В поисках правителя Хейзы

Джейн Солвати, 2021

«В поисках правителя Хейзы» – заключительная книга трилогии Д. Солвати «Вернуться назад». Сердце разбито, мир потерял краски, и ты отправляешься в путь. Убегать от себя самой неблагодарное занятие, но если есть надежда на то, что кто-то борется за твое счастье, то может все не так уж и плохо? А что если это счастье хочет украсть кто-то очень похожий на тебя, что ты сделаешь, продолжишь убегать или станешь бороться за свою любовь?

Глава 14

Силена

Врата приближались к нам слишком стремительно, для того чтобы я смогла выпустить Джона из своих объятий, он так бережно прижимал меня к груди, что терять этот пусть и вырванный с боем у судьбы момент совсем не хотелось.

Питер смотрел на нас с изумлением, но вопросов задавать не стал, явно размышляя о чём-то своём. Приземлившись, мираж из моих снов, повреждённую ношу в виде меня не отпустил, а подошёл к другу и, протянув словно вещь, сказал, — она растянула ногу, перенеси, пожалуйста, через портал.

— А ты, тут вроде недалеко? — поинтересовался Питер, всё ещё озадаченно изучающий нас.

— Питер! — возьми, почти приказал Джон, копия брата тут же подчинилась, не задавая лишних вопросов, приняла тяжёлую ношу в моём лице и, тяжело вздохнув, шагнула в портал.

Даже не успела возмутиться и опомниться, как мы оказались на Рене. Только снова увидев эту огромную птицу, к которой и направлялся мой провожатый, разозлилась, — сколько можно на ней летать, лучше уж пешком! — прокомментировала Питеру своё возмущение.

— У тебя же нога…повреждена? — с некой иронией заглянув мне в глаза, сообщил улыбчивый мужчина.

— Да, — тут же осеклась и больше не стала спорить.

Обернулась в поисках Джона, надеясь, что он этого не услышал, к моему счастью и облегчению заметила, как он вышел из портала и последовал за нами, прищурив глаза изучая спину друга.

Мужчины бережно усадили свою горе-попутчицу на птицу, а сами отошли в сторону, предварительно меня на ней закрепив. Я пыталась перестать паниковать, чтобы сосредоточиться на приватном разговоре, но до меня долетали лишь обрывки фраз и косые взгляды.

…что свободен и она отпускает меня, — сломав неизвестный мне длинный предмет по палам, чуть громче, чем хотел, произнёс Джон. Я попыталась слишком явно не смотреть на него, но ничего не выходило. Обменявшись ещё парой фраз, мужчины разошлись в разные стороны. Джон распахнул свои крылья и взмыл в небо, а Питер подошёл ко мне и, забравшись на птицу передо мной, пояснил, — держись крепче, скоро будем дома, и твою ногу осмотрит врач.

— Спасибо, — бледнея, прошептала я, понимая, что осматривать-то и нечего, но признаваться в этом не хотелось, — мне уже гораздо лучше, может не стоит его отвлекать? — с надеждой поинтересовалась я.

— Может и не стоит, — как-то чересчур задумчиво ответил Питер, и птица взмыла в небо.

Обратный путь был не таким радужным и приятным, ведь мою спину никто не грел, а мысль была лишь одна, — почему Джон не полетел с нами? — С одной стороны, это печалило, но с другой — я почему-то надеялась, что дело во мне, в том, что я его волную и, он просто боится быть рядом со мной, но так ли это?

По прибытии домой пришлось ради приличия немного похромать и сделать вид, что нога быстро проходит, ведь мне нужно, просто необходимо было попасть в город как можно скорее.

Мия с подозрительной улыбкой следила за моим быстрым выздоровлением, убедившись, наконец, что я здорова, согласилась отправиться в город, предварительно выдав мне немного странных и незнакомых денег. Изучив их, прослушав лекцию о применении, я осторожно поинтересовалась о способе перемещения в этот самый город и облегчённо выдохнула, когда услышала про карету с йоргами.

