Наши границы

Джули Дейс, 2020

Всё начинается красиво и хорошо. Мы думаем, что это навсегда. Вот же она – настоящая и истинная любовь. Но мы и не предполагаем, что она может обернуться тьмой, от которой не избавиться. Она медленно пожирает тебя. Каждый день ты будешь просыпаться с одним вопросом в голове, который не будет давать тебе покоя: почему? Это «почему» будет убивать тебя изнутри. Для тебя этот вопрос станет кислородом, выжигающим лёгкие. Когда-нибудь ты найдешь антидот и ослабишь эту боль, но даже такое лекарство принесёт тебе колотые раны и рубцы на сердце. Останется лишь пустота, которая окутывает разум и душу. Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Всю ночь я не могла заснуть из-за воспоминаний сладкого момента. Касания Диего все ещё чувствовались на моей коже так реально, что мне казалось, будто он рядом. Даже когда я всё-таки смогла погрузиться в царство Морфея, сновидения были о нём. К утру мне уже хотелось не петь от счастья, а проклинать гребаного Фуэнтеса за мокрые трусики.

В душе по-прежнему сидит червячок, который битый час твердит мне о том, что он просто воспользовался мной, и я была совсем не против. На тот момент. Хотя кого я обманываю, если бы он сейчас снял одну футболку передо мной — я бы уже растеклась лужицей и пошла за ним даже в огонь. Но грёбаный червяк вдобавок напоминает мне о безумно красивой девушке с самой красивой и жизнерадостной улыбкой, с которой он пришёл. Впервые в жизни я испытываю огненное чувство в груди, которое разжигает во мне не костер, а чёртово пламя, пожирающее меня, не давая сделать вздох, — ревность. Никогда бы не подумала, что когда-нибудь испытаю это колющее чувство. Кажется, каждый не задумывается об этом. Но в себе я была абсолютно уверена: холодная, безжалостная, грубая и эмоциональная — разве такая, как я, могу испытывать ревность, вызванную светлыми чувствами влюбленности? Диего, сам не задумываясь и не делая ничего намеренно, меняет мою жизнь в корни и меняет саму меня.

Из сна меня вырвал противный звон, и если бы это был будильник, то я бы не задумываясь швырнула его в стену, но, к сожалению, это — телефон. С самого утра кто-то решил испортить мне жизнь своим присутствием в этом мире, разбудив меня пораньше. Обязательно продам все органы из этого паршивца на чёрном рынке, как только пойму кому от меня что нужно.

— Что? — грубо рявкнула я, как только приняла вызов.

С той стороны трубки послышалось знакомое фырканье.

— А мы с отцом слепо надеялись на твое перевоспитание в Принстоне. Но я была права: Америка явно ни лучшее место для жизни, потому что ты стала ещё злее. Кто же тебя так обидел, Грейси?

Только не это, чёрт возьми.

Мама. Практически каждый из нас, услышав это слово, представляет что-то нежное, тёплое, искреннее, родное. Как вы можете угадать, я точно не вхожу в это число счастливчиков. Но смело могу сказать, что могу терпеть мать дольше, чем отца, потому что последний до одури невыносим.

Моя мама забеременела мной, когда ей было всего семнадцать. Ее родители, насколько я знаю, были категорически против брака моих родителей, но, когда они всё-таки поженились, родители мамы предложили забрать меня к себе, из-за чего оскорблённая пара молодых родителей перестали общаться с ними. В итоге: я никогда не видела своего дедушку и бабушку по линии матери, но что-то во мне подсказывает, что они совершенно другие, относительно родителей отца. И я слепо верю во встречу с ними. Я хочу узнать их. Я хочу узнать тех, кто даже на расстоянии испытывает ко мне безусловную любовь.

Проглотив ком в горле, я выдавила из себя приветствие, на что мама вновь фыркнула:

— И тебе здравствуй, Грейси. Как проходит учёба? Ты ещё не передумала? Отец купит тебе билет в бизнес-класс сразу же, когда ты попросишь. Ты ведь знаешь об этом, так?

Ну конечно, она звонит, чтобы лишний раз напомнить о своей правоте. Хотя даже такое внимание с ее стороны кажется мне приятным.

— Все нормально, спасибо, что интересуешься. Как ваши с папой дела?

