Глава 2
Свинья
За нашим излюбленным столиком появились знакомые лица. Америка села по одну сторону от меня, Финч — по другую, а остальные места занял Шепли со своими «братьями» из Сигмы Тау. Из-за общего галдежа в столовой ничего слышно не было, да к тому же, похоже, опять поломался кондиционер. В воздухе повисли густые запахи жареной пищи и пота, но все казались даже более энергичными, чем обычно.
— Привет, Брэзил, — сказал Шепли парню, сидящему напротив меня: смуглая кожа, глаза шоколадного цвета, почти скрытые белой бейсболкой футбольной команды Истерна.
— Жаль, Шеп, что ты не остался с нами после субботней игры. Мне пришлось выпить за тебя бутылочку пива, или все шесть, — сказал Брэзил с широкой белозубой улыбкой.
— Польщен. Я ужинал с Мерикой, — ответил Шепли, целуя в макушку длинные светлые волосы Америки.
— Брэзил, ты сидишь на моем месте.
Парень повернулся и увидел стоящего за спиной Трэвиса. Затем посмотрел на меня.
— А, Трэв, так она одна из твоих девчонок? — с удивлением спросил он.
— Вовсе нет, — замотала я головой.
Парень взглянул на Трэвиса, тот пялился в ответ. Пожав плечами, Брэзил передвинул свой поднос в конец стола.
Трэвис улыбнулся мне, усаживаясь напротив.
— Что-то не так, голубка?
— А это что? — спросила я, уставившись на поднос. Загадочная еда на тарелке Трэвиса напоминала экспонат воскового музея.
Трэвис усмехнулся и сделал глоток воды.
— Повара столовой пугают меня. Даже не хочу критиковать их кулинарные способности.
Я не упустила из виду оценивающие взгляды всех, сидящих за столиком. Поведение Трэвиса вызывало всеобщее любопытство. Я подавила улыбку: все-таки я единственная девушка, к которой Трэвис подсаживался сам.
— О-о-о… после обеда тест по биоложке, — застонала Америка.
— Ты готовилась? — спросила я.
— Нет, конечно. Мне всю ночь пришлось убеждать своего парня, что ты не станешь спать с Трэвисом.
Футболисты, сидевшие в конце стола, перестали ржать и прислушались, делая знак другим студентам. Я сердито глянула на Америку, но та не испытывала угрызений совести, плечом подталкивая Шепли.
— Черт возьми, Шеп. Неужто все так плохо? — спросил Трэвис, бросая в кузена пачку кетчупа. Шепли не ответил, а я признательно улыбнулась Трэвису за его попытку отвлечь от меня внимание. Америка похлопала своего парня по спине.
— Он придет в норму. Ему просто нужно время свыкнуться с мыслью, что Эбби невосприимчива к твоему обаянию.
— Я еще даже не пытался очаровать ее, — обиженно фыркнул Трэвис. — Она мой друг.
Я взглянула на Шепли.
— Видишь, я же говорила. Тебе не о чем волноваться.
Шепли увидел в моем взгляде искренность и слегка взбодрился.
— А ты подготовилась? — спросил меня Трэвис.
— Сколько бы я ни готовилась, — нахмурилась я, — с биологией мне это не поможет. Мой мозг не способен постичь ее.
Трэвис поднялся из-за стола.
— Идем.
— Что?
— Пойдем, возьмем твои конспекты. Я помогу тебе подготовиться.
— Трэвис…
— Голубка, оторви свой зад от стула. Ты сдашь тест на «отлично».
Проходя мимо Америки, я дернула за длинную прядь белокурых волос.
— Увидимся в классе, Мерик.
— Я займу тебе место, — улыбнулась она. — Мне понадобится любая помощь.
Трэвис сопроводил меня до комнаты. Я достала методичку, а он открыл учебник и принялся беспощадно гонять меня по вопросам. Затем разъяснил несколько непонятных моментов. Ему с легкостью удавалось растолковывать сложные понятия, превращая их в очевидные.
–…Тканевые клетки используют митоз для репродукции. Вот здесь наступает этап разных фаз. Они звучат как женское имя: Промета Анатела.
— Промета Анатела? — засмеялась я.
— Профаза, Метафаза, Анафаза и Телофаза.
— Промета Анатела, — повторила я, кивая.
Трэвис похлопал распечатками по моей голове.
— Вот. Теперь ты знаешь эту методичку вдоль и поперек.
— Что ж… посмотрим, — вздохнула я.
