Квартира в строящемся доме

Джерри Джерри, 2020

Свобода смеяться – это то, с чем мы рождаемся. Ее нельзя удалить хирургическим путем, отбить в драке, отсудить или украсть. Свободой смеяться можно пользоваться всегда и везде. И если вдруг кажется, что сейчас это неуместно, ведь вокруг такое творится – значит, самое время. «Квартира в строящемся доме» – это сборник рассказов. Книга публикуется в авторской орфографии и пунктуации

Цикл И об

И о позитивном мышлении

Маленькая несчастная девочка не мигая смотрела на огромного злого дракона. Девочку, на которой было лишь легкое и порядком изодранное платьице, колотило от холода; сильный ветер буквально пронизывал насквозь.

Дракон был огромен. Он не торопился есть маленькую несчастную девочку, описывая вокруг нее неспешные круги и замыкая ее в свои смертоносные объятия. Девочка не плакала, только дрожала всем телом.

— Понимаешь, — вдруг зашипел Дракон, — ты сама притягиваешь негатив в свою жизнь. Нужно смотреть на все позитивней, нужно улыбаться, даже если не хочется. Просто старайся не замечать, если происходит что-то плохое. Отвернись от него — и беды будто нет, правда?

— И как мне это сейчас должно помочь? — бескровными губами прошептала маленькая несчастная девочка.

— Это бесценный мудрый совет на все случаи жизни, — прошелестел Дракон над левым ухом девочки, будто невзначай лизнув ее щеку. — Если ты будешь позитивно смотреть на мир, то мир будет позитивно смотреть на тебя и подарит все, о чем можно мечтать. Не надо работать. Не надо уставать. Не надо думать! Просто будь позитивной.

Тогда маленькой несчастной девочке не осталась ничего, кроме как достать примотанный к ноге большой кухонный нож, зарезать Дракона и наготовить из него на две недели котлет.

Потому что задолбал.

И о красоте

А одна женщина Люся ходила по магазину, искала, где гречка, да случайно забрела в отдел косметики. Идет мимо полок с яркими бутылочками, очень гордая и независимая, потому что несолидно это — глупостями всякими заниматься. Но сама, конечно, поглядывает краем глаза на полку — а вдруг там что-то ну совсем чудодейственное, да еще и за полкопейки. И тут у ней аж сердце заколотилось, почуяло: рядом волшебство. Пригляделась Люся — а на полке неприметная бутылочка стоит, серенькая мышка среди ярких своих товарок, но сразу видно, что непростая бутылочка. Разве станут что попало наливать в неприметную бутылочку? Если бы глупость какую налили, так непременно бы десять наклеек одна другой ярче нацепили! Так подумала женщина и сразу стала бутылочку эту в руках крутить. На той написано: «Антицеллюлитный крем». Подумала женщина, посмотрела на ценник, вздохнула, еще раз посмотрела на ценник и положила бутылочку в свою тележку — в пакет с яблоками закопала. А тут и муж с пивом своим подоспел, спрашивает, ты мне тут что, станки для бритья берешь или пену? Пену другую бери, от той у меня порезы по всей роже. Руки у тебя кривые, а не пена плохая, чуть не вздохнула Люся. А на кассе муж увидал бутылочку, крутит в руках и спрашивает: а это что? Ой, не знаю, засуетилась женщина, не знаю, как сюда попало, но не выкладывать же, давай возьмем, попробуем. Я такое не ем, хмыкнул муж, но ладно, пусть будет.

