Прекрасная буря

Джоанна Линдсей, 2017

Джоанна Линдсей продолжает семейную хронику Мэлори и теперь рассказывает бурную историю дочери капитана Хоука, чье яростное желание отомстить ее похитителю – красивому и отважному пирату Дэймону Ривзу – борется с не менее сильным искушением и соблазном – Жаклин готова отказаться от обещания не влюбляться в свой первый бальный сезон. Джеймс Мэлори жаждет разорвать в клочья негодяя, осмелившегося на похищение его любимой дочери, но он оказывается совершенно не готов к мысли, что смелый пират похитил не только саму Жаклин, но и ее сердце.

Глава 10

Жаклин долго оставалась одна и все время не переставала думать о том, что произошло. Такой сложный план: очаровать ее на балу, посылать записки и розы. Если бы ублюдок выбрал для последней встречи любое другое место в Лондоне, ей никогда не пришло бы в голову, что за маской скрывается именно он. И даже когда Жаклин его заподозрила, она не могла поверить в реальность происходящего. До последнего сомневалась: может быть, ее таинственный незнакомец вовсе не тот ублюдок? Разумеется, все это организовал он и даже не снимал маску до тех пор, пока девушка не подошла достаточно близко, чтобы захлопнуть ловушку. И все же нужно быть настоящим джентльменом, чтобы разыграть все это — скорее всего, для того чтобы очаровать ее на балу и заинтриговать, ублюдок нанял какого-то дешевого актера. Несомненно, этот человек англичанин. И у него правильный выговор. А ублюдок не имеет ни одного из этих качеств!

Хотя из-за поражения Жаклин терзало отчаяние, все же больше ее волновало состояние Джереми. Она по-прежнему лежала в неудобной позе, рукоятка пистолета врезалась ей в бок. Девушка прикрыла глаза, ожидая конца этой пытки. Однако стоило ей только это сделать, как довольно скоро она услышала, как дверь открылась и закрылась, и, судя по звукам шагов, кто-то подошел к ней и остановился за ее спиной.

— Твой брат жив, если тебя это интересует.

Если? Если?! Это снова ублюдок. Он обладал не только красивой внешностью, у него был удивительно красивый голос — низкий, хрипловатый, волнующий и поэтому еще более ненавистный.

Жаклин почувствовала, что веревки на ее запястьях натянулись — ублюдок их перерезал. Она немедленно села и стянула с головы мешок. Ее тщательно сделанная прическа давно развалилась, и волосы беспорядочно рассыпались. Первым, что Жаклин увидела, была его спина — он шел к стоящему у стены напротив столу, и при этом его длинные черные волосы развевались за плечами.

Ублюдок сел за стол, обратив к ней свое столь ненавистное, незабываемое лицо с высокими скулами, живыми голубыми глазами, широкой челюстью и полными губами — он улыбался. Жаклин вспомнила, как часто ублюдок улыбался, даже без всякой причины, и как ее это бесило до того момента, пока ее голодовка его, наконец, не разозлила.

И эта темная щетина на щеках и над верхней губой — она прекрасно ее помнила. Очевидно, ему не нравилось бриться ежедневно. Но ублюдок был одет как джентльмен: в прекрасно пошитый коричневый плащ, который он сбросил, садясь за стол, черные панталоны, до блеска вычищенные сапоги и белую рубашку с галстуком, который он, впрочем, тут же снял. Жаклин решила, что ублюдок по-прежнему притворяется, чтобы она как можно дольше думала, что он и есть незнакомец в маске.

Мерзкий, бесчестный ублюдок, которого ей так и не удалось пленить!

Он подошел к Жаклин и вытащил кляп у нее изо рта.

— Кто этот паяц, которого ты нанял, чтобы заманить меня сюда? Я должна знать, чью глотку перерезать, конечно, после твоей!

Ублюдок склонил голову и слегка развел руки, явно на что-то ей указывая. Чтобы увидеть, что это, Жаклин пришлось встать, что было вовсе не легко после стольких часов, проведенных со связанными ногами. Для этого девушке пришлось оттолкнуться обеими руками от низкой кушетки, на которую ее положили.

На столешнице находилась фарфоровая маска.

— Так я тебе и поверила! Ты, на балу, в костюме? Даже если ты стащил где-то тряпки для такого изысканного бала, ты не можешь вести себя, как полагается джентльмену. Маска ничего не доказывает. Он мог тебе ее передать.

