Сверхъестественное. С ветерком

Джон Пассарелла, 2021

Сэм и Дин Винчестеры всю жизнь проводят в дороге, охотясь на сверхъестественных чудовищ. За долгие годы братья пережили десятки кровавых приключений. Им приходилось иметь дело с самыми разными существами: от желтоглазого демона, убившего их мать, до вампиров, призраков, оборотней, падших ангелов и божеств. Путешествуя по Америке и борясь с нечистью, они обретают союзников – как среди людей, так и среди обитателей потустороннего мира. Но каждая устраняемая ими угроза открывает новую дверь для сил зла… Наступает полночь, и бодрствующие жители маленького городка внезапно теряют сознание. Некоторое время спустя многие из них начинают странно себя вести. Полиция не справляется с потоком жалоб на голых бегунов, мелкий вандализм, драки… Удивительнее всего то, что правонарушители прежде ни в чем подобном замечены не были, И, придя в себя после приступа агрессии или неадекватного поведения, они ничего не помнят о том, что вытворяли. Сэм и Дин едва ли не случайно берутся расследовать это дело, но вскоре понимают, что в тихом Мойере все не так просто, и в истории этого города немало жутких страниц.

Глава 4

Не прошло и получаса, как Грубер, Сэм и Дин заняли угловую кабинку в закусочной «Файнер-Дайнер», и официантка Мэри приняла заказ: два чизбургера, сэндвич с курицей, жаренной на гриле, и три порции картошки фри.

— Боишься рискнуть? — спросил Дин у Сэма.

— Что?

— Даже салат не возьмешь?

— Не хочу брать салат в придорожном кафе.

— Вообще-то, здесь хорошо готовят, — заметил Грубер.

— Может, в следующий раз.

Дин окинул закусочную быстрым взглядом. Пластиковые столики и длинные стойки, диванчики из искусственной кожи и высокие барные стулья, линолеум на полу, большие чистые окна с трех сторон и жалюзи, защищающие от послеполуденного солнца. В кафе было много народу, десятки голосов сливались в успокаивающий гул, из которого можно было выхватить только отдельные слова. На первый взгляд ничего необычного.

— Почему «Файнер»? — спросил Дин. — Потому что тут хорошо готовят?^[5]

— В смысле? А, ты про название, — сообразил Грубер. — Этим заведением много поколений подряд владеет семья Файнеров. Но тут и правда лучшие гамбургеры в городе.

— Сэм, слыхал? Упустишь шанс.

— Не первый и не последний, — ответил Сэм и обратился к Груберу: — Итак, Том, что ты можешь рассказать о блэкауте?

Не успел тот ответить, как Мэри, улыбаясь, принесла тарелки с едой.

— Два больших чизбургера и сэндвич с курицей на гриле. Картошка фри для всех. Сладкий чай офицеру Груберу и вода для модных парней.

Сделав глоток чая со льдом, Грубер сказал:

— Спасибо, Мэри. Обслуживание, как всегда, на высоте.

— Принести вам еще что-нибудь?

Дин схватил чизбургер обеими руками.

— Нет, все в порядке.

Сэм кивнул.

— Мне тоже больше ничего не надо, — ответил Грубер.

Мэри кивнула и уже хотела отойти, но вдруг остановилась и сказала:

— Я случайно услышала… Вы говорили о том, как все заснули в полночь?

У Дина рот был набит, и он кивнул Сэму, чтобы тот ответил.

— Мы расследуем это происшествие, — пояснил Сэм.

— Парни из ФБР, — сообщил Грубер.

— Да ну! — поразилась Мэри. — То, что с нами случилось, было очень странно. Мы все разом отключились.

— Вы в полночь не спали?

Мэри кивнула.

— Ни за что больше не стану подменять Донни, — твердо сказала она.

— Ты часто вместо него выходишь? — поинтересовался Грубер.

— Каждый раз, когда у него свидание. Ну, так он говорит. Знает, что я на все соглашусь, если речь о настоящей любви.

— Думаю, эти «любови» он находит на сайтах знакомств, — проговорил Грубер. — Сомневаюсь, что они такие уж настоящие.

— Никогда не знаешь, что может случиться.

— Ну а с вами-то что произошло? — вмешался Сэм. — В полночь?