Принесла женщина Люся бутылочку домой, поставила в ванной да все смотрит на нее, не решается. Дважды инструкцию почитала, там все просто оказалось: легкими массирующими движениями втирать крем в кожу, лечь спать и выкинуть дурное из головы. Но мысли смутные покоя не дают: а если не сработает? А если деньги впустую потратила? Оно, конечно, недорого совсем обошлось, буквально полкопейки, да еще и скидку дали, но все же неприятно будет. Наконец решилась Люся, намазалась на ночь антицеллюлитным кремом по инструкции и спать легла. Встает на утро, глядит — а у нее весь целлюлит куда-то делся! И ножки прямые и стройные, как у девочки! Мама, мама, кричат дети с интересом, что это у тебя с ногами? Люся, Люся, стой, мне ноги твои очень интересны, кричит муж. А женщина наша уже убежала в ванную, заперлась и антицеллюлитным кремом с ног до головы обмазалась. И для пущего эффекта тут же, в ванной на полу, и спать легла, укрывшись колготками.

Проснулась Люся через три часа — сама себя в зеркале не узнала! Молодая да красивая, грудь пышная, попа резвая, даже дурацкая горбинка с носа исчезла, и седина ушла! Ахнула женщина, распахнула дверь ванной — а дети очень обрадовались этому, потому как санузел-то у них совмещенный, писать хочется так, что уже из глаз капает! Тут крикнула женщина Люся:

— Ухожу я от вас! Вы меня на кухне заперли и работать заставляли! Каждому сопли подотри — ни одних сил не хватит! А что я имею? У меня даже раздельного санузла нет на тот случай, если срочно нужно полдня в ванной порыдать, вечно кто-то ломится и кричит: мамочка, сейчас уписаюсь! До свидания, немытое семейство!

И ушла, представляете? Прямо ушла и даже ключи забыла взять! Выбежала на улицу в потянутой мужниной футболке, как гневная фемина какая-то, и давай рукой махать — машину ловить. А мимо как раз ехал один миллионер. Он обычно делал миллионерские дела свои, бизнес там всякий скучный, но в свободное время притворялся таксистом, ездил по городу и людей задаром возил в своей машине миллионерской, потому что очень разговоры всякие душевные любил. Прямо запросто с ними ртом своим говорил, представляете, совсем не гордый, даже не рассказывал, что он миллионер. Вы когда таксиста видите, сразу смекайте: может, он тайный миллионер-филантроп.

Увидел он Люсю и сразу понял, что должен ее подвезти и денег не взять. Что в целом логично, потому что откуда у босой женщины в потянутой мужской футболке деньги? Остановился он возле Люси, открыл окошко и говорит:

— Давайте подвезу вас, незнакомая женщина, я по вашему лицу понимаю, что вас срочно подвезти надо.

— Да, надо, − с вызовом говорит Люся, − отвезите меня куда мне надо! — и в машину садится, а сама думает: куда ж ей надо-то? Не к маме в село ведь. К подружке, что ли? Сидит женщина Люся и думает, к кому же ей ехать, а миллионер как взглянул на Люсину ногу, которая без целлюлита, и сразу понял: у этой женщины богатый внутренний мир и доброе сердце, такая не станет ему скандалы закатывать и маменькин хрусталь в столовой бить от пол. Поглядел он на Люсю и говорит:

— Я вот смотрю на вас и думаю, что вы королева какая-то, которая с бала сбежала, а тут карета и платье ее в тыкву обратились. Потому что с такой ногой и без горбинки дурацкой на носу только королевы бывают. У меня очень много денег и совсем некому их тратить, давайте вы, королева, станете моей женой. Я хоть сегодня все свои деньги, дворец и машину на вас перепишу, но кота не отдам, потому что есть же пределы здравомыслия.

— Я подумаю, − царственно пообещала женщина Люся, кинув на миллионера презрительный взгляд. А затем кокетливо добавила: − Знаете, а у меня еще одна нога есть!

Что же это? Не иначе, как волшебный антицеллюлитный крем преобразил и ноги, и душу Люсину, заставил опять себя полюбить и носить, как хрустальную вазу! Конечно, замуж повторно женщина согласилась и стала жить с миллионером в его дворце, только антицеллюлитный крем из старой квартиры забрала. Намажешься раз в неделю — и как новенькая. Стала Люся натурально королевой: званые ужины да приемы, благотворительные концерты и заграничные поездки. И везде Люсю подарками осыпают, а один одноглазый арабский богач обещал себе глаз выколоть, если Люся не уедет с ним! Правда, не уточнил, какой глаз он выколет — настоящий или стеклянный.

