Изоляция. История болезни

Дарья Яскеляйнен, 2022

Певица из Италии, медсестра из Финляндии и девушка-милитаристка из России связаны странной цепочкой событий. Они наблюдают, как меняется привычный мир: изоляция во время пандемии обнажает социальные и психические проблемы, нарушается гармония в семье, нет возможности поддержать заболевшего в другой стране ребёнка, вскрывается вечное недопонимание между детьми и родителями. Приходится бороться за жизни любимых. Никто не знает, что будет завтра, нас уже ничем не удивить.Мироустройство меняется, и не все выдерживают такие испытания. Материальная и духовная реальность начинают расслаиваться. Чтобы справиться с возникшими трудностями, героиням придётся вернуться в прошлое, заглянуть внутрь и отыскать самих себя. Ведь на кону самое важное – семья. Есть события, на которые мы не можем повлиять, но всегда можно сделать правильный выбор и остаться человеком.Удастся ли найти верный путь? И есть ли в целом у человечества шанс услышать тревожный сигнал планеты и выйти в новый мир обновлённым?

Пандемия

Март 2020. Гарда, Италия

Аккуратно к 8 Марта правительство Италии преподнесло праздничный подарок — предупреждение, что через несколько дней, вполне вероятно, будет объявлена пандемия. Мужчин известие застало в баре, за утренним кофе. Отложив в сторону бриоши и заранее купленные для своих женщин веточки мимозы, тысячи итальянцев прилипли взглядом к экранам.

— Мир в срочном порядке закрывается на карантин, принимаются меры для предотвращения распространения опасного вируса. Просьба следить за новостями, с пониманием относиться к действиям представителей власти и соблюдать санитарные меры, — грудным голосом вещала блондинистая телеведущая, натренировано отчеканивая каждое слово.

— Вы чего приумолкли? — весело крикнул в толпу гостей усатый бармен Джованни. — Мало ли чего болтают, лишь бы сенсацию выжать! Да что там может случиться, обычная простуда! — он натирал бокалы белоснежным полотенцем и раздавал поручения официантам, легко перекидывал ароматные чашечки капучино, по три в одной руке, и наполнял подносы свежеиспечёнными хрустящими бриошами с кремом и шоколадной пастой. Казалось, он всё делал одновременно.

— А ведь Джованни прав, — отозвался высокий брюнет в малиновых бархатных брюках и театральным жестом подкрутил усы.

— Да? А ты видел, сколько инфицированных госпитализировали за вчерашний день? А сколько умерло?

— Да ладно, там одни старики в сводках. И пихают кого попало, кто и не от вируса. Чем больше напишут, тем больше получат помощи от Евросоюза.

— Обычная пропаганда, им лишь бы рейтинги накрутить. Вы знаете, что такое «хайп»? — вклинился в разговор юный официант Анжело. Вопреки своему имени, он был совсем не похож на ангела: жгучий пышнотелый брюнет с рокочущим басом. — Сейчас все хайпуют на острых темах: вирус, толерантность, ЛГБТ.

— Ты в своём уме, молокосос, — вдруг вскочил на ноги всеми уважаемый почтенный дедушка Эфрем. — Все вы паразиты, гниющее общество. Разрушили планету — вот вам Божье наказание, умники! Вам бы в церковь, колени преклонить и молиться о прощении, а вы… пасту скупаете втихаря про запас и правительство ругаете…

— Вот и шёл бы ты, дедуля, в церковь. Что в баре делаешь? Уже помолился? А чего не вымолил себе спину попрямее, совсем горбатый! — франт в малиновых штанах скрючил спину и прошёлся вдоль барной стойки, изображая старика. Молодёжь зашлась в хохоте.

Хрупкий бокал в руках Джованни лопнул, поранив пальцы, совсем как в первый день его работы 20 лет назад.

— Вы, кажется, уже оплатили. Ариведерчи, — мёртвым голосом сказал бармен комедианту, пряча за спиной окровавленное полотенце.

Джорджио, наблюдающий за происходящим из дальнего угла, поспешил покинуть заведение, не дожидаясь развязки.

