В поисках правителя Хейзы

Джейн Солвати, 2021

«В поисках правителя Хейзы» – заключительная книга трилогии Д. Солвати «Вернуться назад». Сердце разбито, мир потерял краски, и ты отправляешься в путь. Убегать от себя самой неблагодарное занятие, но если есть надежда на то, что кто-то борется за твое счастье, то может все не так уж и плохо? А что если это счастье хочет украсть кто-то очень похожий на тебя, что ты сделаешь, продолжишь убегать или станешь бороться за свою любовь?

Глава 11

— Полёт идёт нормально, — мечтательно отмечала я, ощущая тёплые руки на своей взволнованной талии. Холодный воздух обдувал щёки, но в целом тут, между двумя горячими и крылатыми мужчинами мне было уютно и тепло. Хотелось остаться здесь навечно, вот только Питера отослать подальше, пусть летит, у него же крылья, а самой развернуться и утонуть в этих прекрасных серых глазах, целовать эти чувственные губы, зарыться в мягких тёмных волосах руками и никуда не отпускать и на минуту.

— Ох… — нервно выдохнула я, прикусив губу, понимая, что моё воображение слишком разгулялось и тело, идя у него на поводу, настроилось со всем на не тот лад, — ещё и эти руки!

— Что-то случилось? — встревожились сразу оба моих попутчика, услышав вздох.

— Нет, нет, — быстро соврала я, заёрзав в крепко державших ладонях, — просто боязно немного, — тут же добавила, почувствовав, как крепкая хватка на талии слегка ослабла и, от меня отстранились.

— Мы почти на месте, — крикнул, развернувшийся в пол-оборота Питер, и я сразу заметила, как птица стала снижаться, пока её лапы не коснулись земли, тем самым заставив меня выдохнуть. Мужчины быстро покинули свои места, совсем забыв про испуганную до смерти даму, а я даже не пыталась пошевелиться, боясь, что эта зверюга сиганёт вместе со мной в облака.

— Кх, кх, — постаралась, как можно тиши привлечь к себе внимание попутчиков. — Вы не могли бы помочь мне? — всё ещё находясь в оцепенении, простонала я.

— Ой, конечно, прости, — тут же отозвался Питер и помог спуститься с чудо-птицы на грешную планету.

— Спасибо, — отозвалась я, украдкой разочарованно поглядывая на занятого Джона, отстёгивающего нашу кладь от пернатой.

— Так, соберись! — приказала сама себе мысленно. — К нему мы ещё вернёмся, но позже, сейчас нужно подумать о судьбах жителей целой планеты, поэтому оставь его в покое, хотя бы на время! — почти кричала на себя. Но ничего, абсолютно ничего не могла поделать с тем, что глаза бессовестно возвращались к высокому мужчине и пристально изучали, каждый завиток волос, едва заметные морщинки около глаз, широкие плечи, изгибы спины, талии, бёдер, — о Боги! — жалобно взмолилась про себя, — да что же это такое, безумие, наваждение, от которого никак не могу избавиться и самое ужасное, что не хочу, хоть и вижу, что совершенно ему безразлична! — только додумала, как поймала озадаченный и слегка взволнованный взгляд Джона на своём лице. Тут же покраснев, как помидор не смогла сдержать улыбки и отвернулась.

— Силена, Силена, что же происходит в твоей голове? Кто ты и что сделала с той приятной и понятной до безобразия девушкой, эту я совсем не знаю, и, пожалуй, боюсь, — констатировала самой себе, как тут же обратила внимания на переливающийся всеми цветами радуги портал.

Похититель моего покоя взвалил на свои плечи несколько рюкзаков и шагнул вперёд первым, скрывшись в этом свечении. Питер тем временем подошёл ко мне, вручил мою ношу в виде ещё одного рюкзака, взял за руку и произнёс, — следуй за мной и ничего не бойся. Эта планета необитаема, там нет никого, кроме диких зверей, но с нами ты в полной безопасности, — слегка улыбнувшись, подмигнула мне копия брата и за собой потянула в портал.

