Мой план

Джули Дейс, 2020

Алекс Блинд как никто другой верит в любовь с первого взгляда, но собственные ошибочные представления и фантазии способны завести в тупик и загубить то, что ещё не зародилось. Желание получить любимый трофей слишком велико, и оно способно обернуться крушением выстроенного в мечтах хрустального домика. Исправить собственные ошибки – задача не из лёгких, но при хорошо приложенных усилиях невозможное становится возможным, ведь мечтам свойственно сбываться. Содержит нецензурную брань.

Пролог

Апрель

Средняя школа

Пробираясь тернистыми путями, ноги автоматически вырисовывали дорожку к цели. Знаю, я веду себя как глупая девчонка, воздыхающая по какой-то голливудской звезде, которая никогда не обратит на меня внимания, но я ничего не могу с собой поделать. Если у кого-то есть зов крови, то мной управляет зов сердца. Именно оно указывает направление.

— И куда ты меня тащишь? — гундела Лизи, вышагивая позади меня, пока я вела её по коротким тропинкам.

— Мы же хотели позаниматься! — улыбнулась я, глянув в её сторону на секунду.

— И зачем тогда ты меня тащишь на футбольное поле старшей школы?

— Хочу заниматься на свежем воздухе, Лизи.

— Алекс! — одёрнула меня подруга, — говори или я разворачиваюсь и ухожу!

— У Тома сегодня тренировка… — вздохнула я, остановившись в трёхстах футах от нужной точки, где уже виднелась пара человек.

— И что? — закатила карие глаза Лизи.

— Тебе сложно побыть со мной? — хмуро фыркнула я.

— Господи, и как это будет выглядеть? — поморщилась она, постепенно сдаваясь, — парочка школьниц из средней школы пришла на футбольное поле старшей школы, чтобы позаниматься!? Ты совсем с ума сошла?

— Я… не думала об этом… Хотя бы вблизи, Лизи… пожалуйста! — взмолилась я.

— Ты сошла с ума, — снова вздохнула Лизи, и я уже знаю, что моя мольба обвенчалась успехом, — он даже не знает о твоём существовании, Алекс.

— Значит, он должен узнать! — немного улыбнулась я, взглянув в сторону парня, который ловил летевшие в него мячи, сбивая их битой.

Томас Дуглас — парень моей мечты или человек, который не замечает меня и никогда не замечал. Нас разделяет разница в возрасте, но я не вижу в ней проблемы. Меньше, чем через полгода, мы тоже перейдём в старшую школу, и я хочу быть той, на кого он будет смотреть с любовью и не только смотреть. Он будет моим. Я устала наблюдать издалека, у нас совершенно нет общих знакомых, которые могли бы сломать барьер, и это заметно усложняет мою жизнь. Я понимаю, что состою, в том числе девушек, которые пускают по нему слюни, а он не интересуется ни одной. Пора поменять его позицию.

Мы не имеем никакого права находиться на территории старшей школы, но кого это волнует? Что за глупые ограничения? Почему им можно, а нам — нет? Почему я должна ходить на школьную дискотеку в обуви на плоской подошве, а девочкам старшей школы смело позволяют туфли и открытые платья? Я вовсе не являюсь расисткой, но порой мне кажется, что скоро на нас наденут паранджу, оставив открытой лишь шёлку для глаз, дабы не сеять распутность среди подростков. Я вас умоляю, пусть один из преподавателей посетит вечеринку и ужаснётся, потому что распутностью там не пахнет, это уже прошлый век. Неужели взрослые не понимают, что у многих гормоны начинают шалить ещё до того, как они получают первый паспорт на руки. Да кроме всего прочего, разве они сами не были такими?

— Мы не можем пойти дальше, если нас поймают, то нам крышка, — остановила меня Лизи возле деревьев, которые тянулись по каменистой дорожке, ведущей к школе.

— Ладно, — согласно кивнула я и плюхнулась на траву, рядом со мной, упала подруга, начав шелестеть учебниками, в то время как я не торопилась их доставать.