— Я провожу тебя до класса и еще немного поспрашиваю по пути.
— Но ты не станешь беситься, если я завалю тест? — спросила я, запирая за нами дверь.
— Голубка, ты его не завалишь. Но к следующему нам уже пора готовиться, — сказал Трэвис, идя со мной к научному корпусу.
— Как ты собираешься одновременно помогать мне, делать свои уроки, учиться и тренироваться к боям?
— Я не тренируюсь к боям, — усмехнулся Трэвис. — Адам звонит мне, говорит, где следующий бой, и я еду туда.
Я удивленно покачала головой. Трэвис взглянул на распечатки и приготовился задать первый вопрос. Когда мы дошли до класса, то почти успели пройти методичку по второму кругу.
— Задай там жару! — улыбнулся Трэвис, передавая мне конспекты и прислоняясь к дверному косяку.
— Привет, Трэв.
Я повернулась и увидела высокого долговязого парня, улыбнувшегося Трэвису по пути в класс.
— Паркер, — кивнул Трэвис.
Когда парень посмотрел на меня, его глаза на мгновение засияли.
— Привет, Эбби, — улыбнулся он.
— Привет, — ответила я, озадаченная тем, откуда он знает мое имя. Я и раньше видела его в классе, но знакомы мы не были. Паркер зашел в аудиторию и перекинулся парой шуток с сидящими рядом ребятами.
— Кто он? — спросила я.
Трэвис пожал плечами, но лицо его заметно напряглось.
— Паркер Хейс. Один из моих «братьев» в Сиг Тау.
— Ты в братстве? — с сомнением спросила я.
— В Сигме Тау, как и Шеп. Думал, ты в курсе, — сказал он, глядя мимо меня на Паркера.
— Ну… «братья» обычно выглядят иначе, — проговорила я, разглядывая татуировки на его предплечьях.
Трэвис переключился на меня и широко улыбнулся.
— Отец учился здесь, и все мои братья в Сиг Тау. Так что это семейное.
— Тебя вынудили вступить? — скептически спросила я.
— Нет. Просто они неплохие ребята, — сказал Трэвис, шелестя моими распечатками. — Лучше иди в класс.
— Спасибо, что помог, — поблагодарила я, толкая его локтем. Мимо прошла Америка, и я проследовала за ней до наших мест.
— Ну и как все прошло? — спросила она.
— Он неплохой учитель, — пожала я плечами.
— Просто учитель?
— Еще хороший друг.
Она явно огорчилась, и я посмеялась над ее поникшей мордашкой.
Америка просто мечтала о том, чтобы наши парни были друзьями, а сосед по комнате и кузен в одном флаконе приравнивались к джекпоту. Когда она решила поехать со мной в Истерн, то хотела, чтобы мы жили вместе, но я отвергла ее идею в надежде хоть немного расправить крылья. Сначала Америка дулась, а потом принялась думать, с каким другом Шепли меня свести. Внезапный интерес Трэвиса превзошел все ее ожидания.
Я быстро разделалась с тестом и стала ждать Америку на ступеньках здания. Когда она ошеломленно рухнула рядом со мной, я промолчала, давая ей слово.
— Это было ужасно! — закричала она.
— Может, тебе позаниматься с нами? Трэвис все действительно классно объясняет.
Америка застонала и положила голову мне на плечо.
— От тебя никакой помощи! Могла бы кивнуть мне из вежливости или что-нибудь еще придумать!
Я повисла на ее шее, и так мы пошли в общагу.
Всю следующую неделю Трэвис помогал мне с биологией и докладом по истории. Мы вместе подошли к табло оценок у кабинета профессора Кэмпбелла, и мой студенческий номер оказался третьим сверху.
— Третий по счету самый высокий результат в классе! Так держать, голубка! — сказал Трэвис, обнимая меня. Его глаза светились от радости и гордости. Непонятное чувство, какая-то неловкость заставила меня отступить на шаг.
— Спасибо, Трэв. Без тебя бы я не справилась, — проговорила я, потянув за его футболку.
Трэвис перебросил меня через плечо, прокладывая путь сквозь толпу студентов.
— Посторонись! Живей, народ! Дорогу страшно искореженному мегамозгу этой бедолажки. Она чертов гений!
Я хихикнула, видя любопытные взгляды одноклассников.
