Кукла Баю-Бай

Джоди Ли Мотт, 2021

Баю-Бай – старая сломанная кукла. Сёстры Люси и Антония нашли её у реки и забрали домой. Через некоторое время девочки замечают, что Баю-Бай – не простая кукла. Она мстит обидчикам Антонии и как будто старается поссорить сестёр! Ясно, что Баю-Бай замыслила что-то недоброе… Люси отправляется в библиотеку за ответами и находит в старой книге историю предыдущей хозяйки Баю-Бай. Оказывается, кукла обладает собственным злым разумом и явно замыслила недоброе, а её «помощь» становится всё опаснее… Но как найти способ справиться со старой игрушкой, пока не стало слишком поздно?!

Глава 6

Живот у меня скрутило, как часто случалось ночью во время грозы, когда ветки деревьев колотились в окна, словно кости мертвецов. Может, из-за тёмной дыры на месте потерянного глаза, из которой Антония старательно вычистила всю грязь, или из-за зловещей ухмылки на тонких кукольных губах, не замеченной мной прежде. Или от одной мысли о том, что Антония весь день таскала по школе в рюкзаке треснувшую кукольную голову. Брр.

— Зачем ты притащила это в школу? — сердито спросила я.

— Я рассказала ей, что наговорила про маму кассирша. — Антония будто не слышала моего вопроса. — Она решила, что это грубость и что грубиянам полезно иногда побывать в шкуре того, к кому они относятся как к отбросам, — у сестры задрожала нижняя губа. — Наша мама — не отброс!

— Я знаю, — сказала я. — Миссис Дадли не следовало так о ней говорить. Но скажи, зачем ты принесла эту… штуку в школу?

Антония поспешно зажала кукле уши руками и зло посмотрела на меня.

— Она не штука! — прошипела сестра. — У неё есть имя! Баю-Бай. Как та колыбельная, которую мама поёт по ночам, когда гремит гром и я боюсь спать. Я спела ей вчера. — Она зажмурилась и слегка фальшиво запела:

Баю-бай, засыпай,

До утра отдыхай,

Новый день поджидай,

Баю-бай, баю-бай.

— Прелестно, — я скрипнула зубами, борясь с желанием кого-нибудь стукнуть. — И зачем же ты притащила Баю-Бай в школу? Ты представляешь, как над тобой будут издеваться, если узнают, что ты носишь с собой кукольную голову?

Антония убрала ладони с ушей Баю-Бай. Она заговорщицки наклонилась к кукле и улыбнулась:

— Они скажут: привет, прекрасная блондинка!

И тут я не сдержалась. Я швырнула сучок и попала Антонии прямо в лоб.

— Нет, — рявкнула я в ответ на её разъярённый взгляд. — Они скажут, что ты придурочная. Что, отличное начало для средней школы? Стать первым придурком в классе? И как ты собираешься с кем-нибудь подружиться, если все будут над тобой смеяться?

Антония набычилась и надула губы. Опять эта гримаса. Но мне было всё равно. Сестре следует знать правду, нравится это ей или нет, для её же собственной пользы. «Если бы я была единственным ребёнком, мне не пришлось бы терпеть выходки Антонии». Мысль промелькнула у меня в голове, но я постаралась не останавливаться на ней. Не время предаваться подобным мечтам.

— Я не хотела тебя обидеть, — мне стоило большого труда говорить спокойно, — но если ты в этом году хочешь найти себе подруг…

— Баю-Бай кое о чём спросила меня в автобусе, — перебила меня Антония. — Она хотела знать, где же были сегодня твои подруги.

Меня словно окатили ледяной водой. Антония всё ещё сидела потупившись, зато единственный зелёный глаз куклы сверлил меня так, будто она уже знала ответ.

— Не понимаю, при чём тут это, — промямлила я.

— Все школьники сидели с друзьями, — Антония посмотрела мне в лицо. — А почему никто не сидел с тобой?

Я отмахнулась как можно более небрежно. И мне не сразу удалось подобрать подходящий ответ.

— Ах, это… Ну просто… Понимаешь, я… я хотела сегодня пообедать только с тобой вдвоём, и… и потом этот молочный взрыв был такой странный, правда?

— Молоко! — Антония мигом забыла про обиду и расхохоталась. — Отлично получилось!

