Инстинкт убийцы

Дженнифер Линн Барнс (2014)

Мировой бестселлер от автора серии «Игры наследников»! Продолжение книги «Прирожденный профайлер» Дженнифер Линн Барнс, самого успешного и популярного автора молодежных детективов. «Прирожденные» — захватывающий психологический триллер, в котором молодые и талантливые парни и девушки используют свои способности и помогают ФБР раскрывать самые запутанные преступления. Семнадцатилетняя Кэсси умеет «читать» людей. Ее талант обеспечил ей место в элитной программе ФБР для подростков с врожденными способностями к раскрытию преступлений. Едва избежав столкновения с убийцей, она надеется, что сможет продолжать раскрывать особо сложные преступления.

Глава 7

«Она была его женой, — подумала я, — в прошедшем времени — значит, теперь уже не жена».

— Она бывшая жена Бриггса? — недоверчиво переспросила я. — И директор отправил ее сюда? Вряд ли это этично.

Лия закатила глаза.

— Более неэтично, чем существование неподотчетной программы ФБР, которая использует несовершеннолетних одаренных людей, чтобы ловить серийных убийц? — Она ухмыльнулась. — Или неэтично посылать на замену агенту Лок свою дочь? Непотизм и сомнительные делишки — явно обычное дело в штабе ФБР.

Слоан отвлеклась от внесения исправлений в конструкцию катапульты.

— По данным на 1999 год, в ФБР не было письменных указаний насчет разрешения или запрета свиданий между сотрудниками, — выпалила она. — Браки внутри компании, между руководителями, агентами и обслуживающим персоналом не исключение, хотя они составляют меньшинство в общей статистике браков сотрудников.

Лия выразительно посмотрела на меня и отбросила волосы назад.

— Если у ФБР нет официальных указаний насчет свиданий, вряд ли они есть насчет развода. Кроме того, речь идет о директоре Стерлинге. О человеке, который фактически выкупил Майкла у его отца, пообещав, что налоговая закроет глаза на его дела. — Она помолчала. — О человеке, который заставил ФБР вытащить меня с улицы и предложил выбор между тюрьмой для несовершеннолетних и этим.

Впервые Лия при мне упомянула свое прошлое до программы. Тюрьма для несовершеннолетних?

— Бриггс и Стерлинг вместе занимались делом моего отца. — Дин сообщил об этом, не дожидаясь вопроса, использовал свое прошлое, чтобы увести разговор от прошлого Лии, и это подтверждало: она говорила правду, а он хотел защитить ее от расспросов. — Бриггс определял стратегию, — продолжал Дин. — Он был целеустремленным, амбициозным, видел расследование как состязание — не с ней, но с любым неизвестным субъектом, которого они выслеживали. Бриггс хотел не просто ловить убийц — он хотел побеждать.

Когда Дин произносил словосочетание «неизвестный субъект», было легко забыть, что его отец никогда не был для него «неизвестным субъектом». Дин жил с убийцей — подлинным психопатом — день за днем, многие годы.

— Стерлинг импульсивна. — Дин продолжал описывать агентов. Вряд ли он снова упомянет отца. — Бесстрашна. У нее горячий нрав, и она следовала своим инстинктам, даже когда это было не очень мудро.

Я подозревала, что личность агента Стерлинг значительно изменилась за прошедшие пять лет, но все равно сложно увидеть связь между взрывной, следующей инстинктам женщиной, которую описывал Дин, и агентом Стерлинг, которая сидела сейчас на кухне. — Дополнительные данные заставили мой мозг усиленно работать, устанавливая связи, выстраивая траекторию между прошлым и настоящим.

— У Бриггса новое дело. — Майкл любил неожиданно напомнить о себе. — Ему только что позвонили.

— Но его команда только что вернулась. — Слоан снова зарядила катапульту. — У ФБР пятьдесят шесть полевых отделений, и вашингтонский — второй по размеру в стране. Существуют десятки команд, которые могли бы взять это дело. Зачем назначать на него Бриггса?

— Потому что я лучше всего подхожу для этой работы, — сказал Бриггс, входя в комнату. — И, — добавил он уже тише, — потому что в какой-то момент Вселенная решила, что я должен страдать.

Я задумалась, относится последняя фраза к делу или к тому факту, что агент Стерлинг дышала ему в затылок. Теперь, зная, что они были женаты, я сомневалась, что его раздражение, когда он выслал меня из комнаты, было исключительно профессиональным. Она забралась в его песочницу — и у них явно имелись проблемы.

