Противники

Джон Гришэм, 2011

Лекарство-убийца! Оно уже погубило нескольких человек и многих превратило в инвалидов. Маленькая юридическая фирма «Финли энд Фигг». Здесь поставят на карту все, чтобы выиграть дело против компании, выбросившей на рынок смертельно опасный препарат. Молодой юрист Дэвид Зинк. Он молод, амбициозен и готов вступить в бой с могущественным противником…

Оглавление

Из серии: Гришэм: лучшие детективы

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Противники предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 4

Посвятив час или около того чтению газеты, Рошель Гибсон съела йогурт, насладилась кофе и неохотно взялась за работу. Ее первой задачей было проверить, есть ли в реестре клиентов некий Честер Марино, ныне покоящийся с миром в бронзовом бюджетном ящике в похоронном бюро «Ван Изел энд санз». Оскар оказался прав. Фирма готовила последнее завещание для мистера Марино шесть лет назад. Рошель нашла тонкий файл в кладовой рядом с кухней и отнесла его Уолли, который усердно работал за своим захламленным столом.

Кабинет Уоллиса Т. Фигга, адвоката и поверенного, по первоначальному замыслу архитектора был спальней, но с годами, в результате переноса стен и дверей, его метраж несколько увеличился. Разумеется, теперь тут не осталось и намека на спальню, но и на кабинет помещение особенно не походило. За дверью начинался небольшой коридор шириной около двенадцати футов, потом коридор изгибался направо и выходил в более просторное помещение, там и работал Уолли за столом в стиле 1950-х годов, на самом деле современным: он достался ему по выгодной цене на распродаже. Стол был завален папками с конвертами из манильской бумаги и исписанными крупноформатными блокнотами и заклеен сотнями бумажек с телефонными сообщениями. Человеку непосвященному, в том числе потенциальным клиентам, могло показаться, что юрист, работающий за таким столом, невероятно занят, а может, и очень важен.

Как всегда, миз Гибсон медленно подошла к столу, стараясь не потревожить стопки толстых юридических книг и старых папок, выстроившихся у нее на пути. Она подала Уолли папку со словами:

— Мы оформляли завещание для мистера Марино.

— Спасибо. Каким имуществом он владел?

— Я не смотрела, — бросила она, уже направляясь назад.

Рошель исчезла, а Уолли открыл папку. Шесть лет назад мистер Марино работал аудитором штата Иллинойс и зарабатывал 70 000 долларов в год, жил со своей второй женой и двумя ее детьми-подростками и наслаждался тихим существованием в пригороде. Он как раз выплатил ипотечный кредит за их дом — единственный значительный актив. У них были общие банковские счета, пенсионные фонды и несколько задолженностей. Интерес представляла только коллекция из трехсот бейсбольных карт, которую мистер Марино оценивал в 90 000 долларов. На четвертой странице в папке красовалась ксерокопия карточки 1916 года с изображением Босого Джо Джексона в форме «Уайт сокс», и под ней Оскар написал «75 000 долларов». Оскар не увлекался спортом и никогда не упоминал Уолли об этой странной подробности. Мистер Марино подписал простое завещание, которое мог бы оставить сам совершенно бесплатно, но почему-то отдал «Финли энд Фигг» двести пятьдесят долларов за труды. Читая последнюю волю усопшего, Уолли понял: составляя завещание, мистер Марино преследовал единственную цель — чтобы коллекция бейсбольных карточек не попала в руки его пасынков. Мистер Марино оставил ее своему сыну, Лайлу. На пятой странице Оскар нацарапал: «Жена не знает про карточки».

Уолли оценил недвижимое имущество супругов приблизительно в 500 000 долларов, и при действующих процедурах утверждения завещания[8] выходило, что юрист, который уладит последние дела мистера Марино, заработает около 5000 долларов. Если не разразится скандал из-за бейсбольных карточек, а Уолли, разумеется, на это надеялся, утверждение пройдет в невыносимо унылом обычном режиме и займет около восемнадцати месяцев. Но если наследники будут бороться, Уолли растянет его на три года и утроит свой гонорар. Он не любил работать над утверждением завещаний, однако это было намного лучше разводов и дел по опеке над детьми. Дела об утверждении всегда оплачивались по счетам, а иногда давали возможность заработать дополнительно.

