Легион. 3 в 1

Денис Арзамасов (2022)

Самый центр России. Лето в этом году выдалось жаркое. Почти такое же, как в июне сорок первого. И так же, как тогда люди жили своей привычной жизнью, не подозревая, что кровавая беспощадная война уже на пороге их дома. Ни кто даже подумать не мог, что вражеские легионы инопланетных захватчиков уже стоят возле активированных порталов, ожидая приказа своего Императора захватить Землю. Всё это было из области фантастики, которая одним днём вдруг стала реальностью. И вновь на многострадальную Россию обрушились смерть и разрушения, ведь пришельцы несли с собой не пальмовую ветвь мира, а геноцид и тотальное уничтожение жителей Земли. И первыми кто их встретил и дал жёсткий отпор, были самые обычные мирные жители страны.

Глава 4

Климу повезло (он всегда был чертовски фартовым) вырваться живым с базы. В него стреляли, даже организовали погоню, но ни один вражеский луч так и не нашел своей цели, а преследователи, потеряв еще одного своего товарища, повернули назад. Клим, взяв много западнее, проделал тот же трюк.

Изначально у лесника было два варианта развития событий. Либо идти в Михалёво, до которого напрямки через лес километров семь, и там уже найти телефон и сообщить в полицию о случившейся перестрелке, либо возвращаться на базу. Прикинув варианты, Глеб остановился на последнем. Сперва не мешало бы самому на месте осмотреться и хотя бы попытаться разобраться, откуда у данного нападения уши растут. Слабо верилось, что такие профессионалы, да еще с таким вооружением, будут размениваться на прокурора и депутата далеко не федерального уровня. На этих ребят найдется кто-нибудь попроще.

Кто остается? Бывший майор СВР Климов Глеб Сергеевич собственной персоной. Чего греха таить, за время своей службы в разведке Клим успел завести немало врагов, но и тут он сильно сомневался, что ради него задействуют не меньше взвода элитных бойцов. А вот ради подполковника той же службы — запросто. В голове Одинцова, которую Клим с превеликим удовольствием собственноручно бы свернул, хранилось немало государственных секретов.

Удостоверившись, что погони нет, Глеб перешел на шаг, а потом и вовсе присел отдохнуть на поваленную и уже изрядно подгнившую ель. Что ни говори, а года берут свое, как-никак пятый десяток к концу подходит. Вдобавок сильно болело плечо.

Клим осмотрел рану. На месте ожога выделилась сукровица, к которой уже успела прилипнуть всякая грязь. В таких условиях подхватить инфекцию — дело пары секунд. Надо бы обработать, чтобы потом заражение не получить. Но под рукой не было ни одного, даже самого захудалого, антисептика.

За спиной хрустнула ветка. Еще не успев осознать факт присутствия рядом кого-то живого, Клим перевалился за бревно и навел ствол в направлении подозрительного звука. Несколько секунд ничего не происходило. Лесник терпеливо ждал, тревожно оглядываясь по сторонам. Не хватало еще, чтобы обошли с тыла.

Так прошло еще не меньше минуты. Нужно было что-то предпринимать. Не вечно же сидеть, спрятавшись за бревном?! Особенно обидно, если окажется, что опытного разведчика напугал зверь или птица.

Клим передвинулся к корню упавшего дерева, вновь осмотрелся, немного выждал и, низко пригнувшись, скрылся в лесу. Стараясь двигаться максимально бесшумно, постоянно вглядываясь в просветы между деревьями, лесник сделал круг и вышел к тому месту, где слышал подозрительный шум. Предосторожности оказались излишними: ни самого человека, ни его следов егерь не обнаружил.

Майор поймал себя на мысли, что относится к происходящему как к военным действиям, чувствуя себя партизаном на оккупированной врагом территории. Возможно, сказывались издержки профессии. Вот только когда через пару километров Клим вышел к охотничьей избушке, это чувство только усилилось.