Но вот беда: стал крем заканчиваться! Едет Люся с миллионером в машине, глядит — а у нее полное бедро целлюлита вдруг.

— Милый, давай заедем в магазин для простых смертных, − щебечет Люся и аккуратным красным ноготком тычет в супермаркет. Подивился богач ее, но ничего, отпустил и денег много с собой дал — сколько на карточку влезло. Забегает Люся в супермаркет, спешит в отдел косметики к заветной полке — а там нету бутылочки волшебной! Ценник есть, а бутылочки нет!

— Позвать мне менеджера! — топает женщина Люся. — И немедленно!

Прибежал менеджер, все кассиры, директор магазина и даже все покупатели прибежали — не каждый день посреди отдела косметики королева Люся скандал закатывает.

— Где, − спрашивает Люся, − крем антицеллюлитный в вооот такой бутылочке?

— А сейчас у менеджера спросим, − отвечает директор.

— Уточню у мерчендайзера, − кивает менеджер.

Привели мерчендайзера заспанного, на всякий случай для ясности мысли вылили ему на голову ведро холодной воды.

— Нет товара, закончился еще две недели тому, − сообщил перепуганный мерчендайзер.

— Нет товара в наличии, − вторит ему менеджер.

— Закончился, − пожимает плечами директор.

— А поставка когда будет? — умоляюще спрашивает Люся.

— А это только в головном офисе известно, − отвечают ей хором. Тут видит Люся — плохо дело: одно полупопие обмякло, как сдувшийся шарик. Женщина побежала дальше, везде крем ищет, на ходу по телефону во все интернет-магазины косметики в городе звонит. Кричит: достаньте за любые деньги! Мечется Люся, аж с лица спала, а ей все в один голос: нету, нету, пропал, не знаем, когда будет. Наконец говорят ей: вы, женщина, пойдите в аптеку на углу, если и там нету — то все, пиши пропало. Запрыгивает Люся в аптеку, спрашивает: а крем есть у вас? А ей отвечает провизор молоденький тоооненьким таким юношеским голоском:

— Сейчас гляну, кажется, у нас оставалась одна бутылочка.

Рылся-рылся — нету.

— Позовите же кого-то другого! — чуть не плачет женщина Люся. Приходит старший провизор, смотрит в компьютер и говорит: извините, забрали с утра последнюю бутылочку, вы на час опоздали буквально. А больше не будет — крем отправили на перерегистрацию. Через год-другой в лучшем случае…

Взвыла Люся от отчаяния черного так, как в жизни не выла и… проснулась.

Проснулась, как обычная, с целлюлитом, горбинкой, вся моська в слюнке теплой — совсем Люся заспалась. Муж под боком сладенько во сне пукает. Кот орет в кухне — опять мимо лотка нагадил, сволочь.

— Какое счастье, это всего лишь сон, − выдохнула Люся. — Как тяжко красивой быть!

И об одиночестве

А одна Маленькая, но очень Одинокая Девочка устала искать тепло и понимание в этом холодном и бездушном мире. Ведь в мире не было ни одного человека, который понимал бы ее и принимал такую, как она есть, со всеми изъянами и добродетелями.

— Но ведь есть же и просто хорошие люди, − говорили ей подружки. — И необязательно быть во всем похожими: главное, чтобы вам хорошо было друг с другом! Даже лучше, если вы в чем-то отличаетесь − будете друг дружку дополнять!

Правда, курицы? Вот и Одинокая Девочка была уверена, что родственные души во всем должны быть похожи. Ведь так совершенно невозможно поссориться, особенно если в доме два телевизора и туалета.