Достав из нагрудного кармана блокнот и ручку, Грубер стал делать пометки. Дин, откусив большой кусок чизбургера, бросил многозначительный взгляд на Сэма, и тот, кивнув, тоже достал блокнот и ручку.

— То же, что и со всеми, — Мэри огляделась и уточнила: — Правда, тут никого из них нет. Я имею в виду наших ночных завсегдатаев. Короче, вот я несу две полные тарелки к столу, а в следующий момент прихожу в себя лицом в куче еды. Повезло, что Гейб и Линда столько всего заказали. Хотя я ушибла локоть и порезала руку осколками. Стакан с апельсиновым соком разбился, — она подняла руку и показала пластырь. — Но больше всего пострадала моя гордость.

— То есть? — уточнил Сэм, оторвавшись от записей.

— Я выглядела так, будто проиграла в самой большой битве едой, — с отвращением проговорила Мэри. — Волосы, лицо, одежда — все было испачкано. Но мне еще повезло, ведь те, кто сидел за барной стойкой, кости переломали… А Пит, ночной повар, обжег руки о гриль.

— Вы что-нибудь почувствовали перед тем, как это случилось? — спросил Дин. — Был хоть намек, что вы вот-вот потеряете сознание?

Немного подумав, Мэри покачала головой.

— Все произошло так быстро, — она щелкнула пальцами. — И это было как курица и яйцо, понимаете?

— Нет, — озадаченно ответил Сэм.

— Я брала напрокат немало дрянных фильмов. Скукотища! Признаюсь честно, иногда я даже засыпала, пока их смотрела. Но я всегда чувствую, когда начинаю засыпать, клюю носом, перестаю понимать, что происходит на экране, и только потом надвигается темнота, и через пару часов я просыпаюсь с больной спиной.

— Как я вас понимаю, — кивнул Дин.

— Вот-вот, — обрадовалась Мэри, почувствовав в нем родственную душу. — Но в тот раз было не так. Я не чувствовала, как засыпаю или просыпаюсь. Трудно объяснить, но будь я электроприбором, я бы сказала, что кто-то выдернул мою вилку из розетки.

— А при чем тут курица и яйцо?.. — напомнил Сэм.

— Неизвестно, что было раньше — я отключилась и начала падать или наоборот. Вроде бы помню, как падала, но, кажется, потеряла сознание еще до того, как ударилась о пол. Просто бах, и все.

— Больно было?

— Только когда очнулась, — с коротким смешком она снова показала им руку, потом вздохнула. — Могло быть и хуже. Сломала бы ее или вывихнула плечо, как в старшей школе.

— Вы очнулись, как и все остальные? — спросил Сэм.

— Под звуки охов и стонов? — Она кивнула. — Пожалуй, да. Все очнулись примерно в одно время. — Мэри поставила поднос на край стола. — Хотите знать, что я думаю?

— Разумеется.

Дин посмотрел на Сэма. Оба были готовы услышать очередную теорию заговора.

— Я поделилась этим с Гарри, — продолжила она, — но он сказал, что я спятила.

— Гарри — это владелец закусочной, — пояснил Грубер.

— Короче, я думаю, что это была утечка угарного газа, — заявила Мэри. — Гарри сто лет не менял батарейки в датчиках. Разве они не должны пищать, как детекторы дыма, когда батарейка садится?

«Неплохая версия», — подумал Дин.

Угарный газ действительно вызывает потерю сознания. Люди гибнут — иногда по своей воле, — сидя в запертом гараже в машине, работающей вхолостую. Они медленно задыхаются и умирают. Но в Мойере люди отключились мгновенно…

— Такая утечка не объясняет, почему сознание потеряли все жители города, — заметил Сэм.

— О, так я и не говорю, что утечка произошла здесь, — возразила Мэри. — Я бы тут не работала, если бы считала, что тут опасно.

— А где же тогда?..

— Что, если утечка была во всем городе? — предположила она. — Ну… утечка промышленных масштабов, из здоровенной фабричной трубы. Ну а потом испарения или газ унесло ветром, поэтому и помереть никто не успел.

Дин сказал настолько серьезно, насколько мог:

— Мы обязательно добавим ваше предположение в наш список.