Первое, что сразу бросилось в глаза, — открытая настежь дверь. Такого беспечного поведения не допустил бы ни один даже самый неопытный охотник. Чтобы зверь не вошел в дом, дверь обычно запирали на деревянный вертушок.

Клим обошел хижину кругом по краю леса и, только убедившись в отсутствии хоть чего-то подозрительного, подошел к дому. Осторожно заглянул внутрь. В полумраке из-за закрытых наглухо ставней отчетливо прорисовывались силуэты массивного стола, широкой лавки, печи-буржуйки и сколоченного из половых досок лежака. На этой импровизированной кровати поверх старого ватного матраца и прочего тряпья лежал, безвольно свесив руки, мертвый мужчина. О том, что он умер насильственной смертью, свидетельствовала прожженная на груди одежда и пятно запекшейся крови размером с десятирублевую монету.

Клим вошел в дом, осмотрелся. На столе был разложен скудный сухпаек, а на лавке лежал открытый рюкзак. Следы борьбы отсутствовали, зато чувствовался едкий запах сгоревшего пороха. Картина рисовалась следующая — мужчину застали врасплох: единственное, что он успел сделать, — это выстрелить, и, судя по всему, безрезультатно.

А вот ружья нигде не было. С большой долей вероятности его забрал убийца.

Глеб склонился над телом. Характер ранения напоминал лазерное оружие бойцов, напавших на базу. Данный факт совсем не понравился разведчику и сильно озадачил. Версия о наемных убийцах, пожаловавших по душу одного из гостей базы, начинала трещать по швам. Как-то нелогично убивать простого охотника, когда заказ на совсем другую персону.

Клим внимательно всмотрелся в открытые глаза покойного. На фоне прозрачной блестящей роговицы отчетливо выделялись серовато-желтые треугольные участки. Судя по пятнам Лярше, мужчину убили за несколько часов до нападения на базу. Проводник? Возможно. Дело свое сделал, и его убрали как ненужного свидетеля. Очень даже похоже. Вот только зачем забрали ружье? Трофей? Сомнительно. Профессионалы так не работают.

Куча вопросов — и ни одного ответа.

Майор решил не заморачиваться. Его дело — сообщить, а дальше пусть этим специально обученные люди занимаются.

К своему хозяйству лесник вышел с противоположной стороны от той, где скрывался от погони. На первый взгляд на базе было все тихо. Живых не наблюдалось, из мертвых в поле зрения был только Лапшин, все так же лежащий возле крыльца. Тела подстреленных Климом киллеров, по всей видимости, забрали их товарищи. Глеб выждал еще некоторое время, наблюдая из леса за территорией. Ничего подозрительного не происходило. База выглядела покинутой и безмолвной. Тянуть дальше смысла особого не было.

Первым, куда заглянул Глеб, двигаясь короткими перебежками от укрытия к укрытию, был гостевой домик. Еще на крыльце разведчик обратил внимание на пятна крови и щепки от прострелянных балясин. Не промазал, уже радует. Внутри, как и ожидалось, он нашел два остывающих трупа. Депутат с прокурором как сидели на высоких резных стульях, больше похожих на кресла, за богато накрытым столом, так в них и остались. На телах мужчин разведчик обнаружил в точности такие же ранения, что и на охотнике в лесной сторожке.

Значит, не ошибся, и там и здесь дело рук одних людей. Клим сильно сомневался, что по округе бегают толпы кровожадных отморозков с лазерными винтовками в руках и пачками убивают людей. А зря.

Следующим пунктом майор осмотрел еще не успевшую расстаться с жаром от души натопленную баню и сарай, где хранился хозинвентарь. И только после этого очередь дошла до дома, где жил сам лесник.

Дверь в избу была слегка приоткрыта, хотя Клим прекрасно помнил, что, спасаясь от убийц, распахнул ее настежь и закрывать не стал. Не до того, знаете ли, было. Однако это все мелочи. Бандиты по-любому заходили в дом, они и прикрыли, уходя.

