Индиго

Денис Шулепов, 2007

Главный герой, Валентин, долго не мог понять – кто он в этой жизни, почему именно он избран карающей рукой, за что именно он должен мстить людям, которых совершенно не знает, что связывает его с крепостной девушкой девятнадцатого века и что делать с любовью, которая стала преградой в выполнении миссии?

4

— Валь! Валентин!

Валентин очнулся и резко захлопнул Библию. Оглянулся. Это был сварщик с ненавистной стройки, заядлый книгоман и любитель Тополя, Незнанского и Бушкова.

— Ты чего здесь? И с бестселлером всех времён и народов?! — спросил удивлённый сварщик.

— А ты чего? — буркнул Валентин, ставя томик на место.

— Да я-то ищу себе пищу для ума.

— Тем ширпотребом, что ты себя пичкаешь, сыт не будешь.

— Иди ты! Соевая колбаса — тоже жрачка.

— Только ученые сами не знают, чем соя окажется вредна впоследствии.

— Ай! — отмахнулся коллега. — Зануда ты, Валь. Когда на работу-то выйдешь?

— В понедельник… на приём. Во вторник закроют больничный.

— Ага. Бывай! — Сварщик отсалютовал и пофланировал к полкам любимого чтива.

Валентин не удосужился прощанием, пошёл к выходу. Он забыл, что сейчас час пик и все срываются с рабочих мест, едва минутная стрелка переваливает семнадцатичасовой рубеж. Ему претило встретить кого-то ещё из своих. И чего он приперся именно на «Автозаводскую»? Вот она — привычка, нажитая годами: с утра на эту гребаную стройку, вечером — с неё. Да и нож от крови надобно промыть…

Он жил в «Метрогородке». Выйдя из метро, зашёл в «Перекресток», купил арбуз на 67 рублей и по трамвайным путям вдоль Открытого шоссе — домой.

Дома располовинил арбуз тщательно вымытым любимым выкидным ножом, взял ложку, выковырял сочный кусок и отправил в рот. В последнее время Валентину нравилось писать в дневнике, поедая именно таким образом большую зелёную ягоду.