Тайная дочь от магната. Рождественская история

Даша Литовская

Муж изменил и выгнал из дома прямо в канун Рождества? Не беда! Встретишь посреди улицы персонального Волшебника, причиняющего только добро! Подготовка к ЭКО и мечты о ребенке пошли крахом после развода? Не печалься! Вдруг ночь с Волшебником тоже не прошла даром, и внутри уже зародилось настоящее Чудо? Не знаешь теперь, кто отец твоей дочери, донор или тот Сказочный Незнакомец? Не вешай нос! Ни того, ни другого ты все равно больше никогда не увидишь! Спустя два Рождества случайно попадешь к своему Волшебнику личной помощницей? Ну извините, жизнь непредсказуема и полнится чудесами. Выкрутишься, Снегурка! Где наша не пропадала?

Глава 4

Юля.

— Что делаешь здесь? — кутаясь в старенькое пальто, спросила бывшего мужа. На дворе сентябрь. Двадцать шестое число. Бабье лето в разгаре. А мне зябко при виде Никиты.

— Поздравить, Юль. Поздравить пришел, — шары мне всучил. Не взяла. Отмахнулась.

Строго на него посмотрела. Исхудал и осунулся. Под глазами круги залегли. От лощеного Никитки не осталось и тени.

— Да хватит уже мучить то меня, ну?! Скучаю я без тебя! Умираю я без тебя! Ни спать, ни есть не могу! Работать не могу — все из рук валится.

— Ну уж секретаршу то ты как-нибудь в своих руках удержать постарайся. Расшибется ведь, бедная.

— Юль. Юля, ну. Прекрати, моя девочка, — хватает за плечи. — Ну нет никого. Уже полгода как смотреть не могу ни на одну. Приворожила ты меня что ли?!

Я язвительно ухмыляюсь.

— Да нет, Никита. Просто любила, — отмахиваюсь от когда-то таких родных рук и отхожу дальше на шаг. — Одна, наверное, такая дура была, среди всех твоих пассий.

— И я тебя любил, Юль. И сейчас продолжаю любить! Веришь мне?! — пылко признался. — Возвращайся. Давай все сначала начнем. А? Семью крепкую создадим. Снова распишемся. Ты ведь так и хотела? Все будет! Все будет, любимая.

Я устало растираю щеки ладошками. Достаю из кармана мобильник и бросаю взгляд на часы.

— Мне дочку скоро кормить надо, Никит. А ты…, ты, пожалуйста, больше не приходи. Устала я тебе каждый раз повторять, что ничего больше не будет.

— Нет, — муж отрицательно затряс головой. — Нет, я тебя не отпущу. Я жить без тебя не могу, понимаешь?

— Да что ты заладил?! — вскипела. — Жить не могу! Жить не могу! Дурью маяться хватит. Разбежались и разбежались. Не конец света ведь! Делом займись. И думать забудешь об этой любви!

— Не забуду! О тебе только и думаю! Ни о чем другом не могу!

— Так думаешь обо мне, что даже не спросил ни единого раза, есть ли нам жить где? Есть ли есть что?!

— Не́чего? — всполошился. Обшарил карманы пальто. — Сейчас, сейчас, — достал пару купюр, — мало тут. Но вот, карту тоже возьми.

— Да иди ты, Никит! — ударила его по руке. Карта выпала на асфальт. — Совсем дурак что ли? Ничего я у тебя не возьму! Ты ничего нам не должен.

— Я ведь отец… — раздувая ноздри, принялся заверять. А я уже готова была броситься ему глаза выцарапывать.

— Никакой ты ей не отец, ясно тебе?! Ты к моей дочери отношения не имеешь! Навсегда это запомни! И не смей себя больше ее отцом называть!

— Юль, я ведь люблю тебя. Вас.

Я ничего не ответила. Смерила бывшего мужа порицающим взглядом и поспешила убраться обратно в больничные стены.

Хватит с меня.

Каждый раз колотит от таких разговоров. За последние месяцы он меня чуть до седых волос не довел своими признаниями.

Каждый раз заявляется неожиданно. И каждый раз так запальчиво и настойчиво заверяет, что не сможет без меня жить. Однажды даже угрожал руки на себя наложить. Идиот.

Поселилась я временно у Машки. Не напрашивалась, она сама предложила и рада была. Помогала мне по возможности, когда пузо уже было слишком большое. А я гладила животик и приговаривала, что нашего папаньку Машулей зовут.

— Ты погоди, погоди, — смеялась подруга, — я еще и правда лучше любого папаши о тебе позабочусь.

Деньги за аренду квартиры она брать у меня категорически отказалась. Поэтому я каждый день затаривала наш холодильник, чтобы хоть таким образом отплатить.

А потом наткнулась на объявление, что по соседству сдается небольшая квартирка. Даже в том же подъезде, этажом ниже только. С Машкой мне жить очень нравилось. Но наглеть не хотелось. Я знала, что, когда родится ребенок — нужно будет что-то придумать. Хоть подруга и настаивала совсем на другом.