Йорги оказались симпатичными и необычными животными, но меня совершенно не интересовали, как и пейзажи за окном, как и огромный рыжий колодец, именуемый городом, — оценю потом, — твёрдо решила для себя, — когда получу желаемое!

Всё путешествие я была сама не своя и, приближаясь к стенам дома, бережно и крепко сжимала небольшой пакетик с добычей.

Мия всю дорогу меня изучала, словно пыталась прочитать, но никак не выходило, я закрытая книга и открываться всем и каждому, только по желанию последнего не готова.

— Зачем тебе всё это? — сложив руки на груди в тугой замок и глядя прямо в глаза, поинтересовалась кроткая девушка.

— Просто хочу в себе кое-что изменить, — честно призналась я.

— Это из-за моего брата? — раскрыв руки и поставив их вдоль бёдер на своём сидении, слегка склонившись ко мне, вдруг поинтересовалась она.

— Да, — не сдерживая краски на щеках и опустив глаза в пол, выдохнула я. — Просто мне очень нужна его помощь, а если я стану максимально похожей на неё…

— Он поможет тебе и так, не нужно для этого становиться кем-то ещё, — жестко перебила она, выпрямившись, но тут же склонилась ко мне и положила свои ладони на мои, бережно и заботливо, — но вот если ты чувствуешь к нему что-то, то тогда твоё желание оправдано, и я помогу тебе в твоей борьбе за его сердце, — уже спокойно добавила девушка.

— Но… — пытаясь прийти в себе, искала я правильные слова, — зачем тебе это? А как же Эмили, вы же столько лет вместе.

Мия загрустила, отклонилась назад и, закрыв глаза, откинула голову на стену кареты.

— Да, мы через многое прошли и Огель свидетель тому, как сильно я её люблю! Но и брата я люблю и не могу смотреть, как он мучается, как ищет пути и возможности вернуть её, всё вернуть! Он готов отдать собственную жизнь и нашу звёздную систему ради этого, положить на алтарь любви всё и всех. И как бы я ни сочувствовала ему, ей, я знаю, что такое война, что такое планеты, да что там, целые звёздные системы, разрушенные ей. И если нужно выдрать из сердца любовь к самому близкому существу во вселенной, чтобы избежать гибели многих, то я готова пойти на это. А на что готова ты, Силена, чтобы получить, то чего так хочет твоё сердце, кроме краски для волос? — открыв глаза и пристально глядя на меня, поинтересовалась моя попутчица.

— На всё! — не задумываясь ни о чём, быстро ответила я и поняла, что это правда, и я приняла её для себя, как только увидела Джона, человека из моих снов.

— Вот и хорошо… вот и отлично… — плотно сжав губы, вытянутые в тугую линию, ответила Мия, пряча от меня взгляд, наполненный слезами. Её правая рука слегка тряслась, но она быстро привела себя в чувство и снова улыбнулась мне открытой и доброй улыбкой, сообщив, — ну вот ты и дома, Силена. Действуй!

Забыв о повреждённой ноге, исцелившейся так же внезапно, как и растянутой, я напуганным зайцем неслась в выделенные мне апартаменты, по пути распаковывая краски, пудры и прочую ерунду. Быстро раздевшись, влетела в ванну, смешала все составляющие моего преображения и выждала пару минут, активно тряся голубую смесь в бутылке, пока она не стала равномерной. Взглянув на себя в зеркало последний раз такую, какую я помню и люблю, выдохнула, надела перчатки и принялась активно наносить неприятно и резко пахнувшую смесь на свои густые, вьющиеся, пока ещё тёмно-русые волосы. Спустя минут двадцать мучений я наконец-то закончила и, выбросив пустую баночку из-под краски сползла по стене и села рядом с мусорной корзиной, бездумно смотря в противоположную стену и ни о чём не думая, ожидая, когда же, отведённое на эту процедуру время пройдёт, и я смогу оценить результат своих трудов. Время тянулось долго, как никогда. Прежде, даже когда я была человеком, оно пролетало мимо гораздо стремительнее. И вот, мучительные сорок минут истекли, и я принялась отмывать свои локоны от остатков краски, склонившись над раковиной.