— Вы себе представить не можете, как это горько — просыпаться каждое утро и знать, что во всем мире нет ни единой души, которая во всем с тобой согласна и понимает тебя как себя! — всхлипывала Одинокая Девочка подружкам. Те, конечно, сочувственно кивали, но ничего не понимали. Дуры.

А однажды Одинокая Девочка нашла в интернете специальную программу, которая находит родственную душу. С точностью 95%. Девочка, конечно, не поверила, потому что у нее во всем мире нет человека, который поймет и оценит ее, но программу на всякий случай скачала. И даже интереса ради установила и свои данные ввела. Программа зашуршала, поискала и сообщила:

— Отличная новость. Есть один человек на свете, который на 98% твоя родственная душа. Согласно статистике, у вас одни вкусы, предпочтения и ход мыслей. Да и внешне вы очень похожи, хотя он мальчик. Вот тебе его номера телефона, только звони прямо сейчас, пока он не сел смотреть сериал.

— Точно! — вспомнила Девочка, − сегодня же день выхода новой серии!

Не теряя ни минуты, она набрала номер телефона.

— Ало, − обреченно ответили ей.

— Привет, я твоя родственная душа! — сказала Уже Не Одинокая Девочка. — Программа посчитала, что мы на 98% похожи.

— Ух-ты! — обрадовались на другом конце провода. — А я думал, всю жизнь так и проживу одиноким, без родственной души! А ведь так хочется проснуться с утра и первым делом вспомнить, что у тебя есть человек, который смотрит на мир твоими глазами!

— Как же я тебя понимаю! — Девочка чувствовала себя очень счастливой. — Правда, ужасно, когда звонят приятели и спрашивают, как у тебя дела, а ты им и рассказывать не будешь, потому что все равно не поймут, да? И ты говоришь им, что все в порядке, хотя это совсем неправда.

— О да, − голос собеседника звучал очень радостно. — А как ты насчет ментолового мороженого?

— Спрашиваешь! — воскликнула Девочка. — Я же почти как ты! Обожаю ментоловое мороженое!

И они проговорили несколько часов, во всем друг с другом соглашаясь или еле-еле закончили беседу. Девочка заснула совершенно счастливая и проснулась утром рано-рано. Ее буквально распирало от радости, что наконец-то у нее есть родственная душа. Она тут же набрала вчерашний номер.

— Привет, − защебетала Когда-то Одинокая Девочка в трубку, − правда, необычно знать с утра, что ты не одинок?

— Знаешь, − голос собеседника был какой-то безрадостный, − я тут всю ночь думал. Вот помнишь, мы вчера про мороженое ментоловое говорили? Понимаешь, я его терпеть не могу. А ты любишь. Боюсь, не получится у нас родственности.

— Да ладно, − возмутилась Одинокая Девочка, − это всего лишь мороженое! Ну мы ведь так похожи с тобой, а мороженое — это мелочи! Ну хочешь, я тоже возненавижу ментоловое мороженое?

— Я ведь тоже не терплю компромиссов, − вздохнул Одинокий Мальчик. − Уж лучше быть одному, чем с кем попало, кто даже не понимает тебя как следует.

И о мести

А одной женщине муж сказал, что она толстая. Она обиделась, занялась своей внешностью, сбросила 20 кило, помолодела, сделала короткую стрижку, надела молодежные шорты и пошла с мужем гулять. Тут-то его патруль и замел, заподозрив в педофилии.

— Я впервые этого дядю вижу, — сказала женщина о своем муже на суде. — Он ко мне приставал и предлагал конфеты.

Тут-то мужа и посадили.

Потому что месть подают холодной.

И об отключке

На новой работе совершенно не знали, что такое «личное пространство». Сперва я пытался привыкнуть и разыгрывал из себя хорошего парня.