— Забавное совпадение, — я обрадовалась, что Антония отвлеклась от расспросов о моих несуществующих друзьях.

— Нет-нет-нет! — она энергично замотала головой. — Это Баю-Бай. Это она сделала.

— Она сделала, — тупо повторила я. Антония могла похвастать и куда более нелепыми выдумками. Например, в восемь лет она вообразила, что у неё под подушкой поселился рой осиных ангелов, провозгласивший её своей королевой.

Вот только ей уже давно не восемь. Как-то всё это тревожно. Может, первый день в средней школе оказался для Антонии слишком тяжёлым и она прячется от проблем за безумными фантазиями? Уж я-то много могла рассказать о том, как убежать от проблем.

Какая-то часть во мне желала поддержать сестру, заверить её, что нет нужды сочинять небылицы. Я всегда буду рядом — и перестану представлять, какой была бы жизнь без неё. Я стану большой и сильной старшей сестрой, способной защитить её от любой ядовитой школьной дряни, которая день за днём проникает под кожу, пока не пробьёт дорогу к самому сердцу.

Но другая часть меня знала, что даже через миллион лет этому не бывать, и лишь отчаянно желала избежать новых вопросов, на которые не было ответов. И я заранее знала, какая часть в итоге победит.

— И как же ей это удалось? — спросила я.

— Я сама толком не понимаю, — Антония почесала голову. — Что-то типа волшебства, только сначала мне надо по-настоящему этого захотеть. Прямо сильно-сильно. Она не может что-то сделать по простой прихоти. И мне надо просить и просить, тогда она сможет. Когда я прошу — это вроде ключа, чтобы отпереть волшебство.

— Ключа?

— Ага, — кивнула Антония. — Ключ открывает у неё внутри дверь к волшебству, и оно выходит наружу. Но взамен другое волшебство возвращается в неё и снова заполняет. И это здорово! Она тогда получает волшебство для себя, хорошее волшебство, которое ей помогает. Вот почему мы пришли сюда, к дереву. Она сказала, что здесь нас ждёт что-то особенное.

Антония прислонила Баю-Бай к стволу гинкго, а сама принялась шарить в сухой траве вокруг, сосредоточенно хмурясь в поисках «чего-то особенного». Я рассеянно следила за нею, не имея представления, что бы это могло быть.

И тут Антония вскрикнула.

— Вот! Вот! — верещала она, размахивая кулачком с торчащими наружу травинками. — Это правда! Это правда!

Я уставилась на крепко сжатые пальцы, гадая, что же она нашла. В любом случае что-то маленькое.

Антония раскрыла ладонь и убрала травинки. Послюнила палец и потёрла свою находку. Глаза у неё широко распахнулись.

— Ой, Баю-Бай! — прошептала она. — Какой красивый!

— Что ты там нашла? — Мне пришлось вытянуть шею, чтобы увидеть. — Только не говори, что это жук!

Не потрудившись ответить, Антония подхватила с земли Баю-Бай и села, повернувшись ко мне спиной. Я разозлилась. Не хватало ещё, чтобы у Антонии завелись тайны от меня.

— Я не собираюсь торчать тут с тобой до ночи, — я не смогла удержаться от обиды.

— Вот, готово, — сказала Антония. — Смотри!

Мне захотелось гордо отвернуться: пусть знает, как заставлять меня ждать! — но любопытство пересилило. Я посмотрела на сестру.

Антония сидела, скрестив ноги и держа Баю-Бай на коленях. Её лицо блестело от пота, а глаза светились восторгом.

— Глянь! — она повернула Баю-Бай ко мне лицом.

На первый взгляд — всё та же треснувшая кукольная голова, подобранная у реки, разве что не такая грязная, как вчера. В руках Антонии она покачивалась, и вечернее солнце поблёскивало в её глазах.

Меня посетила весьма странная мысль: «Она надо мной смеётся!» И по спине пробежал неприятный холодок.

Я слышала раньше это выражение, но толком не представляла, что это значит, — до последней минуты. Как будто мёртвый ледяной палец прошёлся по позвоночнику. Но дрожь пробрала меня не от беззвучного кукольного смеха, а от того, что я увидела: в пустой прежде левой глазнице Баю-Бай сверкал новёхонький зелёный глаз.