Домой вернулся необыкновенно весёлым.

— Tesoro, buona Festa della Donna⁷! — он вручил жене традиционную мимозу и коробочку кокосовых конфет с миндальной серединкой — их секретный знак любви. — У меня сюрприз. Отправляемся в путешествие! Возьми только самое необходимое, едем в горы. Возможно, нужно утеплиться, доставай лыжный костюм и скандинавский комбинезон для Bimbo. Не забудь документы! Выезжаем сегодня вечером.

— К чему такая спешка? — рассеянно отозвалась Чиара. — Я тут тесто на пиццу поставила, только к вечеру подойдёт. И бельё не доглажено.

— С пиццей я сам поколдую, возьмём в дорогу. Поехали, дорогая, а то весь сюрприз пропадёт! Иди, собирайся, а мы с малышом приготовим твою любимую пармиджану.

Через пару часов утомлённая сборами, но довольная Чиара запихала в переполненный багажник последнюю партию необходимых сосок, бутылочек, нагрудников и носочков для ребёнка и решила выпить чашечку эспрессо.

— Кофе уже в термосе, нас ждут приключения, — не дал ей опомниться муж.

***

Озеро Гарда раскинулось во всей своей красе. Башни старинных замков, разноцветные домики, утопающие в цветах. Ещё полвека назад на побережье озера были лишь рыбачьи посёлки, а чуть дальше на холмах выращивали разносортный виноград и оливки. Сейчас же один отель наступал на пятки другому, и не было больше места рыбацким домикам. Рыбаки, конечно, как и раньше, с рассветом брали свои лодочки и отправлялись за добычей, но везли улов не домой, а на столы панорамных ресторанов.

Туристов в сезон набирается столько, что местные на озеро не выходят, очереди везде: за бутылкой воды, за шариком сливочного джелато, за бокалом местного коктейля «Хуго» — аперитива из просекко и настойки цветков бузины. Гости в основном из Германии и Австрии. Приезжая в Италию как на дачу, они полностью расслабляются, тратят тысячи евро и устраивают многокилометровые пробки на дорогах, блокируя подъезды к озеру.

Но сейчас ещё холодный март и пути свободны, потому маленький спортивный автомобиль Джорджио летит по шоссе без препятствий.

Чиара каждый раз словно впервые заворожённо разглядывает горы. Это зрелище никогда не надоест. Она видит Альпы каждый день из окна, как и волшебное озеро, и макушки старинных церквей. Но из дома с ними говорится на равных. А вот оказавшись у подножия, дух захватывает от величия, от масштабов природной дикой красоты, горных массивов, переплетённых между собой.

Чезаре мирно посапывает в кресле, и Чиара поворачивает голову то вправо — чтобы полюбоваться горами, то влево — чтобы посмотреть на озёрную гладь. Никак не определится, куда же лучше смотреть. Пейзаж за окном постоянно меняется, горы становятся круче, машина двигается на север. Блаженная тишина. Джорджио не включает музыку, им нравится разговаривать. Но сейчас муж сосредоточен на дороге, и Чиара наслаждается отсутствием звуков не меньше, чем пейзажами. Эти места для неё полны воспоминаниями. Все города на побережье богаты историей, и каждый Чиара облазила до дыр, жадная до искусства в любом его проявлении. В каждом у девушки есть свои улочки-фавориты, любимые окна, которые она всегда рассматривает, оказываясь здесь.

Внезапно Чиара обнаружила, что они добрались до самой северной точки озера. Здесь дороги расходятся. Проехав тоннель под скалой, машина свернула, и семья оказалась на пути в Австрию. Муж нервничал, это было видно.

— Давай немного погуляем на озере, ты отдохнёшь, — заботливо предложила она Джорджио.

— Нет, милая, мы спешим навстречу приключениям!

Диалог разбудил малыша, и тот моментально отвлёк маму от размышлений.

Через два часа они пересекли границу Австрии. На подъезде муж остановился возле небольшого придорожного магазинчика Autogrill, чтобы купить карточку для автострады. Чиара сразу побежала в туалет. На пороге её сшиб здоровый мужик в дорогом спортивном костюме с надписью «Сочи — Россия».