— Ну что ты, не надо извинений, это ведь важно, − великодушно заявлял я, когда сотрудник бегло приносил извинения за звонок в два часа ночи. Но прошло пару месяцев, и мои синяки под глазами получили отдельный адрес на картах Google. Я взял на себя неблагодарный труд учить сотрудников правилам приличия.

— Ты на часы смотрела? — гремел я на девочку из отдела кадров. — Воскресенье, десять вечера — это для тебя что-то значит вообще?

— Ого, уже так поздно, − миролюбиво удивлялась девочка и продолжала рассказывать об ошибке доступа к какому-то там документу.

— Галя, остановись! — взывал я. — Куда уже ясней: у меня сейчас отдых! Законный! А ты мне мешаешь!

— Правда? — удивлялась Галя. — Какая досада, очень обидно работать в выходной, по себе знаю. Но ты быстренько сделай и отдыхай, хорошо?

Очень быстро стало ясно, что никакие доводы на сотрудников не действуют. Не работали воспитательные беседы, показательно сброшенные звонки; пару раз прямым текстом отправлял невежливого сотрудника в пеший эротический поход — и это не помогало.

От перенапряжения я заболел. Из офиса меня забрала «скорая». Я лежал в палате и смотрел в белый потолок, а телефон разрывался от сообщений в мессенджерах и звонков. У меня дергался глаз. Через день меня подключили к аппарату вентилирования легких, потому что у организма отпало всякое желание дышать. Телефон не прекращал разрываться, глухо вибрируя в беззвучном режиме. У меня онемели ноги и руки, я перестал чувствовать пальцы. Но тут у какой-то сердобольной нянечки не выдержали нервы. Она увидела, как беснующийся телефон выскользнул из-под моей подушки прямо на пол. Женщина ловко успела подхватить его до падения на кафельный пол — как жаль, может, он бы разбился!

— Милок, давай отвечу, может, мама твоя звонит или девушка, − и добрая нянечка приняла вызов. — Але. Нет, не Женя, я работаю нянечкой в палате интенсивной терапии, Женя не может говори… Я не знаю, когда он смо… Не могу я ему трубку дать, он под аппаратом. Под аппаратом, говорю! Искусственного дыха… Девушка, вы слушаете меня вообще? Не может он…

Ярость закипела у меня в груди и разлилась ядовитым огнем. Под перепуганным взглядом нянечки и других пациентов я выдернул из себя трубки и прорычал:

— Дайте мобильный сюда!

— Але, Женечка, у нас тут опять ошибка базы дан.. — залепетала сотрудница на другом конце телефона.

— Отстаньте! Я в реанимации! — рыкнул я, чувствуя, как силы вновь оставляют меня.

— В реанимации? Какой ужас! Ты же не умираешь? Женя, если ты умираешь, немедленно исправь эту ошибку, мы тут все не можем с документами работать…

Я потерял сознание.

Человеческая жизнь — это поход в супермаркет. Здесь есть пробнички и рая, и ада — выбирай, что хочешь. После всех мытарств меня не уволили, чему я бесконечно расстроился. Но сделал для себя вывод, что из этой истории впору извлечь кое-какие уроки, чтобы изменить жизнь — ведь пробнички рая и ада мы выбираем самостоятельно. Я удалил с мобильного все месседжеры и стал переводить телефон на ночь в тихий режим. Сотрудники тоже не спали: они узнали мой номер домашнего телефона. Я потратил день, но разорвал с оператором договор и отключил домашний телефон. Они освоили голубиную почту. Я завел кота и научил охотиться на голубей. Они обучили доставке почты летучих мышей, при виде которых кот терял сознание. Я повесил светодиодные гирлянды на окна. Мыши стали прилетать в темных очках. Я заложил окна кирпичами и через пару дней заметил в доме многоножку, к спине которой была привязана рабочая записка.