То, что «Финли энд Фигг» подготовили завещание, не играло никакой роли в том, что касалось его утверждения. Любой юрист мог этим заняться, и из своего богатого опыта на туманной ниве привлечения клиентов Уолли знал, что тучи голодных юристов постоянно изучают некрологи и подсчитывают гонорары. Так что для него имело смысл потратить время и заглянуть к Честеру, чтобы предъявить права на оказание юридических услуг по завершению дел покойного. Разумеется, также стоило заехать в «Ван Изел энд санз» — одно из многих похоронных бюро на его участке.

До окончания срока, на который Уолли лишили водительских прав за вождение в пьяном виде, оставалось три месяца, но он продолжал садиться за руль. Однако, проявляя осторожность, держался поближе к дому и офису, где знал всех полицейских. Отправляясь в суд в центр города, Уолли садился на автобус или на поезд.

Бюро «Ван Изел энд санз» располагалось за пределами его «комфортной зоны», но он решил рискнуть. Если попадется, вероятно, ему удастся заговорить полицейских и избежать неприятностей. Если полицейские не уступят, придется надеяться на связи с судьями. В основном он старался ехать дворами и держаться подальше от потока машин.

Мистер Ван Изел и трое его сыновей умерли много лет назад, их похоронное бюро меняло одного владельца за другим, бизнес пришел в упадок, как и «внимательное и заботливое обслуживание», о котором до сих пор говорилось в рекламе. Уолли припарковался позади, на пустом месте, и вошел через парадный вход, как будто появился здесь, желая выразить соболезнования. Было почти десять утра среды, и пару секунд он провел в полном одиночестве. Он остановился в коридоре и изучил план помещений. Честер находился за второй дверью справа, во втором из трех помещений для прощания. Слева располагалась маленькая часовня. Одетый в черный костюм человечек с бледной кожей, бурыми зубами приблизился к нему и произнес:

— Доброе утро. Могу ли я вам помочь?

— Доброе утро, мистер Грейбер, — сказал Уолли.

— О, это опять вы.

— Всегда рад вас видеть. — Хотя Уолли однажды пожимал руку мистер Грейберу, он не стремился это повторить. Он не знал наверняка, но подозревал, что мужчина — один из владельцев похоронного бюро. Уолли навсегда запомнил мягкое прохладное прикосновение его руки. Да и сам мистер Грейбер не спешил протянуть руку. Им обоим не нравилось то, чем занимается собеседник. — Мистер Марино был нашим клиентом, — хмуро добавил Уолли.

— Посещение будет разрешено только сегодня вечером, — сообщил Грейбер.

— Да, понимаю. Но сегодня днем я уезжаю из города.

— Прекрасно. — И он вроде как махнул в направлении помещений, где лежали тела.

— Полагаю, другие юристы еще не показывались, — сказал Уолли.

Грейбер фыркнул и закатил глаза.

— Кто знает? За вами, ребята, я уследить не могу. На прошлой неделе мы устраивали похороны для мексиканца-нелегала, которого задавил бульдозер, служба проводилась в местной часовне. — Он кивнул в сторону часовни. — Так тут собралось больше юристов, чем членов семьи. Бедняга никогда не купался в такой любви.

— Как мило, — заметил Уолли. Он тоже приходил на церемонию на прошлой неделе, но «Финли энд Фигг» то дело не досталось. — Спасибо, — сказал он и отошел.

Уолли миновал первый зал — закрытый гроб, ни одного плачущего родственника. Он шагнул во второе помещение — тускло освещенную комнату, двадцать футов на двадцать, с гробом у одной стены и рядом дешевых стульев у другой. Честера закрыли полностью, что порадовало Уолли. Он положил руку на крышку гроба с таким видом, будто едва сдерживал слезы. Только он и Честер, в последний раз наедине.

Как правило, Уолли околачивался у гроба пару минут в надежде, что появится кто-то из членов семьи или друзей. Если на этот раз никто не придет, Уолли распишется в журнале и оставит визитку Грейберу с особыми указаниями сообщить семье, что юрист мистера Марино заезжал выразить соболезнования. Фирма отправит цветы в бюро и письмо вдове, а через пару дней Уолли позвонит женщине и в разговоре даст ей понять, что она так или иначе обязана нанять «Финли энд Фигг», поскольку они готовили завещание. В половине случаев это срабатывало.

Уолли уже собрался уходить, когда в комнату шагнул молодой человек лет около тридцати, приятной наружности и в подобающем облачении — в пиджаке и при галстуке. Он посмотрел на Уолли весьма скептически, как многие, кто видел его впервые, хотя сам Уолли уже из-за этого не переживал. Когда два совершенно незнакомых друг другу человека встречаются в пустом помещении у гроба для прощания с усопшим, первые слова произносятся с большой неловкостью. Наконец Уолли удалось представиться, и молодой человек произнес:

— Да, что ж… это мой отец. Я Лайл Марино.

