Дылда

Дарья Щедрина, 2023

Саше Земляникиной не повезло: мало того, что не красавица, так еще и рост высоченный. Одно слово – дылда! Махнув рукой на личное счастье, Александра занялась спасением терпящего финансовую катастрофу приюта для бездомных животных, в котором трудилась волонтером. Но встреча с потенциальным спонсором ни к чему не привела. Молодой и успешный бизнесмен Егор Барханов даже выслушать просительницу не захотел… Обида и злость на жадного и надменного богатея толкают Сашу на авантюру и… нарушение закона. И пришлось бы ей выяснять отношения с полицией, если бы не странное предложение Барханова…

Глава третья

Спустя два дня, темным августовским вечером, мы с Ирой пробрались к охотничьему домику.

Собрав и проанализировав всю информацию о визитах хозяина в загородные владения, мы поняли, что Барханов принимает гостей (или просто приезжает отдохнуть сам) исключительно на выходных, в крайнем случае вечером в пятницу. А сегодня была среда — значит, путь к осуществлению задуманного был открыт!

Видимо, чтобы не портить пейзаж, ограды, как нынче принято, высоченной непроницаемой стеной заслоняющей богатых от внешнего мира, вокруг охотничьего домика не было. Наоборот, небольшой деревянный коттедж и какие-то строения при нем прекрасно вписывались в пасторальную красоту окружающей природы.

Дом стоял на холме, а под холмом протекала речка. Высокие березы белели на фоне коричневых бревенчатых стен и красных черепичных крыш. Крепкий приземистый сруб баньки располагался ближе к реке. В отдалении теснились несколько хозяйственных построек. Был и удобный съезд к дому, и выложенная специальной плиткой небольшая парковка — машин на пять-шесть.

С замирающими от волнения сердцами (все-таки первый раз в жизни идем на нарушение закона!) мы с Иришкой подобрались к домикам. Все окна были темны, ни единого звука не доносилось. Я прислушалась и решительно поднялась на красивое резное крылечко.

— Посвети мне! — скомандовала, склоняясь над дверным замком и доставая из кармана отмычки.

Пригодилось детское увлечение! Был у меня в детстве сосед по дому — мальчишка, мой ровесник, чрезвычайно увлекающийся детективами и шпионскими историями. Он часами пересказывал мне книги про разведчиков и полицейских, захлебываясь от восторга. Родители ему на день рождения подарили игрушечный набор, где были прибор ночного видения, фотоаппарат для микросъемки и набор отмычек. Вместе с этим приятелем мы и осваивали мастерство взлома! Весело было очень, особенно когда мы вскрыли замок ванной, где в этот момент мылся дедушка моего «подельника»!

— А может, не надо? — прошептала Ирка, хотя подслушивать нас было некому.

— Надо! Ты собак наших хочешь спасти? Тогда не трясись, а держи фонарь крепко. Чего у тебя руки дрожат? Боишься, что ли?

— Конечно, боюсь! А вдруг нас застукают?..

— Кто? — хмыкнула я, распахивая входную дверь. — Здесь же минимум на километр вокруг никого нет. Трусиха ты, Ирка! Заходи давай, не стесняйся.

Моя напарница неуверенно мялась на пороге, ей явно очень не хотелось входить внутрь.

— А может, я лучше посторожу на улице? — виновато пряча глаза, пробормотала она. — Вдруг что…

— Ладно, я здесь сама справлюсь, а ты стой на шухере!

Отодвинув трусливую ветеринаршу со своего пути, я решительно вошла в дом. Щелкнула клавишей выключателя, нашарив его на стене сбоку правой рукой.

Из небольшой прихожей дверь вела в просторную комнату, совмещавшую в себе гостиную, кухню и спальню: справа вдоль стены тянулся ряд кухонных шкафов, а слева у окна стоял большой диван, на котором можно было не только сидеть, но и спать. В центре комнаты располагался камин, представлявший собой черный куб с углублением для огня, сверху над ним в потолок уходил прозрачный конус вытяжки. Интересное сооружение!

На стене напротив камина висела большая плазменная панель, стоял журнальный столик с красивой фарфоровой вазой и два кресла. Пол покрывали мягкие ковры. Имелись и деревянные шкафы, комод, тумбочки — в цвет стен. В общем, полный комплект для комфортной жизни. Сбоку лестница с резными перилами уходила вверх, на второй этаж.

Так вот как живут генеральные директора успешных фирм, не желающие помогать бездомным животным! И пусть об этом узнает весь мир!