— Процедура окончена, — констатировала пустой ванной и направилась в комнату к большому зеркалу, предварительно прихватив с собой расчёску.

Большое зеркало сразу меня заприметило, а я заприметила девушку, напугано смотрящую на меня из-за стекла. Выдохнув, раскрутила полотенце на голове и бросила его к ногам. По моим плечам тут же раскинулись мокрые, тяжёлые локоны белого-жёлтого цвета и сердце замерло от восторга и разочарования одновременно. Цвет был таким, как я и хотела, но вот в отражении была уже не я, а кто-то очень похожий на Эмили, — но ведь именно этого ты и хотела? — прошептали мои губы своей зеркальной собеседнице, пытаясь улыбнуться.

Вспомнив о расчёске, я только поднесла её к кончикам волос, как тут же замерла, увидев, как отражение в зеркале меняется. Девушка—блондинка, постепенно исчезала, её волосы медленно, но стремительно темнели от корня, спускаясь к кончикам, до тех пор, пока каждый завиток снова не принял свой естественный тёмно-русый цвет.

— Нет, — прохрипела я, хватая волосы в руки и изучая их. Они действительно вернули свой прежней цвет, словно и не были основательно выжжены каких-то пять минут назад.

— Не может этого быть! — протестовала я, глядя, то на отражение, то на волосы в руках, но правда была на лицо, точнее, на волосах!

Разозлившись, я направилась в ванну и, вскрыв новую коробку с краской, так предусмотрительно купленной мной, на всякий случай, провела повторную процедуру по трансформации себя в блондинку. Снова томительные сорок минут, промывка головы и большое зеркало в комнате.

Волосы белые, лёгкие вьются, но как только начинают подсыхать, сразу темнеют, возвращая то, что я с таким рвением пыталась украсть.

— Не может быть! — снова прорычала я, ближе подходя к зеркалу и со всей силы ударяя по нему кулаком, отчего по нему быстро побежали, свежи появившиеся трещины.

— Так! — разозлилась я, благо краска ещё осталась и отправилась в ванную комнату, чтобы провести эту процедуру в третий раз.

И вот я опять блондинка, стою перед потрескавшимся зеркалом и внимательно себя изучаю, но, к моему ужасу, волосы снова становятся тёмными. Ничего не могу с собой поделать, злоба будто парализует сознание, накрывая тело горячей волной, ноги несут меня в комнату, руки хватают первый попавшийся в них предмет, а это маленькая ваза, и швыряют её в стену с нескрываемым удовольствием. Глаза хищно бегают по комнате в поисках новой жертвы, потом ещё и ещё одной, до тех пор, пока их в этой комнате не остаётся больше, а пол и стены не превращаются в место сражения стекла и человека. Сжимаю кулаки до боли, из груди вырывается стон раннего зверя. Прижимаюсь спиной к стене и медленно сползаю по ней прямо на битое стекло. Руки непроизвольно поднимаются к голове и, скользнув по её коже у самых корней волос, стягивают их до нестерпимой боли. Я плачу, нет, рыдаю и не потому, что мне больно, хотя нет, именно потому, что мне больно, ведь я не могу ничего сделать с тем, чтобы хоть как-то себя изменить и стать похожей на соперницу, а значит, Джон не сможет меня полюбить, даже заметить!

— Что же делать, как поступить? — судорожно копаюсь в своих мыслях не замечая, как руки упали на пол и, нащупав острое стекло сжали его в кулаке, разрезая ладонь и наполняя и без того жуткую комнату кровавыми следами.

— Значит, будем действовать по-другому, более решительно и открыто, пусть знает, что нужен мне и я не отступлю!