Память о лучшей ночи

Дженни Лукас, 2018

Симпатичная скромница Руби Прескот вынуждена трудиться сразу на трех работах, чтобы поддерживать больную мать и сестру-студентку. Встреча с миллиардером Аресом полностью меняет ее жизнь. Руби пытается противостоять страсти, но она бессильна перед обаянием Ареса. После восхитительной ночи любви они расстаются, но вскоре Руби узнает, что беременна. Арес когда-то пережил предательство со стороны женщины и сейчас боится открыть свое сердце для новых отношений. Станет ли Руби исключением?..

Глава 2

Интересно, что взбрело в голову этому сумасбродному греческому магнату? Руби напряглась, чувствуя, как он взглядом гладит ее тело, пока она разливала напитки, стоя к нему спиной.

Она не могла взять в толк, чем привлекла внимание мужчины, подобного Аресу Куракису. В городе полно красоток. Старлетки, приехавшие на кинофестиваль, богатые дебютантки, прибывшие с горнолыжных курортов во Французских Альпах. Почему он заинтересовался ничем не примечательной Руби?

Тем не менее вот он сидит в баре, пьет отвратительное дешевое пиво и не спускает с нее глаз.

Бармены и клиенты тоже заметили его интерес к Руби. Монти и официантки бросали на них любопытные взгляды, а женщины, клиентки бара, готовы были проткнуть ее палочками для оливок.

Руби приготовила два джина с тоником, «Кровавую Мэри», ром с колой, а затем сердито на него оглянулась.

— Я серьезно, — прошипела она, перегнувшись через барную стойку. — В чем проблема?

Арес пристально посмотрел на нее:

— В тебе.

— Во мне? Что я такого сделала?

— Ты самая желанная женщина в клубе. Ты заворожила меня.

В его глазах светился голод. Горячая волна прокатилась по телу Руби. Она была неопытна в отношении мужчин, но даже ей было видно, что он ее хочет. Она скользнула взглядом по его лицу. Волевой подбородок, темная щетина, пробивающаяся на скулах, коротко стриженные темные вьющиеся волосы, длинные сильные пальцы, барабанящие по стойке в такт музыке. Его мужская харизма притягивала Руби против ее воли. У нее подкашивались ноги.

И это от одного лишь его взгляда. Руби считала, что слишком умна, чтобы попасть под обаяние богатого красавца. Похоже, она ошибалась. Стоило этому богатому и высокомерному красавчику, совсем не в ее вкусе, бросить на нее взгляд, и Руби затрепетала, как влюбленная дурочка.

Что с ней происходит?

А если бы он до нее дотронулся?

Что бы она почувствовала, если бы Арес, например, погладил ее по щеке? Или нежно сжал ее грудь?

Руби почувствовала, как затвердели соски, и ощутила сладкую, тянущую боль внизу живота. Она уперлась руками в стойку бара, чтобы успокоиться.

— Чего вы хотите? — дрожащим голосом спросила она.

Он перевел взгляд на ее губы и улыбнулся:

— Давай потанцуем.

Танцевать с этим греческим богом, из-за которого все посетительницы бара потеряли голову? Руби едва не лишилась рассудка.

— Нет.

— Почему нет?

«Никогда не верь богачам, — прозвучал в голове голос матери. — Все они лжецы и воры».

Глубоко вздохнув, Руби расправила плечи и спокойно ответила:

— Я не танцую.

— Ты не танцуешь, не пьешь, ты какая-то старомодная. — Он лениво обвел взглядом ее фигуру, отчего щеки Руби зарделись как маков цвет. — Я мог бы тебя научить. Когда у тебя перерыв?

Она вцепилась в стойку бара.

— Благодарю, не стоит. Я здесь работаю, а не развлекаюсь.

— А от чего ты получаешь удовольствие? — поинтересовался Арес.

— Я… — Руби пыталась вспомнить. У нее совсем не было свободного времени. Даже до болезни матери она училась, присматривала за Айви и делала всю работу по дому, потому что тогда мама работала на трех работах, чтобы прокормить семью. Она не помнила, что значит веселиться. — Удовольствие? — озадаченно переспросила она.

Арес накрыл ее руку ладонью:

— Скажи, чего бы тебе хотелось, если бы у тебя выдался свободный вечер?

От прикосновения его руки Руби задрожала всем телом и почувствовала, как между грудей потекла струйка пота. Почему ее тело так на него реагирует?

Отняв руку, Руби неохотно ответила:

— Я бы отправилась на гору.

— На гору?