— Честно? Я максимально устала от постоянных встреч с заказчиками, но твой отец отказывается ходить на них один. Чувствую себя зверюшкой в цирке, которую используют для привлечения внимания.

Я хрипло рассмеялась. Это так похоже на отца: без мамы он, кажется, ходит только в туалет.

И нет, это не безумная любовь. Мои родители не питают к друг другу никакой любви, кроме как дружеской. Забавно, но они всего лишь друзья. Когда-то они даже твердили мне, что между супругами не может быть любви, любовь — выдумка. И я слепо верила им.

— Что-то серьезное, мам? — спросила я, когда в замке комнаты начали ковыряться ключом — Саманта.

— Пока нет, а должно что-то случиться, чтобы родная мать позвонила своей любимой дочери?

Может быть, для матери, решающей позвонить своей любимой дочери, не нужны никакие причины. Но мы не в том положении, где я лучшая дочь, а мама заботливая и вечно переживающая. Хотя она переживает: за свою репутацию, на которую может плохо сказаться мое поведение, выпады и прочая хрень, которая меня не волнует.

— Нет, если это всё, то мне срочно нужно бежать. Передай папе привет, — не дожидаясь ответа от матери, я сбросила вызов и уткнулась носом в подушку.

Дверь распахнулась и в комнату ввалилась Саманта, держа в руках вешалки с одеждой. Она быстро сократила расстояние до своей кровати и рухнула на нее, не боясь смять ткань платьев.

— Я выдохлась. Наш профессор по истории моды уехал на повышение квалификации. Зачем он это сделал? Он сто процентов подставил меня, потому что он знал о моей взаимной ненависти к миссис Робин. Она — Драко Малфой только в юбке. И, клянусь, когда-нибудь ей точно прилетит учебник в лоб, а то и больше чем один, потому что я больше не выдержу двухчасовой пытки с ней в аудитории, — устало пробормотала она в покрывало, затем, будто что-то щёлкнуло в её голове, Саманта резко подняла голову и устремила взгляд на меня:

— Что ты здесь делаешь в такое время?

— А сколько сейчас времени?

Я хотела потянуться за часами, но оторвать свою голову от подушки оказалось труднее, чем я думала.

— Час дня. У тебя разве нет лекции, тренировки? Полли сказал, что ты вчера напечатала всей команде сообщение о какой-то новости, которую объявишь за десять минут до начала тренировки.

Дальше я не слушала то, что Саманта говорила. Ее слова подействовали на меня, как электрошокер — я быстро вскочила с кровати и ринулась в другой конец комнаты к шкафу, наспех напялила на себя джинсы и обычную футболку на размер больше нужного. Только тогда, когда я наконец смогла сделать передышку, зашнуровывая кеды, поблагодарила Саманту:

— Спасибо тебе, Сам. Вчерашний день преподнёс мне не малое количество сюрпризов, которые я пыталась осмыслить всю ночь, из-за чего легла только под утро.

— Ну и как прошел процесс?

Тяжело вздохнув, я открыла дверь и, готовясь выйти и убежать в сторону футбольного поля, кинула Саманте отрицательный кивок головы.

— Стало только хуже.

Она пожала плечами и пообещала закрыть за мной дверь, поэтому я со всех ног умчалась на лекцию, придумывая себе причину опоздания.

— Извините, профессор, можно войти, — я осторожно открыла дверь и попыталась найти маленького мужчину, который ведёт у нас историю искусства.

— Мисс Мелтон? Да, конечно, проходите, — сказал голос за столом, — прошу сесть вас с Оливером, Рори и Беллой. Вы пришли последней и свободное место в группе только с ними.

Дойдя до нужной парты, я села за свободный стул и посмотрела на своих одногруппников, с которыми буду выполнять задание вместе: светловолосый парень, который в первый же день отличился, пошутив надо мной, и брюнетка со своим другом азиатской внешности.

— Я Рори, а это Бель, — лучезарно улыбнулся парень, показав на свою подругу, которая сейчас обратила все свое внимание на телефон, — Белла, — шепнул он ей, и девушка подняла на меня глаза.

— Привет.

— Ну, меня ты уже знаешь, принцесса, — пошло улыбнулся Оливер и подмигнул мне. Если бы это сделал любой другой парень, то меня бы вывернуло на него, но слова Оливера я не принимаю всерьёз.