— Я отправляюсь с агентом Бриггсом. — Стерлинг демонстративно игнорировала бывшего мужа, обращаясь исключительно к нам. — Если кто-то из вас надеется в этом месяце подойти хотя бы на пять метров к тренировочным упражнениям или зашедшим в тупик расследованиям, лучше бы вам закончить с пробным экзаменом к моему возвращению.

Лия запрокинула голову и рассмеялась.

— Вы думаете, я шучу, мисс Чжан? — спросила агент Стерлинг. Я впервые услышала фамилию Лии, но та и глазом не моргнула.

— Я ничего не думаю, — сказала Лия, — знаю, что вы говорите правду. Но также я знаю, что большие шишки в ФБР не будут в восторге, если вы помешаете их секретным помощникам делать свою работу. Они притащили нас сюда не для того, чтобы мы писали общеобразовательный экзамен, а потому, что мы полезны. Я видела вашего драгоценного папочку, агент Стерлинг. Он играет по правилам, только пока это приносит пользу лично ему, и он определенно не стал бы шантажировать меня, убеждая вступить в программу только ради того, чтобы вы подрезали мне крылья. — Лия откинулась на диван и вытянула ноги. — Если вы думаете иначе, — добавила она и медленно, демонстративно улыбнулась, — то вы врете себе.

Агент Стерлинг ответила не сразу — сначала подождала, чтобы убедиться, что Лия внимательно ее слушает.

— Вы полезны только до тех пор, пока не стали обузой, — спокойно произнесла она. — И, учитывая ваши индивидуальные истории — а в некоторых из них присутствует криминал, мне не потребуется долго убеждать директора, что кое-кто из вас приносит больше проблем, чем пользы.

Дин — сын серийного убийцы, у Майкла проблемы с контролем гнева и отец, который отдал его в ФБР в обмен за отказ от обвинений в налоговых преступлениях. Лия — патологическая лгунья, и, похоже, за ней числились правонарушения. Слоан нацелила катапульту на голову агента Стерлинг. И еще была я.

— Лия, просто сделай ей одолжение и пройди тест, — сказал агент Бриггс голосом человека, предчувствующего приступ головной боли.

— Сделать мне одолжение? — повторила агент Стерлинг. — Ты предлагаешь ей сделать мне одолжение? — Голос Стерлинг зазвучал громче на децибел.

— Лия уже написала тест. — Дин заговорил, прежде чем Бриггс успел что-то ответить. Все присутствующие повернулись к нему. — Она ходячий детектор лжи. Она может решать вопросы с множественным выбором, не приходя в сознание.

Распознавание лжи основано не только на том, какие слова используют люди, но и как их произносят. Если авторы теста писали вопросы, следуя определенной схеме, если между правильными и неверными ответами были тонкие различия, детектор лжи заметит их.

Лия бросила на Дина презрительный взгляд.

— Никогда не даешь мне повеселиться, — буркнула она.

Не обращая на нее внимания, Дин обратился к агенту Стерлинг.

— У вас есть дело? Займитесь им. Не переживайте о нас. С нами все будет в порядке.

У меня возникло ощущение, что на самом деле он говорит: «Со мной все будет в порядке». Что бы она ни говорила, ей, похоже, необходимо это услышать.

«Вы с Бриггсом поймали Дэниела Реддинга, — подумала я, внимательно наблюдая за агентом Стерлинг, — вы спасли Дина». Может, бывшей Бриггса не по душе, что спасенный ею Дин в итоге оказался здесь. Мы жили в доме, где стены завешаны фотографиями серийных убийц, на дне бассейна нарисованы очертания тела — мы жили и дышали смертью и разрушением. Я и Дин — в большей степени, чем остальные.

Если она имеет что-то против программы, почему директор прислал ее на замену Лок? Что-то в происходящем не складывалось.

У Бриггса завибрировал телефон. Он посмотрел на Стерлинг.

— Если мы здесь закончили, местные полицейские прямо сейчас портят улики на месте преступления, а какому-то идиоту пришла в голову светлая идея поговорить с прессой.

Агент Стерлинг выразительно выругалась себе под нос, и я теперь по-другому увидела ее макияж, маникюр и то, как она одевалась и разговаривала. Это был вовсе не способ создать образ профессионализма в глазах остального мира. Это не был защитный слой, чтобы держать остальной мир на расстоянии. Она делала это, чтобы удерживать прежнюю Веронику Стерлинг — ту, которую описывал Дин, — внутри.

