Тридцать дней тьмы

Дженни Лунд Мэдсен, 2020

Одинокая, разочаровавшаяся в своем таланте писательница заключает пари о том, что сможет за тридцать дней написать криминальный роман-бестселлер. За вдохновением Ханна отправляется в Исландию, где останавливается у гостеприимной Эллы в маленьком рыбацком поселке Хусафьордур. Через несколько дней племянника Эллы Тора вылавливают из воды бездыханным. Тор, как и многие в деревне, был сыном рыбака, но страдал сильной боязнью воды. Как в таком случае он мог утонуть? Кто убил мальчика? Найдя в происходящем интересный материал для написания детектива, Ханна принимается писать роман по свежим следам, но понимает, что решить загадку будет сложнее, чем ей представлялось. Расследование затягивается в тугой узел, обнаруживается все больше улик: странные свидетельства местных жителей, действия полицейских, покушение на жизнь Ханны и просьба о прекращении расследования… Сильная снежная буря не дает Ханне возможности уехать из жуткого места и полностью погружает ее в череду необъяснимых убийств.

15

Кофе был горячим и угольно-черным. Ханна разлила дымящийся напиток по чашкам, а Элла тем временем достала из шкафа печенье. Они сидели на кухне, по дороге домой женщины молчали, у обеих просто не было слов, чтобы описать случившееся. Они ушли почти сразу после задержания Йонни, только немного помогли убрать посуду и поставить на место столы после того, как толпа пришедших выразить соболезнование друзей и родных понемногу рассосалась, как пороховой дым после выстрела из пушки. Ни у кого больше не было желания общаться со скорбящими родителями, или же, скорее, всем нужно было поскорее попасть домой и обсудить то, что произошло.

Поскольку обычно самыми тяжкими преступлениями в деревне были кража ящиков с пивом и угон мопеда, драматические события сегодняшнего дня, по мнению Ханны, должны были поставить всю здешнюю жизнь с ног на голову. То, что виделось одним, на деле оказывалось совсем другим. Ханна раздумывала над тем, чтобы сходить к Виктору и поучаствовать в допросе Йонни, однако никак не могла придумать подходящего повода. Кто знает, удалось ли судебному медику осмотреть тело Тора? По всей видимости, нет — он ведь по-прежнему лежал посреди комнаты, и они, прежде чем приступить к вскрытию, наверняка дожидались окончания церемонии. Однако тут их прервало вторжение Йонни с ружьем.

— Что он сказал Эгиру?

Ханна вопросительно посмотрела на Эллу, по виду которой стало ясно, что она не понимает. Ханна пояснила:

— Йонни. Почему он был так зол на отца Тора?

Элла пожала плечами и сделала глоток кофе.

— Я ошибаюсь или мне показалось, что он обвинил Эгира, будто тот причастен к смерти Тора?

Чуть помедлив, Элла взялась за листок и ручку:

— Он в шоке от случившегося, как и все мы.

— Но ведь никто, кроме него, не стал стрелять из ружья. Думаешь, он что-то знает?

Элла опять пожала плечами. Похоже, она не строила никаких теорий по поводу возможного преступления, его мотивов и вероятных подозреваемых. Вообще-то это было вполне понятно. Ханна не смогла сдержаться и снова задала своей квартирной хозяйке неудобный вопрос:

— Может, Йонни и Эгир не слишком-то ладили между собой?

Элла прямо взглянула на Ханну, как-то неопределенно улыбнулась и снова принялась писать:

— Это еще мяко сказано!

— Что ты хочешь этим сказать?

Элла встала, взяла плед, укутала им свои худенькие плечи и нацарапала на листке:

— Мне нужно немного отдахнуть. Смерть разъидает старые кости.

Напоследок Ханна попыталась еще раз:

— Все из-за того, что Йонни был для Тора дурной компанией? Я имею в виду, учил его пить, возился с оружием да и вообще отличался буйным нравом?..

Элла черканула буквально несколько слов:

— Что-то в етом роди.

Элла поднялась к себе наверх. Тяжелые шаги, тяжкий день… Ханна взяла листок с каракулями старушки. Что-то в этом роде. Как прикажете ее понимать?

Остров смерти.

Глава 1.

Ханна закурила, открыла окно — петли немного сопротивлялись, но вынуждены были все же сдаться под энергичным нажимом большого пальца. Она откинулась на спинку стула и выпустила струю дыма. День подходил к концу.