— Какое у нас задание?

— Мы уже все сделали. Ну, вообще-то я всё сделал, — всё также широко улыбнулся Рори. Бель мельком взглянула на парня и хмыкнула.

Входная дверь хлопнула, отчего даже Бель, которая была больше заинтересована в телефоне, чем в нас, повернула голову в сторону звука. На её лице промелькнул целый спектр эмоций и остановился на отвращении.

— Мудила на горизонте, — скорчив гримасу, Рори окинул оценивающим взглядом входящего парня и поморщился, — это ее парень. Он бросил ее со словами о её бездарности, бесполезности, неприглядности…

— Хватит. Спасибо, Рори, все всё поняли, — рявкнула на него Бель, продолжая смотреть на того парня, который уже садился на место.

Оливер хмыкнул:

— Тогда докажем ему обратное. Ты — лучшая, Бель из сказки. И когда он узнает это — он посадит тебя на стол и до блеска вылижет твою киску, — довольно улыбнулся Оливер, словно Чеширский кот, но тут же заметил наши лица, на которых отобразился ужас, — вы — девственники? Вот это, блядь, дела. Реально не знаете, что такое куни? Ок'ей, дядя Оли расскажет вам: куни — это рай женщин, когда…

— Боже мой, скажи еще раз сто слово куни, Оливер, — застонала Бель, пока Рори пытался закрыть уши руками.

— Если ты просишь, то куни, куни, куни, куни, куни, куни, куни…

Кажется, этот парень явно не понимает сарказма.

— Всем пока, я сваливаю.

Оливер наконец замолчал, отчего Рори с Бель посмотрели на меня с благодарностью.

— Пока, принцесса.

Выйдя из аудитории, я сразу же направилась в сторону раздевалки.

Все девушки стояли на поле, переодетые в форму, и ждали меня — непутёвого капитана, который проспал лекции и забыл про свою команду. Как только я подошла к ним, всё внимание с яростно говорящей брюнетки, которая стоит у нас на защите, перешло на меня. Донна шепнула мне «привет» и приобняла за плечи. Почувствовав её поддержку мне стало легче говорить:

— Спасибо за то, что услышали меня и пришли.

— У нас просто не было выбора, капитан, — выплюнула Полли, сдувая прядь волос со лба.

Если она скажет ещё хоть слово — я за себя не ручаюсь.

— Заткнись и слушай, — рявкнула я на неё и перевела взгляд на других девушек, — на следующей неделе у нас будет матч с колумбийским университетом, а что это значит? А это значит больше работы в десять раз. Вы должны пахать на поле, словно лошади. Вы должны уходить с тренировок потными, уставшими, убитыми. Вы должны слушать мои указания. Мы обязаны выиграть. Всем всё ясно?

Единогласное «да», и громкое «да» Донны и злое «конечно» Полли. Плевать, пусть бесится сколько ее душе угодно. Моя задача выиграть, ее задача не мешать мне выигрывать.

— Какого хрена тут происходит? — рявкнул мужской баритон позади нас, и конечно же я сразу узнала, кому он принадлежит.

Как только мы все повернулись, чтобы посмотреть на тренера Фуэнтеса, я сразу заметила, что смотрит он буквально на всех, но не на меня. Диего тщательно избегает встречи со мной даже глазами.

Он будет вести себя, как подросткок-девстенник, которого смущает одно слово куни? И это всё из-за того, что мы занялись сексом? Охренительно.

— Раньше пришли, чтобы потренироваться дольше нужного. Это же не запрещено? — спросила у него Полли.

Он смерил ее холодным взглядом своих карих глаз.

— Неужели? Я не вчера родился, Бейкер. Выкладывай.

Неожиданный резкий ответ тренера настолько удивил её, что она растерянно хлопала ресницами, сжав губы в линию. Никогда бы не подумала, что её можно заткнуть.

— Вам лучше спросить капитана команды, тренер, — наконец сказала Полли, сжимая руки в кулаки, будто вот-вот и нападет.

