Это снова они. Веселая стройка – 2

Денис Егоров

Весёлые приключения строительной бригады на стройке и не только. Яркое продолжение первой книги, где присутствуют старые знакомые и новые персонажи. Очередные поиски сокровищ, борьба за выживание, нелепые авантюры и странные совпадения. Кто сказал, что быть строителем скучно? Может, это и так, но только не в нашем случае и не в этой книге. Прочитайте и сами всё поймёте. Автор описывает реальные события, случившиеся во времена его бурной молодости.

Глава 13.

Лечебная баня

По дороге на дачу строители посетили магазин и хорошенько запаслись знаменитым эстонским пивом с не менее знаменитой вяленой рыбой.

— Может, чего покрепче возьмём? — Дима с интересом поглядывал на полки с водками, коньяками и джином.

— Не нужно покрепче, — сказал Славик. — Мы всё-таки в баню едем.

— И что? Будем, как дураки, одно пиво хлестать?

— Не хлещи, коль не нравится… Нам больше достанется! Сиди и попивай колодезную водичку, как Порфирий Иванов.

Дима замолк, но уже в машине он повернулся к Славику и поинтересовался:

— Порфирий Иванов? Это какой-то святой, что ли? Или сектант?

— Сектант, Дима, это такой морской инструмент для определения положения судна. А Порфирия Иванова стыдно не знать!

— Это который голым по снегу ходил? И купался в ледяной воде? — уточнил Дэн, поворачивая руль. — Помню… Этакий мощный старик с бородой, как у Льва Толстого.

— Никогда про такого не слышал.

— Про Льва Толстого не слышал? — Славик сделал возмущённое лицо. — Как можно быть таким Гаврилой, Дима? Не для того наши предки революцию устраивали…

— Знаю я Льва Толстого! — рассвирепел Дима. — Но не понимаю, при чём тут колодезная вода?

— Какая ещё вода?

— Ты же говорил, что он колодезную воду пил. И мне советовал.

— Лев Толстой?

Славику было скучно, и он, как всегда, дурачился. Разгорелся нешуточный спор о бородатых стариках и пользе колодезной воды. Тунгус был погружён в свои мысли, а Дэн не обращал на спорщиков никакого внимания. Он давно уже заметил, что нормального диалога у Славика с Димой не получается, и в этом они оба были виноваты одинаково. Судьба была такая. А с судьбой шутки плохи…

На даче было всё как обычно.

— Здорово, Дянис! — крикнул Толик. — Погодите. Я счас приду.

Он где-то разжился целой кучей удобрений и метал навоз вилами под кусты смородины.

–…я тебе ещё раз повторяю — хоть какую бороду отрасти! Хоть какую! Невозможно зимой ходить голым!

— Почему ты так в этом уверен, Дима? А наши предки-неандертальцы? Они все голые шлялись и почему-то не мёрзли.

— Этого мы не знаем точно. Возможно, что и мёрзли…

— Дак этот Порфирий Иванов тоже мёрз вовсю, но по-прежнему голым всю зиму ходил. А потому не простужался и не болел.

— Да почему же кто-то должен зимой голым ходить, если у него и одежда имеется, и холодно ему? — вскричал Дима, испугав подбежавшего Толика. — Это же полный идиотизм!!!

Толик с интересом прислушался, разглядывая буйных незнакомцев во все глаза. Дима почувствовал запах навоза и повернулся к любопытному соседу.

— Вот смотри! Человек бросает навоз вилами! Что же ему теперь, руками бросать его, если вилы имеются?

— Я Толик. Сосед я Дянискин…

— Не понимаю, — пожал плечами Славик, — почему бы Толику не бросать руками навоз?

— Да зачем же руками-то? Вилы для этого предназначены, — шумел Дима.

— То есть ты хочешь сказать, что вилы как инструмент созданы для раскидывания навоза? Открываю я, значит, словарь, и там это написано? — победить Славика было нереально. — Сыплется твоя теория, Дима… ох как сыплется…

Славик прищурился и спросил Толика:

— Ты мог бы навоз руками кидать?

— Руками? — опешил тот. — Даже не знаю.

— А если бы была война и от этого зависела твоя жизнь? — напирал Славик.

— Тогда точно смог бы! В такие времена что хочешь руками брошу!

Славик торжествующе посмотрел на Диму. Тот сдался и побрёл к дому, проклиная по дороге всех голых и бородатых. Толик подобрался поближе:

— Дянис! Чего надумали делать?

— Баню натопим. И будем очень заняты.

— Ясно. Тебе хорошо… баня имеется, — вздохнул Толик. — Мне места не хватило в доме.

— Не хватило? — Славик оценил взглядом соседний дом. — У тебя же, старина, дом втрое больше!