— Куда прёшь, итальянка? — рыкнул он по-русски.

— Я не понимаю, — ответила Чиара на английском.

— Ну тогда сорри, беги, козочка.

Какое липкое впечатление произвёл этот русский, пожаловаться, что ли, мужу?

— Amore, ты видел того парня?

— Не время, Tesoro, поехали. Вот твой кофе, а это сок для малыша, — Джорджио уже завёл автомобиль.

— Кофе? В дорогу? Одно дело — термос из дома, но нарушить традицию и не остановиться в баре выпить капучино из красивой чашки да со свежей выпечкой… Ты никогда ещё не покупал мне напитки в картонном стакане, — капризно начала Чиара, обиженная невниманием мужа к её проблеме.

— И, надеюсь, больше не придётся, — странно ответил тот.

Они остановились в милом хостеле недалеко от города Инсбрук. В Альпах путешественники предпочитают отдыхать в маленьких и по-домашнему уютных отелях, работающих по системе Bed and Breakfast, а крупные гостиницы обычно простаивают в ожидании больших организованных групп.

Малыш устал так, что успокоить его уже не помогали никакие игрушки и соски. Чиара вымоталась.

Администратор за стойкой регистрации мило беседовала по-немецки. Сколько Чиара ни начинала учить этот язык, он никак не поддавался. Джорджио подошел к светловолосой девушке, подождал, пока она заполнит нужные бумаги и отпустит высокого пожилого мужчину, и заговорил на итальянском. В фойе сразу стало как-то безлюдно.

— Ну вот, всё готово! — радостно воскликнул муж, потрясая в воздухе ключами от номера.

— Браво, Amore.

— Мы останемся на пару дней.

— Но здесь всё выглядит дорого. Не слишком велики траты? — она, как всегда, экономила.

— Ещё и спа есть, выбрал для тебя, мы же в отпуске!

— Спасибо. Надеюсь, и купальные костюмы продаются, — Чиара любила знать детали сюрпризов заранее, чтобы хорошенько ко всему подготовиться.

Номер был милый, стандартный — не развернуться. Они умылись, переоделись и спустились на ужин. Малыш захотел побегать в фойе ресторана.

— Attento⁸! — Чиара старалась поймать сына, но Чезаре, неуверенно сохраняя равновесие, то и дело шлёпаясь, уже добрался до цели. Маленькая белокурая девочка возилась с лошадкой на полу в игровом уголке. Bimbo сразу отправился обниматься — на его языке это значило «знакомиться».

К ним подошёл официант, высокий светловолосый австриец. Чиара замешкалась, подбирая в памяти нужные слова, но всё же не решилась показать свои слабые познания в немецком, а потому спросила на родном языке, где они могут присесть. Парень странно взглянул на неё и, пробормотав что-то, скрылся в подсобном помещении.

— Amore, ты что-нибудь понял? — девушка от удивления растерялась.

— Нам позовут другого официанта, — спокойно ответил Джорджио.

Она возмущённо посмотрела на мужа. Чиара привыкла к хорошему сервису. В Италии бесчисленные бары, рестораны, пиццерии, остерии, траттории и прочие заведения неустанно соревновались в качестве еды и уровне гостеприимства. Услужливые хостес встречали гостей на улице, распоряжались, чтобы верхняя одежда была определена в гардероб, а машина припаркована, официанты придвигали кресло к столу, предлагали бесплатный аперитив на время ожидания основного заказа. На прощание сам хозяин выходил к клиентам спросить, как им понравился ужин, и преподнести подарок — порцию оригинального десерта и рюмочку местного ликёра. «Какой грубиян этот австриец, наверное, дело в незнании языка», — подумала девушка. В этот момент подошла другая официантка, смугловолосая и коренастая, и заговорила с ними на итальянском с характерным неаполитанским акцентом. В Италии каждый регион отличается своим неповторимым диалектом, и жители даже соседних городов легко опознают друг друга по выговору.