Тогда я понял: меня достанут везде, в любом уголке мира, на необитаемом острове, под водой, в стратосфере, да хоть на Марсе — найдут! Меня найдут и заставят что-то чинить, не считаясь с тем, что сейчас ночь выходного дня. Но ведь можно сделать вид, что я не слышу, когда меня зовут на помощь в нерабочее время!

Так я научился отключать уши. Это оказалось довольно просто, да и на теле нашлась удобная кнопка. Нажал — и тишина. Можно снять уши, промыть как следует под краном — ей-богу, они у меня никогда еще так не блестели.

Но сотрудники научились прожигать срочные сообщения на стене моей комнаты лазером через крохотную дырочку в заложенном окне.

Тогда я чуть поднатужился и стал выключать на ночь глаза. Очень удобно, всем советую, особенно тем, кто проводит много времени за компьютером. Завел внутренний будильник, вытащил глазки, бросил их в стакан с искусственной слезой — и у глаз износ меньше от постоянного моргания, и у тебя мозг проветривается за ночь, никакого застоя.

Но коварные сотрудники освоили новые технологии и научились проецировать задачи прямо мне в мозг.

Тогда я понял, что выключить глаза и уши, чтобы отвоевать свой выходной — это по-детски наивно. Это как спрятаться в шкафу с одеждой. Единственное место, где меня никто не достанет — это мое подсознание.

И я стал учиться медитации. Сперва это было тяжело. Стоило закрыть глаза, как мысли собирались хмурыми тучами и ворчали:

— Ага, сидит он, медитирует от нефиг делать. А базу кто поднимет — Пушкин?

Бледный образ классика литературы протестовал:

— Позвольте, я не владею должными навыками! Да и база-то бухгалтерская, а не складская! Складской учет я бы еще хоть как-то поборол, да и проще там, бэкапы-то хранятся в облаке, а вот бухгалтерию, да поверх упавшего сервака, да с бэкапом двухмесячной давности — уж не обессудьте!

Я молча нырял в реку и наблюдал оттуда, как мысли переругиваются с Пушкиным. Со временем это стало требовать все меньше усилий. Я так хорошо научился отключать мозг, что мог сделать это где угодно, даже на работе. Это стало замечательным навыком, который почти спас меня от назойливых сотрудников. Очень удобно: сидишь на общем собрании, где все по привычке скидывают на тебя свои криворукие ошибки, подходит твоя очередь держать ответ — а ты мозг отключил, уставился в стену невидящими глазами, слюнку пускаешь и мычишь. На меня почти махнули рукой!

И я пишу «почти», потому что финдиректор заподозрил саботаж с моей стороны. Я стал замечать, как он присматривается ко мне и любовно дышит в шею, когда я работаю. Пару раз я заставал подозрительный микроавтобус под своим домом. Через неделю финдир вызвал меня к себе в кабинет.

— Есть подозрение, милчеловек, − начал он, − что ты не придурок, а притворяешься, используя йоговские техники. Это так?

— Я всего лишь хочу работать в рамках своего трудового договора, − спокойно отвечал я. — Человек имеет право на личное время и пространство. Не устраивает — давайте прощаться, подпишите, наконец, мое заявление об уходе.

— Чушшшшшш, − финдир превратился в древнего змея. Его рубиновые глаза смотрели прямо на меня, будто пытаясь втянуть меня внутрь. — Когда вы принимаете рабочие звонки, это не является работой, и вообще, вам что, сложно? Сложжжжжжжжно дать ответ стражжжжжжждущим сотрудникам? Это все вашшшшше человеколюбие? Сердца Бодхисаттв плачут от твоей жестокосссссти, презреннейшшшший из смертных!

Я молча покинул кабинет и стал медитировать дважды в сутки. Мне становилось все легче вытолкнуть сознание за пределы своих привычных понятий и пребывать в тишине. Сосем скоро я заменил две часовые медитации на одну трехчасовую, а потом я и вовсе отказался от сна, заменив его одной шестичасовой концентрацией. Я чувствовал, как становлюсь чем-то единым со своим домом. Я знал все мысли соседки за стеной, без труда находил, куда опять подевалась соска младенца из квартиры двумя этажами выше и запомнил рецепт варенья из лепестков роз бабушки с верхнего этажа.