Ах, так это будущий владелец прекрасной коллекции бейсбольных карточек. Но Уолли не мог об этом упоминать прямо сейчас.

— Ваш отец был клиентом нашей юридической фирмы, — заметил Уолли. — Мы готовили его завещание. Мне очень жаль.

— Благодарю, — ответил Лайл, казалось, он испытал облегчение. — Не могу в это поверить. В прошлую субботу мы ходили на «Блэкхоукс». Отлично провели время. А теперь его нет.

— Мне очень жаль. Так он скончался внезапно?

— От сердечного приступа. — Лайл щелкнул пальцами и сказал: — Раз — и все. Он сидел на работе утром в понедельник у себя за столом и ни с того ни с сего вспотел, ему стало тяжело дышать, потом он просто упал на пол. Замертво.

— Мне очень жаль, Лайл, — произнес Уолли таким тоном, как будто знал молодого человека всю жизнь.

Лайл поглаживал крышку гроба, повторяя:

— Просто не могу в это поверить.

Уолли требовалось получить недостающую информацию.

— Ваши родители развелись около десяти лет назад, верно?

— Что-то вроде того.

— Ваша мать до сих пор живет в городе?

— Да. — Лайл вытер глаза тыльной стороной ладони.

— А ваша мачеха? Вы с ней близки?

— Нет. Мы не разговариваем. Развод был отвратительным.

Уолли едва сдержал улыбку. Враждующие родственники повысят его гонорары.

— Мне очень жаль. Ее зовут…

— Милли.

— Точно. Послушайте, Лайл, мне нужно бежать. Вот моя визитка. — Уолли проворно вытащил визитку и протянул парню. — Честер был отличным парнем, — добавил Уолли. — Позвоните, если понадобится наша помощь.

Лайл взял визитку и затолкал в карман брюк. Он пустым взглядом смотрел на гроб.

— Простите, как ваша фамилия?

— Фигг. Уолли Фигг.

— Вы юрист?

— Да. «Финли энд Фигг», маленькая фирма, которая ведет множество дел во всех крупных судах.

— И вы знали моего отца?

— О да, очень хорошо. Он любил собирать бейсбольные карточки.

Лайл убрал руку с гроба и посмотрел прямо в хитрые глаза Уолли Фигга.

— Знаете, что убило моего отца, мистер Фигг?

— Вы сказали, сердечный приступ.

— Точно. Знаете, что вызвало сердечный приступ?

— Хм-м… нет.

Лайл посмотрел на дверь, желая удостовериться, что они до сих пор одни. Он оглядел комнату, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает. Он шагнул ближе, так что его туфли почти коснулись туфель Уолли, который уже был готов услышать, что старого Честера убили каким-нибудь хитроумным способом.

Почти шепотом Лайл спросил:

— Вы когда-нибудь слышали о лекарстве, которое называется крейокс?

* * *

В торговом центре рядом с бюро «Ван Изел энд санз» был «Макдоналдс». Уолли купил два стакана кофе, и они поспешили удалиться за отгороженный столик, как можно дальше от стойки с кассами. Лайл достал стопку бумаг — статьи, найденные в Интернете, и стало очевидно, что ему необходимо с кем-то поговорить. С тех пор как сорок восемь часов назад умер отец, его преследовали мысли о крейоксе.

Лекарство было на рынке уже шесть лет, и его продажи стремительно росли. Как правило, оно помогало понизить холестерин у полных людей. Вес Честера медленно подползал к отметке в триста фунтов, а это вызывало повышение и других показателей — уровня кровяного давления и холестерина прежде всего. Лайл ругал отца за лишний вес, но Честер не мог отказаться от поедания мороженого ночью. Пытаясь побороть стресс после отвратительного развода, он сидел в темноте и поглощал одну пинту «Бен энд Джеррис» за другой. Начав набирать вес, он не смог его сбросить. Доктор выписал ему крейокс год назад, и уровень холестерина резко упал. В то же время Честер начал жаловаться на аритмию и одышку. Он сообщил об этом доктору, но тот заверил, что все в порядке. Резкое снижение холестерина перевешивало неудобства от незначительных побочных эффектов.