⠀Вдруг Чиара услышала истошный плач своего сына. Чезарино рыдал, а широкоплечий немец, схватив его белокурую подружку на руки, лихорадочно натирал ей ладошки. В ноздри ударил запах алкоголя.

«Он пьян!» — мелькнула мысль в голове матери.

«Это антисептик», — поняла она сразу же после.

— Schatz, geh weg von diesem italienischen Jungen. Wenn du noch mal jemanden italienisch sprechen hörst, dann lauf sofort zu deiner Mutter. Hast du verstanden⁹? — объяснял мужчина девочке. Чезаре уже залез на руки к матери.

— Что он сказал про моего ребёнка? — завелась Чиара.⠀

— Вам лучше присесть здесь в уголке, — посоветовала официантка. — Дело в том, что вы только что с дороги и вы — итальянцы. Они боятся.

— Чего это? — всё ещё не понимала Чиара.

— Как чего? Вируса, моя дорогая, — как и принято в итальянской культуре, девушка сразу перешла на дружественное общение, граничащее с фамильярностью, непозволительной для чопорных австрийцев. Чиара тут же почувствовала себя лучше. — Я тоже опасаюсь, поэтому домой в Неаполь пока не поеду. Вы знаете, что со дня на день объявят пандемию?

— Мы можем, наконец, поесть? — раздражённо перебил Джорджио, что было совсем не в его правилах. Мягкий и вежливый, обычно именно он гасил вспышки характера жены. Чиара довольно часто позволяла себе быть грубой с обслуживающим персоналом, разговаривала свысока и требовала самого лучшего сервиса. Джорджио понимал, что эту манеру она впитала от отца, день за днём наблюдая за его поведением в обществе. Они были неразлучны. Но муж никак не оправдывал грубости, извиняясь за жену и чувствуя отстранение после.

— Да, конечно.

Когда им принесли тарелки, другие столики опустели, многие гости даже не доели свой ужин.

— Странное место, надеюсь, завтра поедем в другое.

— Посмотрим, милая. Вам с малышом надо отдохнуть.

Чиара так устала от потрясений дня, что ребёнка сегодня укладывал спать Джорджио. Когда Чезаре доверчиво обмяк на папиной руке и ровно засопел, отец тихонько поцеловал пушистую макушку, переложил его в складную дорожную кровать и подоткнул одеялко. Это ненадолго — уже через пару часов сын займёт привычное место между родителями. А пока Джорджио лёг рядом с женой на кровать, ласково притянул Чиару к себе и помог ей на время забыть о тревогах.

***

Они вышли к завтраку поздно, поели, мечтая немедленно отправиться в бассейн.

Вчерашний администратор, яркая блондинка с аристократическим лицом и лисьей походкой, неслышно возникла возле столика.

— Мне неловко сообщать, но произошла ошибка. С сегодняшнего дня у нас всё забронировано. К сожалению, вы не можете остаться.

— Но я видел утром, как гости уезжали, — непонимающе сказал Джорджио.

— Сегодня заселяется новая группа. Вам нужно освободить номер в течение получаса, — она посмотрела на малыша, который уплетал штрудель, весь перепачканный вареньем. — Хорошо, у вас час.

⠀ — Ничего, Amore, найдём место получше, — обратился к Чиаре супруг.

⠀К ним подошла вчерашняя официантка. Вместо передника и белой рабочей рубашки на ней были джинсы и толстовка.

— Плохи дела. Вас попросили уехать?

— Да, оказывается, номера были забронированы заранее группой.

— Ну конечно. На самом деле всё не так. Австрийские и немецкие гости уехали ещё на рассвете. Меня отправили в бессрочный отпуск, чтобы не смущала людей. В отеле осталась только одна итальянская пара, кроме вас. Мы больше не угодны здесь, люди боятся. Я советую вам ехать в Германию, ни под одной австрийской крышей вас не приютят. А домой возвращаться пока не стоит: ситуация в Италии уже вышла из-под контроля, но, надеюсь, мы сможем переждать беду за границей.

