Золотой Рассвет и Серебряный Буран

Дарья Чапыгина, 2021

Верес – человек-дракон, но в современности драконы – предмет охоты. Несмотря на это, Верес уходит жить в цивилизацию вслед за мечтой. Его отец, король драконов, даёт ему в помощники своего юного советника Аулию, который становится Вересу верным другом. Пока Верес решает, быть ему королём или рок-музыкантом, на горизонте появляется его бывшая девушка, младший брат пытается завладеть троном, а за драконами начинает охоту организация «Фиела»…

Группа автора ВКонтакте: https://vk.com/anviria

Часть 1

Глава первая

Вечность

Люди, живущие на планете Анвирия, что находится в Двусолнечной Системе, боятся смерти. Что там, за Чертой? Что произойдёт, когда остановится сердце, когда последний вдох застрянет в немом горле и бывшие яркими глаза подёрнутся матовой пеленой, а тело навсегда замрёт недвижимой глыбой боли близких? Душа вылетит из тела? Или мозг отключится и сознание просто исчезнет? Попадём мы в бесчувственное небытие или в Рай или Ад?.. Будет ли нашим пристанищем другой мир — таинственный мир перерождённых Агнасс? Попадёт ли душа на другую планету — на Анжанию — для перерождения, или это — лишь сказки прошлого и легенды древних? Будет ли душа бесплотно летать между близкими, читая в их сердцах скорбь и безграничную невысказанную любовь? Измучается ли чужими страданиями и станет демонической сущностью? Или… всё исчезнет?.. Куда поведёт душу Иной мир и поведёт ли вообще? Встретит ли ласковыми объятиями Бог Смерти АвиРэнла или тьма на века скуёт душу, развеяв осколки, хранящие прошлое?

В поисках ответов на эти вопросы жители Анвирии доходили до самых невообразимых вещей — от разнообразных религий до диких крайностей — попыток воскрешать, порой почти успешных, порой фатальных для себя и для воскрешённого мертвеца. Иные настолько боялись смерти, что, будучи вконец напуганными и не желая умирать, принимали Вечность — уезжали в страну вампиров, в Ригену, и проходили процесс овампиривания. Так они навсегда становились заложниками вечного тела, обрекая себя, если и на Вечность, то полную страшного ожидания: для прекращения жизни вампира его ждёт пытка отсечения головы и сжигания тела, а вовсе не тихий сон человека, в котором сердце просто замрёт, душа выскользнет за завесу и станет частью Бесконечного. Частью песчинок в космосе, откуда она и пришла.

Однако стать вампиром значило обречь себя на ненависть и презрение всеми народами Анвирии — вампиров боятся, их проклинают, ведь они отнимают жизни и питаются чужими соками, умерщвляют жителей других стран, забредших на их территорию, даже туристов с разрешением на въезд и визой. Политика Ригены возмущала другие страны, но как повлиять на неё, если защищают страну вечные создания с колоссальной по человеческим меркам силой? Не дай бог сама Ригена решит напасть, ведь короли её действительно непредсказуемы.

Но были и те, кто в обход вампирам и их «благородной услуге» овампиривания хотел иметь вечную жизнь. Без ненависти народов. Тайно. Потому как методы были поистине чудовищны. Общество «Фиела», что переводится с мёртвого древнеэсинского языка как «Вечность», искало способы сделать человеческий организм максимально бессмертным, добавляя в ДНК живого человека фрагменты ДНК других живых существ. Особых существ — чья жизнь длилась невыносимо долго.

Искусственным путём пытались создать человека-эльфа, но хрупкая эльфийская ДНК не была пригодна к такому эксперименту, и человеческий организм просто растворял её. Пытались создать человека-ферра-феникса. Ферра — люди-животные, умеющие по своему желанию принимать человеческую или звериную форму, или же промежуточную — создавать себе крылья или рога, — спокойно давали ДНК, пока проводились эксперименты. Но первый подопытный умер. Донор, ощущая вину, подал в суд, и общество, искавшее Вечность, прикрыли, обложив большими штрафами и посадив докторов в тюрьму.