Когда официантка ушла, Грубер закрыл блокнот и положил ручку сверху.

— Никогда не слышал о промышленной утечке угарного газа. И не уверен, что готов обвинять в этом «Пандженто» или кого-то еще.

— Что вы можете рассказать о крушении поезда? — спросил его Сэм.

Дин снова впился зубами в восхитительный бургер, с сожалением отметив, что тот успел остыть. Сэм справился с половиной своего сэндвича, пока Мэри рассказывала о происшествии. Если разговаривать будет Грубер, можно будет спокойно поесть, время от времени кивая.

Грубер откинулся на спинку дивана, сложил руки на блокноте.

— Для шефа это больная мозоль. Он не успокоится, пока из озера не вытащат вагоны. И что бы ни случилось, всему причиной будет крушение поезда. И неважно, инфляция это, застой, плохая погода или даже проигрыш школьной футбольной команды. Объяснение одно: чертов поезд сошел с рельсов. — Он вздохнул, покачал головой и съел несколько ломтиков картошки. — Я разговаривал со следователями, когда все это случилось. Винилхлорид может вызвать раздражение глаз и горла, головные боли, одышку и головокружение, большая его концентрация приводит к потере сознания. При очень высокой концентрации можно и умереть. Еще это известный канцероген. Но зона поражения винилхоридом была ограничена. Мы эвакуировали жителей из окрестных домов, закрыли ближайшую школу. Сделали все, что полагается. — Он бросил в рот еще ломтик картошки. — Не отрицаю, кое-кому из пострадавших грозят проблемы со здоровьем, а гражданским искам в ближайшие несколько лет конца не будет видно, но, думаю, тут шеф ошибается. Что бы из этих вагонов ни просочилось, оно уже давно рассеялось.

— Думаете, дело не в винилхлориде?

— Простите, — отозвался Грубер с полным ртом. — Прозвучало более зловеще, чем я намеревался. Похоже, я заговорил совсем как шеф.

— Наверное, это заразно, — сказал Дин.

— Возможно, — рассмеялся Грубер.

Дин покачал головой.

— Я бы выпил пива.

— Прости, солнышко, — Мэри подошла к их столику. — Спиртное не подаем.

— Неважно, — отмахнулся Дин. — Я ведь на службе.

— Принести еще что-нибудь?

— Не стоит, — сказал Сэм.

— Ну ладно, — она широко улыбнулась. — Если передумаете, позовите меня.

— Обязательно, — пообещал Сэм и, как только Мэри ушла, обратился к Груберу. — Значит, крушение поезда вычеркиваем?

— Думаю, да.

— Постойте-ка, — Дин на миг уступил своему внутреннему стороннику теорий заговора. — У любого лекарства есть длинный список побочных эффектов, и они еще хуже того, что ты пытаешься вылечить. Так что винилхлорид…

— Это химикат, а не лекарство, — уточнил Сэм.

Дин поднял ладони, изображая чаши весов, находящиеся в равновесии:

— Химикат, лекарство — какая разница?

— Я наводил справки, — сказал Грубер. — Винилхлорид используют при изготовлении полихлорвинила, упаковочных материалов, пластмасс. Вещество ядовитое, но довольно распространенное.

Сэм покосился на брата, пытаясь угадать, не собирается ли тот начать спор. Но Дин пожал плечами, и тогда Сэм спросил Грубера:

— Значит, блэкаут не повторялся?

— Нет. Это произошло только один раз, — подтвердил Грубер. — Странное у меня вышло возвращение домой. Но вообще-то, я хотел поговорить о той чертовщине, которая у нас творится с тех пор.

— О не очень малолетних правонарушителях? — уточнил Дин.

— Вот именно. Если взять каждый случай по отдельности, вроде бы обычное мелкое хулиганство. Но я никак не могу понять, почему все это совершают такие люди.

— Банкиры, юристы, бухгалтеры… — проговорил Дин.

— Вот именно! — подхватил Грубер. — Я в полиции уже довольно давно и закономерности вижу сразу. Существуют определенные категории преступников, типовые ситуации… Большая часть задержанных раньше ничего противозаконного не совершала. И помимо вандализма, есть случаи странного поведения…

— Например? — поинтересовался Сэм.

— Утром один пешеход ударил другого за то, что тот с ним поздоровался.