Шли дни, и мы опровергали упорные слухи о наших отношениях. Репутация Трэвиса помогала утихомирить сплетни. За ним не водилось, чтобы он проводил с девчонкой больше одной ночи, поэтому чем чаще нас видели вместе, тем больше остальные верили в наши платонические отношения. Даже при всех разговорах о романе интерес других студенток к Трэвису не угасал.
На истории он все так же садился со мной, мы обедали вместе в столовой. Очень скоро я поняла, что ошибалась на его счет. Даже стала защищать перед теми, кто не знал Трэвиса так, как знала я.
Он поставил передо мной баночку апельсинового сока на стол.
— Не стоило. Я сама бы взяла, — сказала я, снимая куртку.
— Что ж, я облегчил тебе жизнь, — ответил Трэвис, и на его щеках появились ямочки.
— Трэвис, она превратила тебя в лакея? — фыркнул Брэзил. — И что дальше? Будешь обмахивать ее пальмовой ветвью в плавательном костюме от Спидо?[3]
Трэвис послал парню убийственный взгляд, и я тут же встала на защиту.
— А ты, Брэзил, даже не влезешь в Спидо. Так что закрой рот.
— Полегче, Эбби! Я пошутил! — сказал Брэзил, подняв руки.
— Просто… не говори о нем так, — нахмурилась я.
На лице Трэвиса отразилось удивление вперемешку с благодарностью.
— Вот теперь я все повидал. За меня только что заступилась девчонка, — вставая, сказал он.
Трэвис бросил на Брэзила предупреждающий взгляд и вышел наружу, присоединившись к небольшой группе курильщиков.
Я старалась не смотреть, как он смеется, болтая с кем-то. Все девчонки изощренно пытались занять место рядом с ним. Америка толкнула меня локтем в бок, когда поняла, что я не слушаю ее.
— Эбби, куда смотришь?
— Да так. Никуда я не смотрю.
Америка подперла рукой подбородок и покачала головой.
— Они как открытая книга. Посмотри на рыженькую. Она провела по волосам столько же раз, сколько и моргнула. Интересно, Трэвис от этого не устал?
— Еще как, — кивнул Шепли. — Все считают его подлецом, не понимая, сколько нужно терпения с каждой девушкой, норовящей приручить его… он и шагу ступить не может, чтобы они не вешались на него. Поверьте мне, я бы вел себя менее вежливо.
— Можно подумать, тебе бы это не понравилось, — сказала Америка, целуя своего парня в щеку.
Трэвис докуривал сигарету, когда я прошла мимо.
— Голубка, подожди. Я провожу тебя.
— Трэвис, тебе не обязательно провожать меня на каждый урок. Я сама знаю дорогу.
Тут же Трэвис отвлекся на длинноволосую брюнетку в короткой юбке. Девушка прошла мимо и улыбнулась ему. Он проследил за ней взглядом и бросил окурок.
— Голубка, я догоню.
— Ага, — сказала я, закатывая глаза и наблюдая, как он через мгновение оказывается рядом с брюнеткой.
Весь урок место Трэвиса пустовало. Меня слегка взбесило, что он не пришел из-за девушки, которую даже не знал. Профессор Чейни отпустил нас раньше положенного, и я быстрым шагом направилась через газон. В три мы договорились встретиться с Финчем, я обещала передать ему конспекты Шерри Кэссиди по музыкальному анализу. Я глянула на часы и ускорила шаг.
— Эбби?
Ко мне подбежал Паркер.
— Мы так и не познакомились, — сказал он, протягивая ладонь. — Я Паркер Хейс.
Я пожала ему руку и улыбнулась.
— Эбби Эбернати.
— Я стоял позади, когда ты смотрела оценки теста по биологии. Поздравляю! — улыбнулся он, пряча руки в карманах.
— Спасибо. Это Трэвис помог, иначе, поверь мне, я бы оказалась в самом конце списка.
— Так вы с ним…
— Друзья.
Паркер кивнул и улыбнулся.
— Он говорил тебе, что на этих выходных вечеринка в «Доме»?
— В основном мы болтаем о биологии и еде.
— Похоже на Трэвиса, — засмеялся он.
У дверей Морган Холла Паркер пристально посмотрел на меня своими большими зелеными глазами.
— Ты просто обязана прийти. Будет весело.
— Поговорю с Америкой. Вроде у нас пока нет планов.
— Вы с ней «в комплекте»?
— Летом мы заключили договор: не ходить на вечеринку друг без друга.
— Умно, — одобрительно кивнул Паркер.