Светло-русые волосы Тома, трепал легкий апрельский ветер, пока он размахивал битой, отбивая белые мячи, которые получал от своего друга. Серые шорты в дополнение к такому же оттенку толстовки, закрывающей его руки, разочаровывали мои глаза, потому что я желала увидеть, как под силой хватки на его руках, напрягаются мускулы. Проведя пятернёй по шевелюре, Том оголил ровные белые зубы и засмеялся над тем, что было сказано другом, занимающим к нашим лицам позицию со спины. Мурашки в один миг выпрямились на каждом дюйме тела, встав по шеренге смирно.

То, как влияет его присутствие на моё тело — полная загадка, которую я не пытаюсь разгадать. Я лишь желаю приблизиться к нему хотя бы на расстояние вытянутой руки. Или на пару рук. Я словно чокнутая фанатка, готовая следовать за ним по пятам. Сейчас до нас доносится смех парней и слышны их голоса, но понять суть беседы, к сожалению, невозможно.

Не знаю, сколько бы я ещё могла смотреть в сторону Тома и пускать слюни, который, кстати, совершенно не реагировал на наше недалекое присутствие, но Лизи начала барабанить парой шариковых ручек по моей спине, словно я — ударная установка. Лучшей подруге всё же удалось привлечь моё внимание:

— Может, уже хватит?

— Нет, потому что скоро в нём образуется дыра, — хихикнула она.

— Неужели ты тоже не можешь в кого-нибудь влюбиться и воздыхать, таская меня за ним?

— Не-а, — закрутила она шоколадной головой, — такой человек ещё не родился. И я не собираюсь пускать по нему слюни, каждый раз стараясь появляться на виду.

— Поговорим об этом тогда, когда я буду ежедневно стирать свою одежду от твоих слюней.

— Как вообще можно влюбиться в человека, видя только его с внешней стороны? Ты же совершенно не знаешь его. Вдруг он не тот, кем ты его представила.

— Он именно такой, каким я его представляю, ты только посмотри на него, — махнула я головой в сторону поля, — мужской идеал.

— Я так не думаю.

— Да-да, брюнет, карие глаза, — притворно закатила я глаза, вспоминая вкусы Лизи, — желательно весёлый и с мозгами, но таких не бывает. Не существует смешных придурков, мозг которых не в штанах.

— С чего ты вообще взяла, что внешность имеет значение? — фыркнула подруга, откинув в сторону учебник.

— Ой, Лиз, перечисли мне блондинов, которые были в твоём вкусе? — поднесла я палец к подбородку, создав вид, словно мысленно пересчитываю их количество, — ах, да, таких не было.

— Мне нравится Том Харди, — воскликнула она в свою защиту.

— У него русые волосы, — напомнила я, иронично подняв бровь.

— Ну и что? Это ведь можно считать за светлый оттенок волос. И ещё у него зелёные глаза.

— Но ты всё равно предпочитаешь брюнетов с карими глазами.

— Не правда, — поморщилась Лизи, — я предпочитаю мужественность, а не обвёртку.

— Ставлю на кон всё что угодно, но твоим мужем будет именно брюнет с карими глазами.

— Это бред, — вздохнула Лизи, вернув внимание к учебнику. Но я знаю, что, правда, на моей стороне.

Подруга никогда не интересовалась блондинами, ей они кажутся смазливыми и легкомысленными. Вряд ли парня можно оценить по таким глупым внешним критериям, но именно их — Лизи обходит стороной. В будущем я мысленно отсалютую себе пять, если окажусь права. И не забуду припомнить свои слова ей.

Меня перестало волновать пребывание на поле ровно тогда, когда Том и его друг закинули рюкзаки на плечи и удалились в другую сторону. Лизи, итак, известно, зачем мы тут, по этой причине, я забрала учебник из её рук и пихнула его в сумку подруги:

— Обучение завершено.

— А вот и нет. Ты сама притащила меня сюда, значит, всю домашку мы сделаем тут.

— Но тут даже нет музыки, — запротестовала я, скрестив руки под грудью.

— Держи, — сунула она мне мой мобильник, на что я выгнула бровь, задав немой вопрос, — можешь включить в телефоне, потому что мы никуда не уйдём, пока не сделаем домашку.

— Ты будущая жена Люцифера, — нудно протянула я.

— Сочту за честь, — приложив руку к сердцу, широко улыбнулась Лизи улыбкой дьяволицы.

— Ненавижу тебя.