Спустя мгновение лёгкого ветра, тепла и света мы оказали на той стороне, на самой вершине высокой горы, с которой куда-то вниз уводила едва заметная тропа. — Совсем как на моей родной планете, вот только вершина не такая заснеженная. Видимо, нам предстоит идти по этой неявной дороге, — подумала я, видя, как мои попутчики весело улепётывают от меня, даже не оборачиваясь.

— Весёлая предстоит прогулочка, — осознала, глядя им вслед и пытаясь нагнать.

Шли мы достаточно долго, минуя гору, непроходимые растущие со всех сторон и, кажется, даже с неба, леса, пока не оказались перед прекрасным ровным полем, за которым вдали виднелся город. Сердце на миг упало в пятки, ведь я словно очутилась дома, правда, лет триста назад. Этот высотный город был так похож на те, что я помню на Хейзе тех времён, — всё же я очень люблю свой дом и скучаю по нему, а особенно по Ретипу и Силэ.

"Да, — думала, следуя за мужчинами, — эта планета прекрасна и, безусловно, пришлась бы по вкусу моим сопланетникам, главное — перевезти их сюда, а зная их амбиции, они быстро восстановят здесь всё, что пришло в запустение".

Город приближался, как и осознания масштабов его разрушения, которые становились все более явными с каждым новым шагом навстречу ему.

— Не может быть, — вдруг громко произнесла я, не веря собственным глазам, и направилась к столь удивившему меня предмету.

Мужчины тут же каким-то чудом оказались рядом, хотя были относительно далеко.

— Что случилось? — первым спросил Питер, пытаясь понять, что меня взволновало.

Но я не отвечала, не могла, просто шла вперёд, шаг за шагом борясь с тем ужасом, что рождался в моей груди. Слёзы наполнили глаза и, наконец, сорвавшись с ресниц, упали на горячие щёки, побежав ниже, стремясь к земле. Не выдержав этого, я упала на колени перед прекрасным, красным цветком, словно перед божеством, он был похож на мираж из моего такого близкого, но далёкого прошлого. Я смотрела на него и ничего не могла с собой поделать, плакала, нет, рыдала в голос, совершенно не имея сил успокоиться, ведь именно такой цветок подарил мне Мейсен, когда я застала его спящим на подоконнике. Сознание так живо нарисовало яркую картину, оживив лучезарного капитана в моей памяти: его глаза, густые рыжие волосы, беспардонно спадающие на бровь, открытую улыбку и тепло губ — что мои слёзы просто переросли в истерику, и уже ничего не могла изменить, а просто сидела и рыдала в голос, наконец-то отпуская его, хороня здесь у этих самых цветом, ставших символом нашей с ним любви.

— Силена… — озадаченно позвал меня Джон, опустившись передо мной на колени, — что с тобой, что случилось?

— Эти цветы, — с трудом произнесла я, — Мейсен… — пытаясь собраться с мыслями, прошептали мои губы, больше ни слова, а только огромная, всепоглощающая боль утраты, которую так и не позволила себе принять.

Видимо, серые глаза напротив, всё же что-то поняли из моих прерывистых всхлипов, и тёплые руки озадаченного мужчины крепко прижали меня к стальному и уютному телу, отчего сразу стало больнее и ужасней, мысли горячим потоком облили душу, заставив усомниться в себе.

Уютные, заботливые ладони успокаивающе гладили по спине и волосам, и от этого становилось легче. Боль отступала куда-то на задний план, но не прощалась, выглядывала из-за угла, злобно глядя в глаза и обещая вернуться. Но здесь, сейчас, в этих руках мне стало так хорошо, так прекрасно, что я не помня себя подняла зарёванные глаза и, взглянув с сочувствующие мне серые, потянулась к ним с поцелуем. Так, жадно жадно впилась в эти чувственные и озадаченные губы, что сама испугалась, когда Джон, спустя мгновение, меня отстранил и слишком серьёзно посмотрел.