Я достала из кармана мобильник и включила видеокамеру. Жаль, что интерьер дома был обычным, даже скромным: без хрустальных люстр, мраморного пола, лепнины и золотого унитаза. Для репортажа это было бы предпочтительнее. Но все-таки это был охотничий домик, а не загородная вилла. Однако и такое сойдет, как-нибудь приукрасим!

Вдруг в дверь забарабанили и послышался Иркин испуганный голос:

— Сашка, сюда кто-то едет! Надо сматываться скорей!

«Ну кто сюда может ехать?» — беспечно подумала я.

И оказалась не права, совсем не права! Спустя минуту у дома резко затормозила незнакомая машина, из нее выскочили два парня в черной форменной одежде и вломились в дом, застав меня врасплох.

— Стой, стрелять буду! — рявкнул один и навел на меня… дуло автомата.

Фу-у-ух! Воздух толчком вырвался из моих легких, как будто проткнули воздушный шарик. Я прижала к груди телефон, все еще снимавший видео, и отступила на шаг к камину, не веря собственным глазам. На нарукавной нашивке этого парня прочла смутно знакомое слово: «Охрана».

Блин!.. Про то, что дом может быть на сигнализации, я как-то не подумала.

— Подняла руки, и лицом к стене! — произнес второй, с любопытством рассматривая меня, словно не ожидал увидеть такую забавную зверушку. Еще бы! В нем было не больше метра семидесяти. И как таких коротышек берут в охрану?

Я пришла в себя после такой неожиданности, и мозг мой заработал на полных оборотах, ища выход из шоковой ситуации. Рука быстро сунула мобильник в карман, а глаз уже косил в сторону, высматривая пути отступления. Добраться бы до лестницы, а там на второй этаж…

Прыгнув вправо, я толкнула в сторону коротышки подвернувшийся под руку стул. Парень выругался, перескочив препятствие, и кинулся за мной. С неприятным визгом по полу проехало массивное кресло, закрывая проход преследователю. Но с другой стороны ко мне метнулся второй охранник с автоматом.

Не будет же он в самом деле в меня стрелять?.. Или будет?.. В желудке заворочался колючий комок страха.

Я бросилась к стене, случайно скинув со стола вазу. Жалобный звон фарфора и куча белых осколков по всему полу!

— Ах ты, дылда! — воскликнул недомерок, тщетно пытаясь достать меня.

Пробегая вдоль стены, я ненароком сшибла плазменную панель. От удара сильно заболело плечо — так, что я даже вскрикнула. От грохота рухнувшего телевизора заложило уши.

Сорвав на бегу со стены висящую над плитой сковороду, я швырнула ее в коротышку. Звон железа о железо! Так звенит его голова? Нет, увы, но сковородку он отбил зажатым в руке оружием.

В моей душе страх смешался с каким-то азартным восторгом: сейчас я их сделаю! Ухватившись обеими руками за портьеру, пролетела полкомнаты под звук рвущихся на портьерах петель: плим-плим-плим.

До заветной лестницы на второй этаж оставалась какая-то пара шагов, когда я почувствовала подножку и со всего маху полетела на пол, увлекая за собой карниз. Веселенькая зеленая портьера, словно крыло сказочной птицы, накрыла меня с головой.

В следующую минуту кто-то отдернул ткань, и тяжелое колено придавило мою спину пониже лопаток.

— Руки давай! — прорычал метр семьдесят, лязгая наручниками.

Холодная сталь защелкнулась на запястьях. Сильные и грубые руки подняли меня и пихнули на диван. Я упала боком в очень неудобной позе. Наручники впились в спину.

— Ну ты даешь, дылда! — Коротышка перевел дыхание и вытер пот со лба. Нелегко далась ему погоня за мной! — Ты как вообще сюда влезла? Это же частная территория.

— Не твое дело! — огрызнулась я, но к горлу подступал ужас осознания: я попалась!

Пока охранники звонили по телефону, что-то бубнили, переговариваясь по рации со своим начальством, я с трудом поднялась и уселась на диване, поудобнее устроив скованные за спиной руки.

Что они собираются со мной делать?.. И где Ирка?.. Я искренне надеялась, что она успела смыться и остаться незамеченной. Выдавать сообщницу я не собиралась. Пусть бежит обратно в деревню и найдет мне хорошего адвоката. Мне ведь понадобится хороший адвокат? Еще как понадобится! Ох, мамочки, во что же я влипла!..