Однако идея оставалась жива. Жив был и основатель «Фиела» — доктор Сатло Хаталья, счастливый обладатель удивительных малиновых глаз и непоколебимой веры в свой успех. Собрав оставшихся от «Фиела» людей, он смог скрыться от правительства своей страны — Гвесты, нашёл способ возобновить деятельность, но уже осознавая, что права на ошибку перед другими приспешниками не имеет. Поэтому и методы он избрал решительные и жестокие: подопытных не жалеть, своих людей повязывать с собой на крови. И именно в этот момент его озарила идея, как он позже сказал дочери — божественная рука протянула ему ответ. Какие существа живут дольше других ферра? Вовсе не опасные испепеляющие всё и вся фениксы, нет. Это драконы. Издревле их кровь считали панацеей от всех хворей, издревле (и неспроста) за ними охотились, добывая части тел или «красный нектар». Теперь если и остались эти создания, то они живут в лесах, цивилизация чужда им, хотя уже давно никто не охотится за драконами. Вот кто нужен для работы. Вот чья ДНК принесёт плоды и бессмертие.

Сатло знал про ящеров многое — однажды к нему пришёл раненый дракон, проживший шестьсот лет, и попросил помочь. «Фиела» тогда только начинали свою деятельность и на их счету было крайне мало опытов, поэтому ферра-дракон умер, не дождавшись чудодейственного лекарства. Зато он успел рассказать Сатло и о родном поселении, и о драконьих обычаях. Но вспомнил Сатло об этом лишь сейчас, и дракона под боком для ДНК у него уже не было.

Знал доктор Сатло и то, что гордые, хранящие свои тайны существа не дадут по доброй воле ставить на себе эксперименты. Больной дракон описывал их как спокойных и неконфликтных существ, но при этом непоколебимых защитников традиций. Тайная деятельность организации теперь была лишь на руку доктору, ведь он понимал: словами и уговорами не убедить ферра-драконов содействовать. Придётся ловить их. Хуже всего то, что драконы в своём зверином обличье огромны и могут дать сильный отпор. Для этого доктор изобрёл прибор, вычисляющий размеры существа по ДНК в его крови, но, опять же, нужно было проверить его действие на ферра-драконе.

Тогда доктор Сатло с тремя верными помощниками вышел в лес близ столицы Гвесты — Аруанды. Там, где и описывал ему покойный знакомый, он нашёл небольшое поселение драконов, проследил за девушкой из села, ушедшей собирать ягоды, и одним ударом по голове оглушил её. Забрав тело и просканировав на приборе кровь, он убедился, что перед ним — дракон. Но это был колоссальный ферра-дракон, дракон, чьи размеры превышали бы длину одной городской улицы, и если использовать его ДНК, то при перевоплощении в дракона секрет доктора станет известен всей округе. Такой образец не был нужен, и девушку решено было отпустить. Но… того оглушающего удара хватило, чтоб убить её. Мёртвое тело выкинули в трясину. С хлюпающим ужасающим звуком она медленно втянула красивую, юную девушку и сомкнулась, чтоб скрыть следы кошмарного преступления, а доктор и его помощники пошли за новой жертвой.

Ничего не подозревающий молодой ферра-дракон в образе длинноволосого парня грелся на солнце посреди зелёной лужайки, глядя на облака, и его позвал помощник Сатло криками о помощи. Молодой парень тут же бросился в лес, ведь он был в человеческом облике, а значит не привлёк бы внимание к драконам. Парень ворвался в чащу, увидел лежащего мужчину, поспешил к нему на помощь, и тут сзади на него обрушился удар. Но парень остался в сознании, схватился за рану, потрясённо обернулся — и получил точный удар ножом в грудь. Пока он истекал кровью, хладнокровно проводили его анализ. Оказалось — ещё один колоссальный дракон. Парень в это время осел на землю и, даже не имея шанса защититься от боли, лёг. Его оставили, драгоценные капли крови исчезали в земле, и вскоре он умер.