— Ну, не втрое… Строился сам и намучился…

— То есть как это сам? — Славик сделал удивлённое лицо и принялся вещать голосом Короткова: — Существует архитектор, и его задача — составлять чертежи. Существует руководство, и его задача — организовывать работу. И наконец, существуют рабочие, и их задача — работать. Чертежи на дом имеются?

Толика как ветром сдуло. Только заколыхались кусты и в воздухе расплывался запах навоза. Дэн очень обрадовался, готовый обнять Славика. Тот скромно отстранился и потребовал показать ему баню.

Баня всем понравилась. Каждому тут же нашлась работа. Дэн принялся бегать с ведром, наполняя бак для воды, Дима носил дрова и следил за огнём, а Славик накрывал на стол. Он организовал небольшой холодильник для пива в том самом баке, где когда-то отмокали валуны. Андрей выполнял самое ответственное задание — сидел на скамейке и не путался под ногами.

— Поручать тебе что-то боюсь, — объяснял Славик, укладывая бутылки в холодную воду. — Ты опасный человек.

Дима кочегарил так активно, что через час баня была натоплена. Дэн тщательно выгреб угли из печки, вспоминая инструкцию Прохора Иваныча. «Угли в печке не оставляйте, а то угорите и не заметите. Угарный газ носом не чувствуется. Как внутрь засядете — окошечко открой да на горячие валуны ковшичком воду лей. Только аккуратно! Пар самую температуру и выдаст. Мало жара — снова ковшичком на валуны. Я тебе столько камня наклал внутря, что можно три часа париться, а жар ещё останется».

Строители разделись до трусов и двинулись в парилку. Славик поводил мощными плечами и хлопал себя по мускулистому животу — смотрелся он очень внушительно. Тощий Дима осторожно трогал белый шрам над сердцем — подарок водолаза Виталика. Андрей был местами покрыт густой растительностью. Волосатые ноги наводили на мысль о животном мире, а кустистые плечи — об офицерах времён Кутузова. Этакие погоны, как на старинных портретах.

— Переживаешь насчёт каких-то усов, а сам выглядишь как обезьяна, — заключил Славик. — Ты посмотри, что у тебя по всему телу творится. И при этом усиленно бреешь голову. Отклонения в психике налицо!

— Нормально у меня всё творится…

— Чего ж здесь нормального? Ноги ещё ладно… А на плечах? Волосатую грудь я понять могу, но не такую бахрому на плечах… Смотришься как абажур!

Дэн плеснул с ковшика на камни, сразу стало очень жарко. Все уселись на осиновую полку и молча потели. Стало немного скучно.

— Рассказал бы, что ли, морскую историю, — предложил Дима.

— Что там говорить? Один бардак, и больше ничего, — Славик наслаждался теплом и был не расположен к беседам.

— Тебя послушаешь — на флоте всё плохо и неважно…

— Дима! Чего там отличного-то? В холодрыгу по волнам качаться и выполнять команды всяких идиотов… Ты фильмов насмотрелся и думаешь, всё ништяк? Ошибаешься! В армии вообще всё очень скверно.

— Наша армия — самая могучая!

— Да кто ж спорит? Могучая… хотя и не наша уже. В независимой Эстонии живём… Но беспорядок и глупость страшнейшие. Вот, например, у нас на Северном флоте, — Славик потрогал усы Тунгуса и продолжил: — На атомных подлодках или ракетных крейсерах порядок, конечно, не спорю. Люди там отборные и дисциплина ого-го. Всё ж таки техника серьёзная и ядерное оружие! А остальные? Шантрапа всякая… Это у американцев людей тщательно распределяют по войскам, тесты всякие делают и здоровье изучают. Думают: куда бы человека с такими данными отправить? И отправляют… А у нас некоторые на флот попадали, которые морской болезнью болели. У причала ещё стоим, и они уже блюют по палубе, извиняюсь… Какой же из него моряк? А офицеры какие? Иногда сидишь и думаешь: специально, что ли, самых обалдуев офицерами назначают…

— Как же мы тогда немцев победили? И Наполеона?

— Да откуда же мне это знать-то, Дима? Я тогда не жил и не видел… Я вижу, что сейчас Грозный штурмуют полгода и ничего не выходит толком. Это почему творится при таком количестве техники и оружия? Потому что командовать офицеры не умеют, а солдаты необученные! — Славик немного подумал: — Вот я сейчас пример приведу из моей службы…

Все приготовились слушать.