— Они с Шепом познакомились на сборах, так что я не слишком часто тусуюсь вместе с ней. Мне впервые придется спросить ее разрешения, но, думаю, она обрадуется. — Я внутренне поморщилась: я не только много болтаю, да еще призналась, что меня не приглашают на вечеринки.
— Отлично. Там и увидимся, — сказал Паркер. Он сверкнул лучезарной улыбкой, как модель из каталога «Банана Репаблик»[4], с квадратным подбородком и естественным загаром. Паркер повернулся и вышел из общаги.
Я смотрела ему вслед: высокий, гладковыбритый, в идеально отутюженной классической рубашке в тонкую полоску и джинсах. Волнистые светло-русые волосы покачивались в такт его движениям.
Я закусила губу, польщенная его приглашением.
— Вот этот парень, кажется, твоя скоростная передача, — сказал мне на ухо Финч.
— Симпатичный, правда? — спросила я, не переставая улыбаться.
— Да, черт побери! Каким только может быть янки в миссионерской позе.
— Финч! — прикрикнула я, хлопая его по плечу.
— Ты принесла конспекты Шерри?
— Да, — ответила я, доставая их из сумки. Финч прикурил, зажал сигарету между губ и, щурясь, посмотрел на конспекты.
— Чертовски круто, — сказал он, пролистывая бумаги. Затем свернул их, положил к себе в карман и затянулся. — Хорошая новость — в Моргане сломались нагреватели. А тебе понадобится ледяной душ, чтобы смыть похотливый взгляд этого долговязого воздыхателя.
— В общаге отключили горячую воду? — застонала я.
— Так говорят, — сказал Финч, вешая рюкзак на плечо. — Я на алгебру. Передай Мерике, что я просил не забыть про меня на этих выходных.
— Передам, — проворчала я, сердито глядя на ветхие кирпичные стены общаги. Я протопала в свою комнату, с силой толкнула дверь и бросила на пол рюкзак.
— Горячей воды нет, — пробормотала Кара, сидя со своей стороны стола.
— Слышала.
Зажужжал мобильник. Я открыла его и прочитала эсэмэску от Америки, проклинающей нагреватели. Через пару секунд в дверь постучали. Подруга зашла внутрь и плюхнулась ко мне на кровать.
— Ты можешь в это поверить? Бред какой-то. Мы столько платим и не можем принять горячий душ!
— Прекрати хныкать, — вздохнула Кара. — Почему бы тебе просто не пожить у своего парня? Ты все равно почти к нему переехала.
Америка перевела взгляд на Кару.
— Отличная мысль, Кара. Твоя стервозная натура иногда может пригодиться.
Кара даже не оторвалась от монитора, совершенно не задетая замечанием Америки.
Подруга достала мобильник и набрала сообщение с поразительной точностью и скоростью. Телефон тут же чирикнул.
— Мы поживем у Шепа и Трэвиса, пока не починят нагреватели, — улыбнулась мне Америка.
— Что? Я не поеду! — закричала я.
— Конечно, поедешь. Смысл тебе торчать здесь, замерзая в душе, когда у Трэвиса и Шепа в квартире две ванные комнаты.
— Меня не приглашали.
— Я тебя приглашаю. Шеп сказал, что все в порядке. Ты можешь спать на диване… если Трэвис им не воспользуется.
— А если воспользуется?
— Тогда будешь спать в кровати Трэвиса, — пожала плечами Америка.
— Ни за что!
— Эбби, не веди себя как ребенок, — закатила глаза подруга. — Вы же вроде друзья. Если он до сих пор не приставал к тебе, то вряд ли будет.
При этих словах мой рот резко захлопнулся. Уже несколько недель Трэвис каждый вечер был так или иначе рядом. Я слишком увлеклась идеей, чтобы все считали нас друзьями, и не задумывалась, что Трэвиса действительно интересует лишь дружба. Не знаю почему, но я оскорбилась.
Кара недоверчиво посмотрела на нас.
— Трэвис Мэддокс даже не пытался переспать с тобой?
— Мы друзья! — сказала я, защищаясь.
— Знаю, но что, он даже не попытался? Он со всеми уже переспал.
— Кроме нас, — сказала Америка, глядя на нее. — И тебя.
— Что ж, я с ним даже не знакома, — пожала плечами Кара. — Просто ходят про него слухи.
— Вот-вот! — фыркнула я. — Ты его даже не знаешь. — Кара переключила внимание на монитор, совершенно игнорируя нас.
— Хорошо, Мерик, — вздохнула я. — Мне нужно собрать вещи.