Убив таким образом девять драконов за четыре дня, доктор Сатло так и не нашёл существа средних размеров. Зато драконы, до этого спокойно и вольготно живущие на природе, поняли, что их соплеменники не просто загуляли, а исчезли. Ферра-драконы бросились на поиски, нашли бездыханные тела, нашли пустую передвижную лабораторию доктора и осознали, что их жизни в опасности.

На следующий день доктор Сатло не встретил ни одного дракона в окрестностях. Поселение испарилось. Доктор входил в пустые каменные дома, заглядывал в маленькие храмы богов Анвирии, которым поклонялись драконы — никого, лишь статуи со сверкающими глазами, лишь пустота и печаль спешно брошенных домов.

Доктору пришлось уехать обратно, не найдя и следа драконов, ни единой ниточки, куда они могли деться.

Проходили годы, он был в поисках. И всё безуспешно. Доктору было уже шестьдесят три года, а он так и не нашёл вечной жизни. Подчинённые роптали, обещаний и идеи «Вечности» было уже недостаточно. Тогда на сцену вышла Сина, взрослая дочь доктора. Она, как и её отец, обладала странного цвета малиновыми глазами. По легендам Анвирии, такие глаза имели только ангелы, посланники богов, и девушка умело воспользовалась этим, выдав себя за божество. Одержимые новой легендой приспешники «Фиела» с воодушевлением поддержали необычную девушку, вещавшую о вечности и тайнах бытия. Она увлекала своим тихим голосом, манила обещаниями и дала новую надежду людям, ищущим вечное. Женщина проводила таинственные обряды, будучи алхимиком-самоучкой, выдавала фокусы за магию, предсказывала — лгала, но так умело… Иногда при всех ей «случайно» приходили видения, и она тут же пускалась в дикий пляс, завораживая участников «Фиела», а потом вещала им, что видела послания, направляя действия подручных в нужное ей русло.

И тут, словно в подкрепление её словам, пришло известие: на севере Гвесты замечены ферра-драконы!

«Фиела» моментально выехали туда, но успели лишь нагнать остатки кочевого лагеря. И не факт, что это был лагерь ферра-драконов. Проходя мимо пепелища костров и вытоптанной травы, Сатло думал, напали ли они на нужный след, или же это — лишь лагерь городских отдыхающих? Туристов, возомнивших себя первобытным племенем, купающихся в ручьях и собирающих ягоды и коренья на обед? Ответом ему послужил громкий, сотрясающий лес рёв и чёрная тень, брошенная на него с дочерью и его подручных — по небу к ним приближался разъярённый чёрный дракон, вынырнувший из-за деревьев.

— Господин, осторожнее! — крикнул один из подручных Сатло, и по дракону открыли стрельбу.

Стреляли с разных сторон, но сильный щит из чешуи не пропускал разящих пуль. Всё было бесполезно.

Люди сразу поняли, что дракон настроен агрессивно. Они засуетились под ним, мелкие, ища пулями слабые места, словно прощупывая колоссального дракона, как вдруг тот открыл широкую пасть, полную острых до жути клыков, и чуть снизился к ним. Длинные зубья сияли в свете солнца и были смертоносными кинжалами, но хуже была струя пламени, которой дракон с лёгкостью и ненавистью полил первых трёх стоящих впереди людей. Обугленные ошмётки безвольно упали на обгоревшую траву, и по поляне разнёсся сладковатый запах жжёной плоти.

Сатло выхватил пистолет, лишь когда дракон поднял голову, снизился и полетел к нему, до этого любуясь его грацией и титанической силой, тем, как перекатываются под чешуёй мощные мышцы, как налитые гневом глаза смотрят в глаза ему…

Дракон открыл пасть, издав оглушительный низкий рёв, такой, что вдали взлетели в небо встревоженные птицы, и выпустил ядовитый огонь, моментально испепелив доктора Сатло и ещё нескольких парней и девушек из «Фиела».

