Муха и Лебедь

Джампа Лума, 2023

Жизнь каждого живого существа переменчива, непостоянна, а все явления, существа и вещи взаимозависимы. Не стоит смотреть свысока на пролетающих над нами. Как хитросплетения судеб могут связать свободное насекомое и подневольного человека, чему они могут научиться друг у друга, и к чему это приведет?

Глава 2. Бронислава Росомахина

Едва капитан успел поесть и попить, как за дверью раздалась какая-то возня, гулкий бас, приглушенный взвизг, и помятый сержант запустил в кабинет посетительницу. И была бы эта девица все-при-всем, кабы не ее густо окрашенное лицо и глаза. Злобные, трусливые, колючие, бегающие — опасные глаза.

Капитан хмыкнул и предпринял попытку облапить гостью, но, попав в ядовитое облако ее духов, расчихался, передумал, уселся за стол и, как водится, закурил.

— Здравствуйте, я к вам вот по какому делу, — деловито начала девица.

— Сдрась. Сядьте на стул в уголке и обождите. Разве не видите, что я занят? Вот закончу, тогда все по порядку и доложите, — заявил капитан, с умным видом чиркая в тетради изображение не то корабля, не то утюга с большой звездой на боку.

— Как жжж же она обрыз-ззгана вонюче, — недовольно морщилась Муха, пролетая над посетительницей, но вдруг замерла и восхитилась, — но это жжже-жже обворожжж-жжительно!

Дело в том, что сквозь духи она учуяла только ей заметный трупный дух:

— Зз-знакомый зз-запах, но не ее жжж-же, не ее. Похожжж-жий на ту, что ужжж-жже не пахнет молочным печеньем. Дюжже похожжже.

Насекомой вспомнилось безжизненное лицо девчонки, валявшейся в овраге, угасающий взгляд, крошки печенья на посиневших губах и сгустки крови вокруг страшной раны на голове. А самое главное — отложенные туда ровно сто четыре яйца.

«Деточки мои родненькие, опарыши ненаглядные, мушата мои, — умилилась она. — Как вы там, жж-живы ли, зз-здоровы? Эх, не увижж-жу я вас», — Муха закручинилась, но, опомнившись, что видеться им ни к чему, успокоилась.

— Ну чо там у вас? — выждав положенные двадцать минут, спросил Акулов.

— Сестреночка моя, Настеночка моя, Трясогузочкина, я для нее завсегда была примером. Потому как у нас вся родня мной гордиться, — затараторила девица. — Я тутушки училище кончила, малярное, а тетечка Марусечка меня в квартиру жить пустила. Печеньки она молочные любила шибко, я ей всегда завались их покупала. А то што она померла, так не верьте соседкам, они стервы, старые и злые, зависть им глаза застит, а языки поганые. Не верите?

— Э, хм, — ответил на это капитан, — гражданочка…

— Вранье! Где ж это видано, все мрут, не вечные, а тетечка старая была совсем, шестьдесят шесть годков, как-никак, и верхнее давление. Что она той печенькой во сне подавилась, так все с того давления верхнего и вышло, она его лежа жевала по его причине. А Настя девушка порядочная, неопытная и скромная, печенье молочное тоже любит, а в остальном вся в меня. Только боязливая, оно и понятно, она-то Трясогузкина. Ха-ха! Хи-хи-хи. Но я-то — Росомахина! Не могла она вот так исчезнуть, ни слова не говоря…

— Молчать! — не в силах больше переносить эту трескотню, взвыл Акулов и угрожающе заскрежетал острыми зубами. — Хорошо бы было, чтобы ты сама исчезла, ни слова не говоря.

— Вам легко говорить «ни слова ни говоря», а она про…про..па-ла-а-а-аааа, — разревелась гражданка, размазывая окраску по лицу.

— Да чтоб вы все пропали! Кто пропал-то?

— Сестреночка моя!

— Настеночка Трясогузочкина? Которая была примером? — припомнилось капитану начало беседы.

— Вовсе нет, это я завсегда примером была! Я — Бронислава Росомахина! А она — обыкновенная деревенская дура, Анастасия Трясогузкина, — возмутилась посетительница.

— Ну и имена у вас, — удивился Акулов, — и что же с вашей родной и любимой сестрой случилось? Кстати, почему у вас фамилии разные?

— Потому что ничего она мне и не родная, слава богу, а двоюродная.

— Так. Значит, эта пропавшая идиотка вам двоюродной приходится?

— Да как вы смеете! Раз она девушка неопытная и скромная, так ее оскорблять можно?

— Вы сами ее дурой назвали.

— Дура и идиотка — это совершенно разные вещи.

— Короче! Ближе к делу, — свирепо прокричал он и припечатал, шарахнув кулаком по столу, — рассказывайте все по порядку.

— Я так и рассказываю, а вы меня сбиваете, — ничуть не испугавшись, продолжала Росомахина. — Тетечка меня шибко любила и квартиру потому завещала, а потом взяла да и померла. Так что я теперь настоящая москвичка. А Настька вещички собрала и ко мне, телеграммой пришла. А ей телеграммой велела не в квартиру ходить, а к памятнику первому паровозу, чтобы торжественно и на вокзале. Поезд пришел на той неделе, и я пришла, а она не пришла. Я решила, что они огород решили сначала окучить, а потом ее. Лишние руки нужны, а потом уже в город ее пустить, чтобы пущай поступать поступает. А вчера дядя звонит, папаша ейный, и ничего не понял. Я тоже ничего не поняла, куды она девалась. А как понять? И тетка не поняла. Да что тетка, вся деревня — никто не понял. Вы зря говорите, что раз мы деревенские, то завсегда, того этого, вас глупее. Приезжайте, ознакомитесь — диву дадитесь. Вот, к примеру, председатель наш, Василь Василеч, мы его Вась Вась называем, за глаза конечно, знает больше, чем иной Менделеев, про водку все толково рассказывает. А грузчик, дядя Гоша, воще этот, как его? Ынштен!