— Это какой-то бред. У вас слишком богатая фантазия, — засмеялась Чиара. А потом вспомнила, как вчера немец оттирал антисептиком пальчики белокурой дочке. Ей стало жутко. — Amore, едем в Германию. И прихвати с собой пару булочек, что так понравились малышу, — посмотрев на всех с вызывающей улыбкой, она взяла на руки сына, демонстративно сунула ему в ладошки два огромных круассана, с которых прямо на пол посыпалась сахарная пудра, и удалилась в номер.

Там, прислонившись к дверному косяку, Чиара глубоко задышала. Противное чувство страха поднималось откуда-то из недр живота, парализуя тело.

Через час они уже выехали из отеля.

В машине было слишком тихо. Чиаре захотелось разрушить напряжение, и она запела. Вышло не очень, горло было зажато. Девушка прекратила.

Альпийские вершины были ещё усыпаны снегом. Чем выше забирались путники, тем холоднее становилось. Дома, в Италии, уже вступала в свои владения весна, а здесь ещё господствовала настоящая зима. Вокруг озера Гарда из альпийской гряды природа создала настоящий щит от северных ветров, образовав внутри уютную, тёплую атмосферу. Поэтому даже не верилось, что в трёх часах езды от дома может быть так холодно. Чиара смотрела в окно на череду сменяющихся горных вершин и думала, достаточно ли тёплой одежды она взяла с собой. Она не послушалась мужа, как всегда опираясь на собственное мнение, и оставила лыжный костюм дома. Хорошо, хоть для малыша ничего не забыла. ⠀

Перед выездом из хостела Джорджио позвонил в каждую из гостиниц в округе. Ни в одной не нашлось мест. Мужчина был неприятно удивлён поведением австрийцев. Всегда радушные, гостеприимные, они славились своим тёплым отношением к соседям и получали полную взаимность. Раньше эти территории были одной страной, и общие корни связывали потомков узами дружбы. К сожалению, пандемия взяла свой старт в Европе именно в Италии, и страх мгновенно разрушил связи, создаваемые веками. Слова официантки подтвердились: итальянцы были неугодны. Мужчина потратил полчаса на изучение карты и теперь уверенной рукой вёл автомобиль на север.

Они уже давно въехали на Баварскую землю. Машина летела по отличной дороге, забираясь всё глубже в лес. Наконец, колёса остановились. Было темно, все очень устали, потому не стали разглядывать местность.

Чиара с малышом на руках прошла за мужем в небольшое здание, скорее напоминающее частный дом, чем отель. Это оказалось настоящее охотничье шале. Внутренняя отделка и мебель из цельного дерева давали ощущение надёжности и уюта. Стены, подушки и даже ковры в номере были декорированы изображением оленей. Почему-то присутствие этого миролюбивого животного успокоило Чиару.

Они как раз успели к ужину. Свежая рыба, крепкое пиво и запечённый картофель помогли окончательно расслабиться. А главное, здесь не было неприятия или испуганных взглядов. Малыш наелся и быстро уснул прямо за столом. Джорджио сгрёб его в охапку, и семья отправилась отдыхать.

Утром Чиара выглянула в окно и ахнула: изумрудно-бирюзовое озеро, нетронутый белый снег, лазурное небо и ослепительное солнце. Место называлось Вальхензее. В этом раю они прожили почти неделю.

В первый же день семья отправилась немного осмотреться. Чиаре не хотелось выходить, но Чезарино был иного мнения: ещё за завтраком он изучил каждый уголок отеля, разбил чашку, опрокинул яичницу и разорвал подушку с оленем, сгорая от искренне детского любопытства — что же там внутри? Потом принёс свои ботинки, положил на белоснежное покрывало и, глядя матери прямо в глаза, выразительно показал пальчиком на дверь. Они с Джорджио назвали его Чезаре (в честь Гая Юлия и последующих Цезарей — именно так переводилось его имя с итальянского), заранее предчувствуя характер командующего. Во время беременности малыш управлял мамой изнутри, превратив Чиару в педантичного генерала, отчего ей было даже иногда неловко. Джорджио же от её выходок высоко поднимал бровь и бесконечно шутил.