Но новая пуля — пущенная Синой — попала дракону прямо в глаз. От боли ферра-дракон потерял контроль над своим телом, и его заволокла дымка чёрного цвета, из которой на землю упал окровавленный мужчина — кем и был в человеческом облике ферра-дракон. Мужчина, постанывая и держась за раненую глазницу, попытался встать. Сина, не дав ему и секунды перевоплотиться вновь в дракона, выстрелила мужчине в голову.

***

Близ города Афэса, рядом с широкой Рыбной рекой жили ферра-драконы. Их спокойный, тихий дом был потревожен лишь раз — когда из дальнего племени пришло несколько беженцев с просьбой о лекарствах и ночлеге. Бежавших король драконов по имени Араме Золотое Солнце Лаятте расположил среди своих соплеменников, выслушав известие об истреблении ферра-драконов. Было решено навсегда исчезнуть из поля зрения людей и им подобных существ, так как иначе драконы просто перестанут существовать из-за несовершенных человеческих законов и их же смертоносных орудий. А этого король допустить не мог.

Новое поселение было огромным, сродни большому городу. Это и был город — город драконов, без имени, просто пристанище тех, кто отказался от цивилизации во имя традиций великого вида ящеров.

Город был сокрыт древней драконьей магией: никто из проходящих мимо живых существ не видел его, не слышал голосов и топота ног, не чувствовал запахов и не мог войти внутрь без знаний. А драконы, в свою очередь, выходили из города лишь в образе людей — прекрасных мужчин и женщин, и только по крайней необходимости. Околдованная территория защищала своих жителей, как птица защищает своё гнездо, с трепетом, с опаской, с любовью…

Глава вторая

Танцы драконов

Прошло несколько лет. Драконы обнаружены не были, и официально «Фиела» прекратила своё существование.

В городе драконов же был праздник прощания с летом — Паталья, день, возвещавший об уходе дивной красоты цветов, о сокрытии цветастых лепестков под жёлтой корочкой увядания, день, в который летели прочь птицы, разнося весть о холодах по всей округе.

В городе с ночи ферра-драконы украшали свои мраморные и каменные дома цветами — огненными лилиями и кровавыми бархатцами, красными розами и цинниями, георгинами, похожими на пучки пламени, — всё в городе возвещало о пришествии осени и падении мимолётной эпохи цветов.

Высокие окна домов с развевающимися лёгкими занавесками ловили в этот летний день нежный ветерок, точно так же, как и ситцевые одежды величественных жителей города без названия, расшитые бисером.

Компании ферра-драконов, смеясь и беседуя, неся в плетёных корзинах оранжевые и красные цветы, любовались своим городом, входили в галереи из мрамора, украшенные сценками из легенд о богах. Босые ноги ферра-драконов касались нагретого солнцем мрамора, а сами драконы, набирая в руки горсти лепестков, посыпали ими друг друга, смеясь и любуясь, как маленькие пламенные капельки падают на чистые белые плитки пола…

Все жители стекались к храму — дворцу короля Араме Золотого Солнца Лаятте. Сам он, хмурый и статный, облачённый в длинный пурпурный бархатный плащ, стоял на ступеньках храма, взирая на украшенный, будто полыхающий огнём, город, и вспоминал каждый из выпавших на его долгую трёхсотлетнюю жизнь праздник Патальи. Задумчиво склонив к переносице широкие брови, Араме коснулся рукой золотой короны, напоминавшей венок из сухих ивовых листьев, и провёл рукой по длинным золотым волосам, когда к нему пришло видение из прошлого: прямо перед храмом, тут, на площади из мраморных плиток, среди каменных фигур кружится в танце молодая и счастливая Карвения Синее Солнце, его первая жена, мать старших его двух детей — Тори Аттелии и Вереса Серебряного Бурана… Сердце защемило от боли, и король, стиснув зубы, отвёл взгляд, гоня прочь воспоминание о трагически погибшей возлюбленной…

Сзади к нему подошла Люсин Белая Луна Лаятте — его вторая, горячо любимая жена, черноволосая роскошная женщина с острыми серыми глазами, подмечавшими всё и вся. Её губы были плотно сжаты, и она, несмотря на обилие золотых украшений: серёг, витиеватой короны, браслетов — выглядела мрачно и настороженно, как натянутая струна скрипки, к которой слишком долго не прикасался любящий смычок.