Крейокс производился «Веррик лабз» — фирмой из Нью-Джерси, в данный момент занимавшей третье место в списке десяти крупнейших фармацевтических компаний мира по версии журнала «Биг фарма» объемом годовых продаж в размере 25 миллиардов долларов и длинным шлейфом кровавых сражений с федеральными регулирующими органами и юристами, специализирующимися на гражданских делах.

— За год «Веррик» зарабатывает на крейоксе шесть миллиардов, — говорил Лайл, просматривая свежие распечатки из Интернета. — И с каждым годом доходы растут на десять процентов.

Уолли забыл о кофе, пока его собеседник цитировал статьи. Он молча слушал, хотя от обилия информации у него едва не закружилась голова.

— И вот что интереснее всего, — произнес Лайл, поднимая очередной лист. — Вы когда-нибудь слышали о юридической фирме «Зелл энд Поттер»?

Уолли никогда не слышал о крейоксе, хотя и недоумевал, почему при его весе в 240 фунтов и слегка повышенном уровне холестерина доктор не советовал ему принимать это лекарство. О «Зелл энд Поттер» он тоже не слышал, но, почувствовав, что фирма сыграла ключевую роль в каком-то важном событии, не захотел признаваться в своем невежестве.

— Думаю, да, — ответил он и, нахмурившись, задумался.

— Большая фирма, представляющая интересы истцов, из Форт-Лодердейла.

— Ага.

— На прошлой неделе ее юристы подали во Флориде иск против «Веррик», крупный иск в связи с многочисленными случаями гибели людей из-за приема крейокса. Вот репортаж из «Майами гералд».

Уолли просмотрел статью, и его сердце забилось вдвое быстрее.

— Уверен, вы слышали об этом иске, — сказал Лайл.

Уолли постоянно поражался наивности обычных людей. В Соединенных Штатах каждый год подается два миллиона исков, а бедный Лайл, сидящий рядом, думал, что Уолли обратил внимание на какой-то один в южной Флориде. Тем не менее Уолли кивнул:

— Да, я слежу за ходом процесса.

— Ваша фирма ведет подобные дела? — тут же спросил Лайл.

— Мы на них специализируемся, — ответил Уолли. — Мы собаку съели на делах о смерти и травмах. Я хотел бы взяться за «Веррик лабз».

— Правда? Вы судились с ними раньше?

— Нет, но нам приходилось бороться со многими крупными фармацевтическими компаниями.

— Это просто прекрасно. Значит, вы готовы вести дело моего отца?

«Готов, черт возьми», — подумал Уолли, хотя благодаря многолетнему опыту знал, что лучше не проявлять чрезмерного энтузиазма, как, впрочем, и явного оптимизма.

— Мне кажется, у этого дела есть потенциал. Мне нужно посоветоваться с моим старшим партнером, провести кое-какие исследования, поболтать с ребятами из «Зелл энд Поттер» — словом, выполнить мое домашнее задание. Работа с коллективными гражданскими исками очень сложна.

А еще она может быть невероятно выгодной — и эта мысль больше всего занимала Уолли в тот момент.

— Спасибо, мистер Фигг.

Без пяти одиннадцать Абнер несколько оживился. Он посматривал на дверь, продолжая натирать бокалы для мартини белым полотенцем. Эдди, проснувшись в очередной раз, потягивал кофе, но до сих пор пребывал в ином мире. Наконец Абнер спросил:

— Дэвид, вы не могли бы оказать мне любезность?

— Любую, какую вам угодно.

— Вы не могли бы передвинуться на два табурета? Тот, на котором вы сидите сейчас, забронирован на одиннадцать часов на каждое утро.

Дэвид посмотрел направо: между ним и Эдди стояло восемь пустых табуретов. А слева от конца барной стойки его отделяли семь пустых табуретов.

— Вы шутите? — спросил Дэвид.

— Вовсе нет. — Абнер схватил его кружку пива, уже почти пустую, заменил на полную и поставил перед третьим табуретом от него слева. Дэвид медленно встал и последовал за своим пивом.

— А в чем тут фишка? — поинтересовался он.

— Увидите, — ответил Абнер, кивнув на дверь. В пабе больше никого не было, кроме Эдди, разумеется.

Через пару минут дверь открылась, и появился пожилой мужчина-азиат. На нем была безукоризненно чистая форма, галстук-бабочка и маленькая водительская кепка. Он сопровождал леди, которая выглядела намного старше его. Она шла, опираясь на трость, без посторонней помощи, а водитель порхал вокруг нее. И эта странная пара медленно направилась к барной стойке. Дэвид завороженно наблюдал за ними: у него наконец начались галлюцинации или это происходило наяву? Абнер смешивал коктейль и тоже наблюдал. Эдди что-то бормотал.