Как только они вышли из отеля, Чиара услышала странный звук — словно закипала вода в чайнике, только на очень низких частотах. Клокочущие басы преследовали её утром, за обедом, на прогулке. «Наверное, это из-за переутомления», — подумала девушка. День прошёл без приключений, всем хотелось спокойного отдыха, насколько это возможно с полуторагодовалым малышом.

Вечером, от души нагулявшись и надышавшись свежим воздухом, Чиара с сыном очень быстро уснули. Джорджио же провёл ночь за компьютером, изучая беспокойное положение дел в мире, над которым сгущались тучи.

***

На следующее утро, хорошенько подготовившись, они пошли по пешеходному маршруту вокруг озера. На путь ушёл бы весь день, такой дистанции малышу было не одолеть, а коляску, специально купленную для горных дорог, они не взяли — занимала слишком много места. Поэтому было решено пройти только часть маршрута до небольшого уютного монастыря, откуда уже с раннего утра доносился призывный звон колоколов. Чиаре очень хотелось посетить эту духовную обитель, в таких местах её отпускала тревога.

Вдоль озера пролегала тоненькая тропинка, чуть заметная на снегу. Идти рядом по ней можно было только вдвоём, тесно прижавшись. Время от времени Джорджио поднимал сына на плечи, чтобы тот мог поберечь силы. Чиаре было очень холодно, несмотря на мартовское солнце, нерешительно наполняющее долину бледным светом. Но воздух! Вкусный, хрустальный, таким не надышаться, хочется ещё и ещё, плечи выпрямляются, грудь раскрывается — набить бы воздушным нектаром лёгкие про запас! Не выйдет, и минуты не пройдёт — пора выдыхать и снова наполняться. Семья Манчини жила в альпийском предгорье, где тоже легко и приятно дышится, но такого, как здесь, Чиара никогда не ощущала. Она словно вся состояла из воздуха и готова была взлететь. Назойливый звук её больше не беспокоил. Или она привыкла?

Ближе к полудню стало тепло, и родители решили устроить привал. Расположившись на небольшой мшистой каменной площадке, уходящей прямо в озеро, словно полуостров, Чиара развернула скатерть-самобранку с итальянскими бутербродами трамедзини, разлила сладкий травяной чай из термоса по походным кружкам. Это было настоящее приключение, Чезарино места себе не находил от радости.

Джорджио отошёл немного осмотреться. Он знал, что Bimbo скоро захочет назад, и решил дать сыну и жене передохнуть.

Чезаре кидал камешки в воду, Чиара любовалась им, сидя на тёплой куртке мужа и прислонившись к его рюкзаку. Красота вокруг была столь совершенна, что у девушки слёзы выступали на глазах. Как и их Гарда, это озеро было центром туристского паломничества в летний сезон, но сейчас здесь ни души. Странно вообще, что отель функционировал. Скорее всего, хозяин сам жил в нём и собирал в межсезонье под своей крышей любителей уединения и фанатов нетронутой природы.

Неожиданно для себя Чиара задремала. Только на секунду, как иногда бывает, будто нажали на кнопку быстрой перезагрузки.

Клокочущий рокот ударил ей в виски, а затем в солнечное сплетение. Чиара вскочила на ноги за секунду до того, как маленький человечек в голубом комбинезоне взмахнул руками и упал в ледяную воду лицом вниз.

— Нет! — закричала мать и молниеносно оказалась рядом. Она схватила ткань и стала тянуть на себя, толстый синтепоновый наполнитель сделался очень тяжёлым, ледяные иголки впились в руки, забираясь куда-то под ногти, а морозный шип в это время буравил сердце.

Скрюченными от напряжения пальцами девушка прижала сына, развернула лицом к себе. Почему он не издаёт ни звука?! Чезарино, весь синюшный, с перекошенным от страха и холода ртом, трясся в прелюдии к истерике. Чиара вдруг вспомнила, что именно с таким лицом увидела его впервые, когда он только появился на свет: первые секунды малыш не мог начать дышать. Акушерка тогда шлёпнула новорождённого по ягодицам, и он вдруг закричал, задышал, порозовел и начал жить. Девушка автоматически повторила эту простую манипуляцию, и Чезаре, её Bimbo, разразился заливистым плачем. Мама разревелась вместе с ним и стала снимать с малыша мокрую ледяную одежду, завернула его в папину куртку, сорвала с себя тёплый, упрямо неподдающийся шарф и, наматывая, укутала ребёнка, словно мумию. Девушка стала петь ему, не замечая, как голос успокаивает обоих. Чезарино улыбнулся матери.