— Ну как же так?! — расстроилась она неделю назад, когда я сообщила ей, что квартирку все-таки арендовала. — Я-то думала мы все вместе с малышкой жить будем! Как же ты там одна-то будешь?

Притянула ее за плечи к себе и тепло обняла.

— Да какая же я одна, если ты у нас вот, прямо над потолком будешь? — засмеялась тихонько. — Я какую-нибудь палку подлиннее найду, и в случае чего, стучать тебе буду. Вот тут. Прям возле люстры. Услышишь?

— Услышу…, — всхлипывая, согласилась подруга.

— Ну не реви ты, дурында, — чмокнула ее в нос. — Не хочется мне с малышкой обузами тебе быть.

— Обузами! — возмутилась она. — С ума сошла что ли?! Да мне только в радость!

Мы еще долго так припирались, пока не сошлись на том, что Машка будет каждый вечер к нам прибегать. Я-то знала, что прибегать она будет и каждый вечер, и день, и вообще, когда только захочет.

Все выходило отлично. Не заладилось только с работой. Большая рекламная компания, в которой я так долго трудилась, без проблем в декрет отпустила. Зарплата у меня была белая, довольно хорошая. Так что и декретные вышли весомые. Нам с дочкой хватит.

Но вот вредная молодая начальница сразу дала ясно понять, что из декрета я могу выходить и сразу писать заявление на увольнение. Не приветствуется у них там семейные и с детьми. Полную отдачу хотят. А я когда только собеседование проходила — клятвенно заверяла, что рожать не планирую. По крайней мере в ближайшее время.

Ближайшее время прошло. Все, конечно же, изменилось.

Я вышла замуж, и уже развелась. Наконец забеременела. И естественно не стала отказываться от этого ради работы.

Пока можно не напрягаться, живя на те деньги, что будут капать со старой работы. А вот потом придется искать что-то новое.

Но ведь Анечка уже подрастет. Я отдам ее в сад. А сама найду подходящий для нас обоих график работы.

Справимся как-нибудь уж. Где наша не пропадала.

Остановилась возле окна в коридоре больницы и посмотрела на бывшего мужа. Он все так же стоял. Шарики уже отпустил. Те летали, кружась сейчас в небе.

Нет. Ну уж нет. Как бы тяжело мне ни пришлось в будущем — к Никите я не вернусь. И помощи от него не приму.

Не нужен он нам. Нам вообще не нужен никто. Кроме Машки.

Два Рождества спустя.

— Юлька-а, ну всё! Если начальником будет мужик — должность твоя! — вертится вокруг меня Машка, интенсивными движениями взбивая только что созданную шевелюру.

Неуверенно ловлю свое отражение в зеркале.

Я похожа на пуделя.

— Марусь, это слишком… Не кажется? — стараюсь пригладить объем.

— Не слишком! Не слишком! — подруга хлопает меня по рукам и снова треплет по волосам в желании вернуть все как было.

— Да что ты… Как будто тесто взбиваешь, — смеюсь я, расслабляясь немного. Нервное напряжение чуть-чуть отпускает.

Ладно! Пусть поколдует над моим образом. Нравится ей прикладывать руку к созданию моего счастливого стабильного будущего. Яркую помаду я по дороге сотру, а прическу заберу заколочкой, предварительно взятой с собой и спрятанной в карманчик на строгом брючном костюме.

— Ну все, — отрываюсь от зеркала спустя двадцать минут. — Пора выходить, — поправляю пиджак.

Машка смотрит на меня беспокойно. Мне кажется, у нее даже руки чешутся перекрестить меня на дорожку.

— Давай, с Богом! — поправляет мне ворот пальто. — Мда, пальтишко твое конечно к этому костюму совсем не подходит.

Растерянно опускаю голову, разглядывая себя.

Пальто старенькое. Я его уже пару лет не меняла. Но совсем не потрепанное. Приличное даже.

— Я же все равно там разденусь, — бурчу немного обиженно. — И пальто хорошее! Добротное! Нечего его оскорблять! Анютку из садика заберешь, да?

— Заберу, заберу, — заверяет подруга, буквально силой выталкивая меня за двери моей же квартиры. — Иди, а то опоздаешь! Тогда точно не получишь работу!

Да. Маша права. Опаздывать нельзя просто категорически.

Компания, в которую я собираюсь устроиться — международная. Очень большая. Имеет сеть офисов во всем мире. А в нашем городе туда как раз требуется хороший рекламщик. Ну разве я не хороший? И опыт имеется!

Но за последние несколько месяцев я провалила уже три собеседования. И не сказать бы, что навыки растеряла. Просто как-то не складывалось. То старым начальникам лощеную модель подавай — ясно что там за обязанности планируются. То вакантное место кто-то занимал раньше меня. В общем — не складывалось.

Надежда на успех собеседования теплится в сердце. Но головой я все-таки понимаю, что уровень этой компании для меня слишком высок. Да и в современных технологиях я мало что понимаю. А это их основное направление деятельности. Конечно, если возьмут — обязательно во всем разберусь и матчасть изучу от корки до корки.

