Встреча. Мара

Денис Николаевич Тупиков

Эта история о столичном писателе, который едет на отдых к морю и там встречает загадочную красавицу Мару. Он влюбляется в нее и пытается раскрыть ее тайну. Череда мистических событий приводит его к страшным прозрениям в отношении Мары и самого себя. Никогда не знаешь наперед, какая встреча станет определяющей в жизни – это наш герой осознал и испытал на себе сполна.

2

Заселившись в пансионат, первым делом я отправился на пляж. Нашёл свободный топчан, скинул одежду и нырнул в долгожданное море. Вынырнув у буйка, нежно обхватил его руками, и с удовольствием отплёвываясь, наблюдал идеальную картинку курортного отдыха — солнце, море, корабли. К этому ещё добавляем звуковое сопровождение — плеск волн, крик чаек и гудки теплоходов… Кто-то толстый, красный, и спящий на надувном матрасе, уверенно шёл в нейтральные воды. За ним так же уверенно двигался спасательный катер. Кра-со-та! Вновь прилив радости накатил на меня вместе с волной, и вот я уже у берега, пробираюсь между детей, прыгающих в медузах и думаю, уж не заболел ли я? Какое-то не проходящее счастье, а наоборот усиливающееся? Сам себе напоминал психически подбитого дядю, причём обязательно в панамке, с петушком на палочке и приговаривающего: «Баба купит ещё-ё!» Улыбнулся этой мысли и успокоил себя тем, что наверняка это скоро закончится, возможно, будет девятый вал такой радости, а потом спад, с привычной тишиной ощущений и впечатлений.

Так рассуждая, добрался я до своего топчана, и с некоторым удивлением обнаружил на нём цыганку, одной рукой раскидывающую карты, а другой, принимающей мзду за свой труд. Вокруг сидели женщины разных возрастов и оттенков, а так же парочка мужчин, все были очень заинтересованы этой магической деятельностью, и протягивали ей свои руки со множеством линий судеб, сердец и умов. Находясь в весёлом расположении духа, я задрыгался возле неё, изображая танец цыганёнка, и протяжно запел:

— Ай, нане-нане-нане! Да-а-й на мороженку или топчан отдай! Ай, нане-нане-нане!

Она звонко рассмеялась:

— Эй, молодой, красивый! Ой, рассмешил! Топчан отдам, не из золота же он! Затем она собрала свой нехитрый инвентарь, и улыбнувшись мне, сказала:

— Ты, красавец, не уйдешь от неё… Но ты не бойся!

Я даже не успел ни о чём спросить, как её пятки замелькали под пёстрой юбкой. Она удалялась.

— Ай, милый, ай, — только крикнула, взмахнув рукой, словно вороньим крылом, — всё у тебя будет хорошо!

«Что за… Да, ладно… странная какая-то». Этот эпизод породил во мне несколько вопросов по части Нострадамуса, но я быстро их отогнал с присущей мне, особенно в последнее время, весёлостью, а также взмахом руки с бокалом чудного красного вина, которое заказал в ближайшем кафе.

— На крыло воронье — взмахом орлиным, в высь занебесную, в даль светло-синюю! Выпью, и стану я исполином, любящим всех, особливо Россию! — зачитал я экспромт двум девушкам, сидящим вместе со мной за столиком. Они захихикали:

— Вы — поэт?

— Эх, скиньте с плеч мне 20 лет, я покажу, каков поэт! — залихватски продолжал я, угощая их вином и фруктами.

Опять хихикают. Оказались студентки-медички из Питера. Симпатичные… но здесь «я же — кремень!..» Ух! За все расплатился, девчонкам подмигнул и удалился. Надо же! Рифмы шли сами собой, значит — доброе вино.

Потом я пошёл по кривой улочке вверх и среди виноградников набрёл на прокат велосипедов. Мне срочно захотелось съездить в одно место, и я заказал себе спортивный «велик» с хорошей проходимостью. Он был зелёного цвета, а я довольного вида. Это подметил пожилой еврей из пункта проката:

— Шоб я так жил! Вы сияете, как тётя Сара после бани! Вы сегодня похоронили всех своих врагов или вкусно кушали с водкой?

Конец ознакомительного фрагмента.