Я – другой. Книга 2

Денис Деев, 2019

Не нужно пытаться встроить меня в систему. Я винт с обратной резьбой, я дюймовая диковинная гайка. Я пригоршня песка для смазанных шестеренок. Я электрон, плывущий от плюса к минусу. Я гвоздь, который заклинит идеально настроенный механизм. Я… другой.

Глава 8

— Знаете, мои дорогие друзья, кажется, я начал понимать причины вашего морального обнищания, — вычурно заявил Гвоздь, сидя на броне «Горыныча».

Оружие, амуниция и моды проверены двадцать раз, и другого занятия, кроме как слегка пофилософствовать в замкнутом пространстве грузового отсека «Бегемота», не было. Рома и Гвоздев откровенно скучали, только Ласка забралась в нутро танка и активно применяла на практике полученные от Шершня знания. То левая, то правая башня танка начинала вращаться, грозно поводя орудиями.

— Ласка! На орудиях какой-нибудь предохранитель есть? Не залепи заряд в борт, пожалуйста! — Гвоздева занятия по огневой подготовке внутри транспортника напрягли настолько, что сбился с мысли. — О чем это я?… А! Я знаю причину всех ваших бед, непутевые потомки.

— Ну и в чем эта причина? — Рому немного раздражал пафос, с которым Гвоздь толкал речь.

— Вы же все, по сути, — беспризорники. — Гвоздь чувствовал себя старым дедушкой, сидящим на завалинке и поучающим молодежь. — Толком заниматься вами в детстве было некому. Вот и появилось у вас острое желание быть сильными, как Бэтмен. Или как Супермен.

— Это кто такие?

— Импы. Бэтмен — пятидесятого уровня, Супермен — сотого, — пояснил Гвоздев. — Семей нормальных у вас нет и нет правильных ориентиров. Я мечтал быть сильным, как отец. Или как дед. Моим старикам не нужны были моды, чтобы быть для меня примером…

Рома с тоской подумал, что если Гвоздь продолжит упражняться в морализаторстве, то к концу полета он взвоет и собственноручно повыдергивает из тела все улучшения, обратившись в веру Чистых. Но инженеру повезло — лететь им оставалось буквально несколько секунд.

Произошедшее лишь с большой натяжкой можно было назвать «неописуемой удачей». По корпусу «Бегемота» ударил шар плазмы, разорвав фюзеляж пополам. Кабина с пилотами отправилась по своим делам. Следом за ней спикировал и грузовой отсек. Чуть было не последовал и Рома, едва не вывалившись в образовавшийся пролом. Его вовремя ухватил за ворот бронежилета Гвоздь, второй рукой уцепившись за скобу на «Горыныче».

Если это и спасло инженера, то ненадолго — разваленный фюзеляж транспортника закрутило-завертело и с непреодолимой силой потянуло вниз. Шлепнутся оземь — и Гвоздю даже ускоренная регенерация не поможет. Регенерировать будет нечего.

— Держитесь! — сквозь вой гулявшего по отсеку ветра донесся голос Ласки.

«Горыныч» рыкнул двигателем и с разбегу нырнул в дырищу в корпусе. У Гвоздя промелькнула мысль о том, что какая разница, как разбиться? В салоне мотающегося туда-сюда обломка фюзеляжа или на падающем, как утюг, танке? Видимо, те же мрачные мысли посетили и Рому, который, болтаясь в руках у Гвоздева, начал тоненько повизгивать.

Однако девушка не стремилась как можно скорее покончить с собой. С оглушительным хлопком из корпуса танка выстрелил белый купол парашюта. «Горыныч» резко замедлил падение. Только суперсила помогла Гвоздеву удержаться за скобу самому и не выпустить инженера. Но тряхнуло его так, что он почувствовал, как руки стали минимум на метр длиннее. За первым выскочил второй, а потом и третий парашют. Свист в ушах стих, мир снова обрел верх и низ.

Три раздувшихся белоснежных купола надежно удерживали розовый танк, величественно паривший в голубом небе. Если бы Гвоздь был художником, он бы вдохновился и бросился набрасывать эскиз этой невероятной картины.

— Хек! — Гвоздев закинул Рому на броню «Горыныча». — Полезли в люк, пока мы отсюда не сверзились!