Прошло не меньше часа, а мои церберы не спешили задавать вопросы. Они вообще делали вид, что не замечают меня: ходили, хрустя подошвами тяжелых армейских ботинок по битому стеклу, переговаривались на отвлеченные темы, похохатывали. Но оружие из рук не выпускали.

Они чего-то ждали. Чего?..

Вскоре выяснилось, что ждали они не чего-то, а кого-то. За темным окном мелькнул свет фар, прошуршали шины по плиткам парковки, и в дом влетел взмыленный, будто он всю дорогу бежал, а не ехал на автомобиле, собственной персоной Егор Барханов.

Блям-с! Что-то оборвалось у меня внутри и ухнуло вниз, в пятки.

Хозяин охотничьего домика замер на пороге и обвел ошарашенным взглядом помещение. Долгий взгляд этот сопровождался таким же долгим, на одной высокой ноте, свистом.

— Вот это разгром… — наконец произнес он и уставился на меня.

— Нарушитель задержан на месте, Егор Сергеевич, — сообщили охранники. — Что с ней делать?

— Что делать? — Барханов задумчиво почесал макушку и спустя минуту выдал: — Думаю, лучше расчленить частей на восемь, распихать по полиэтиленовым пакетам и — в багажник моей машины. Вывезем в лес и закопаем, чтобы никто не нашел.

Сказано это было столь рассудительно и с таким спокойным видом, что у меня мурашки побежали вдоль позвоночника. Как будто речь шла о разделке туши добытого лося или кабана. Я дернулась, порываясь встать и выпучив на хозяина коттеджа полные ужаса глаза.

— Вы что?! Как это расчленить?!! За что?!!

А Барханов поднял с пола стул, поставил его перед собой, развернув спинкой к себе, расстегнул пиджак и сел, сверля меня изучающим взглядом.

— Что, расчлененка не устраивает? — с ноткой сочувствия в голосе поинтересовался он. — Тогда рассказывай: кто такая и зачем влезла в мой дом?

— Я Саша Земляникина, волонтер из собачьего приюта «Четыре лапы». Мы с подругой приходили к вам в офис два дня назад. Помните? — Уловив едва заметный кивок Барханова, я принялась торопливо оправдываться: — Мы у вас денег просили на нужды бездомных животных, но вы отказали. Вот тогда я и решила залезть к вам в дом и снять репортаж для моего блога. Я веду блог на Ютубе про жизнь нашего приюта. Правда, там я под ни́ком Саша Стар. Хотела рассказать подписчикам, как живет богатый человек, бессовестно отказавшийся помочь несчастным животным. Ну, чтобы вам стыдно было…

— Стыдно?.. Мне?! — изумленно поднял брови Барханов. — За что стыдно?.. За то, что не дал с налета денег неизвестно кому, неизвестно за что и неизвестно для чего?.. Нет, Земляникина, ты не Саша Стар, ты Суперстар!

— А не надо было жадничать! — выпалила я, тут же пожалев об этом. О, язык мой — враг мой!

— Деньги любят счет! — назидательно произнес Егор Сергеевич, вытянув указательный палец и тыкая им в мою сторону. — Кстати, о деньгах. Надо бы прикинуть причиненный материальный ущерб.

С этими словами он встал и принялся расхаживать по комнате, с деловым видом осматривая разрушения и подсчитывая вслух:

— Итак. Портьеры итальянские — две штуки, по пять тысяч рублей каждая. Плюс карниз польский — еще восемь тысяч. Плазменная панель с диагональю пятьдесят дюймов, японская, — восемьдесят пять тысяч! Ай, какой был хороший телевизор! Сковорода тефлоновая, французская, — наклонился и поднял с пола валяющуюся сковородку, — пять тысяч рублей.

— Не преувеличивайте! — воскликнула я с возмущением. Терпеть не могу, когда врут! — Сковородка отечественная и красная цена ей полторы тысячи!

Барханов пропустил мимо ушей мой выкрик и медленно подошел к поцарапанному журнальному столику.

— Ваза фарфоровая, китайская, старинная, эпоха династии Мин… — Он поднял с пола осколок и, вертя его в руке, печально вздохнул: — Даже страшно произнести ее стоимость.

— Серьезно?! — ужаснулась я и заерзала на месте, чувствуя, как из-под ног моих ускользает опора. — Правда, что ли, династия Мин? Вы меня разыгрываете!