— Прости, — опуская взор в ноги и краснея от переполняющего душу чувства неловкости, прошептала едва слышно, — я не хотела… — произнесли вытянувшие в струну губы, будто не мои.

— Ещё как хотела, — ехидно прошептало подсознание, которое сразу захотелось пнуть побольнее и поставить в угол, словно провинившегося школьника.

— Ничего страшного, — поднимаясь на ноги и протягивая мне руку помощи, произнёс мучитель моего сердца, помогая подняться.

Питер стоял чуть в стороне и растерянно наблюдал за происходящим между нами, не говоря ни слова.

— Объяснишь? — немного придя в себя, произнёс он, приближаясь к нам с Джоном, который всё ещё внимательно изучал моё зарёванное лицо.

— Да, конечно, простите, — стараясь не отрывать глаз от своих ботинок, быстро согласилась я.

— Я появилась на Хейзе достаточно давно, и помню себя на ней вместе с Ретипом. Мы были вдвоём, он и я, я и он, всегда вместе. И вот однажды, брат нашёл её, свою Силэ, любовь всей жизни, за которую готов был отдать всё и даже собственную жизнь. А я, — нервно выдохнула, больно кусая губы, чтобы снова не расплакаться, — всё это время, все эти ненавистные две тысячи лет, брела за ними по планете, так и не любив, пока однажды не встретила его, точнее, он меня. Мейсен Динн, капитан космического корабля — человек, отправленный в далёкий космос на поиски нового дома больше чем на сто лет. И была бы я человеком, не узнала бы ничего о нём, просто не дожила до его возвращения. Но, к сожалению, мы те, кто есть, и подобного счастья нам не дано. Сто лет минуло как один день, и мы с семьёй пришли встречать возвращающиеся из экспедиции корабли. Пришли и пришли, кажется, но он заметил меня, а я его и всё в моей жизни изменилось. Он не знал, но привёз с собой Нудлока из этого путешествия, который почувствовав бессмертие моей семьи, нашёл нас и, ворвавшись в наш дом, словно ураган, похитил любовь всей жизни моего Ретипа.

Мы решили, что Мейсен может хоть что-то знать о пришельце, и поэтому отправились на поиски капитана, чтобы хоть что-то выяснить и найти Силэ, но Мейсен нашёл меня первым, — едва заметно улыбнулась, вспоминая нашу с ним встречу, и горячая одинокая слеза снова скатилась по щеке. — Тогда он подарил мне цветок, который привёз из далёкого путешествия с открытой им планеты, этот цветок, — закусив зубами обе губы и закрыв глаза, чтобы остановить поток слёз, произнесла я, рукой указав на прекрасное растение за моей спиной. — Он был на этой планете! Наша новая Хейза и ваша десять семьдесят один, эта одна и та же планета. Мейсен был здесь, он нашёл для всех новый дом, и он прекрасен! — не пытаясь сдерживать эмоции радости и тоски, улыбалась и плакала я.

Мужчины стояли напротив и выглядели весьма озадаченно, молчали, я тоже.

— Что стало с Мейсеном? — осторожно поинтересовался Джон, наверняка догадываясь о моём ответе, просто зачем-то хотел это услышать.

— Умер, — хриплым и каким-то незнакомым голосом ответила я, чувствуя, как злоба заполняет душу, сердце и с невероятной скоростью растекается по венам горячей и липкой смолой, которую уже ничто и никогда из них не прогонит.

— Нудлок его убил! — сжимая зубы до боли, прорычала я, и наконец-то смогла взглянуть на Джона, смело оторвав глаза от собственных ботинок, и не стесняясь собственных стремительно рождавшихся чувств. В этот момент я твёрдо знала, чего хочу и поняла, что пойду на всё, лишь бы это получить. Первое — я должна убить Нудлока, и второе — любой ценой завоевать сердце Джона!