И он впервые за то время, пока находится здесь, посмотрел на меня. Цвет его глаз из-за солнца стал похожим на текучее золото, очерчивающее солнечное затмение. Пусть даже на лице застыла типичная маска безразличия, я до сих пор видела в нём того, кто взял меня за углом и просил смотреть на него. В груди сжалось сердце, отчего я даже, кажется, дёрнулась. Как же он красив. Я с первого дня нашего знакомства знала, что он самый привлекательный мужчина из всех, что населяют нашу планету, но теперь я вижу красоту не только на лице, на его теле — он, красив и внутри. Вечно загадочный, холодный, чёрствый, полный безразличия, но один миг — и он становится горячим, словно феникс, эмоциональным, дерзким и властным. Он настоящая загадка для меня, которую мне уже не терпится разгадать.

— Что здесь происходит, Мелтон? — снова по фамилии. Ему нравится ходить по второму кругу, возвращаясь каждый раз к одной и той же точке старта?

Я пожала плечами, стараясь смотреть ему в глаза, а не на накачанные руки, мышцы живота, которые плотно облегает футболка. Если я подавлюсь слюной, он победит.

— Просто рассказывала девочкам о матче на следующей неделе, так ведь?

Девушки кивнули.

— Хорошо, тогда за работу. Сегодня мы не будем отрабатывать игру. В наш сегодняшний план входит игра в тройках. Один нападающий, защитник и ваш вратарь.

— Вратарь? — поморщилась одна из девушек.

Тренер закатил глаза, даже не поворачивая голову в ее сторону.

— Если у вас проблемы со слухом, то идите вон, мисс Арен. Первая тройка: Мадонна, Полли и Мелтон. За работу.

Роль нападающего была определена мне, Полли защитником и Донна стала вратарём без ворот. Встав на линию, мы с Полли испепеляли взглядом друг друга и ожидали свистка Диего, когда все правила университета уже перестанут на нас действовать, и мы сможем хорошенько избить свой объект ненависти. В её случае цель — я, в моём — она.

Как только до нас донеся громкий звук свистка, мы кинулись друг на друга. Я с мячом бежала к Донне, чтобы перекинуть мяч за линию, а Полли бежала на меня, расставив плечи и готовясь сбить меня с ног сразу же, как только я стану в зоне досягаемости.

— Мелтон, откуда у тебя растут ноги? Быстрее, — кричал Фуэнтес, раздражая меня.

Хотелось развернуться и кинуть мяч прямо ему в голову, но боюсь подпортить его чудесное лицо.

Пока я отвлеклась на тренера, Полли уже добежала до меня и приготовилась толкнуть меня, чтобы перехватить мяч, но я резко проделала крюк, из-за чего оставила её позади себя. Возмущённая Полли кинулась за мной.

— Молодец, Бейкер! Со спины нельзя, запомни, ты, твою мать, не крыса. Догони её и сбей нахрен. Не позволь ей добежать до Донны, — продолжал кричать Диего.

Он поддержал Полли, а не меня.

От осознания этого в горле встал ком, но сразу же перешёл в грудь, срастаясь с бешеной яростью. Хотелось показать ему, что Полли, за которую он так яро болеет, гораздо хуже меня.

Мне осталось всего пару футов до Донны, но я предпочла отомстить. Я развернулась и кинулась на Полли.

— Ты что блядь творишь, Мелтон? — во все горло крикнул Диего, но я уже не слышала его.

Добежав до Полли, которая смотрела на меня с открытой злобой, я опрокинула её через спину, отбросив мяч в сторону. Как только она с громким хлопком достигла земли, я пнула ее в бок, взяла мяч и побежала до Донны. И чёрт возьми, она была полнейшем шоке, из-за чего не смогла поймать мяч, прилетевший в неё.

Встав на месте, я попыталась привести дыхание в норму. Я нашла опору в своих коленях, положив на них ладони и присев. Яростный стук сердца отчётливо слышался даже в пятке, руки дрожали, как от первой победы, а голова ходила кругом. В глазах начало темнеть, и ощущения того, что я вот-вот и упаду, настигли меня. Нельзя. Я победила эту суку. Я должна выйти из игры достойно, а не на руках Донны, которая будет тащить меня в медпункт. Звёздочки в глазах хохотали надо мной, а чувство собственного достоинства рычало им в ответ.