— Возьми сразу на несколько дней. Неизвестно, как долго будут чинить нагреватели, — воодушевленно сказала подруга.
Внутри меня поселился ужас, словно я отправлялась на вражескую территорию.
— Э… хорошо.
— Круто! — подпрыгнула Америка, обнимая меня. — Нам будет так весело!
Через полчаса мы погрузили вещи в ее «Хонду» и отправились на квартиру. Америка ехала затаив дыхание. Остановившись на своем обычном месте для парковки, она просигналила. Шепли сбежал по ступенькам и вытащил из багажника наши чемоданы, идя за нами по лестнице.
— Там открыто, — выдохнул он.
Америка распахнула дверь и придержала ее. Шепли с пыхтением опустил наш багаж на пол.
— Боже, детка! Твой чемодан на двадцать фунтов тяжелее, чем у Эбби.
Мы с Америкой замерли, когда из ванной, застегивая на ходу блузку, появилась девушка. Под ее глазами остались следы туши.
— Привет, — удивленно сказала она, внимательно изучая нас, прежде чем остановиться на чемоданах. Я узнала в ней длинноногую брюнетку, за которой увивался возле столовой Трэвис.
Америка сердито посмотрела на Шепли.
— Она с Трэвисом! — поднял руки тот.
Из-за угла в одних боксерах вышел Трэвис, зевая. Посмотрел на свою гостью и шлепнул ее по попке.
— Мои друзья дома. А тебе пора уходить.
Девушка улыбнулась и обвила руки вокруг Трэвиса, целуя его в шею.
— Я оставлю своей номер на барной стойке, — сказала она.
— Э… не утруждай себя, — непринужденно проговорил Трэвис.
— Что? — спросила девушка, отстраняясь и глядя ему в глаза.
— Каждый раз одно и то же! — сказала Америка, посмотрев на брюнетку. — Как ты вообще можешь удивляться? Он же чертов Трэвис Мэддокс! Именно этим он и знаменит, и каждый божий раз они в шоке! — сказала подруга, поворачиваясь к Шепли. Он обнял ее, успокаивая. Девушка прищурилась, глядя на Трэвиса, а затем схватила свою сумочку и вылетела из квартиры, с силой хлопая за собой дверью.
Трэвис как ни в чем не бывало прошел на кухню и открыл холодильник. Америка покачала головой и пошла по коридору. Шепли последовал за ней, согнувшись и волоча ее тяжеленный чемодан.
Я рухнула в кресло-кровать и вздохнула. Глупо было приехать сюда. Я не думала, что квартира Шепли как дверь-вертушка для безмозглых девиц.
Трэвис встал за барную стойку, скрестил руки на груди и улыбнулся.
— Голубка, что с тобой? Тяжелый день?
— Нет, я питаю истинное отвращение…
— Ко мне? — улыбнулся он. Мне следовало понять, что Трэвис предвидел этот разговор. Я и не собиралась отступать.
— Да, к тебе! Как ты можешь использовать девушку и после так отнестись к ней?
— Как я к ней отнесся? Она предложила номер телефона, я отказался.
Я открыла рот, пораженная отсутствием угрызений совести.
— Ты занимаешься с ней сексом, но телефон не берешь?
Трэвис облокотился на стойку.
— Зачем мне ее номер, если я не стану звонить?
— А зачем спать с ней, если ты не собираешься ей позвонить?
— Голубка, я никому ничего не обещаю. Она не оговаривала дальнейшие отношения, прежде чем распластаться на моем диване.
Я брезгливо посмотрела на столь небезызвестный предмет мебели.
— Трэвис, она же чья-то дочь. Что, если в будущем с твоей дочерью станут так обращаться?
— Скажем так, моей дочери лучше не расставлять ноги перед первым встречным кобелем.
Я скрестила руки, злясь, что он прав.
— Значит, себя ты признаешь кобелем. А раз она переспала с тобой, то заслуживает подобного обращения — чтобы ее вышвырнули как бродячую кошку.
— Я лишь говорю, что был с ней честен. Она уже взрослая, все случилось по взаимному согласию… если тебе интересно, то она проявила изрядную настойчивость. Ты ведешь себя так, словно я совершил преступление.
— Трэвис, мне не показалось, что она не слишком трезво осознавала твои намерения.
— Женщины любят придумывать всяческие объяснения своим поступкам. Она не сказала мне в лоб, что ожидает продолжения отношений, как и я не сказал, что мне нужен секс без всяких обязательств. Чем это отличается?