Пока я крутила в голове эту мысль, Бриггс и Стерлинг удалились. В тот момент, когда за ними закрылась входная дверь, Лия, Майкл и Слоан бросились к пульту от телевизора. Слоан успела первой. Она включила местный новостной канал. И в следующую секунду я поняла почему.

«Какому-то идиоту пришла в голову светлая идея поговорить с прессой».

Агент Бриггс не стал бы рассказывать нам ничего об активном расследовании. Программа обучения прирожденных официально подразумевала работу только над старыми, зашедшими в тупик делами. Но если до прессы долетело что-то о расследовании, из-за которого Бриггса снова вызвали на задание, у нас появится дополнительный источник информации.

— Давайте посмотрим, чем там заняты мамочка и папочка, а? — произнесла Лия, жадно вперив взгляд в телевизор и ожидая начала фейерверка.

— Лия, я дам тебе тысячу долларов, если ты больше никогда не будешь называть Стерлинга и Бриггс мамочкой и папочкой.

Лия заинтересованно посмотрела на Майкла.

— Технически это правда, — произнесла она, оценивая его предложение, — но тебе нельзя пользоваться трастовым фондом, пока тебе не исполнится двадцать пять, а я не очень верю в отложенное вознаграждение.

Я даже не знала, что у Майкла есть трастовый фонд.

— Экстренные новости. — Все разговоры в студии прекратились, и на экране появилась женщина-репортер. Она стояла перед зданием с готическим шпилем. Ее волосы трепал ветер, на лице застыло серьезное выражение. Это мгновение было наполнено какой-то странной энергией, которая заставила меня посмотреть дальше, даже если я уже догадывалась, что мы сейчас услышим.

— Я стою у здания Колониального университета в Северной Вирджинии. Сегодня все шесть тысяч восемьсот его студентов стали свидетелями трагедии. Один из них был убит, а тело с демонстративной жестокостью оставлено на газоне перед президентским корпусом.

На экране появилось изображение здания, похожего на колониальную усадьбу.

— Источники сообщают, что девушку связали и пытали, а потом задушили антенной ее машины и уложили на капот. Машину и тело нашли рано утром на лужайке перед корпусом президента Колониального университета Ларри Вернона. Полиция сейчас исследует имеющиеся улики, но источник в полицейском участке сообщил, что особый интерес для следователей представляет профессор Джордж Фогль.

На экране промелькнула еще одна картинка — мужчина лет сорока с густыми темными волосами и пронзительным взглядом.

— Профессор Фогль вел несколько популярных курсов, в числе которых «Монстры или люди: психология серийных убийц». Программа этого курса обещала студентам «близкое знакомство с людьми, чьи ужасные преступления стали легендой».

Репортерша поднесла руку к уху и перестала читать с телесуфлера.

— Мне сообщили, что видео тела, которое снял один из студентов, когда полиция прибыла на место преступления, появилось онлайн, оно содержит сцены жестокости. Мы ожидаем заявления от местной полиции и по поводу преступления, и по поводу недостаточной защиты данных, из-за которой утечка стала возможной. С вами была Мария Винсент, для новостей Девятого канала.

Через несколько секунд громкость у телевизора выключили, и Слоан нашла упомянутое видео на своем ноутбуке. Она повернула экран так, чтобы мы видели, и запустила воспроизведение. Место преступления снимали с рук. Назвать картину жестокой было бы преуменьшением.

Никто из нас пятерых не отвел взгляд. Для Лии и Майкла дело было, возможно, в мрачном любопытстве. Для Слоан место преступления представляло собой данные — углы, которые можно измерить, числа, которые можно посчитать. Но для Дина и для меня главное было не в месте преступления. Главное — тело.

Между убийцей и тем, кого он убивает, есть тесная связь. Тело словно сообщение, оно наполнено символическими смыслами, в полной мере доступными только тому, кто может понять потребности, желания и ярость того, кто решил оборвать чужую жизнь.

«Это не тот язык, который людям стоит учить» — так однажды сказал мне Дин, но я чувствовала, что он, как и я, пристально смотрит на экран.

У убитой были длинные светлые волосы. Тот, кто снимал, не смог подойти близко, но даже издали тело выглядело сломанным, кожа — безжизненной. Руки вроде бы были связаны за спиной, и, судя по тому, что ноги не раскинуты в стороны, думаю, он связал и их тоже. Верхняя часть тела свисала с капота машины. Рубашка пропиталась кровью. Даже при сомнительном качестве съемки я могла различить петлю на шее девушки. Черная веревка, отчетливо заметная на фоне белой машины, уходила в люк на крыше.

