Садовое товарищество

Денис Крюков, 2021

Петька живет на даче один – совсем как знаменитый Дядя Федор. У него есть друзья и подруги, а впереди – одно бесконечное лето и уйма захватывающих приключений. «Садовое товарищество» – книга о детстве, хотя и не совсем про детей. В тексте сохранены особенности авторской орфографии и пунктуации.

У Мишкиной мамы

Петька и Костя шли по грунтовой дороге, которая вела из деревни к дачному поселку, пили газировку прямо из бутылок и дружно крякали после каждого глотка. В магазине не оказалось байкала, поэтому они купили буратину. И теперь пузырьки буратины светились на солнце особенно празднично, как будто знали, что товарищи сегодня встретились после долгой разлуки. Наконец Петька с Костей дошагали до Мишкиной дачи и, открыв калитку, зашли на участок. Обогнув угол дома, они увидели тетю Таню, Мишкину маму, сидящую в шезлонге в летнем платье с книжкой в руках.

— Здравствуйте, тетя Таня! — громко крикнул Костя. Он вообще все любил делать громко — такой уж у него характер.

Тетя Таня отложила книгу и улыбнулась:

— Здравствуйте, ребята. Давно не виделись.

— Ага! — кивнули ребята, хотя как раз-таки тетю Таню они видели довольно часто, поскольку она работала диктором на телевидении.

Тетя Таня внимательно оглядывала ребят, и Петька с Костей боялись прервать этот процесс — они знали, что тетя Таня не любит разговоров на скорую руку. Но тетя Таня, конечно же, сама догадалась, зачем они пришли, и сказала:

— А Миши нет. Они с папой приедут на следующей неделе.

— И Василий Иванович приедет?! — обрадовался Петька.

Все любили Мишкиного папу. Он был профессором и, говорят, даже академиком. Петька не очень понимал разницу между профессором и академиком, но звучало и то и другое солидно. Не меньше Петьке нравилось и имя-отчество Мишкиного папы. Ему часто представлялось, как Василий Иванович стоит в героической позе у себя на кафедре и шашкой сечет в капусту диссертации всяких двоечников и проходимцев.

— А как же! — мягко прервала ход Петькиных мыслей тетя Таня. — В отпуск приедет. А может, и на все лето… А вы, ребята, что делаете?

— Мы на уток смотрели, — важно ответил Костя.

— Ой, да сколько этих уток в деревне… — тетя Таня лениво отогнала ладонью мошку от лица.

— Двадцать три! — дружно выпалили ребята и переглянулись.

— Двадцать три, — медленно повторила тетя Таня и, посмотрев куда-то в сторону, сказала: — А мне тут сон приснился… Не буду вам рассказывать — про работу, — оборвала свой рассказ тетя Таня.

Ребята не знали, что на это ответить, и, когда пауза стала уж слишком длинной, Петька, почесав макушку, стал рассказывать свой сон про аппаратуру. Когда он закончил, тетя Таня еще раз оглядела его с ног до головы и медленно произнесла:

— Интересный сон…

Петька, конечно, думал, что гораздо интереснее было бы, если бы он во сне летал на боевом самолете и сбивал в небе фашистов, но спорить с тетей Таней не стал — все-таки она на телевидении работает.

— Тетя Таня! — не выдержал Костя и громко крикнул: — Вам ничем помочь не надо? Картошку, например, прополоть?

— Да какая уж у меня картошка? — от удивления тетя Таня даже уронила книжку в траву. — Не росла никогда у нас картошка.

— Ну, может, белье развесить сушиться? — не унимался Костя.

— Да брось ты, Костик! Сама развешу — не сахарная, — тетя Таня потянулась за книгой. — Да и не стирала я ничего.

Костя быстро подбежал к шезлонгу, поднял книгу и подал ее тете Тане. Не успела она поблагодарить Костю, как вдруг Петька неожиданно для самого себя сказал:

— А мне Юля штаны постирала…

Все опять замолчали, книжка застряла между Костей и тетей Таней, и только слышно было, как тихо за забором стрекочет кузнечик. Первым, как всегда, не выдержал молчания Костя. Он втиснул книгу в руки тети Тани, выпрямился и сказал:

— Ну раз вам, тетя Таня, ничего не нужно, я пошел домой — меня дедушка обедать ждет.

Когда они вышли за калитку, Костя тоже смерил товарища взглядом и сказал:

— Странные тебе сны, Петька, снятся. И штаны подозрительно чистые.