— Ты любишь меня, — захихикала подруга, покачав макушкой, упираясь взглядом в тот учебник, который я недавно запихала в рюкзак.

Потерпев поражение, я достала свои замызганные рисунками тетради и уставилась в буквы, которые должны были перетечь в цифры. Ненавижу математику, я всегда делаю её, прибегая к помощи Лизи, которая дружит с данной наукой и одновременно ненавидит. Этакая любовная ненависть.

Когда уроки были сделаны, солнце покидало горизонт. Тёплые оттенки солнечных лучей раскидались по небу, образовывая романтичную атмосферу между мной и лучшей подругой, шагающей рядом в приподнятом настроении.

Как только тело коснулось мягкой кровати, я раскинула руки и ноги в форме звезды, чуть ли не двинув в лицо Лизи собственным локтем, за что получила толчок в бок.

— Не понимаю, как тебе удаётся быть спокойной в обществе парня, который нравится, — вздохнула я, повернув лицо к подруге, которая смотрела в потолок.

— Я не бываю в обществе парня, который мне нравится.

— Лизи, тебе не может никто не нравится. Это ненормально. Девушка всегда в кого-то влюблена.

— Тогда я влюблена в Гордона, Винчестеров, но больше всего в Кроули, хотя Дин милашка, а Сэм горячий, Джонни и Тома.

— Тома? — резко оборвала я её перечисления.

— Господи, Тома Харди, Алекс, не убивай меня раньше времени элементами тупости на твоём лице, — захихикала подруга, на что я облегчённо выдохнула. Нам не могут нравиться одни и те же парни. У нас разные вкусы, в этом я точно уверена: я предпочитаю Тома, а Лизи предпочитает брюнетов.

— В любом случае, тебе должен кто-то нравиться в школе, но ты ведёшь себя непринуждённо. Скажи мне как?

— Никак. У всех разные эмоциональные составляющие. Если ты готова упасть в обморок, то я стараюсь сохранять спокойствие.

— Может, ты просто не встретила такого человека?

— Возможно. Да и зачем? Нам всего по пятнадцать, сейчас я хочу жить в своё удовольствие.

— В своё удовольствие? — ахнула я, приподнявшись на локти и вглядываясь в лицо подруги.

— Не в то, где меня на каждой вечеринке заваливает новый придурок, а там, где я делаю то, что захочу, не думая, понравится ли это ему.

— Но если тебе нравится, то должно нравиться и ему. В этом есть суть: поддерживать друг друга во всех начинаниях.

— Да, — кивнула она, переведя задумчивый взгляд карих глаз на меня, — но я не встретила человека, с которым меня будет поглощать какая-то страсть и желание быть ему покорной.

— Но ты его встретишь.

— Кто знает, — пожала она плечами, — может, я решу завести сорок кошек и перепишу на них многомиллиардное наследство. А может, уже есть такой человек и мы знакомы, просто я пока слепая.

— Я прокляну тебя на смерть, — улыбнулась я и плюхнулась назад, — Райн на тебя смотрит.

— Это же Райн, он всегда на меня смотрит.

— Нет, он смотрит на тебя по-другому.

— Ну, значит, возможно, он и есть мой будущий муж.

— Не-а.

— Почему? — нахмурилась Лизи, явно обиженная и обескураженная моим отрицанием.

— Не знаю, просто чувствую.

— У тебя нет всевидящего Ока, Алекс, — закатила глаза подруга.

— Я просто знаю.

— Я просто знаю, — передразнила меня Лизи и перекатилась на другую сторону кровати, заняв сидячую позу, — уже вышла новая серия мастер шеф?

— Я не смотрела.

— Тогда какого чёрта мы сидим?

Вздохнув, я поднялась с кровати и зашагала к двери, за которую уже выскочила Лизи.

Пока мои ноги доплелись по коридору, а после и по лестнице вниз, подруга заняла стул у кухонного островка, пока мама готовила ужин, а папа неустанно тыркал в пульт от телевизора, сидя рядом с Лизи. Болтая ногами, словно маленькая девочка, перед которой вот-вот поставят какую-то вкусняшку, Лизи подначивала папу нажимать дальше, чтобы добраться до нужного канала.

— Что на ужин? — обратилась я к семье.

— Мастер шеф, — кивнула Лизи.