Блин! Нет, она не может назвать свой роман «Остров смерти». Чересчур уж банально. А какое заглавие дают детективам? Хмм. В названии должно быть что-то по поводу убийства, смерти или женщины. Или же какое-то существительное в единственном числе. Например, «Преступление», «Мост», «Адвокат». Нет, это скорее названия фильмов или сериалов. Нужно, чтобы все знали, что речь идет о детективе. В особенности коль скоро речь идет о ней — ведь ее имя не ассоциируется с остросюжетной литературой. Хорошо бы подобрать такое шокирующее словечко, чтобы люди с ходу заглотили наживку. Ладно. «Остров смерти» будет рабочим заглавием. Вот ведь дерьмо! Потребуется немало времени, чтобы выблевать это! Она положила недокуренную сигарету в пепельницу, и та догорала сама по себе. Ханна покрутила головой и, разминая суставы, потрещала пальцами. Итак, вот он, величайший, лучший, быстрее всех написанный в мире триллер. Пусть говенный, но детектив.

Трава была зеленее, чем обычно в ноябре. Туре завязывал свои футбольные бутсы с особой аккуратностью, как будто делал это в последний раз. Он всегда их так завязывал — такова уж была его натура: делать все основательно и стремиться к совершенству. Это касалось не только шнурования бутс, но и жизни вообще. Чего он не знал, так это того, что он действительно в последний раз шнурует свои бутсы и что предстоящий футбольный матч с друзьями станет последним в его восемнадцатилетней жизни. Он умрет еще до наступления утра.

Ханна просмотрела написанное — что ж, не так уж и плохо! Во всяком случае, хоть какое-то начало. Она позволила себе выдумывать личность своего героя, списывая его портрет с Тора, поскольку, строго говоря, абсолютно его не знала. А узнать бы следовало. Она пометила в своем блокноте: «Каким был Тор» — и снова обратилась к клавиатуре. Детектив начался. Может, все-таки задача не такая уж непреодолимая? Добрых три часа Ханна писала, не отрывая глаз от экрана. Когда она наконец остановилась, пепельница была полна окурков, тьма давно уже вытеснила последние лучи дневного света, а в распахнутом настежь окне стоял столб холода. Поставив последнюю точку, Ханна шумно выдохнула, как будто только что пробежала марафонскую дистанцию. К своему удивлению, она чувствовала, что находится в хорошей форме. Она пролистнула весь текст — семь страниц. Ханна самодовольно усмехнулась. Захлопнув ноутбук, она прикрыла окно и приподняла со стула свое истерзанное писательское тело.

На нижнем этаже дома царили мрак и тишина. Ханна зажгла свет и поставила вариться кофе. В ожидании, пока вода пройдет через кофеварку, она рассеянно листала старые газеты. Каков следующий шаг? Да, она начала писать книгу, но ведь необходимо выяснить еще кое-что относительно совершенного преступления. Так она мысленно называла смерть Тора. Может, конечно, она и выдавала желаемое за действительное, но ведь нельзя исключать, что за всем этим действительно лежит преступление — во всяком случае, здесь много весьма загадочных обстоятельств. Почему Тор, который боялся воды, все-таки спустился к морю, да еще после того, как выпил? Отец находит его, как будто заранее зная, что мертвый сын лежит в море. И почему Йонни обвинил Эгира, что тот виновен в смерти Тора? А что еще важнее, знал ли Йонни, разряжая в Эгира свое ружье, что оно не заряжено? Обвинят ли его в покушении на убийство? И, наконец, что все-таки покажет вскрытие тела Тора?

Ханна встряхнула головой и налила себе кофе. Ощутила, как тепло чашки согревает пальцы. Сделала крохотный глоток. Слишком много вопросов, на которые нет ответов. Единственное, что имеет хоть какой-то смысл, — это упорное нежелание Эгира, чтобы сын его общался с человеком, который может появиться на церемонии прощания с охотничьим ружьем. Ханну передернуло от одной только мысли, что ружье могло оказаться заряженным. А если бы он застрелил Эгира, остановился бы он на этом или же перестрелял всех собравшихся? Включая ее саму. Ханна некоторое время сидела, прихлебывая кофе. Внезапно ей в голову пришла новая мысль. Место преступления! Как она могла забыть?! Драматические события, связанные с Йонни, совсем отвлекли ее внимание от чертова места преступления. А сейчас уже совсем темно и обследовать место преступления слишком поздно. Или нет? Ханна взглянула на часы — начало девятого. Ханна прикусила губу. Да, уже темно, однако фактически ночь еще не наступила. Она подхватила куртку, оставила кофе недопитым и, выходя из дома, забыла погасить за собой свет.