— Сегодня лыжные инструкторы устраивают «Ночь ренегатов».

— Что это такое?

— На нашем курорте ночные спуски запрещены. Но незадолго до окончания сезона, когда снег подтаивает, мы устраиваем себе праздник. Сегодня последняя ночь полнолуния.

— Луна достаточно яркая, чтобы освещать трассу?

— Мы используем факелы для дополнительного освещения.

Глаза Ареса загорелись от любопытства.

— Никогда не слышал о таком.

— Естественно, — ответила Руби. — Развлечение исключительно для местных.

— Понятно. — Прикончив пиво, он поставил кружку на стойку. — Спасибо, что поделилась. И за пиво тоже спасибо.

Бросив на стойку купюру в двадцать долларов, Арес удалился, не сказав больше ни слова.

Руби изумленно смотрела ему вслед. Она всего лишь хотела, чтобы он оставил ее и Айви в покое. Но теперь, когда он так неожиданно исчез, почувствовала себя разочарованной.

— Ну и ну, — раздалось у нее за спиной. — Что такого ты ему сказала, что он выскочил будто ошпаренный? — поинтересовался Монти.

Руби залилась румянцем:

— Он просто захотел выпить пива.

— Понятненько, — усмехнулся бармен.

В это время подошла официантка с новым заказом. Руби налила три порции текилы и едва успела поставить их на поднос, как неожиданно загорелся свет и смолкла музыка под неодобрительный гул танцевавших.

На танцпол вышел владелец клуба Пол Венс и объявил:

— Клуб закрывается. Прошу всех на выход.

Посетители и обслуживающий персонал в недоумении уставились на Пола.

— Все. Мы закрыты. — Венс посмотрел на барменов и официантов.

— Все свободны. Вам заплатят за полный рабочий день, включая чаевые.

— Нам приступить к уборке? — спросила Лекси.

— Все под контролем. Все могут отправляться по домам, — нетерпеливо повторил хозяин клуба. — Особенно ты, — обратился он к Руби.

И тут ее осенило. Она вспомнила, о чем спросил ее Арес перед тем, как поспешно удалиться. Это он устроил ей, а заодно и всему персоналу, выходной.

Выходя из клуба, она уже знала, что он ждет ее. Так и есть. Арес стоял, прислонившись к уличному фонарю.

— Ваших рук дело? — прокурорским тоном спросила она.

Арес беспечно улыбнулся.

— Если и так, что с того?

Руби тряхнула головой:

— Сегодня клуб заработал бы целое состояние. Интересно, сколько вы заплатили мистеру Венсу, чтобы он закрыл клуб?

— Не имеет значения.

— Но для чего вы все это затеяли? — не унималась Руби.

— Я же уже сказал, что хочу провести этот вечер с тобой, — ответил он и, наклонившись к ней, поправил выбившуюся прядь волос.

Руби пыталась изобразить на лице недовольство.

— Вы всегда получаете то, что хотите?

Взгляд его эбеновых глаз проникал в самую душу.

— Да.

Руби судорожно сглотнула.

— Но почему именно я?

— Я же говорил тебе. Ты потрясающе красива.

— Большинство девушек в клубе были гораздо красивее меня.

— Ты другая.

Руби недоуменно покачала головой:

— В каком смысле?

— Ты не пыталась флиртовать со мной.

Все понятно. Руби охватило разочарование. А она-то почти уверилась в том, что и правда особенная.

— Твой отказ привлек мое внимание. Но это не единственная причина. — Арес придвинулся ближе, и Руби на мгновение показалось, что он сейчас ее поцелует. Она затаила дыхание и вдруг услышала: — Возьми меня с собой на гору.

— Я не могу, — выдохнула она. — Это мероприятие только для местных.

— Можешь, — уверенно заявил он, и Руби поняла, что не сможет ему отказать. Она вообще забыла, как произносится слово «нет».

Руби глубоко вздохнула:

— Послушайте, я уверена, что вы отличный лыжник, но…

— Вообще-то нет. Я плохо катаюсь.

Руби открыла рот от удивления. Она никак не ожидала, что высокомерный богач может открыто признаться, что чего-то не умеет.

— Тогда зачем вы купили здесь шале?

Арес взглянул на нее.

— Существуют другие вещи, которые мне нравятся, — хрипло сказал он, заставив ее задрожать, но не от холода.

Он не прикасался к ней, а она уже вся горела. Она никогда не испытывала ничего подобного с Брэндоном, даже когда тот ее целовал. И когда сделал ей предложение.