— Доброе утро, мисс Спенс, — вежливо поздоровался Абнер, чуть ли не поклонившись.

— Доброе утро, Абнер, — сказала она, скованно поднимаясь всем телом и осторожно забираясь на табурет. Водитель повторял все ее движения обеими руками, но не прикасался к ней. Усевшись как следует, дама произнесла:

— Мне как обычно.

Водитель, кивнув Абнеру, попятился и тихо вышел из бара.

На мисс Спенс была длинная норковая шуба, ее крошечную шею обнимало массивное жемчужное ожерелье, а толстый слой помады и туши мало помогал скрыть то, что ей как минимум девяносто лет. Дэвид тут же проникся благоговением. Его бабушке было девяносто два года, и она лежала пристегнутая ремнями к койке в доме престарелых, словно существуя в каком-то другом мире, и вот перед ним оказалась величественная почтенная дама, которая выпивает еще до обеда.

Она не обращала на Дэвида никакого внимания. Абнер закончил смешивать ее коктейль — интересное сочетание разных ингредиентов.

— Один «Перл-Харбор», — объявил он, поставив стакан перед ней.

Она медленно поднесла его к губам, сделала маленький глоток с закрытыми глазами, прополоскала алкоголем рот, а потом одарила Абнера легчайшей из своих весьма морщинистых улыбок. И тот снова начал дышать.

Дэвид, еще не совсем пьяный, но приближавшийся к этому состоянию, склонился над стойкой и спросил у женщины:

— Вы часто сюда приходите?

Абнер судорожно сглотнул и, словно защищаясь, выставил обе ладони перед Дэвидом.

— Мисс Спенс — постоянный клиент, и она предпочитает пить в тишине, — взволнованно произнес он. Мисс Спенс еще раз приложилась к стакану, опять с закрытыми глазами.

— Она хочет пить в баре в тишине? — с недоверием спросил Дэвид.

— Да! — рявкнул Абнер.

— Что ж, тогда она, наверное, не ошиблась в выборе бара, — заметил Дэвид, обведя широким жестом пустое помещение. — Здесь безлюдно. У вас хоть когда-нибудь собираются толпы?

— Еще бы, — уверенно ответил Абнер. На его лице читалось: «Просто посидите какое-то время тихо».

Но Дэвид упорствовал:

— Просто за целое утро у вас было только два клиента — я и старина Эдди, и мы все знаем, что он не оплачивает счет.

В это мгновение Эдди как раз поднимал чашку кофе, направляя ее к собственному лицу, но не мог найти рот. Он явно не слышал замечания Дэвида.

— Прекратите! — прорычал Абнер. — Или я попрошу вас уйти.

— Извините. — Дэвид замолчал. Ему не хотелось уходить, потому что он понятия не имел, куда направится.

Третий глоток сделал свое дело и немного разрядил обстановку. Мисс Спенс открыла глаза и осмотрелась. Медленно, старческим голосом она произнесла:

— Да, я часто сюда прихожу. С понедельника по субботу. А вы?

— Сегодня — в первый раз, — ответил Дэвид. — Но думаю, не в последний. Начиная с сегодняшнего дня у меня, вероятно, будет больше времени, чтобы пить, как и больше поводов. Ваше здоровье. — Он потянулся через стойку и пивной кружкой осторожно дотронулся до ее стакана.

— Ваше здоровье, — ответила она. — А почему вы здесь, молодой человек?

— Это длинная история. И она становится все длиннее и длиннее. А почему здесь вы?

— О, не знаю. По привычке, наверное. Сколько я уже сюда хожу шесть дней в неделю?

— Лет двадцать, не меньше, — подсказал Абнер.

Дама явно не желала выслушивать длинную историю Дэвида. Она сделала еще один глоток и приняла такой вид, как будто ей захотелось вздремнуть. Дэвида вдруг тоже стало клонить в сон.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Противники предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

8

Утверждение завещания — судебная процедура, посредством которой завещание признают действительным или недействительным, она необходима для завершения дел покойного. В рамках данного процесса кредиторы имеют возможность подать иск и получить выплаты по долгам. После уплаты государственных взносов и налогов оставшаяся часть имущества распределяется между наследниками.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я