На их крики прибежал Джорджио. Он забрал у Чиары малыша, и они поспешили вернуться в отель, благо далеко отойти не успели. Весь обратный путь родители старались развлечь сына и не разговаривали между собой.

***

— Если бы ты только был там! Горы предупредили меня. Нет, ты не подумай, что я сошла с ума от страха. Я слышала их голос! Это невероятно, такому basso profondo¹⁰ мог бы позавидовать Джон Самнер, — начала Чиара разговор после длительного молчания, когда Bimbo заснул. Весь вечер они играли с сыном, не оставляя его ни на минуту.

— Дорогая, тебе столько пришлось пережить. Я знаю, о чём ты говоришь, я уже не первый раз здесь. Мы — музыканты, которым знакома медитация, потому слышим чуть больше, чем другие люди. Обычному уху не воспринять таких частот, — с улыбкой поддержал разговор муж. — Я давно хотел привезти тебя сюда, правда, не при таких обстоятельствах. Это место полно магической силы, о нём сложены легенды. Одна из них гласит, что в назначенный момент чаша горного озера Вальхензее расколется и сбросит всю воду вниз, в озеро Кохельзее. И, соединившись, братья устроят масштабный потоп. Есть ещё много легенд про утопленников, которых затягивает под воду неведомая сила, но в такие я не верю. Здесь скорее постарались спецслужбы, желающие ограничить погружения в озеро: есть данные, что на глубине спрятаны сокровища Третьего рейха.

— Серьёзно?

— Да, миф гласит, что на дне озера спрятано нацистское золото, вывезенное по приказу Гитлера в конце войны из осаждаемого советской армией Берлина. Есть сведения, что часть золотых слитков из Рейхсбанка была спрятана в горе недалеко от Вальхензее. Эти тайники почти сразу нашли и передали союзникам. Но оказалось, что в них находилась лишь часть золота. Предполагают, что мешки с золотом могли сбросить в акваторию близлежащего Вальхензее. Слухи о нацистских сокровищах в баварских озёрах совершенно неожиданно подтвердились в начале 2000-х, когда в озере Химзее, недалеко от Мюнхена, любитель-аквалангист нашёл десятикилограммовую золотую чашу с рельефными изображениями древнегерманских божеств. Ты же помнишь, я уже рассказывал как-то, что в идеологии рейховцев древние мифы и религиозные культы играли важную роль. Кстати, стоимость чаши эксперты оценили в 100 000 евро. Жаль, сейчас ещё холодно, а то испытали бы фортуну на дне.

— Не напоминай, Чезарино сегодня чуть там не оказался! — напуганная мать никак не могла пережить происшедшее.

— Всё позади, Tesoro. Но, возвращаясь к легендам, лично я больше верю в то, что горные озёра — это глаза каменных великанов, а рокочущие басы, что ты слышала, — голоса гор. Так они общаются. Озеру 20 000 лет, и оно самое глубокое в Баварии. Здесь были капища, храмы, издревле оно считалось местом силы. Как думаешь, сколько всего повидали хозяева этих бирюзовых глаз?

***

Оставшееся время семья провела в прогулках неподалёку: наслаждались незабываемым зрелищем, как снег на вершинах меняет цвет, отражая полыхающие лососёво-персиковые краски заката, дышали до головокружения кристальным воздухом, словно про запас, и слушали сказочные голоса доверившихся им горных великанов.

Через четыре дня на озере Джорджио скомандовал — едем домой! Проведя несколько ночей за изучением новостей, мужчина понял — от вируса не сбежать, он распространится по всему миру, это лишь вопрос времени. А потому лучше вернуться и переждать бурю в родных стенах.