— Твои слова ранят мою душу.

— Ох, если бы!

— Просто ты скучала, и поэтому тебя было легко заинтриговать. — Ублюдок пожал плечами, и на его губах заиграла та самая ненавистная ей улыбка. — Сработало, не правда ли. Это привело тебя опять ко мне?

Жак все еще не могла поверить в то, что ее загадочным незнакомцем был он. А если бы и поверила, то все равно не призналась бы в этом ему. Тот, кто не только ее заинтриговал, но и увлек, не мог быть тем, кого она ненавидела больше всех на свете. Однако Жаклин могла покончить с ним здесь и сейчас, потому что этот глупец не обыскал ее и у нее осталось кое-что в запасе.

Жаклин выхватила пистолет из кармана и навела на него. Но ублюдок успел быстро перевернуть стол и спрятаться за ним. Ее ноги были все еще связаны, так что она не могла подбежать к столу. Попробуй Жаклин это сделать, она бы упала, и тогда он бы обезоружил ее.

— Ты не можешь убить меня, Жак. — Его спокойный тон вызвал у нее ярость. — Если ты попытаешься это сделать, они убьют твоего брата.

Жаклин побледнела. В прошлый раз от нее не зависела ничья жизнь, и она пыталась убить его при малейшей возможности. И каждый раз терпела поражение. Этот мужчина был высок, слишком быстр, слишком расчетлив, и он предвидел каждый ее шаг заранее. Ее выстрел привлек бы внимание команды, и вся она сбежалась бы сюда.

— Ну, тогда выйди из укрытия, чтобы я могла расшибить твою башку! — прорычала девушка.

Но он в ответ на ее предложение только рассмеялся.

— Лучше брось мне свой пистоль.

— Черта с два. Покажись, трус! Они не посмеют убить сына Джеймса Мэлори, если мой отец все еще нужен для сделки.

— Нам нужен только один заложник. Спасибо, что ты предоставила нам троих.

Его голос звучал уверенно, как будто он и не прятался за столом. Может быть, она все-таки сможет подобраться к столу, по крайней мере, приблизиться настолько, чтобы суметь взобраться на столешницу, и… И тут ублюдок встал, сделавшись отличной мишенью, по которой Жаклин не могла промахнуться. Если бы она все еще гневалась, то немедленно бы нажала на спусковой крючок. Однако поступи Жаклин так, она останется безоружной перед командой корабля, которая сбежится на звук выстрела. Кинжал, привязанный к ее бедру, не слишком-то эффективное оружие против стольких бандитов. Однако ублюдок может сыграть роль щита, чтобы она смогла уйти сама и вывести с корабля Джереми и Перси. Пока дуло пистолета приставлено к его спине, команда ничего не сделает.

Он заметил, что девушка что-то прикидывает, и сказал:

— Значит, тебе нисколько не дорога жизнь брата?

Да, присутствие здесь Джереми превратилось в огромную помеху для нее. Ублюдок непременно будет шантажировать ее. Но она должна что-то сделать, чтобы они покинули корабль, пока до берега еще можно добраться вплавь.

— Напротив, я люблю братьев, но их тут нет, — произнесла Жак, — я солгала, чтобы твои бандиты подумали, что этот парень из семьи Мэлори, и не убили его.

— Тогда кто же он?

— Никто, просто нищий аристократ, похожий на моего старшего брата. Я иногда нанимаю его изображать Джереми, вот как сегодня, потому что ты назначил свидание в опасном месте.

— А второй джентльмен?

— Это его приятель, так что я наняла и его. Кроме того, неужели ты думаешь, что мои родственники позволили бы мне поехать в этот опасный район? Старший брат запер бы меня в спальне, если бы я посмела только намекнуть на это.

— Жаль! — вздохнул ублюдок.

— Жаль?

— Жаль, что я не верю тебе. Однако если, как ты утверждаешь, твои родственники не позволили бы тебе поехать в порт, то возникает вопрос: почему ты там все-таки оказалась?

— Потому что я подозревала, что это можешь быть ты и хотела видеть тебя повешенным!

— Вовсе нет, — снова улыбнулся ублюдок. — Ты была увлечена романтической иллюзией, что у тебя есть тайный поклонник. Мне льстит, что ты пошла на такие жертвы, чтобы снова меня увидеть, что ты, самая желанная из всех лондонских дебютанток, приехала в доки для нашего свидания.