«Держись от богатых подальше», — снова зазвучал в голове голос матери.

Но Руби неожиданно спросила:

— У вас есть лыжная экипировка?

Чувственные губы Ареса сложились в улыбку.

— Естественно.

Руби презрительно фыркнула:

— Наверняка от дорогущего дизайнера, черного цвета и совершенно новая?

Арес утвердительно кивнул.

— А что с этим не так?

— Никто не должен знать, что я привела вас на гору. Иначе мне несдобровать. Вы можете держать язык за зубами и не привлекать внимания окружающих?

Арес выглядел оскорбленным.

— Я могу быть незаметным, когда хочу. Я большой мастер в этом деле.

Руби закатила глаза.

— Постарайтесь продемонстрировать свой талант на полную катушку. Если кто-то вас спросит, назовитесь моим кузеном из Кёр-Д ’Ален. Пойдемте.

Арес последовал за Руби к видавшему виды джипу, припаркованному в переулке. Она с силой дернула местами ржавую пассажирскую дверь, которая открылась со скрипом.

Арес с сомнением разглядывал автомобиль.

— Ничего, что сиденья изношены? — с вызовом спросила она.

— Этот джип постарше меня будет, — невозмутимо заявил Арес.

— А сколько вам лет?

— Тридцать шесть.

— В таком случае вы правы. Садитесь.

Руби обошла джип и заняла место водителя.

Арес уселся рядом и с силой захлопнул дверь. Руби была впечатлена. Немногие могли справиться с коварной дверью с первой попытки.

Арес выглядел белой вороной в дорогом кашемировом пальто на потертом сиденье старенького джипа. Руби сдержала улыбку. Посмотрим, как он отреагирует на лыжный костюм, который она собирается ему предложить. Девушка непроизвольно усмехнулась.

— Руби?

Запустив двигатель, она взглянула на Ареса:

— Да?

Арес поймал ее взгляд, блестевший в лунном свете.

— Спасибо.

Его темные глаза прожигали насквозь. Ухмылка исчезла с ее лица. Отвернувшись, она пробормотала:

— Ерунда. Не стоит благодарности. — Вырулив на дорогу, она коротко обронила: — По дороге заедем ко мне. Я возьму для вас лыжную экипировку.

— Чью? Отца? Брата? — Он помедлил секунду. — Любовника?

— Никого из перечисленных вами нет и в помине. Отец бросил маму, когда я еще не родилась. Я живу с мамой и младшей сестрой.

— С той самой, которая хотела меня соблазнить?

Арес развеселился, но Руби было не до смеха. Ее щеки запылали. Она представляла, что он подумал об Айви, и бросилась на защиту сестры.

— Не судите ее слишком строго. Ей бы следовало учиться в колледже, а она ухаживает за лежачей больной матерью. Мама давно болеет, а отца она не помнит. Он умер, когда она была совсем крошкой.

— Стало быть, вы сводные сестры?

Руби свирепо на него уставилась:

— И что с того?

Арес пожал плечами:

— Порой мне кажется, что роль отцов сильно преувеличена. Мой, например, тот еще фрукт.

Немного смягчившись, Руби сменила тему.

— Вы выросли в Греции? У вас совсем нет акцента.

— Я родился в Греции, но всю сознательную жизнь прожил в Нью-Йорке.

Какое-то время они молча ехали по узкому шоссе через долину, освещенную серебристым лунным светом.

Затем Арес обронил:

— По моему опыту, отцы нужны только для оплаты счетов.

Руби фыркнула, тряхнув головой:

— Ни мой отец, ни отец Айви копейки на нас не потратили.

Арес нахмурился:

— А как же алименты?

— Они нашли лазейку.

— Но с юридической точки зрения…

Вцепившись в руль, Руби не дала ему договорить.

— Все довольно сложно, — процедила она.

Он отвернулся.

— Ты не обязана объяснять. Я не люблю сложностей в отношениях.

— Что вы имеете в виду?

— Когда отношения осложняются, я просто их заканчиваю, — горделиво заявил он. — Я никогда не любил и не знаю, что это такое.

— Поэтому вы расстались со своей последней подругой? — поинтересовалась Руби.

Он внимательно на нее взглянул, и Руби низко склонилась к рулю, смущенная собственным нездоровым любопытством.

— Извините. Весь клуб гудел об этом.

— Нет. Поппи не нуждалась в моей любви. Это ее лучшее качество. К сожалению, ее дебютный фильм провалился на фестивале. Она хотела, чтобы я увез ее в Гималаи. У нее зародилась мистическая идея раскаяния. Я отказался. Она уехала. Конец истории.