— До шуток ли мне сейчас, Земляникина? Ты не вазу, ты сердце мне разбила! Ну да ладно, ваза все равно бесценная, так что ее стоимость великодушно учитывать не будем. Обойдемся тем, что остается. А что у нас остается? У нас остается около ста двадцати тысяч с учетом стоимости услуг клининговой фирмы, которой придется наводить тут порядок. Так что, Саша Суперстар, ты мне должна сто двадцать тысяч в отечественной валюте.

Егор опять уселся на стул и с видом бухгалтера, успешно подбившего баланс, смотрел на меня. У меня же похолодело в животе: и где я возьму такие деньги?.. Те сто двадцать тысяч, что у меня были, я отдала Елене Васильевне для поддержания штанов, то есть, чтобы не дать загнуться нашему приюту. А больше у меня не было, и взять было негде.

Барханов с интересом рассматривал меня, съежившуюся в неудобной позе в уголке дивана, со скованными наручниками за спиной руками, и задумчиво постукивал кончиками пальцев по спинке стула.

— Кстати, юная блогерша, ты кашу варить умеешь? — задал он неожиданный вопрос, перестав барабанить по стулу.

— Ка-к-кую кашу? — пробормотала я.

— Все равно какую: гречневую, рисовую, овсяную. На мясном бульоне и с протертым мясом.

— А чего тут варить-то? — ответила я, совершенно не улавливая смысла вопроса. Он надо мной смеется, что ли? — Конечно, умею.

— Прекрасно! — громкий аккорд всеми десятью пальцами по спинке стула прозвучал, как финальная точка. — Тогда, Земляникина, предоставляю тебе выбор: или вызываю полицию, а они сажают тебя в КПЗ, или беру тебя в рабство.

— Какое рабство? — опешила я.

Двадцать первый век на дворе! Слово «рабство» давно отнесено в раздел устаревших. От него пахнет книжной пылью и забвением.

— Как раз сегодня у меня помощница по хозяйству уехала в отпуск. У нее сестра заболела. Так что на целый месяц жилище мое осталось без присмотра. Звонить в агентство и просить новую домработницу не хочу. А кашу варить некому! Можешь занять место Валентины Петровны. Требуется мыть полы, пылесосить ковры, стирать, гладить, готовить. Зарплату я тебе платить не стану. Но будем считать, что за месяц ты отработаешь свой долг. Так что выбирай, что тебя больше устраивает.

Я с подозрением покосилась на хозяина охотничьего домика: странный он! Всё ли у него с головой в порядке?.. Какое рабство?.. Какая каша?..

Но перспектива очутиться в полиции оказалась столь пугающей, что я не раздумывая выпалила:

— Рабство!

— Правильный ответ! — удовлетворенно кивнул Барханов и поднялся со стула. — Тогда поехали.

Он махнул двум охранникам, что молча и с большим интересом наблюдали за происходящим из угла комнаты. Парни подбежали ко мне, подняли с дивана и поставили на нетвердые ноги. Наручники за спиной жалобно звякнули.

Егор поморщился.

— Это ни к чему, ребята. Снимите.

Тот, что повыше, принялся копаться в замке наручников, пытаясь его открыть, а коротышка предупредил:

— Вы с ней поосторожней, Егор Сергеевич, она может еще что-нибудь отчебучить.

— Это я уже понял, — кивнул Барханов и приказал: — Карманы у нее проверьте. Нет ли чего там интересного…

Я попыталась возмутиться, но коротышка поднес к моему носу увесистый кулак и нахмурился. Пришлось перетерпеть, пока эти шестерки в четыре руки ощупывали меня со всех сторон. Вот сволочи!

— Телефон и набор отмычек, — коротышка передал мои вещи Барханову.

Тот ухмыльнулся, подкинул в ладони набор отмычек, фыркнул: «Изобретательно!» и сунул обе находки себе в карман.

— Э-э, а мой телефон? — потянулась я к единственному своему сокровищу, скрывшемуся в глубоком кармане шикарного темно-синего костюма.

— А рабам телефоны не полагаются!

С этими словами Барханов подхватил меня под локоть, вывел из разоренного дома, усадил в свой блестящий черный БМВ на переднее сиденье (не та ли это машинка, так нагло окатившая на днях меня грязью из лужи?), проконтролировал, чтобы я пристегнулась ремнем безопасности и сел за руль.

Спустя пару минут крутая тачка шустро крутила колесами по проселочной дороге в сторону Москвы.