— Я хотела видеть его, паяца, которого ты нанял, а не тебя! Тебя я хотела бы видеть болтающимся на виселице, лежащим в луже крови — все это, впрочем, еще впереди. — Жаклин помахала пистолетом. — Так что лучше бы тебе бросить кинжал мне, я знаю, что у тебя всегда есть в запасе минимум один, с его помощью я смогу освободить ноги. — Она не собиралась говорить ему, что у нее самой имелся еще один кинжал. — И потом ты выведешь меня отсюда и с корабля.

— Неужели?

— Кинжал, ублюдок, давай! — Жаклин стиснула зубы.

Он наклонился, извлек из одного из сапог кинжал и положил его на стол перед собой, но далеко от нее. Жак вздохнула:

— Если бы ты знал, какое усилие воли мне нужно сделать, чтобы не нажать на курок! Неужели я хоть раз заставила тебя подозревать, что твоя смерть не будет для меня наслаждением?

— О нет, я нисколько тебя в этом не подозреваю. А как ты думаешь, хотел ли я причинить тебе вред в ответ?

Абсурдность этого вопроса заставила ее прорычать:

— Все, что ты сделал — это и есть самый большой вред, который я только могу представить!

— Ничего нового, все те же аргументы. Да, ты любишь отца настолько, что готова убить всякого, кто решит причинить ему вред. Да, у меня в тот раз не было выбора, но тогда на мне висела крыса, которая мной манипулировала.

Ублюдок имел в виду Кэтрин Майер. Один намек на нее заставил Жак прорычать:

— И она снова здесь?

— Нет, слава богу, ее отец не позволил ей отплыть со мной в этот раз. Но даже если бы он разрешил, я бы ее отправил подальше, за борт, как только мы отплыли. Я бы не смог удержаться от искушения.

Он ухмыльнулся. А Жак было не до смеха. Да, она поступила бы с этой воровкой и лгуньей так же. Но Кэтрин была любовницей ублюдка, и в тот раз, когда Жаклин была пленницей на этом корабле, она постоянно об этом напоминала. К тому же Кэтрин дочь хозяина мерзавца, неважно, был ли он Лакроссом или другим бандитом, так что ублюдок не мог вести себя с ней как хотел.

Жак не верила, что он швырнул бы ее за борт. На самом деле она не верила ничему из того, что он говорил — неважно, работал ли он на Лакросса или нет, а скорее всего, он работал именно на него.

Это была основная версия отца и его братьев, но ее еще следовало проверить.

Однако время утекало стремительно! Жаклин знала, что они плывут, она могла сказать это по движению пола. И ублюдок просто заговаривал ей зубы, чтобы стало слишком поздно бежать с корабля. Но он опоздал в любом случае! Отец уже отплыл, так что он не скоро узнает, что ее снова захватили в плен.

Это было безумие надеяться на то, что Жак одна сможет схватить этого человека! Тем не менее его миссия тоже провалилась. К тому времени, как ублюдок доберется до Карибского залива, его хозяин будет мертв, а ее отец окажется на пути назад в Англию. Единственным ущербом, который нанесет его записка о выкупе, будут потраченные нервы ее матери. Черт!

— У тебя тяжелое вооружение или ты плывешь налегке?

— Если бы я не был капитаном этого корабля, этот вопрос не имел бы никакого смысла. Почему ты спрашиваешь? — Он поднял бровь.

— Ты можешь не отвечать вопросом на вопрос?

— Я не собираюсь воевать на море, если это то, о чем ты спрашиваешь. Это торговый корабль, он никогда не имел на себе пушек. — Ублюдок усмехнулся — Ну, разве что кроме муляжей, которые сделал для нас Морт.

Жаклин ссутулилась. Флотилия отца была тяжело вооружена, и это позволит ублюдку обогнать ее и успеть добраться до его хозяина раньше отца. Поэтому ей не следует заикаться о том, что его записка о выкупе будет бессмысленной, ведь тогда ублюдок прикажет двигаться вперед на полной скорости. Наверное, он и так отдал такой приказ, даже не зная, почему ему нужно спешить. Следовательно, она может оказаться в руках пирата до того, как отец до него доберется. А это значит, что ее отец снова угодит в ловушку…

Девушка подняла голову и сказала:

— Знаешь, я все-таки тебя пристрелю, а потом будь что будет!