Творцом Гвоздь не был. Но свою и чужую жизнь спасать умел.

— Ты управлять полетом можешь? — спросил он у Ласки, пролезая внутрь и закрывая за собой люк.

— Конечно! Это же не танк, это аэроплан! — Ласка оттерла кровь со лба. Видимо, не пристегнулась и во время рывка приложилась обо что-то твердое. — Скажите спасибо, что камнем не падаем.

— Спасибо! — горячо и без тени иронии поблагодарил инженер.

— Включи внешний обзор. — Гвоздь нацепил очки виртуальной реальности. — Хоть поглядим, куда нас занесет.

Ласка пожала плечами, всем своим видом показывая, что толку от осознания ситуации никакого, если ты не можешь на нее повлиять. Но обзор включила. Корпус «Горыныча» стал прозрачным, и Гвоздев увидел проплывающий внизу лес, окрашенный в зелено-желтые оттенки позднего лета.

— На деревья приземлимся. Танк выдержит удар?

— Танк — да. Насчет нас я не уверена, — нервно кусая губы, сообщила Ласка.

— А может, нам повезет, а? Сейчас лес закончится, и мы мягко опустимся на ровный лужок.

Судьба сегодня явно решила исполнять все пожелания инженера. Лес действительно скоро сменился невысоким кустарником. И в землю «Горыныч» ткнулся мягко, как в пуховую перину.

— Долбать-копать! — простонал Гвоздев, высовываясь из люка.

Ответом ему был смачный хлюп. Танк покачнулся и провалился носом вниз, высоко задрав корму. Остальные члены экипажа, выбравшись наружу, сразу увидели причину расстройства Гвоздева. И унюхали ее.

— Если это пахнет сероводородом и тиной, значит, это болото, — невесело произнес Рома, глядя на черную воду, покрытую зеленым ковром из ряски. — А точнее определить место я не могу. Здесь нет покрытия Сети.

— Как так? Ты же говорил, что Сеть — она везде-е-е! — Размахивая руками в воздухе, Гвоздь изобразил пронзающие все сущее сигналы всемирной паутины.

— Странно, но здесь белое пятно. Как будто глушилки стоят.

— Кому надо глушить болото? — Ласка сморщила носик. Впечатление было и правда такое, что запах бил через ноздри прямо в мозг.

Из-под танка вырвался грязевой пузырь, и «Горыныч» просел еще на несколько сантиметров в болотную жижу.

— Потонем.

— Не дрейфь, кадет, не потонем! — В двадцати метрах в болотном тумане Гвоздев разглядел поросший мочалом мха островок, из центра которого торчал ствол древней почерневшей ольхи. — У нашего змия лебедка есть?

— А как же! — Рома по собственной инициативе нырнул в жижу и выудил из-под передней части танка полупрозрачный трос из полимера с прикрепленным к нему крюком.

Ласка активировала лебедку, и та стала отдавать трос, а инженер с ним в руках погреб на островок. Вылез он, от макушки до пят перепачканный черной вонючей грязью. Рома забросил крюк с тросом на плечо и его потянул к дереву. Когда до пропитанного влагой ствола оставалось сделать всего пару шагов, Ласка встревоженно крикнула:

— Осторожнее!

Ее окрик запоздал — от дерева отлип человеческий силуэт. Гвоздь поразился, насколько точно камуфляж незнакомца повторял линии коры. На костюме даже мох пучками рос! Открывшиеся голубые глаза сверкнули на разукрашенном темной краской лице, как фонарики.

— П-п-привет! — замерев как вкопанный, произнес Рома.

Человек молча наставил на инженера винтовку, тот уронил трос в грязь, подняв руки. Что-то в оружии незнакомца показалось Гвоздеву неуловимо знакомым. «Катюша» покоилась у него на коленях, но вскинуть ствол, не подвергнув жизнь Ромы опасности, было невозможно.

— Мужик, ты чего? — Гвоздев попробовал вступить в переговоры.