— Эйнштейн, — машинально поправил капитан.

— Во-во, он самый, вы тоже его знаете. А Настька должна быть в Москве, а я не видала. Ежели разминулись, то адрес знает. Я не знаю. И тетка не знает, плачет и звонит, вопит как по покойнику, велела к вам идти и заявить, что не знает, а она приедет с дядькой.

Не зря Акулов дослужился до капитана, надо отдать ему должное, он сумел понять всю абракадабру, которую несла Бронислава Росомахина. Горделиво откинувшись в кресле, он рыгнул, поскреб затылок, поковырял в носу, почесал в паху, возвел глаза к люстровому богу и сказал:

— Гм. Хм. Ну что же, вот бланк заявления. Заполните все по пунктам. Произошедшее вкратце, а внешность сестры подробно. А я уж потом с вас показания возьму.

— Спасибо, я знала, что вы мне поможете и с меня возьмете, — преданно взвизгнула Росомахина, прижав руки к левой груди.

— Да на здоровье. Только вы зря тревожите милицию. Вот у меня, например, сейчас в разработке чего только нет: и алкоголь, и наркотики, и убойные, и групповые, — важно растягивая слова, посетовал он. — Ну, мало ли, эта двоюродная сестра ваша — девка молодая. Повстречала парня или мужчину, загуляла, забыла о родственниках, времени, пространстве, обо всем. Чего только по грешному да молодому делу не бывает. Скоро еще и котов, сбежавших на кошачью свадьбу, заставят искать. Что за народ, никакого понимания!

Муху чрезвычайно заинтересовал разговор Росомахиной с Акуловым. Еще бы, ведь мир в очередной раз доказал свою потрясающую тесноту.

Хорошенько надышавшись Бронеславным духом и разложив по полочкам все его составляющие, насекомая убедилась, что трупные нотки не «дюжже похожжжи» на запах колыбельной ее деток, а они самые и есть.

Так умная насекомая враз распутала дело об исчезновении Анастасии Трясогузкиной. Ей было очевидно, что живое росомахинское тело, залитое парфюмом, молодое, но многогрешное, помечено ароматом тела другого — юного, деревенского и пухлого словно пирожок, но мертвого, с кровью на голове и крошками печенья на губах. И так уж получилось, что с родными Мухиными опарышами в смертельной ране.

«Ух ты жж-жжж! — удивилась Мушенька. — Это жже она ее убила! Ззз захотела одна в теткиной квартире жжж жжить. В лесок ззз завела и каменюгой по темечку приложжжила. Головокружжительный оборот».

Она не смогла удержаться и, кружась вокруг Росомахиной, старательно заполняющей бланк заявления, жужжала ей в уши:

— Дура ты, дюжже дура, ззачем сюда пришла? Тебя жжже в кутузз-зку повяжж-жж-ут. Подожжж-жди… Ой, ты жжж! Это жжжж, да — никто зздесь вззжжи в жжж жиззнь не догадается. Ззз-значит, не дура, пришла и с себя подозз-ззрение отвела. Не боись, деваха, я тебя зза-заложжу. Жжжи жиззненный принцип: сама жжживу и другим жжжить даю. А все жж-же, так как ты — негож-жже! Негожжже! Ведь ежжели кажждый свою жже особь изззничтож-жжать начнет, то поражж-жаюсь, что будет! Ззз-земля тогда нехожжженой станет.

— Ах ты, дрянь летучая! Разносчица заразы, ишь пакость! Чего пристала, липнешь как на мёд? — злобно ответила ей Бронислава.

— Ха, «на мёд», льстите вы себе, гражданочка, — усмехнулся Акулов.

— Нужж-на ты мне, сама вся такая — зз-зараз-зза и разз-зносчица! Ну, я тебе покажж-жу, — разозлилась Мушенька и стала еще громче и быстрее летать вокруг хамской девицы, сужая круги.

Тогда Росомахина попыталась убить Муху, видимо убийство было ее привычкой.

— Отвяззжжись, — завизжала насекомая, увернувшись от красных лаковых ногтей.

— Отстаньте от животного, — вступился капитан.

— Сам ты вззжжи жживотное, — плюнула та в его сторону и улетела на шкаф, решив там прогуляться и отдохнуть.

— Гражданка, вы сюда мух пришли ловить? Сядьте и пишите быстрее. У вас дел никаких нет и быть не может, а мое время — драгоценное, год за два в льготном исчислении, — отчитал капитан девицу.

— Я не гражданка.

— А кто же вы?

— Я девушка.

— Про то, что вы девушка, ухажерам своим рассказывайте, а мне оно без разницы. Число и подпись ставьте. Так, а теперь идите к дежурному, пусть зарегистрирует. Отделение вам покидать запрещается, а через два часа, после обеда, возвращайтесь, — Акулов выпроводил посетительницу за дверь и, напоследок ущипнув ее правую ягодицу, добавил: — на сытую голову мы с тобой и займемся. Хм, хе-хе, показаниями.

«Тьфу, пакость какая, а не отделение милиции. Надо выбираться отсюда, не хочу я на всякие показз-зания смотреть, — подумала Муха и загрустила, — а вообще жжжалко мне их, безз-звольные людишки, несвободные, летать не умеют, ползз-зают тут, копошатся. Жжж жуть как безз-ззысходно».