Клим поднялся на крыльцо. Под тяжестью тела одна из ступенек предательски скрипнула. Разведчик замер и мысленно выругался. Кто ж знал, что нарочно оставленная скрипучая доска сыграет с ним злую шутку?! Перестраховщик, блин. Опять же, сам хорош, дурак старый, совсем про нее забыл. Может, и правильно, что его в отставку отправили, не годится он уже для оперативной работы. Егор и сам чувствовал, что хватит с него подобных приключений. Навоевался уже до тошноты и ночных кошмаров.

С этими некстати пришедшими мыслями лесник открыл дверь и зашел в дом. В последний момент раздался у Клима тревожный звоночек нехорошего предчувствия — и тут же умолк, выключенный ударом приклада в затылок. Бывший майор СВР покачнулся и рухнул на деревянный пол.

***

— Там мужчина возле дома лежит, — Максим показал рукой в нужном направлении.

— Вижу. Не отсвечивай, — шикнул на парня Андрей Викторович.

Молодой человек послушно умолк и, вняв совету офицера ФСБ, спрятался за деревом.

Одинцов присел на одно колено и прильнул к коллиматорному прицелу ружья, разглядывая территорию базы.

Ох и не нравилась ему эта тишина и особенно мертвое тело забавного толстячка Лапшина. И здесь уже успели отметиться, чертовы террористы-сектанты. Не пришлось бы идти до райцентра, а это время, за которое сумасшедшие отморозки успеют убить кучу народа.

Уже заочно списав депутата с прокурором, Одинцов нисколько не волновался за самого Клима. Разведчик знал, что его боевой товарищ не из тех людей, кто позволит себя запросто убить. И не ошибся.

— Лесник, — Максим не выдержал и вновь нарушил тишину, первым приметив крадущегося к гостевому домику Клима.

Это уже было интересно. Неужели старый приятель пропустил заварушку? Или все только начинается?

— Подождем, посмотрим, — вполголоса пробубнил подполковник, адресуя свою реплику не столько Максиму, сколько самому себе.

Тем временем бывший майор скрылся в деревянной постройке. Одинцов терпеливо ждал, не обращая внимания на нервно переминающегося с ноги на ногу юного спутника. Спустя несколько минут Клим вышел, обошел территорию и только после этого зашел в свой дом.

— Чего мы ждем? — парень не выдержал и задал давно мучивший его вопрос.

— Попутного ветра, — не скрывая язвительного тона, недовольно проворчал Андрей Викторович. В такие минуты он жуть как не любил, когда отвлекают и лезут под руку.

Шли минуты. Клим не показывался, посторонних на базе не наблюдалось. Одинцов и сам уже хотел было выйти из укрытия, как дверь избушки лесника отворилась и на крыльце появился серокожий сектант. Убедившись в отсутствии угрозы, бандит махнул рукой, и из дома вышли еще двое, волоча под руки бесчувственное тело Клима.

— Вот теперь наш выход, — хищно усмехнулся офицер СВР. — Макс, сиди здесь. Будешь прикрывать.

— Это как? — растерялся парень от возложенной на него ответственности.

— Молча и не высовываясь. Все, я пошел.

Андрей сильно сожалел, что патроны у него только с картечью. Были бы пули, да с короткой дистанции, он бы проложил всех троих за считанные секунды. А так… у картечи слишком большой разлет, есть немалый шанс зацепить товарища. Придется импровизировать, а там уж как карта ляжет.

Максим отвлекся всего на несколько секунд, разглядывая странных серокожих людей, а когда повернулся, фээсбэшника рядом уже не было. Парень даже не заметил, когда тот успел уйти. Зато со своего места отлично видел, как спустя некоторое время Андрей Викторович вышел из-за угла сарая и выстрелил в прикрывающего группу бандита.

Отморозка отбросило в сторону. Что он уже не жилец, было понятно без слов. Оставшиеся двое бросили бесчувственное тело Клима и, схватившись за оружие, развернулись к противнику.