— Ты как? Это было охренеть как круто, Грейс. Ты реальная машина для убийства, и я просто обязана повесить твое фото в виде плаката на стену, — затараторила Донна, подбежавшая ко мне. Активно жестикулируя, она продолжала что-то говорить, но я уже не слышала её. Мир вокруг меня вдруг стал шататься, а звук выключился, будто кто-то случайно нажал кнопку пульта.

Резкий хлопок, и я уже в руках Донны, которая держит меня на весу.

— Что с тобой? Может тебя отвести к врачу?

— Не надо, — прохрипела я не своим голосом. Весь звук слышался мне так, словно я на несколько метров под водой, — всё в порядке. Просто отнеси меня к трибунам, пожалуйста.

Меньше всего меня волновало самочувствие Полли, которую я грубо перекинула через себя и сильно пнула. Она не умрет, и на этом хорошо. По крайней мере Полли заслужила это: своим поведением она давно добивалась того, что я начну применять силу. И мне плевать, что теперь меня могут исключить из команды. Я смогу обойтись без спорта, а вот дальше терпеть выходки Полли я бы не смогла.

Донна по моей же просьбе оттащила меня к трибунам, посадила меня на стул и села рядом, испуганно всматриваясь в мое лицо, тело и даже воздух вокруг меня.

— Ты молодец, — тихо сказала она, как в заключение, — поставила её на место.

— Наверное, — с трудом рассмеялась я, но вышло только криво приподнять один уголок губ. Ощущения все ещё были странными, и казалось, что это тело вовсе не моё.

Я повернула голову в сторону поля, где недавно носилась здоровой лошадью, и искала глазами Диего. Больше всего мне не хочется, чтобы он разочаровывался во мне.

— Она ушла вместе с Эрикой. Кстати, выглядит она лучше тебя. Такое чувство, будто не ты ее, а она тебя сравнила с землёй, — сказала Донна, подумав, что я ищу Полли. Ещё чего. Я не стану волноваться за её здоровье.

— Грейс, — раздался голос рядом с моим ухо, и я резко подняла на звук голову, отчего голова закружилась ещё сильнее. Диего быстро подхватил меня и кивнул Донне, чтобы она пошла прочь. Подруга с вызовом посмотрела на него, готовясь чуть что встать на мою защиту и сразиться даже с медведем. Но Диего лишь смерил её злым взглядом, и та сдалась. Как только она ушла, часто оборачиваясь, Диего сел на её место и оказался лицом к лицу ко мне.

— Ты могла пострадать.

— Значит, теперь ты переживаешь не за Полли, а за меня, — мне хотелось истерически смеяться.

Руки Диего от злости задрожали.

— Какая же ты глупая, Грейс. Скоро матч, и ты нужна команде не только как капитан, но и как лучший игрок.

— Стоило мне сбить её с ног, и я стала лучшей. Неплохо, — хмыкнула я, хрустнув пальцами.

— Блядь, заткнись. Просто заткнись. Какая же ты сложная. Почему, почему, почему с тобой так всё сложно? — крикнул мне в лицо Диего, сжимая голову. Он запустил пятерни обеих рук в волосы, отдёргивая их и становясь похожим на сумасшедшего учёного, — я устал от всего. От того, что мне пришлось здесь работать, от того, что Мария снова связалась с дурной компанией, и меня нет рядом, чтобы вправить ей мозги. Жена Рома забеременела, а мой брат — трус, и боится ответственности в виде ребенка. Я устал от тебя, Грейс, потому что ты невыносима. Ты ведёшь себя как ребенок, чёрт возьми.

Ещё минуту мы просто смотрели друг другу в глаза. Только сейчас я смогла заметить большие синяки под его глазами, взгляд его ореховых глаз перестал быть холодным и стал усталым. Он открылся мне. Открылся, с другой стороны. Теперь я знаю, что у него есть брат-говнюк, какая-то Мария, за которой он присматривает, как за младшей сестрой. Диего Фуэнтес раскрывается мне, но это только удваивает количество вопросов, загадок, мыслей.

Сильные руки обняли меня со спины. Из-за головокружения, которое ещё играет с моим разумом, я не смогла даже дёрнуться. В следующую секунду из-за спины вышел Алан, улыбнулся, притянул меня к себе и жадно поцеловал в губы.

А я не смогла сопротивляться.