— Ты просто свинья!
— Меня еще не так обзывали, — пожал плечами Трэвис.
Я взглянула на диван, где беспорядочно валялись смятые подушки, и поморщилась при мысли о том, сколько девушек отдалось Трэвису на этой самой обивке. К тому же колючей.
— Пожалуй, я посплю в кресле, — проворчала я.
— Это еще почему?
Я сверкнула на Трэвиса глазами, видя его озадаченное лицо.
— На этом я спать не буду! Один бог знает, что я там подцеплю.
Трэвис поднял с пола мой чемодан.
— Ни на диване, ни в кресле ты спать не будешь. Ты спишь в моей кровати.
— Уверена, там еще большая антисанитария, чем на диване.
— В моей кровати, кроме меня, никого никогда не было.
— Не смеши меня, — закатила я глаза.
— Серьезно. Я трахаю их на диване, а в свою комнату никого не пускаю.
— Так почему же мне позволено спать на твоей кровати?
В уголке его губ заплясала озорная улыбка.
— Ты планируешь заняться со мной ночью сексом?
— Нет!
— Вот поэтому. А теперь поднимай свою ворчливую задницу и иди под горячий душ. Потом мы немного позанимаемся биологией.
Я сердито глянула на Трэвиса, но все-таки сделала, как он велел. Казалось, я стояла под горячей водой целую вечность, пытаясь смыть раздражение. Намыливая голову шампунем, я думала о том, как здорово снова принять душ в нормальной ванной, а не в общаге — никаких шлепок и косметичек, только расслабляющее сочетание воды и пара.
Открылась дверь, я вздрогнула.
— Мерик?
— Нет, это я, — сказал Трэвис.
Я инстинктивно прикрыла руками те участки тела, которые не намеревалась ему показывать.
— Ты что здесь делаешь? Убирайся!
— Ты забыла полотенце, а еще я принес одежду, зубную щетку и какой-то подозрительный крем для лица, который нашел в твоей сумке.
— Ты рылся в моих вещах? — взвизгнула я. Трэвис не ответил. Вместо этого я услышала, как из крана полилась вода, и Трэвис стал чистить зубы.
Я выглянула из-за шторки, прижимая ее к груди.
— Трэвис, убирайся!
Он поднял голову, на его губах осталась пена от зубной пасты.
— Я не могу лечь спать, не почистив зубы.
— Если подойдешь к этой шторке ближе чем на два фута, то во сне я выколю тебе глаза.
— Голубка, я не стану подглядывать, — усмехнулся он.
Я выжидающе стояла под душем, крепко прижав руки к груди. Трэвис сплюнул, сполоснул рот и снова сплюнул. Дверь закрылась. Я смыла пену, наспех вытерлась и надела футболку и шортики. Водрузила очки на нос и расчесала волосы. Мой взгляд зацепился за увлажняющий ночной крем, который принес Трэвис, и я невольно улыбнулась. Когда он хотел, то мог быть заботливым и чуть ли не милым.
Трэвис снова открыл дверь.
— Скорее, голубка, я уже состарился!
Когда я кинула в него расческу, он пригнулся, закрывая дверь и хихикая весь путь до спальни. Я почистила зубы и поплелась по коридору, проходя мимо комнаты Шепли.
— Спокойной ночи, Эбби, — раздался из темноты голос Америки.
— Спокойной ночи, Мерик.
Я замешкалась, а потом тихонько постучала в дверь Трэвиса.
— Заходи, голубка. Тебе не обязательно стучаться.
Он распахнул дверь, и я зашла внутрь, глядя на кровать с черными коваными прутьями. Стояла она параллельно окнам в дальней стороне комнаты. Стены пустовали, за исключением одинокого сомбреро, висевшего над изголовьем. Я ожидала увидеть здесь плакаты с полуобнаженными девицами, но не нашла даже рекламы пива. Черное покрывало, серый ковер, все остальное — белое. Трэвис словно переехал сюда совсем недавно.
— Прикольная пижамка, — сказал Трэвис, осматривая желто-синие клетчатые шортики и серую майку Истерна. Потом сел на кровать и похлопал по подушке рядом с собой. — Иди сюда. Я не кусаюсь.
— Я вовсе тебя не боюсь, — сказала я, подходя к кровати и бросая на покрывало учебник по биологии. — У тебя есть ручка?
Трэвис кивнул на тумбочку.