— Новости дня, — в голос с подругой, ответил папа.

— У меня овощное рагу, — улыбнулась мама, махнув прихваткой в сторону плиты.

— Тогда я на стороне рагу, — заулыбалась я.

— Предательница, — в один голос сообщил папа и Лизи.

— Вы уверены, что мы не родственники? — засмеялась я вместе с семьёй.

— Начинаю в этом сомневаться, — улыбнулся папа, когда я обняла его со спины, заключив его шею в кольцо своих рук.

— Сегодня она снова таскала меня на поле, — пробубнила Лизи, забрав пульт, который папа положил на столешницу, — ваша дочь сходит с ума. Нам нужна какая-то вразумительная помощь. Срочно.

— Бедный парень заранее обречён, — рассмеялся папа, искоса посмотрев на меня.

— Ну, спасибо, лучшая подруга, — закатила я глаза, — сколько ещё ты будешь позорить меня перед семьёй?

— Для этого я и родилась, — кивнула Лизи с довольной улыбкой толи от того, что раскрыла все карты, толи от того, что нашла нужный канал.

— Это нормально, когда девушка делает первый шаг, лучше быть счастливой, чем гордой, — послала мне тёплую поддерживающую улыбку мама, на что я ответила ей взаимностью.

— А ты откуда знаешь? — подначивал папа маму.

— Может, они не из нашей семьи? — вздохнула я, обращаясь к маме, — они же вроде должны быть на нашей стороне. Среди нас есть предатели.

— Вполне возможно, — кивнула мама, поставив одну большую тарелку с рагу на стол, за которой последовала тарелка с салатом, после чего она посмотрела на Лизи, — ужинаешь с нами?

— Да, они отправились ужинать без меня, представляете? — захихикала Лизи, дополнительно кивая, — я становлюсь сиротой.

Папа тихо засмеялся, что сделала и я, а мама, шутя, покривила лицом.

Просто родители Лизи периодически устраивали ужины для двоих, и их дочь от этого в восторге. Я ни раз замечала блеск в её глазах, когда она наблюдала за родителями, которые находятся в гармонии и любви между собой. Знаю, она всю жизнь будет искать именно это чувство и такого же человека, как её отец. Я лишь желаю того, чтобы она его нашла. В будущем, я хочу видеть блеск в её глазах, отданный какому-то парню, который будет ценить его. В ином случае он встретится со мной, а значит, ему лучше сразу выбрать место на кладбище.

Поблагодарив маму за ужин, мы досмотрели новую серию и упали на кровать с животами, готовыми лопнуть, поглотив всю вселенную, словно чёрная дыра. Между нами будто негласная борьба — кто больше съест. Так происходит всегда и везде, за этот ужин я увеличиваю завтрашнюю пробежку в два-три раза. А вот Лизи хоть бы хны. Она мирно укатилась под душ.

— Я задушу тебя, пока ты будешь спать, — вздохнула я, когда Лизи вышла из ванной комнаты в пижаме.

— Попутного утреннего ветра, — захихикала она, залезая под одеяло, пока я сползала в кровати, чтобы тоже окунуться под душем и обернуться в пижаму.

Проведя все ванные процедуры, я нанесла на лицо сотню слоёв тоника, крема и прочей дребедени, которая должна сделать из моего лица попку младенца, после чего завалилась в кровать, словно дерево, которое только что срубили лесорубы.

— Ты ведьма, Элизабет Мария Майерс, — поморщилась я, забираясь под одеяло.

— Почему?

— Потому что ты ешь и не толстеешь.

— Алекс, ты придаёшь этому слишком большое значение, как только ты плюнешь, то станешь анорексичкой.

— Ага, размером с земной шар, — кивнула я.

— Я просто об этом не думаю, и жить становится проще.

— Конечно, ведь тебе даже не нужно об этом думать.

— Ты и так красивая и стройная, просто ты любишь гиперболизировать. Том полюбит тебя, даже если ты будет размером с земной шар.

— Спасибо, — улыбнулась я, обвивая руки Лизи своими.

— У него нет другого выхода, он заранее обречён, — захихикала подруга, повторяя слова папы, на что я закатила глаза, но всё равно улыбнулась.

Они правы. У него нет другого выхода, как не полюбить меня.