Есть ради чего постараться. В таких фирмах о сотрудниках и правда заботятся. Удобный график без переработок. Зарплаты абсолютно легальные и очень высокие. И миллион других плюшек, которыми я так прельстилась, читая о вакансии в интернете.

Но розовые мечты приходиться тщательно сдерживать, напоминая себе, что не стоит расстраиваться, если откажут. Свое место я найду обязательно. Просто желательно сделать это как можно скорее. Чтобы потом не соглашаться на первое, что под руку попадется.

Расходы с дочкой растут как на дрожжах с каждым месяцем, а мои доходы, наоборот, на глазах тают. Скоро с пособия снимут.

Финансовая подушка все тоньше и тоньше. Скоро совсем перестанет спасать. Так что эта работа мне нужна позарез.

Собравшись с духом, вхожу внутрь глянцевой высотки.

Если понадобится — зубами выгрызать должность буду.

* * *

— Говорят, начальница отдела кадров здесь просто зверюга, — шепчет мне одна из девушек-кандидаток в очереди.

Поднимаю на нее взгляд. Красивая. Длинные темные волосы сверкают под яркими лампами глянцевых коридоров.

Она кивает в подтверждение своих слов.

— У меня подруга работает здесь. Уж как она только за меня словечко не пыталась замолвить. Мхм. Ни в какую, — возмущенно закатывает глаза.

Я вежливо улыбаюсь, не спеша поддерживать диалог.

За меня словечко замолвить здесь некому. Так что шансы тают буквально с каждой секундой.

— Вообще, здесь, конечно, все только по блату, — заключает моя собеседница, задумчиво изучая рекламный буклет. — Ну или если ты гений в своей сфере деятельности.

Кажется, мое стресс-собеседование началось прямо сейчас.

Ладошки вспотели, а я еще больше занервничала. Девица же продолжала подливать масло в огонь:

— Слышала, что, когда было собеседование на секретаря генерального, три сотни кандидаток явилось. Не, ну ты только представь! Во денек у мужика выдался, — хохотнула.

Сглатываю. Тут же представляю три сотни стройных девиц. Моя голова отчетливо рисует их почему-то в бикини и в нумерованных лентах. Аккурат, как на конкурсах красоты.

Подходит моя очередь на собеседование, и с болтливой девушкой приходится попрощаться.

В кабинет иду на негнущихся от страха ногах.

Начальница отдела кадров выглядит действительно не приветливой. Строгий взгляд из-под толстых очков. Кисти рук на столе сложены домиком. Спина прямая, будто штырь вставили.

Присела напротив и неосознанно скопировала ее позу. Сглотнула. Поздоровалась как можно уверенней.

На вопросы отвечала спокойно, ничего не утаивая, а параллельно заполняла анкетку.

«Семейное положение» — разведена, слава Богу.

«Наличие детей» — я замешкалась на секунду. А затем дрожащей рукой поставила прочерк. Нет, ну а что? Моя дочка никак работе не будет мешать! Если здесь график и правда такой, как обещают — то все рабочее время я намерена уделять только своим рабочим обязанностям. На случаи форс мажоров — Маруська поможет.

Так что эта невинная ложь лишь повысит мои не очень-то многочисленные шансы на успех.

— А почему такой перерыв в работе был? — рассматривая анкету, вопрошает придирчивый кадровик.

— Не было, не было, — заверяю ее. — Я работала, просто не официально, ну и-и… Вы понимаете, — безгрешно пожала плечиком и ангельски улыбнулась.

Моя обворожительная улыбка очевидно на нее не подействовала. Отложив листок сторону, буднично заявила:

— Мы Вам позвоним в ближайшее время и о результатах собеседования оповестим, если Вы нам подойдете.

Выдохнула. Экзекуция официально окончена.

Вежливо поблагодарила, простилась, и вышла из кабинета.

По длинным коридорам огромного здания брела немного понурившись.

Да понятно, что не прошла. Нужно думать, что делать дальше. Следующую вакансию подыскать. Но мне хочется чуть-чуть себя пожалеть. Покручиниться.

Все же завидую тому, кто эту должность получит. Ведь я уже успела представить, как было бы здорово приходить сюда каждый день. Знать, что завтрашний день будет стабилен. А с такой зарплатой я бы даже могла начать откладывать на собственное жилье…

Угрюмо смотря себе под ноги, не замечаю, как врезаюсь в спешащего куда-то мужчину.

Вздрагиваю. Как столб замираю на месте. Смотрю, как из его рук падают, рассыпаясь, многочисленные бумаги и документы. Но мужчина почему-то не спешит бросаться их собирать.

— Извините, пожалуйста, — тяну, скользя взглядом по начищенным до блеска ботинкам. Строгим брюкам со стрелкой. Кожаному ремню известного бренда. Аккуратно заправленной в брюки рубашке. Строгому отвороту лацканов пиджака….

Сглатываю.

И, кажется, еще до того, как устремляю взгляд на лицо — я уже его узнаю.