— Мы тогда в море болтались после сильного шторма. Два дня такое творилось — не представляешь! Волны, ветер, с неба сыпалась ледяная каша — крупа называется. Про то, что холодно — это я и говорить не буду. Жутко холодно! Но поутихло малость море… Получает наш капитан-лейтенант Глодт по рации распоряжение: двигаться в такой-то квадрат и оказать помощь рыболовному судну. Двигатель у них сломался, команду эвакуировали, а нам, значит, надо эту лохань в порт притащить на буксире… Радостного мало! Устали все, замучились, но приказ надо выполнять. Поплыли мы в тот квадрат… Глядим — судно скачет на волнах, и точно рыболовное. Это сразу понятно, потому как у них такие лебёдки стоят специальные на корме, чтобы тралы тащить с рыбой. Людей не видно, и болтается, как деревяшка, по волнам, двигатель не работает… Оно это явно! Встали мы неподалёку, и поплыла группа на шлюпке. Я в той группе оказался, как назло…

— Чего же вы туда поплыли?

— Как чего? Надо осмотреть корабль на случай повреждений, завести буксирный конец и кому-то оставаться на борту во время буксировки… Вылезаем на палубу, и старшина распоряжается: вы туда, вы сюда, а меня послал осмотреться на наличие экипажа. Может, кого забыли и он ещё на корабле… Хожу и смотрю по каютам, в трюме лазаю. Честно скажу — не особо искал! «Как могли кого-то забыть? Чепуха». Ну и не посмотрел толком-то… Рапортую старшине: «Людей на борту не обнаружено!» Он головой кивнул, и прицепили мы эту галошу тросом. Тянули до порта всю ночь. Оно ведь не идёт быстро… тяжело за собой волочить целый корабль в открытом море…

— Пока не вижу бардака, — сказал Дима.

— Сейчас увидишь! — пообещал Славик. — Подходим к порту, и неувязка получается. В военную гавань гражданское судно нельзя швартовать, а к остальным пирсам не подойти. Что-то там делали на фарватере да перекрыли проход. Крутимся возле берега с кораблём на буксире, и это совсем невесело. Волнение на море к тому же… Наконец разрешили нашему капитан-лейтенанту в виде исключения завести этот рыболовный траулер на территорию военной базы флота. Поскольку гражданских лиц не имеется и пустой он в принципе. Так мы и сделали. Воткнули рыбака между боевыми кораблями и пошагали спать… Под самое утро тревога поднялась. Шум, крики, стреляет кто-то, — Славик грустно потеребил усы. — В общем, это был не тот траулер! Не посмотрел название наш капитан-лейтенант да и приволок на буксире другое судно. Команда… то бишь рыбаки те горемычные… все перепились и завалились спать в одной каюте. Можно сказать, что бросили корабль на произвол судьбы. А я не все каюты обследовал…

— Вот из-за таких Славиков и непорядок в армии!

— При чём тут Славики? Вылезли эти пьянчуги под утро и ломанулись толпой за бухлом. И ведь даже не задумались — где они? Как оказались у причала? Просто встали и пошли! Естественно, наткнулись на часового, и он поднял тревогу. Подозрительные люди на территории воинской части! Они бежать… Страшный скандал получился.

— А что же с другим траулером стало? Который покинула команда? — спросил Дэн.

— Не знаю, — отмахнулся Славик. — Может, даже и потонул… Видишь, Дима, какой бардак? И это в мирное время… Слушай, Дэн, плесни-ка ещё на камешки! Что-то зябко стало.

Дэн встал и взялся за ковшик. Он размышлял над морской историей и совершил большую ошибку — слишком щедро плеснул на раскалённые камни. Облако пара ринулось в парилку и мгновенно подняло температуру до состояния поверхности Венеры.

— Полундра! — завопил Славик и рухнул с лавки. — Покинуть корабль!

Кашляя и завывая, толпа строителей бросилась наружу, громко топая голыми пятками. Входную дверь чуть не снесли с петель, раскалённый пар мчался следом, словно при извержении вулкана. Несчастный Толик, привычно таившийся за дверью, был моментально смят и отброшен с крыльца.

— Что ж ты делаешь, начальник? — возмущался Дима, переводя дух. — Так и до беды недалеко.

К счастью, никто не пострадал, за исключением Толика. Ему помогли подняться и усадили на скамейку. Толик охал и морщился, потирая тостое брюхо.

— Сломал я себе что-то, Дянис… Кость какая-то точно лопнула…

— Какие там кости в животе? — утешал его Славик. — Нету их. Если только рыбу не ел и не проглотил чего случаем.

— Что же вы так носитесь?

— А чего ты за чужой дверью стоишь? — разозлился Дэн.

— По-соседски, — завёл знакомую песню Толик и со стонами удалился.