Но сегодня должен был быть праздник, и хоть Араме Золотое Солнце и вспоминал грустное прошлое, ему, как королю, надо было прежде всего смотреть в будущее, которое вершилось прямо сейчас.

Раздались звуки трубы и бубна. Начались танцы. Многочисленные жители города драконов, пришедшие к храму, пустились в пляс, то держась за руки, то расходясь, то пускаясь в быстрый хоровод, смеясь и подпрыгивая вокруг широких костров, в которые по завершении праздника они кинут все цветы, все сорванные лепестки, чтоб задобрить зиму, чтоб непогода была коротка и мягка…

Но настал момент, когда мерно заиграл среди общей вакханалии музыки барабан. Король вышел вперёд, по левую его сторону стояла Люсин, а по правую — двое молодых высоких и красивых собой юношей — то были сыновья короля драконов. Старшим был Верес Серебряный Буран, прекрасно сложенный парень с высоким тугим хвостом чёрных волос, разделённых голубым пробором нескольких цветных прядей. Он был спокоен и улыбался народу. Второй же — Дэрадо Золотой Рассвет, единственный сын Люсин, имел длинные золотые волосы с алыми прядями, тело его пылало ярко выраженной мускулатурой, хоть парень и был несколько младше Вереса. Оба брата были обнажены по пояс, а руки их обвивали длинные, до пола, ленты в цвет их волос — голубые, чёрные, жёлтые и алые.

Король и королева драконов хотели развлечься и сравнить своих сыновей в искусстве танца, искусстве борьбы тела с самим собой. Это было излюбленным развлечением ферра-драконов: молодые юноши обнажались по пояс, повязывали на руки тонкие ленты и танцевали, а ленты взметались от движений в воздух, похожие не то на пламя, не то на струи водопада. В это же время девушки из города могли присмотреть себе подходящую пару, детальнее рассмотрев прекрасных танцующих.

Юный Верес первым сошёл со ступеней храма отца в центр площади и пустился в танец посреди хоровода соплеменников под весёлый музыкальный ритм. Он танцевал среди других драконов перед отцом и мачехой изысканный и нежный танец, закрыв глаза и отдавшись музыке душой и телом. Каждое движение было отточено, чётко и плавно, а сам юноша неслышно напевал про себя мелодию, знакомую с детства по этому празднику. Казалось, он сам станет весенним дождём, который сейчас затушит пожар огненных цветов и костров, когда на сцену вдруг вырвался его брат Дэрадо, кудрявый и растрёпанный, и сбил его с ритма. Необузданные, резкие движения Дэрадо походили на схватку с воздухом, в которой парень явно выигрывал. Верес чуть отошёл в сторону и продолжил плавный танец под яркую музыку свирели и барабана, в то время как Дэрадо, словно расталкивая остальных танцующих парней и девушек, занял центр вымощенной мрамором круглой площадки перед храмом.

Супруги Араме и Люсин сидели на ступенях храма в длинных полупрозрачных одеждах, с тяжёлыми бархатными плащами, расшитыми бисером и жемчугами, и курили густой дым из длинных трубок.

— Твой сын слишком несдержанный, — хмуро заметил Араме, выпуская струю пара из длинной деревянной трубки, инкрустированной драгоценными камнями и минералами.

— Смею напомнить, Дэрадо и твой сын тоже, — Люсин чуть приподняла одну бровь. — Он моложе Вереса, ему только шестнадцать. Да и Верес при мне чувствует себя скованно, ведь я ему не мать, — резко и звонко отчеканила она, откинулась на ступени храма и подложила себе под спину маленькую подушку.