— В верхнем ящике.
Я растянулась на кровати и выдвинула ящик, обнаружив там три ручки, карандаш, тюбик со смазкой «K-Y jelly» и прозрачную стеклянную вазу, наполненную до отвала презервативами разных марок. С отвращением я извлекла оттуда ручку и задвинула ящик.
— Что такое? — спросил Трэвис, переворачивая страницу учебника.
— Ты ограбил медицинский центр?
— Нет. Почему?
Я сняла с ручки колпачок, не в силах скрыть свое отвращение.
— У тебя там пожизненный запас презервативов.
— Береженого бог бережет, так ведь?
Я закатила глаза. Скривившись в ухмылке, Трэвис перевел взгляд на учебник. Потом стал зачитывать мне конспект, подчеркивая самые важные моменты, задавая вопросы и терпеливо объясняя то, что мне не давалось.
Через час я сняла очки и потерла глаза.
— Сдаюсь. Я больше не могу запомнить ни одной макромолекулы.
Трэвис улыбнулся и захлопнул учебник.
— Хорошо.
Я замолчала, не совсем понимая, где кто спит. Трэвис вышел из комнаты, что-то пробормотал, проходя спальню Шепли, а потом включил душ. Я натянула одеяло до шеи и стала слушать жалобные стоны воды по трубам.
Через десять минут в душе стихло, заскрипели полы. Трэвис прошагал в комнату с полотенцем вокруг бедер. По обе стороны груди красовались татуировки, а тату в стиле «трайбл» покрывали накачанные предплечья. На правой руке черные линии и символы протянулись от плеча до запястья, на левой рисунок заканчивался у локтя одной-единственной надписью по внутренней стороне руки. Я намеренно отвернулась, когда Трэвис встал перед комодом, сбросил полотенце и натянул боксеры.
Выключив свет, Трэвис забрался в кровать и лег рядом.
— Ты тоже будешь здесь спать? — спросила я, поворачиваясь к нему. Полная луна отбрасывала тени на его лицо.
— Ну да. Это же моя кровать.
— Я знаю, но… — замолчала я. Выбор у меня оставался небольшой: диван или кресло.
Трэвис заулыбался и тряхнул головой.
— Разве ты не научилась доверять мне? Клянусь, я буду вести себя самым лучшим образом, — сказал он, поднимая ладонь, чего, уверена, бойскауты никогда не делали.
Я не стала спорить и отвернулась, положив голову на подушку и подбирая под себя одеяло, чтобы создать между нашими телами барьер.
— Спокойной ночи, голубка, — прошептал мне Трэвис на ухо. Я ощутила на щеке его мятное дыхание, и по коже побежали мурашки.
Спасибо еще, что в темноте он не видел румянца на моем лице.
Казалось, я только прикрыла глаза, как вдруг услышала звон будильника. Я перевернулась, чтобы выключить его, но в ужасе отпрянула, коснувшись теплой кожи. Попыталась вспомнить, где я, и наконец до меня все дошло. Сама мысль, что Трэвис подумает, я это нарочно, показалась унизительной.
— Будильник, Трэвис, — прошептала я. Он не двигался. — Трэвис! — толкнула его я. Он не пошевелился. Тогда я перегнулась через Трэвиса и нащупала в тусклом свете будильник. Не зная, как его выключить, я несколько раз стукнула сверху, пока не попала по кнопке, и со вздохом облегчения рухнула на подушку.
Трэвис ухмыльнулся.
— Значит, ты не спишь?
— Я обещал вести себя смирно и даже не возражал, когда ты легла на меня.
— Не ложилась я на тебя! — запротестовала я. — Я просто не могла дотянуться до часов. У тебя самый противный будильник, какой я только слышала. Как будто стонет раненое животное.
Трэвис дотянулся до будильника и нажал на кнопку.
— Хочешь позавтракать?
Я сердито посмотрела на Трэвиса и покачала головой.
— Нет, я не голодна.
— А вот я напротив. Почему бы нам не доехать до какого-нибудь кафе?
— Вряд ли мне с самого утра захочется терпеть твои водительские навыки, точнее их отсутствие.
Я свесила ноги с кровати, сунула их в тапочки и шаркающей походкой направилась к двери.
— Ты куда? — спросил Трэвис.
— Одеваться и ехать на уроки. Тебе что, маршрутный лист сделать, пока я здесь?
Трэвис потянулся и подошел ко мне, в одних боксерах.