— Эй! — Полицейский заметил студента, который держал телефон. Студент выругался и бросился бежать, видео оборвалось.

Слоан закрыла ноутбук. В комнате воцарилась тишина.

— Если это всего одно убийство, — наконец сказал Майкл, — значит, это не серийник. Зачем привлекать ФБР?

— Внимание следователей привлек человек, который ведет курс о серийных убийцах, — ответила я, размышляя вслух. — Если замешан преподаватель, возможно, вы захотите, чтобы и дело вел кто-то, у кого есть опыт. — Я посмотрела на Дина, чтобы проверить, согласен ли он, но он сидел неподвижно, глядя на экран телевизора с выключенным звуком. Почему-то я сомневалась, что его так увлек прогноз погоды.

— Дин, — позвала я. Он не ответил.

— Дин! — Лия вытянула ногу и толкнула его пяткой. — Земля вызывает Реддинга!

Дин поднял голову. Светлые волосы свисали на его лицо. Карие глаза смотрели сквозь нас. Он что-то произнес, что — не разобрать, слова застревали в горле, превращаясь во что-то среднее между стоном и шепотом.

— Что ты сказал?

— Связать, — произнес Дин, по-прежнему хрипло, но теперь громче. — Заклеймить. Порезать. Повесить. — Он зажмурился, и его пальцы сжались в кулаки.

— Эй! — Лия мгновенно оказалась рядом с ним. — Эй, Дин! — Она не прикасалась к Дину, но стояла рядом. На ее лице читалось желание защитить его и… страх.

«Сделай что-нибудь», — подумала я.

Последовав примеру Лии, я присела рядом с Дином с другой стороны. Я протянула руку, коснувшись его затылка. Он делал то же самое для меня много раз, когда я только училась забираться в сознание убийц.

Как только моя рука коснулась его, он дернулся. Вскинул руку, и мое запястье внезапно оказалось зажато болезненно крепко. Майкл вскочил на ноги, сверкнув глазами. Я качнула головой, приказывая ему оставаться на месте. Я могла о себе позаботиться.

— Эй, — произнесла я, повторяя слова Лии. — Эй, Дин!

Дин быстро моргнул, три или четыре раза. Я попыталась сосредоточиться на деталях его лица, а не на том, что он смертельной хваткой вцепился в мое запястье. Ресницы у него были не черные, а коричневые, светлее, чем глаза. А глаза смотрели на меня — круглые и темные. Он отпустил мою руку.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Она в порядке, — ответила Лия за меня и прищурилась, показывая, что не ждет от меня возражений.

Не обращая внимания на Лию, Дин посмотрел на меня.

— Кэсси?

— Я в порядке, — ответила я. Это правда. Я ощущала место, которое его рука сжимала несколько мгновений назад, но больно не было. Сердце гулко билось. Я сдерживала дрожь в руках. — Ты в порядке?

Я ожидала, что Дин уйдет от ответа, заставит меня замолчать, выйдет. Когда он ответил, я поняла, что им двигало — раскаяние. Он заставил себя сказать больше, чем хотел, чтобы наказать себя за то, что потерял контроль, чтобы искупить вину передо мной.

— Бывало и лучше. — Дин мог остановиться на этом, но не стал. Каждое слово давалось огромным усилием, и у меня внутри все сжалось, когда я осознала, чего ему стоит это сказать. — Преподаватель, ведущий курс «Монстры или люди», которого они ищут? Готов держать пари, что он привлек внимание ФБР из-за того, что один из убийц, о которых он читает свой курс, — это мой отец. — Дин сглотнул и опустил глаза, словно надеясь просверлить ими дырку в ковре. — Бриггс и Стерлинг назначили на это дело, потому что они когда-то занимались делом моего отца.

Я вспомнила, каково это — осматривать место преступления, зная, что оно создано по образцу того места, где убили мою мать. Дин находился рядом со мной. Он был там ради меня.

— Связать. Заклеймить. Порезать. Повесить, — тихо повторила я. — Так твой отец убивал своих жертв. — Я произнесла это не как вопрос, потому что знала. Достаточно посмотреть на Дина, чтобы убедиться в своей правоте.

— Да, — произнес Дин, а затем посмотрел на по-прежнему беззвучный телевизор, — и я почти уверен, что именно так и поступили с этой девушкой.