На такую удачу разведчик даже не рассчитывал. Два выстрела — два трупа. С такого расстояния промахнуться тоже надо уметь. А этому в разведшколе не учили.

Когда фээсбэшник играючи положил трех вооруженных человек, Максим ощутил легкий укол обиды. Возникло чувство, что его обманули и деревню можно было отстоять. Правда, длилось оно недолго. Умом молодой человек понимал, что там все же было без вариантов.

Максим решил, что угрозы больше нет, и вышел из леса. Андрей Викторович даже не повернулся в его сторону, с интересом изучая трофейную лазерную винтовку. А вот уже пришедший в сознание лесник наградил хмурым взглядом, от которого стало настолько неловко, что Максим почувствовал себя нашкодившим ребенком.

— Что с Лёней? — было первое, что спросил мужчина.

— Погиб, — ответил подполковник, отложив оружие в сторону, и присел на корточки возле ближайшего трупа.

— А это кто?

Парень напрягся: вопрос был явно по его душу.

— Максим. Местный.

Все коротко и ясно. Как говорится, приятно познакомиться.

— По твою душу? — лесник кивнул на поверженных врагов.

— Нет, — Андрей Викторович отрицательно мотнул головой. — Таких уродов я не знаю. А ведь это не краска. Естественный цвет кожного покрова. Смотри.

Одинцов провел по лицу убитого пальцем и показал его товарищам. Палец был чист.

— Обрати внимание: волосы не побриты, не выщипаны, их просто нет. Абсолютно. Ни волос на голове, ни бороды, ни бровей. Подозреваю, что и в других местах также отсутствуют, — разведчик не поленился и раздвинул ноздри убитого. — Даже в носу их нет.

Максима брезгливо передернуло, а вот вызволенный из рук бандитов лесник остался равнодушно спокойным.

— И о чем это говорит?

— Мутация?! — подполковник озадаченно пожал плечами. — Генная инженерия, пришельцы из космоса… Все что угодно. Разбираться надо.

— Вот и разбирайся. Это как раз по твоей части, — недовольно огрызнулся егерь, словно вспомнил что-то плохое, и пошел в дом.

— Клим, мне нужно позвонить, — крикнул ему вслед липовый фээсбэшник.

— Телеграф — дальше по дороге.

И тут Одинцов не выдержал. Он резво вскочил на ноги и, подбежав к леснику, грубо развернул его лицом к себе. Реакция бывшего майора СВР на подобную дерзость была весьма предсказуема. Клим ударил Андрея рукой в живот и, когда тот согнулся от боли, добавил сверху в скулу. Подполковник упал на землю, и тут же завалился сам Клим, потеряв опору от ловкой подсечки фээсбэшника.

На ноги вскочили почти одновременно и замерли друг напротив друга.

— Глеб, не дури. Сейчас не место и не время решать старые обиды. — Подполковник закашлялся и сплюнул под ноги сгусток крови. Удар у бывшего коллеги был по-прежнему крепким. — Эти ублюдки целую деревню вырезали. Их надо остановить.

Клима словно холодной водой окатили. На своем веку разведчик успел повидать всякого и, казалось, перестал чему-то удивляться, но слова Одинцова даже для него выглядели неправдоподобно. Одно дело — если бы все происходило где-нибудь в «горячих точках», другой разговор. Но чтобы здесь, в самом сердце России…

Лесник повернулся к растерянному Максиму.

— Это правда?

Молодой человек молча кивнул.

— Которую?

— Михалёво, — голос парня вновь дрогнул, стоило вспомнить, что творили захватчики с жителями деревни.

Взгляд Клима стал жестким и колючим. Одинцов хорошо помнил этот ледяной холод в глубине серых глаз. И это не предвещало ничего хорошего врагам майора.

— Пойдем, — с трудом выталкивая слова из пересохшего горла, железом по стеклу проскрежетал лесник, обращаясь к Андрею. — Телефон в доме.