. И как он мог забыть, что, собираясь по дороге из центра заехать в супермаркет, просто проскочил его мимо в желании как можно быстрее покончить с переездом.

Что ж, придётся идти в ближайший магазин, если здесь есть хоть один, работающий после десяти вечера. И может быть, там будет что-нибудь приличное, что не вызовет у него желание тут же спустить это в унитаз. И пара банок пива уж точно не будут лишними. А может, и бутылка текилы.

Вытащив из кобуры свой Сиг Сауэр, которым он пользовался уже несколько лет, Хантер проверил патроны в обойме и, любовно погладив затвор, засунул его сзади за пояс джинсов, пряча под клетчатой рубашкой нараспашку, накинутой поверх белой футболки. Значок агента ФБР он ещё вчера сдал на хранение Филиппу. Захлопнув за собой противно скрипнувшую дверь, он сделал себе пометку, завтра же смазать петли, чтобы не привлекать лишнего внимания соседей к тому, когда он приходит и уходит, и подхватил как можно больше мешков, понимая, что второй раз к мусорке идти всё равно придётся.

Ближайший круглосуточный магазин Хантер нашёл всего в паре кварталов, вот только к ночи ничего кроме завалявшихся полуфабрикатов в нём уже не было, если в принципе когда-то завозилось. Вытащив из морозильника помятую коробку с замороженной пиццей и раздражённо сдёрнув с полки упаковку Короны — единственного пива, которое он мог пить — Хантер плюхнул все это на кассу под неодобрительным взглядом кассира. Тому явно совсем не хотелось отвлекаться от очередного вечернего шоу, которое как раз начиналось по телевизору, висящему под самым потолком.

Раздвижные двери открылись, впуская двух чёрных парней, громко о чём-то спорящих, но так и не закрылись, заставив кассира устало чертыхнуться, сетуя на очередную неисправность, третью в этом месяце. Хантер достал из бумажника наличные и впервые задумался о том, не написать ли ему заявление об уходе, пока у него осталась хотя бы его жизнь, постепенно превращающаяся в ад и стремительно сокращающаяся в связи с этим чёртовым заданием. Лёгкие порывы ветра, означающие приближение осени, которая, собственно, ничем не отличалась от лета в этом городе, кроме долгожданной ночной прохлады вместо духоты, донесли до его слуха шум с улицы, в котором сейчас звучало что-то абсолютно чужеродное. Хантер нахмурился, собирая свои покупки в бумажный пакет. Уличные музыканты обычно собирались в Даунтауне, который считался центром Сан-Диего и привлекал основной поток туристов своими барами, ресторанами и клубами. Здесь же не для кого было играть. Рабочий класс, с трудом сводящий концы с концами, вряд ли подкинет хоть цент, каким бы виртуозом ты ни был.

Забрав пакет, Хантер вышел на улицу, слегка подпихнув ногой одну из дверей по просьбе кассира, чтобы та закрылась, и перешёл дорогу, следуя за ласкающими слух гитарными аккордами. Обычно он предпочитал абсолютно другую музыку, что-то более ритмичное, с громкими тяжёлыми басами, но после сегодняшнего совершенно отвратительного дня звуки, доносившиеся сейчас из тёмной аллеи напротив магазина, гипнотизировали его и заставляли успокоиться. И даже дышать становилось как-то легче.

*Keep holding on — Avril Lavigne*^[1]

Через пару шагов он услышал женский голос, идеально ложившийся на музыку.

— You’re not alone. Together we stand. I’ll be by your side, you know I’ll take your hand^[2].

Хантер замер на месте, как будто напоролся на невидимую стену. Этот голос проникал в самую душу, нежно поглаживая словами его растрёпанные мысли.

— When it gets cold and it feels like the end, there’s no place to go, you know I won’t give in^[3].

Он кое-как сделал ещё несколько шагов вперёд, поворачивая за изгибом аллеи, и вышел на маленький пятачок с двумя лавочками, стоящими напротив друг друга, на спинке одной из которых под единственным фонарём на, казалось бы, сотни метров вокруг сидела склонившаяся над гитарой девушка.

— Keep holding on. ‘Cause you know we’ll make it through, we’ll make it through. Just stay strong. ‘Cause you know I’m here for you, here for you^[4].

По всему телу поползли мурашки. Настолько сильно она звучала. Настолько сильно ему нужны были сейчас именно эти слова, заставлявшие поверить в то, что, может быть, у него всё-таки есть шанс хотя бы остаться в живых.

Опешив, Хантер уселся на спинку скамейки напротив, поставив пакет рядом с собой, и упёрся локтями в широко разведённые колени, рассматривая незнакомку, которая, казалось, не обратила ни малейшего внимания на его появление. На ней был летний сарафан цвета морской волны, широкая длинная юбка которого была украшена тёмно-фиолетовыми узорами. В таких обычно ходили мексиканские девушки. Лёгкая ткань слегка колыхалась на ветру, открывая ковбойские сапоги из тёмной замши. Её плечи и руки с многочисленными браслетами на тонких запястьях были закрыты лёгким палантином, накинутым на голову и полностью скрывавшим её лицо. Он видел только сочные губы, нежно тянущие строчку за строчкой, каждая из которых отзывалась в нём каким-то странным облегчением.