Тот промолчал, зато за него ответили другие. С легким всплеском заворочались болотные кочки, поднимаясь… на ноги?! Из ближайших кустов с треском выламывались еще несколько фигур. Гвоздев обеспокоенно закрутил головой — «Горыныч» оказался в окружении двух десятков бойцов. Но вдруг его беспокойство сменилось сначала оторопью, а потом и безудержным весельем.

— Братки!.. — Гвоздь отложил «Катюшу» и спрыгнул с танка, по колено погрузившись в грязь. — Как же вы здесь?… Откуда?!

Болото пыталось удержать Гвоздя, но он, не замечая сопротивления, пер к ближайшему бойцу, раскрыв объятия и улыбаясь, как умалишенный. Сойти с ума было отчего — плечи бойца украшали лейтенантские погоны. Погоны армии, в которой когда-то служил Гвоздь. Погоны, которые он и не мечтал уже когда-нибудь увидеть. Лейтеха смотрел на новоявленного «брата» крайне недоверчиво, поэтому Гвоздев на ходу начал представляться:

— Гвоздев Андрей Дмитриевич, капитан. Номер военной части — один-пять-шесть-семь-три. Личный номер — эн-ка-а-а-ах!..

Лейтенант с размаху двинул прикладом Гвоздю в солнечное сплетение. «Бехтерец» погасил силу удара, но всего равно ее хватило, чтобы воздух вылетел из легких. Гвоздев согнулся пополам.

— Друг, ты чего-то не понял! — задыхаясь, проговорил он. — Я ваш, я — свой!

— Угу, — хмуро ответил лейтеха и приложил Гвоздева поперек спины.

Тот на ногах удержался.

— Ну все, поганец, считай, что допрыгался. Буду тебя уму-разуму учить, — сообщил Гвоздь, а мысленно добавил: «Поехали!»

Сшиб он лейтенанта, как заправский защитник-регбист, — перехватив за пояс и впечатав плечами в грязь. Но втоптать его туда окончательно не получилось: лейтеха вывернулся, разорвал захват вокруг своей талии и ударом берца в грудь отправил Гвоздева в полет.

Больно не было, защитный костюм и здесь не подвел. Но обидно было до слез. Гвоздев привык ломать своих противников мизинцем, а тут получил более чем достойный отпор.

— Хорошо, — всплывая и отплевываясь, многообещающе произнес Гвоздь, — попробуем по-другому.

Но по-другому ему попробовать не дали. Двое подскочивших к месту приземления бойцов закрутили-заломали Гвоздю руки. Тот напрягся… и ничего. Враги как минимум не уступали ему в силе. А так как их было двое, то в мутную жижу они мордой Гвоздева все-таки макнули.

«Горыныч» взревел двигателем. Ласка все так же невозмутимо сидела на его борту. «Задействовала удаленное управление, — догадался Гвоздев. — Ай молодец! Не прошли даром уроки Шершня!» Широкие гусеницы месили болотную грязь так, что комки летели метров на пятнадцать вверх. Но вытолкнуть танк наружу не смогли: его орудие главного калибра и вспомогательные башни так и остались погруженными в болото.

— Слезай с брони, глуши танк, — ровным голосом отдал приказ лейтенант.

Ласка колебалась. Тихо запела турбина «Луня», установленного на корме танка. В качестве огневой поддержки Ласка решила задействовать дрона.

— Не советую, — угрюмо произнес лейтенант, и девушку взяли на прицел сразу несколько его подчиненных.

Вой дрона стих. Ласка могла бы попытаться его запустить, попробовать расстрелять неизвестных солдат из танковых орудий, скрытых под водой, но, по мнению Гвоздева, она приняла правильное решение. Она могла бы успеть уложить несколько противников, но ответные очереди разорвали бы ее на части.

Девушка спрыгнула с танка и подняла руки вверх. К ней сразу подбежали двое бойцов и нацепили наручники. С Ромой проделали ту же операцию. Странно, но неизвестные нападавшие обошлись без нейроблокираторов. Однако, понимая, что импов железки на руках надежно не удержат, оружия с пленников не сводили. И злобных взглядов тоже.

Руки же Гвоздя обмотали альпинистской веревкой толщиной в палец от плеч до ладоней. И получившийся «кокон» той же веревкой примотали к туловищу. И откуда только ребята в родной до слез форме знали о его сверхчеловеческой силе?