А скоро и весь город стал моим. Я слышал его, как самого себя. Я понимал мысли собак в подворотне и чувствовал, как голуби волнуются на крышах. Уходя в медитацию, я ощущал, как на моем информационном теле возникают тревожные мысли сотрудников, которые они сейчас запишут на бумажки и привяжут к почтовым тараканам, направляя тех ко мне домой. Я молниеносно передавал сослуживцам знания о том, как решить проблему, но в силу омраченности ума они испытывали лишь отрыжку. Я ощущал лишь безграничное сожаление, а не хотел их тут же убить, как это бывало обычно. Не у всех ведь достаточно благая карма, чтобы иметь мозги и чувство такта. Я отпускал свои злость и сожаление по их поводу. Мое сознание могучим драконом встречало рассвет, наполняясь любовью приходящего дня…

…и тотчас начинало рыдать, роняя горькие слезы. Черт, это же сколько за ночь накопилось срочных заявок!

И о справедливой цене

А один мужчина Виталий ходил очень грустный по большому супермаркету. Грустил он потому, что суббота, а жена говорит, мол, еды дома нету, поехали и купим. А сама вместо того, чтобы еду покупать нормальную, там колбасу или пельмени, уже полчаса картошку выбирает. И дочка, зараза, говорит: я, мол, на минуточку в отдел игрушек зайду, просто посмотрю, даже трогать не буду ничего, а сама уже вечность куклу клянчит. И денег жалко, и скучно. Ну что в магазине приличному человеку делать-то? Отдел с автотоварами маленький, Виталий в нем уже развлекся как мог. В отделе мужской одежды пощупал свитера, но они были кусачие. Зашел в отдел с пивом, походил и покрякал — туда все женатые мужики заходят пройтись-покрякать и покрутить с видом знатока бутылку пива по цене однокомнатной квартиры. Взял было коньяк, а жену ему: зачем, положи, где взял. Вспомнил тут Виталий, что туалетной бумаги дома нет, взял ее с полки да стал проталкиваться к своей тележке с видом страдальца. Не мужское это дело — еду в магазине добывать, вообще непонятно, как выживать в таких условиях. Движется Виталий к тележке, локтями знай работает и думу думает: а вот кабы у него была не его привычная вредная жена и не его ноющая дочка, а какая-то совсем другая семья. И чтобы слушались его! И улыбались! И чтобы вопросов глупых не задавали!

И вдруг Виталия из толпы вытаскивает женская рука. Красивая такая рука, многообещающая, тоненькая и с ногтиками такими, красненькими и остренькими. А к руке прилагается какая-то красивая незнакомая женщина, с кудряшками светленькими и глазищами синими.

— Витааааалик, − удивленно говорит чужая женщина, − а ты что тут делаешь, котик мой? Заскучал без нас?

— Вы кто такая? − аккуратно отстраняется Виталий. — Я вас, женщина, совсем не знаю. К сожалению.

— Жена я твоя, − воркочет незнакомая красивая женщина, − ты же загадал, чтобы у тебя другая семья была — вот и получи. Я твоя жена, а вот твой сын, а вон твоя дочь. Мы тут сами-сами все купим, ты иди вон в кафешке пива выпей пока, отдохни. Это такой стресс для мужчин — в магазине ходить, что мы тут сами управимся, а ты пойди, отдохни! У тебя ведь выходной!

— Пива, конечно, хорошо бы, − хмыкнул Виталий, − но как я потом за руль сяду?

— Я поведу машину, котик, − хлопает новая красивая жена огромными ресницами.