— Before the doors close and it comes to an end, with you by my side I will fight and defend^[5].

Хантер потёр ладонями лицо и так и остался сидеть с закрытыми глазами, склонив в них голову. Ему казалось, что кто-то повернул невидимый тумблер, разом выключая все остальные звуки, кроме перебора струн тонкими пальцами и потустороннего голоса, который он никогда бы не смог описать словами. Голоса, который чувствовал всем телом до самых кончиков волос.

— Hear me when I say, when I say I believe, nothing’s gonna change, nothing’s gonna change destiny. Whatever’s meant to be will work out perfectly^[6].

Пропев ещё несколько раз те пару строчек, которые Хантер не мог бы назвать никак иначе, чем гимном силы, последнюю девушка практически прошептала, полностью затихая, но казалось, её голос ещё долго будет звучать в его голове. Не прошло и пары секунд, как её пальцы снова коснулись струн, мягко их перебирая. Уходить она явно не собиралась. Да и наличие единственного слушателя её как будто совсем не смущало. Но она больше не пела.

Они так и сидели напротив друг друга, отрезанные от остального мира кругом света, а по тёмной аллее за всё это время не прошёл ни один прохожий, как будто её и вовсе не существовало для других людей.

— С твоим голосом в Даунтауне ты могла бы заработать намного больше, чем здесь, — подняв голову, слегка охрипнув от долгого молчания, сказал Хантер.

Губы, не скрытые импровизированным капюшоном, растянулись в едва заметной улыбке.

— Я знаю. Но сегодня я пою не ради денег…

И только сейчас он заметил, что действительно чехол от гитары, который уличные музыканты обычно использовали, чтобы прохожие могли кидать в него мелочь, стоял закрытый рядом с ней, а у её ног не было ни шляпы, ни кепки, ни даже коробки или банки.

— Тогда ради чего?

Весь этот разговор казался Хантеру каким-то потусторонним, абсолютно нереальным.

— Кто знает… — девушка мягко повела плечами, продолжая наигрывать еле слышную мелодию.

— Спой ещё что-нибудь.

— Зачем..? — её пальцы замерли, а в воздухе между ними повисла тишина. — Это всё, что нужно было сегодня…

Она легко спустилась с лавочки, пряча гитару в чехол, и повесила его на плечо.

— Я бы на твоём месте здесь долго не рассиживалась… Райончик не из спокойных…

— А ты? Я провожу, — Хантер спрыгнул со своей лавки и двинулся в её сторону, напрочь забыв о пакете с едой.

— Не нужно… Меня здесь никто не тронет…

Шагнув за пределы светового круга, на границе которого всё это время стояла, она растворилась в темноте так быстро, что он даже не успел осознать этого.

Хантер моргнул, и на него вмиг обрушились все звуки окружающей его улицы, разрушая магию последнего получаса. Ветер снова шуршал листвой на деревьях, где-то вдалеке лаяла собака на потревожившего её прохожего, кто-то несколько раз вдавил автомобильный сигнал, выражая своё возмущение на то, что его подрезал очередной лихач, двое чёрных парней присоединились к своей компании, ожидающей их у входа в магазин, снова о чём-то споря теперь уже со своими друзьями. А единственный фонарь над его головой начал мигать, тихо потрескивая, пока в конце концов окончательно не потух, погружая пятачок, на котором он стоял, в кромешный мрак.

— Да какого чёрта… — Хантер тряхнул головой, откидывая непонятные мысли. — Ты ещё в призраков и ведьм начни верить.

Желудок требовательно заурчал, и, вспомнив о скудном ужине, который ему предстояло впихнуть в себя, он вернулся за своим пакетом, сунул его под мышку и зашагал в сторону нового дома. Лишь бы микроволновка работала.

Примечания

1

Здесь и далее так будут обозначаться композиции, которые автор предлагает прослушать в качестве саундтрека к главе или определенному отрывку.

2

Ты не один. Вместе мы выстоим. Я буду рядом, и ты знаешь, я буду держать тебя за руку. (англ.)

3

Когда становится холодно, и кажется, что это конец, когда некуда идти, ты же знаешь, я не сдамся. (англ.)

4

Просто держись. Ты ведь знаешь, мы пройдём через это, мы справимся. Просто будь сильным. Ты ведь знаешь, я здесь ради тебя, для тебя. (англ.)

5

Пока двери ещё не закрыты, и до тех пор, пока всё не закончится, пока ты рядом со мной, я буду драться и защищать. (англ.)

6

Услышь, когда я говорю, когда говорю, что я верю в то, что ничто не изменит судьбу. Всё то, что должно произойти, непременно случится. (англ.)