Осторожно обследовали парилку и выяснили, что температура больше не превышает возможностей человека. Теперь за обновление пара взялся Славик, и дело пошло на лад. Друзья потерпели минут двадцать и решили сделать перерыв.

— А ты куда собрался? — остановил Андрея Славик.

— Как куда? С вами… запарился я что-то…

— Сиди и терпи! Кому из нас нужно от усов избавляться?

— Дак это…

— Никаких «это»! Сиди, говорю!

Пользуясь случаем, Дима выскочил первым и проворно схватил самое большое полотенце. Он бродил возле дома и тщательно вытирался с довольным видом. Славик мрачно посмотрел на него:

— Хитрюга! Выбрал себе самое лучшее, а нас с носовыми платками оставил?

— Я самый высокий. Мне большое полотенце надо.

— Высокий он… Ты посмотри на нас с Дэном! Мы, может, и пониже тебя, но люди крепкие и мясистые. А ты как червяк — длинный да тонкий! Нам простынями вытираться надо по своим габаритам.

— Вот и вытирайтесь простынями, — фыркнул Дима, а потом уронил своё полотенце в «холодильник». Отчаянно ругаясь, он вытащил полотенце из воды и потряс им в воздухе. Поздно. Ткань пропиталась ледяной водой, а Славик удовлетворённо кивнул головой.

— Проклятье! — Дима бросил мокрое полотенце на скамейку и уселся за стол, подперев голову рукой. Славик извлёк пиво из «холодильника», после чего вся компания зашелестела вяленой рыбой.

Было очень хорошо. Вечернее солнце, сосновый бор неподалёку, чувство свежести в теле и приятное холодное пиво. Рыба тоже оказалась выше всяких похвал. Говорить ничего не хотелось, друзья лишь блаженно улыбались.

— Может, я уже выйду? — донёсся голос Андрея.

— Усы отвалились?

— Нет пока…

— Сиди! — Славик принёс ещё три пива и поставил на стол.

— Что делаете, Дянис? — появился рядом Толик. Он с интересом изучал богатый стол.

Дэн вздохнул и посмотрел в другую сторону.

— Посидим полчасика и снова пойдём, — предложил Славик. — Хорошая баня у тебя, начальник!

— Пиво пьёте? — с надеждой спросил Толик.

— Да.

— Хорошее?

— Да.

— А рыба как?

— Да.

— Что да?

— Тоже хорошая.

Толик горестно почесал нос и осторожно потрогал живот.

— А ведь я, Дянис, пострадал не на шутку… Можно даже сказать, серьёзно пострадал! — объявил он жалобным голосом.

— И что теперь? — холодно спросил Славик.

— Дак что ж теперь? Невинно пострадал…

Толик замолчал. Разговор не вязался, и за стол его не приглашали.

— Я ведь, Дянис, здесь залучше любого сторожа. Хожу и слежу, чужих выгоняю…

— Это правильно, — одобрил Славик.

— Иной раз смотрю — крадётся кто-то. Выскакиваю… пусть даже и ночью… и говорю: «А это что такое? Ишь повадились».

— Невероятно!

— А то! Знаете, сколько в наше время желающих лазить по чужим дачам?

Дэн пристально посмотрел на Толика. Тот выражал собой благородное негодование и напоминал агитационный плакат. Та же напыщенная поза с фальшивым блеском в глазах. Дэн хотел сказать что-то очень нехорошее, но не успел.

Дверь дома распахнулась, и на крыльцо выбежал усатый Андрей. Он был красный как рак и тяжело дышал. Хватая ртом воздух, Андрей опёрся на стол.

— Не могу больше… немного хоть надо… зажарился весь… — пролепетал он. Пар валил столбом от лохматого тела.

— Можно даже сказать, серьёзно пострадал! — повторил Славик слова бдительного соседа и быстро вскочил на ноги. Он схватил со скамейки ледяное полотенце, а затем ловко набросил его на Андрея.

Раздался душераздирающий вопль. Андрей заметался по двору, напоминая небольшое привидение. Он громко визжал и срывал с себя мокрую ткань, облепившую тело. При этом несчастный так толкнул бедного Толика, что тот зашатался и плюхнулся на землю.

— Метод Порфирия Иванова, — объявил Славик.

Андрей наконец освободился и с отвращением швырнул полотенце в сторону.

— Совсем озверели? Нельзя же так…

— Мать часная! — завопил Толик. — У вашего друга усы пропали! Отвалились сами собой! Дянис, что же это?

Усы Тунгуса наконец-то покинули своё место и улетели прочь вместе с полотенцем. Славик обнимал Андрея, а тот радостно моргал, ощупывая верхнюю губу. Дэн с Димой поднимали с земли Толика, который вертел головой и хрипел:

— Опять пострадал. Дянис! Как же так?