Обратный путь они проделали за один день, ехали короткой дорогой, сделав передышку лишь в маленькой тирольской деревушке.

Как рада была Чиара слышать привычную итальянскую речь! Но маски! Все люди спрятали лица. Медицинские было рекомендовано носить ещё до объявления пандемии, но мало кто прислушивался. Сейчас это стало обязательным условием выхода на улицу, и за несколько дней все поменяли лёгкие разноцветные на белые респираторы. Это было страшно. Из-за масок не понять, кто перед тобой. Неясно, что думает человек, как он вообще выглядит. Люди стали безликими, безротыми. Словно и голоса у них не было, и права говорить.

Въехав в город, Джорджио первым же делом зашёл в киоск и купил маски себе и жене. Девушка нехотя натянула белоснежный прямоугольник, с непривычки размазав красную помаду.

— Как теперь дышать? Я даже не понимаю, что ты мне говоришь, сердишься или улыбаешься. Словно потерял лицо.

— Оно на месте, дорогая, надо привыкать.

Малыш смотрел на Чиару в маске подозрительно, пытаясь угадать, что это мама задумала.

***

Ближе к вечеру они уже подъезжали к дому, поднимаясь по серпантину выше и выше в гору. Внезапно автомобиль сбавил скорость: на обочине стоял новенький джип, и разъехаться на узкой дороге было нелегко. Водитель в кожаной куртке вытаскивал из багажника пластиковые мешки, бросая их прямо на землю. Один из пакетов лопнул, и на асфальт вывалились пустые банки из-под пива и куски грязного полиэтилена. Парень стал ногой спихивать мусор в придорожную канаву. Джорджио остановился. Резко. Так, что Чиара всем телом подалась вперёд. Выскочил наружу, хлопнув дверью.

Чиара не слышала слов. Через пять минут мужчины упали на землю, и её спокойный музыкант стал наносить удары без промаха. Джорджио даже голоса никогда не повышал, а тут словно озверел. Девушка прижала к себе малыша. Хотелось выскочить на улицу и прекратить это, но от страха, как всегда, горло парализовало. Она не могла даже позвать мужа, не сумела бы.

Он победил. Парень с разбитой губой грузил мусор обратно в машину.

⠀ — Оставим это без комментариев, — отрезал муж, — мы говорим о вирусе, опасном для человечества, но для планеты люди — вот реальная угроза. И скоро Gaia¹¹ заставит нас заплатить по счетам.

Чиара вжала голову в плечи и стала качать малыша, успокаивая скорее себя, чем его. Она смотрела на любимые руки мужа, крепко сжимающие руль. Манжеты белой рубашки запачканы в крови, костяшки на двух пальцах разбиты. Девушка не могла оторвать взгляд, словно оцепенела.

«Как может быть, что эти кисти способны одновременно создавать ангельскую музыку, дарить ласку и разрушать, причинять боль?» — думала она про себя. Так, в полном молчании, они вернулись домой. На въезде в город их остановили карабинеры. Записав личные данные каждого, объявили:

— Две недели карантина. Полная изоляция. Вас будут проверять по домашнему телефону.

Чиаре было уже всё равно, она хотела скорее захлопнуть за собой дверь дома и спрятаться в маленьком, уютном мире. Ровно на следующий день границы Италии и большинства стран Евросоюза закрылись. Прочитав об этом, девушка переименовала свой форум: «Мир женской поддержки» превратился в «Женщины в изоляции».

Примечания

7

Tesoro, buona Festa della Donna! (ит.) — «Дорогая, счастливого Женского дня!».

8

Attento (ит.) — «внимательно», «осторожно».

9

Schatz, geh weg von diesem italienischen Jungen. Wenn du noch mal jemanden italienisch sprechen hörst, dann lauf sofort zu deiner Mutter. Hast du verstanden? (нем.) — «Дорогая, отойди от этого итальянского мальчика. Когда в следующий раз услышишь итальянский язык, сразу беги к маме. Ты поняла?».

10

Basso profondo (ит.) — «глубокий бас» — очень низкий мужской голос.

11

Gaia (ит.) — Гайя — Мать-земля — сущность или душа нашей планеты.