Слова на стене

Джулия Уолтон, 2017

В гости к подростку Адаму по очереди заглядывают: 1. Босс итальянской мафии. 2. Парень, предпочитающий ходить голышом. 3. Комический мужской дуэт. 4. И наконец, красивая девушка Ребекка… Казалось бы, что может быть у них общего? А объединяет их только одно: эти «гости» являются постоянными галлюцинациями Адама, которому врачи поставили неутешительный диагноз «шизофрения». Однако он не сдается и пытается просто жить, как бы сложно ни было. Учится, участвует в школьном спектакле, заводит девушку, лучшего друга и даже, как и всякий нормальный старшеклассник, заклятого врага. И еще Адам изо всех сил старается не потерять чувство юмора – а это очень нелегко в ситуации, когда галлюцинации того и гляди возьмут верх над разумом…

Глава 2

Доза 0,5 мг. Доза не меняется. Адам все еще не желает разговаривать.

22 августа 2012 года

Я стал настоящим специалистом по своему состоянию в ту же секунду, как только мне поставили диагноз. Я могу рассказать любому, кто хочет знать все о лекарствах, о самых свежих исследованиях, о том, какие имеются позитивные и негативные симптомы. Когда я употребляю слова «позитивные» и «негативные», я не имею в виду «хорошие» и «плохие». Они все просто ужасные.

«Позитивные» относятся к симптомам, вызванным расстройством. Это, например, галлюцинации.

«Негативные» симптомы уменьшаются, ослабевают в результате расстройства. Например, нехватка инициативности и мотивации поступков.

Определенного развития болезни не наблюдается. Она проявляется по-разному. Некоторые люди страдают зрительными галлюцинациями. Другие слышат голоса. А у некоторых попросту развивается паранойя. Моей маме очень бы хотелось, чтобы я рассказал вам о тех значительных шагах, которые успела сделать медицина и благодаря которым люди сейчас могут спокойно уживаться с побочными эффектами. Она у меня из тех людей, которые уверены в том, что «стакан наполовину полон».

Вся эта бодяга с видением и слышаньем разных вещей как будто явилась прямиком из историй о Гарри Поттере. Как, например, в «Тайной комнате», когда он стал слышать голос сквозь стены. Когда я держал все в секрете, я даже чувствовал себя привилегированной личностью, словно надеялся получить письмо из Хогвартса. Я еще думал тогда, что это может что-то означать.

Но потом Рон все испортил, когда сказал: «Слышать голоса, которые, кроме тебя, никто не слышит, — дурной знак, даже в мире волшебства». В итоге с Гарри, конечно, все обошлось, и он теперь в полном порядке. Никто не отправил его к психотерапевту и не попытался напичкать таблетками. Он просто жил в мире, где все, что он видел и слышал, оказалось реальностью. Повезло же мерзавцу!

Хотя против таблеток я на самом деле ничего не имею. С тех пор, как я перешел на новое лекарство, дела пошли получше. Правда, нельзя сказать ничего определенного до тех пор, пока я не пройду полный курс, а для этого потребуется некоторое время. Меня осторожненько втянули в это дело, как вам уже известно. Это частично объясняет тот факт, что мне нужно раз в неделю сидеть в вашем кабинете, чтобы вы определили наличие каких-либо проблем, а потом доложили обо всем врачам, проводящим клинические испытания этого лекарства.

Вы спрашивали, что мне известно о моем лечении. Поэтому для начала я расскажу вам все то, что вы уже сами знаете. Лекарство называется тозапрекс, и оно, судя по прилагающейся инструкции, может вызывать, кроме всего прочего: 1) уменьшение числа лейкоцитов (а это препятствует сопротивлению тела болезням); 2) приступы; 3) резко понижает кровяное давление; 4) головокружение; 5) затрудненное дыхание и 6) сильные головные боли.

Моим врачам удалось убедить мою маму в том, что самые ужасные побочные эффекты в действительности встречаются достаточно редко. И чтобы она не волновалась. Ха-ха-ха! Вот уж, в самом деле! Только не волнуйтесь!

Мне довелось прочувствовать на себе некоторые из побочных эффектов. В основном это головные боли. Это когда что-то словно гнездится у тебя в голове и начинает пульсировать, пока ему это не надоест и оно само не прекратится. Я не чувствую, что обязан активно реагировать на все, что творится у меня в мозгу, и одно это уже приятно. Правда, галлюцинации от этого осознания не исчезают. Все равно я вижу то, чего видеть не должен был бы. Разница только в том, что я понимаю, что не должен их видеть, вот и все.

Что же это за видения? Давайте начнем с того, кого именно я вижу. Например, Ребекку. Теперь я понимаю, что она ненастоящая, потому что она никогда не меняется. Она красивая и высокая — настоящая дылда, с огромными голубыми глазами и длинными — до пояса — волосами. Она очень милая и никогда не разговаривает. Если ее рассматривать как галлюцинацию, то она совершенно безвредна. Я только один раз видел, как она плачет, это как раз в тот день, когда мама выяснила про меня всю правду. Но даже когда это произошло, я еще считал, что Ребекка настоящая. Я не понимал только, что она плачет потому, что плакал тогда я сам.

Нет, Ребекка не единственная из моих галлюцинаций, просто о других я не хочу говорить. Чем больше я о них думаю, тем более вероятно, что они появятся, а вот они… они все только портят. Иногда кажется, что они, наоборот, только и ждут, когда я окончательно успокоюсь, и в тот же миг выплывают на поверхность.

Как бы там ни было, видения в любом случае начинаются с какой-нибудь мелочи, словно нечто незначительное начинает двигаться, что я вижу только краем глаза. Или же я слышу голос, который поначалу кажется мне знакомым, но при этом он остается со мной на протяжении нескольких часов. Или это просто ощущение того, что кто-то как будто пристально следит за мной. Но это просто смешно — потому что кому это может понадобиться, верно? Тем не менее я держу жалюзи закрытыми и сам не понимаю, зачем это делаю. Наверное, мне просто требуется уединение. Иногда хочется на самом деле почувствовать, что ты тут один.

Месяц назад, когда я еще не начал принимать тозапрекс, я не мог точно сказать, когда именно теряю контроль над собой. Я начинал испытывать страх без всяких на то оснований. Все, что я видел, казалось мне настоящим. Как только галлюцинации начинались, остановить их было уже невозможно, и я мог застревать в них часами.

Теперь же, когда мой мозг начинает давать сбой, я, по крайней мере, наблюдаю за происходящим, как в кино. Этакая компьютерная графика. Иногда эти видения даже прекрасны. Например, я могу увидеть поле с высокой травой, которая вдруг взрывается целым облаком разноцветных бабочек. Иногда сладкий голос поет мне серенаду, и я могу заснуть под нее. Теперь, когда я знаю, что все это нереально, я уже ничего не боюсь. Поэтому все становится таким милым. Только если на меня кто-то набрасывается, я могу показаться со стороны каким-то припадочным.

Нет, я совершенно не волнуюсь из-за того, что скоро начнется учебный год.

Я уже получил новую форму. Это белая рубашка поло, красный шерстяной жилет со школьной символикой и отвратительно короткие и грубые ярко-синие шорты, напоминающие на ощупь слоновью шкуру. Я прочитал все, что требовалось для уроков, и теперь готов к занятиям, как никто другой.

Хотя, знаете, что еще? Я никак не могу понять, как вы можете сидеть у себя в кабинете и читать все эти записи вслух в течение целого часа, пока я все это время молчу. Это же дикость какая-то. Хотя я и сам сумасшедший, но я точно знаю, что это — настоящая дикость.