Руби съехала с шоссе.

— Куда мы?

— Стар-Вэлли — дорогой город. Многие работающие здесь не могут себе позволить иметь или снимать жилье. Я живу в Сотуте.

— Далеко отсюда?

— Минут двадцать езды. — Свернув на ухабистую горную дорогу, Руби спросила: — Говорят, у вас частный самолет?

— Да, у меня их несколько. — В его ответе не было хвастовства. Только простая констатация факта.

Глаза Руби расширились от изумления.

— Несколько самолетов? Как это?

Он пожал плечами:

— Они доставляют меня туда, куда мне нужно по делам бизнеса.

Руби летала всего раз в жизни к подруге в Портленд. И опыт был не из веселых. Ее место оказалось между двумя толстяками, она весь полет сидела сжавшись в комочек. Самолет опоздал на час, а ее багаж прибыл двенадцатью часами позже.

Частный самолет представлялся ей чем-то необыкновенным, а уж флотилия самолетов была за гранью ее воображения.

— Не могу себе даже представить.

— Ничего особенного, — равнодушно бросил он.

— Друзья наверняка пристают к вам с постоянными просьбами подбросить их куда-нибудь.

Уголки губ Ареса непроизвольно поползли вверх.

— Я бы не сказал. У большинства моих друзей есть собственные самолеты.

Руби потрясенно замолкла.

— А, — наконец пробормотала она. — Мы приехали.

Арес посмотрел в окно, а Руби непроизвольно залюбовалась его мужественным профилем. Он такой сильный и красивый, подумалось ей.

Ее скромный трейлер выглядел неказистым и явно нуждался в покраске. Она уверила себя, что ей нечего стыдиться. Все соседи и она честно трудятся и живут по своим доходам.

— Хотите зайти в дом? — предложила Руби.

Скульптурно вылепленное лицо Ареса оставалось непроницаемым.

— Познакомиться с твоей больной матерью и еще раз повидаться с сестренкой, которая планировала окрутить меня и отвести к алтарю?

— Ах да, сложности вам ни к чему, — заметила Руби, пытаясь говорить непринужденно, хотя щеки ее снова запылали. — Я быстро.

Руби вошла в дом. В гостиной было темно.

— Ма? Айви? — позвала она.

— Я здесь, — донесся слабый голос матери.

Руби поспешила в крохотную спальню. Бонни сидела в кровати и смотрела телевизор. На прикроватном столике стояли батарея лекарств и нетронутая тарелка с едой.

— Мама! Ты ничего не ела, — укоризненно сказала Руби.

— Мне не хотелось, — извиняющимся тоном ответила Бонни.

Ее голос едва звучал. Она делала паузы между словами, так трудно ей было говорить.

— Почему ты дома?

— Я пораньше освободилась с работы и собираюсь на гору отпраздновать «Ночь ренегатов».

Мать ласково ей улыбнулась. Руби поколебалась, а потом продолжила:

— Я поеду не одна. Я недавно кое с кем познакомилась. — Руби прикусила губу, не зная, стоит ли ей продолжать. Но она не привыкла скрывать что-либо от матери. — Это греческий магнат, который купил шале за тридцать миллионов.

Улыбка исчезла с лица Бонни.

— Нет, — слабым голосом возразила она. — Богачи не способны любить.

— Не волнуйся, — быстро сказала Руби. — Это не свидание. Он просто помог мне получить выходной, а я в качестве благодарности беру его с собой на гору. Уверена, что это наша первая и последняя встреча. — Она поцеловала мать в лоб и нахмурилась. — Ты вся холодная.

— Я в порядке. Айви забегала и сказала, что скоро вернется. Пошла с друзьями поесть пиццу.

Руби надеялась, что это правда и Айви не предпримет попытку проникнуть в какой-нибудь другой ночной клуб.

— Я могу остаться с тобой.

— Нет, — твердо сказала Бонни. — Отправляйся на гору. Ты заслужила отдых.

— Хорошо, — неохотно согласилась Руби. Она сжала руку матери и улыбнулась. — Когда вернусь, мне будет что тебе рассказать. Я люблю тебя, ма.

— Я тоже, — прошелестела Бонни.

Руби быстро прошла в кладовку, где хранила винтажные вещи, которые давно собирала в надежде когда-нибудь открыть собственную лавку. Так, посмотрим, куда же она его положила? Покопавшись в коробках, она наконец нашла что искала и усмехнулась.

Руби не терпелось увидеть выражение лица Ареса.