— До или после того, как выпил кофе? — спросил Дин.

Грубер неодобрительно покосился на него и продолжил:

— А еще девушка без явных признаков депрессии или психических заболеваний попыталась совершить самоубийство по пути на работу.

— Чему тут удивляться? — мрачно заметил Сэм.

— Она перелезла через ограду эстакады и спрыгнула на дорогу.

— Выжила?

Грубер кивнул.

— Сломала ноги, руку и несколько ребер. Собираюсь поговорить с ней, когда она придет в себя. Это ведь странно?

— Вообще-то, да.

— Но я сомневаюсь, что вытяну из нее что-нибудь, — добавил Грубер.

— Из-за потери памяти? — спросил Сэм, жуя картошку.

— Да! Сначала я думал, что это отговорки — «Не знаю, что случилось», «Понятия не имею, почему я так поступил», «Ничего подобного в жизни не делал, не знаю, что на меня нашло». Но так говорят буквально все! Никто ничего не помнит…

— Ты сомневаешься, что это правда? — Дин с грустью констатировал, что чизбургер съеден и осталось только немного картошки. Наверное, стоит поинтересоваться, хорошие ли здесь пироги. — Думаешь, врут?

— Не врут, — сказал Грубер. — Скорее недоговаривают.

— Что именно? — спросил Сэм.

— Я же коп. Если вижу, что человек ведет себя странно, сразу подозреваю, что дело в наркотиках. Как знать — может, все они подсели на новую синтетическую дурь, от которой моментально слетаешь с катушек, а вместо галлюцинаций наступает временная потеря памяти.

— Звучит правдоподобно, — заметил Сэм.

Заскучав от перспективы подчищать грязь за УБН^[6] — тем более что заниматься этим он не собирался, — Дин подозвал Мэри. Если уж придется бросить дело, вернуться в бункер и ждать звонка от британцев, не помешает закончить визит в Мойер куском пирога.

— Но с этой теорией тоже не все гладко, — признался Грубер. — Если бы новый наркотик был настолько распространен в городе, я бы о нем уже знал.

— А ты ничего не слышал?

— Ни слова, — сказал Грубер. — Так что я просто хватаюсь за соломинку.

Внезапно Дину в голову пришла идея.

— А эти вандалы и хулиганы… все были жертвами блэкаута?

— Ну да, они все местные.

Мэри подошла к столику. Дин решил обойтись без экспериментов и заказал кусок обычного яблочного пирога. Мэри пообещала, что вернется буквально через секунду, а Дин сказал, что ловит ее на слове.

Сэм обратился к Груберу:

— Полагаю, агент Тенч хотел узнать, бодрствовали ли они в то время, когда все потеряли сознание.

Грубер задумался. Дин представил, как он мысленно листает в голове список правонарушителей и сравнивает со списком пострадавших во время блэкаута.

— Надо свериться с документами, но думаю, что эти люди, скорее всего, спали. Многие работают с утра до вечера, так что вряд ли они бодрствовали в полночь. Ну или в городе эпидемия бессонницы, а я не в курсе.

— Еще что-нибудь необычное случалось?

— У нас, по-моему, и так забот хватает, — отозвался Грубер.

Мэри вернулась с пирогом и принесла Дину чистую вилку.

— Приятного аппетита!

— Ну, хоть у него полно не забот, а пирога, — пошутил Грубер, указывая на тарелку Дина.

— Для вас тоже найдется, — заметила Мэри.

— Я наелся, — сказал Сэм.

— Я тоже сыт, спасибо, — Грубер похлопал себя по животу.

— Много теряете, — с набитым ртом заметил Дин и помахал официантке вилкой: — Чертовски хороший пирог.

Сэм откинулся на спинку диванчика.

— Итак — массовая потеря сознания, а сразу за ней — странные выходки, между которыми нет очевидной связи.

Грубер кивнул.

— Хотя, возможно, связь есть, — продолжал Сэм, — просто мы ее не видим.

— А если нет?

— В любом случае кажется, что весь город спятил. — Дин положил вилку на пустую тарелку.

Примечания

5

Фамилию Файнер (Finer) можно перевести как «лучший, более качественный».

6

Управление по борьбе с наркотиками.