Тайная дочь от предателя. Мы тебя не простим!

Даша Литовская

— Похитила мою дочь!? За прошлое мстишь?! — смотрит ядовито, пугающе. — Ты всё неправильно понял! Девочку хотели отправить в приют! Я даже не знала, что она твоя дочь! Но этого монстра мой лепет мало волнует. Выводы сделаны. Точно не в мою пользу. — Собирайся, — взглядом впечатывает в холодный камень стены. — Поедешь со мной. — Куда…? Для чего…? — Я должен убедиться, что ты сказала мне правду, — тычет в меня пальцем свободной руки, пока второй прижимает дочурку к себе. — Но, если узнаю, что ты причастна к этому похищению, свой дом больше никогда не увидишь… Сегодня я спасла чужого ребенка. Её отцом оказался мужчина, который пять лет назад разбил мое сердце и истоптал в грязи душу. Тогда я ушла, так и не сказав, что беременна. А сейчас он появился вновь, чтобы разрушить мне жизнь…

9

Первым не выдержал Роберт.

— Все. Хватит, — отрезал он беспристрастно.

Вероятно, на доли мгновений внутри него поселилась надежда, что дочка действительно заговорит. А сейчас получилось, будто бы я его обманула.

Умоляюще взглянула на Пуговку, но отец уже отвернул от меня ее милое личико. Девочка не произнесла ни единого слова.

— Выходи. Мы приехали, — сказал мужчина как раз в тот момент, когда машина мягко затормозила.

Я высунулась в окно и мысленно чертыхнулась.

Все еще опечаленная провалившейся затеей разговорить Пуговку, взяла свой рюкзак, тубус и неуверенно вышла из автомобиля.

Огляделась по сторонам. Элитный коттеджный поселок. На входе я заметила шлагбаум с охраной. Но это лишь пол беды. Дом огражден со всех сторон. Каждый квадратный метр оснащен камерами видеонаблюдения и грозными охранниками с автоматами наперевес. Помнится мне, раньше Роберт жил проще.

Отсюда просто так не сбежать, даже если мне представится шанс…

— Как ты умудрился потерять дочь с таким количеством охранного оборудования? — не слишком то вежливым тоном съязвила.

Роберт небрежно обернулся, приказывая следовать за ним внутрь.

— Долго еще будешь играть роль невинной овцы?

Я стиснула зубы.

— Ах, да. Простите. Совсем забыла, что на самом деле я должна хорошо знать эту информацию.

Он всерьез полагает, что с момента нашего расставания, я неустанно следила за его жизнью? Положа руку на сердце, сделать это хотелось мне не единожды, и большого труда б не составило. Самиров человек довольно известный, хотя мне ни тогда, ни сейчас, доподлинно неизвестно, чем именно он занимается.

Но найти информацию о его семейном статусе, например, было бы вовсе не сложно. Благо желтая пресса обожает полоскать каждого более менее известного человека этого города.

Но я самоотверженно запрещала себе что-либо узнавать, считая, что так старые раны затянутся гораздо быстрее.

***

— Жить будешь здесь, — спустя пять минут Роберт распахнул передо мной дверь скромной комнаты в самом углу второго этажа. Она больше похожа на каморку для швабр, нежели на пригодные для жизни апартаменты.

Но на роскошь я особо и не рассчитывала. Выбирать не приходится. Не подвал с наручниками — и на том спасибо.

Бросила на Роберта укоризненный взгляд, когда заметила на окнах решётки.

— Как долго? Как долго ты собираешься выяснять правду? День? Месяц? Может быть, год? — постаралась придать тону голоса доброжелательности, но гневный сарказм сочился из меня ядом.

— Столько, сколько потребуется, — жестко процедил он, не намереваясь больше тратить свое драгоценное время на пустой треп со мной.

Девочка, которую мужчина не спускал с рук, начала ерзать. Я ласково ей улыбнулась, успокаивая свою душу. Самое главное, что Пуговка дома и в безопасности. Надеюсь, горе — папаша больше не потеряет ее.

— Или до тех пор, пока ты сама не расскажешь мне правду, — закончил мужчина, проталкивая меня внутрь комнаты.

— То есть до тех пор, пока ты не выяснишь, что я ни при чем?! — не удержалась. Съязвила.

— Хватит болтать, — оборвал меня Роберт. — Дверь запирать я не стану. Но в доме полно охраны. Высунешь нос — сядешь под замок. Поняла?

Я закатила глаза.

Я что, по его мнению, какой-то умалишенный камикадзе — бежать навстречу верной смерти в лице этих амбалов с пушками за пазухой?

— Дочку покормить не забудь, — процедила сквозь зубы перед тем, как Роберт захлопнул дверь.

По ту сторону моментально послышался горький плач девочки.

Душу болезненно царапнуло от этих звуков.

И только тогда я поймала себя на мысли, что Пуговка заплакала из-за меня. На протяжении всего разговора с ее отцом, я бессознательно держала зрительный контакт с девочкой. И нам обеим было легче от этого.

А сейчас нас словно отрезало друг от друга прочной дверью.

Но плач удалялся по мере того, как отец уносил ребенка подальше.

Я села на жёсткую кровать возле окна и оперла лицо о ладони.

Ну? И как долго мне тут куковать?

***

Время близилось к ночи. За голым окном стягивались дремучие сумерки. В обед меня покормили, а на ужин принесли рыбу с рисом. Но рыбу я терпеть не могу, поэтому поклевала лишь рис.

Еду принесла экономка — женщина в возрасте с громадными очками на носу и добрым лицом. Однако, разговаривать она со мной отказалась. Видимо — запретили.

Я еще раз обошла комнату, разминая суставы. Простором здесь и не пахнет.

Голова гудела от странной реальности, в которую мне пришлось вдруг попасть. Наверное, правильно говорят — не делай добра, не получишь и зла. Но я тут же одергиваю себя от заблуждений. Душу окатило холодом от одной только мысли, что я могла пройти мимо и оставить Пуговку в горящей машине…

— Итак, — прогрохотал Роберт, без стука открывая дверь и вваливаясь в «мою» комнату. Я уставилась на него удивленно. Просто не ожидала, что сегодня сюда еще кто-то зайдет.

Но Самирова мое немое удивление не волновало. Он легким движением подхватил стул, который в его огромной руке выглядел каким-то игрушечным, развернул его спинкой ко мне, кивнул на кровать, и сел сам.

Пружина койки жалобно скрипнула. Не от того, что мои сорок пять килограмм показались ей слишком тяжелыми, а из-за того, что она уже слишком старая…

— Теперь мы поговорим, — взгляд ненавистный, будто он уже и так знает все, что ему требуется.