— Ты всегда такая ворчливая? Или это пройдет, когда ты поймешь, что я не строю изощренных планов залезть к тебе в трусы? — Он положил ладони на мои плечи, нежно водя большими пальцами по коже.
— Я не ворчунья!
Трэвис прислонился ко мне и прошептал на ухо:
— Голубка, я не хочу спать с тобой. Ты мне слишком уж нравишься.
Он прошел мимо меня в ванную, а я осталась посреди комнаты в потрясении. В голове всплыли слова Кары. Трэвис Мэддокс уже со всеми переспал. Что ж, придется признать свою ущербность. Он даже не попробовал переспать со мной.
Дверь снова открылась, вошла Америка.
— Пора-пора-пора вставать! — улыбнулась она и зевнула.
— Мерик, ты становишься похожей на свою маму, — проворчала я, роясь в чемодане.
— О-о-о… кажется, кто-то не спал всю ночь?
— Да он даже не дышал в мою сторону, — кисло сказала я.
На лице Америки появилась загадочная улыбка.
— Ах.
— Что?
— Ничего, — сказала она, возвращаясь в комнату Шепли.
Трэвис был на кухне, напевая под нос какую-то мелодию и делая яичницу-болтунью.
— Уверена, что не будешь? — спросил он.
— Да, уверена, но спасибо.
Вошли ребята. Шепли достал из шкафчика две тарелки, а Трэвис положил на каждую дымящуюся яичницу. Перейдя к барной стойке, Шепли и Америка принялись с заработанным за ночь аппетитом поглощать ее.
— Шеп, не смотри на меня так, — сказала Америка. — Извини, но я действительно не хочу туда идти.
— Детка, в «Доме» вечеринка для пар проводится лишь дважды в году, — сказал Шепли, жуя яичницу. — Еще целый месяц впереди. У тебя предостаточно времени на то, чтобы выбрать платье и сделать все, что вам, девчонкам, нужно.
— Да, Шеп… это очень мило, конечно… но я никого там не знаю.
— Куча девчонок, приходящих туда, никого не знают, — удивился он ее отказу.
Америка с недовольством заерзала на стуле.
— Туда приглашены стервы из сестринства. Они все друг друга знают… мне будет неуютно.
— Мерик, не заставляй меня идти туда одному.
— А может, ты найдешь кого-нибудь для Эбби? — сказала она, глядя на меня, потом на Трэвиса.
Тот изогнул бровь, а Шепли покачал головой.
— Нет, Трэв не ходит на вечеринки для пар. Туда приводят своих девушек… а Трэвис… ну, ты знаешь.
— Мы можем найти ей кого-нибудь еще, — пожала плечами Америка.
— Вообще-то я все слышу, — прищурилась я.
Америка состроила мордашку, перед которой я не могла устоять.
— Эбби, ну пожалуйста. Мы найдем тебе отличного парня, веселого и остроумного. Я гарантирую, что он будет просто огонь. Обещаю, ты здорово проведешь время. И кто знает? Может, вы друг другу понравитесь.
Трэвис бросил сковороду в раковину.
— Я не говорил, что не отведу ее на вечеринку.
— Трэвис, не делай мне одолжений, — закатила я глаза.
— Голубка, я не об этом. Эти вечеринки для парней, у которых есть подружки. Всем известно, что не в моих привычках с кем-то встречаться. Но за тебя не стоит волноваться, ты же не будешь после ждать обручальное кольцо?
— Эбби, ну пожалуйста… — надула губки Америка.
— Не смотри на меня так! — возмутилась я. — Трэвис не хочет идти, я не хочу идти… ничего из этого не выйдет.
Трэвис скрестил руки на груди и прислонился к мойке.
— Я не говорил, что не хочу идти. Мне кажется, будет весело, если мы пойдем вчетвером, — пожал он плечами.
Ребята уставились на него, а я поморщилась.
— Почему бы нам просто не потусить здесь?
Америка надулась, а Шепли подался вперед.
— Эбби, я должен пойти. Я первокурсник, и мне придется следить, чтобы все шло как по маслу, у всех были напитки и все такое прочее.
Трэвис пересек кухню и положил руки мне на плечи, притягивая к себе.
— Да ладно тебе, голубка. Ты пойдешь со мной?
Я посмотрела на Америку, потом на Шепли и, наконец, на Трэвиса.
— Да, — вздохнула я.
Америка радостно завизжала и обняла меня. На мою спину легла рука Шепли.
— Спасибо, Эбби, — сказал он.