Обрадовался Виталий и пошел в кафешку напротив пиво пить. В телефоне поиграл, две бокала выпил — а тут и новая жена освободилась, идет, тащит огромные пакеты — видно, что тяжелые, но не ноет ведь, не орет на него, Виталия: «что смотришь, помоги, морда пьяная»! Вот, что значит уважает! И дети такие милые, улыбаются папке, пакеты тащат ручонками маленькими, не ноют, что тяжело им и купи куклу, счастье какое, рай! Повернулся было Виталий искать свой Дэу Ланос, а новая жена ему:

— Котик, вон же наша машинка, куда ты?

Смотрит Виталий — а перед ним неплохонький такой Фольксваген Туарег красивого синего цвета, о котором Виталий полжизни мечтал. Упрятали покупки в багажник, дети на заднее сидение юркнули и пристегнулись, Виталий на пассажирское, а жена новая красивая — за руль. Едут и едут, жена все щебечет и выпытывает, что он, Виталик, на ужин хочет — стейк или котлетки с пюрешкой. Стейк, конечно, вкусно, особенно с темным пивом. Но котлетки — это котлетки, размышляет лениво Виталий вслух, а сам поглядывает, как жена новая машину ведет. А она ух какая ушлая у него, оказывается — ну чисто злой таксист за рулем, пару баранов подрезала и знай сигналит, если овца какая на светофоре зазевается. Рано выводы делать, думает себе Виталий, но как для первого знакомства — неплохая жена, лучше, чем было; и тепло у него такое приятное в брюшке разливается.

А как домой приехали, так дети сразу откланялись и побежали учить уроки, а жена сразу на кухню и давай готовить. А Виталий ходит по дому — новому, огромному такому, ну чисто дворец, а не дом, ни пылинки нигде нету, хрусталь, цветы, кондиционер вон висит — и изучает, где что стоит. В туалете биде обнаружил — прикольная вещь, думает. Нашел телек огромный, включает — а там футбол.

— Я тебе, котик, не нужен? — спрашивает у жены через стенку. — А то тут футбол идет.

— Конечно, − отвечает жена через стенку, − смотри футбол, а я пока ужин справлю.

И пиво холодное несет, и рыбку соленую. А Виталик еще один плюсик ставит новой жене в уме. Смотрел Виталик футбол, свистел, орал и топал, когда наши продували — и никто слова ему кривого не сказал. А как футбол закончился, жена новая красивая несет миску глубокую с котлетами, и суп нажористый, на копченых ребрышках, и хлеб свежий, прямо из печи, и пиво холодное. А сама рядом встала, улыбается, ручки сложила, указаний ждет. Дети прибежали, стоят навытяжку, папке приятного аппетита желают. Поужинал Виталик, а объедки жена на кухню отнесла — детей кормить. Так покрутились — а уже глядишь и ночь. Виталик в новом доме еще путается, а после пива − так и вовсе пятнадцать минут спальню искал. Зашел — чисто хоромы, а не спальня. Сбросил с себя Виталик одежду и под одеяло нырнул. А тут и жена заходит, вся в красивом кружевном пеньюаре, с прической вот эдакой, игриво на Виталика глядит.

— Ты готов, котик? — говорит.

Ну, Виталия и спрашивать не надо — всегда готов. Запрыгивает новая жена в постель и вдруг обращается в страшное чудище с вот такими клычищами да к Виталику тянется, и вовсе не для того, чтобы супружеский долг выполнить, а очень даже с целью Виталика сожрать заживо или иное членовредительство учинить. И дети, дети откуда ни возьмись появились − и тоже с клычищами жуткими, тянут руки свои с когтями длинными к нему, к Виталику!

— Стойте, − кричит Виталик, − мы так не договаривались!

Но чудовища его не слушались, завалили и слопали с аппетитом все мозги Виталиковы за один присест.

Потому что все имеет свою цену. И если не хочешь платить в рассрочку — придется отдать все сразу.