— Верес сдержанный, но не от скромности, — спокойно продолжал, глядя на сыновей, король драконов. — Он чувствует музыку и поддаётся ей, а Дэрадо воюет. Не думаю, что из него бы вышел хороший король. Откровенно говоря, я бы выделил именно Вереса. В наше время, когда народ исчезает на глазах, нужен мудрый и спокойный правитель.

— В свои-то восемнадцать ему править?! — громко и желчно рассмеялась Люсин, смахивая с курительной трубки пепел. — А не рановато ли?

— Так я смогу многому его обучить, будучи рядом, — Араме сделал жест рукой, и оба брата перестали танцевать, переглянулись и пошли к нему, ступая по мраморным плиткам босыми ногами.

— Отец? — вскинул брови Верес, предчувствуя недоброе и глядя на него удивлённо. Дэрадо же был надменен и груб взглядом и не ожидал подвоха.

— Я решил, сыновья мои, — приглушённо сказал Араме Золотое Солнце, выпуская в сторону дым курительной трубки. — Решил, кто из вас двоих станет новым королём нашего города и поведёт народ дальше, к процветанию и жизни на Анвирии, — Араме убрал трубку, протянул руки, и оба сына присели к нему, обняв отца. Их длинные волосы защекотали ему лицо, напомнив юные годы, когда он сам впервые услышал намерение своего отца отречься от трона.

— Надеюсь, ты не ошибся, — ухмыльнулся Дэрадо, остро глянув на старшего брата Вереса.

— Прошу, отец, только не сообщай это при всех, дай нам пообвыкнуться, ведь… я… — напряжённо замешкался Верес, хмуря лоб и уже предчувствуя, что сообщит отец. Тот начал говорить, а Верес заранее сильно стиснул зубы.

— Хорошо. Потому что меня просит об этом будущий король драконов, — гордо и радушно улыбнулся Араме, приобняв широкой ладонью сына. — Это ты, Верес. Я выбрал тебя.

Люсин и Араме с неудовольствием увидели, как задохнулся от возмущения покрасневший Дэрадо, как не изменился в лице Верес… Но словно незримо помрачнел. Словно на него накинули тонкую, сотканную из чёрного ситца эльфов вуаль. Словно он не был рад такому великому исходу.

— Ты не рад, сын мой? — мрачно удивился Араме, нахмурился, подняв руку и коснувшись короны из золотых листьев. — Это будет твоим по праву. И это… — он обвёл широкой рукой танцующих, и ферра-драконы словно чуть притихли, вслушиваясь и перешёптываясь, о чём говорит их король, бросая на него короткие любопытные взгляды. Даже музыка, казалось, зазвучала тише, подслушивая разговор короля и его преемников.

Верес стоял, приоткрыв рот, но никак не шли к нему слова. Наконец, он подобрал их, тщательно избирая, чтоб не ранить возлагавшего на него надежды отца, и так мрачного. Также Верес ощущал взгляд его мачехи и понимал, кто может сейчас, при неумелых его высказываниях, подлить масла в огонь и настроить отца против него.

— Отец… — начал было Верес, но его прервал Дэрадо еле сдерживаемым вскриком:

— Это потому, что он старше?! — парень раскраснелся от гнева, глаза его, как и щёки, пылали, а золотые волосы стали отдавать алым пламенем. — Или потому, что от первой супруги?!

Не успел он это выпалить, как король вскочил и звонко ударил его по щеке.

— Не смей говорить о Карвении в подобном тоне! — Араме, свирепо глянув на сына, тяжело сел обратно на подушки, глубоко выдохнув, и взял курительную трубку, чуть успокоившись. Лоб его разгладился от набежавших морщин. — Не тебе учить меня, — он зло глянул и на Вереса, словно заставляя его принять престол.

Мелодия, словно музыканты старались скрыть произошедшую сцену, заиграла громче и неистовее. Ферра-драконы не смотрели в сторону храмовой лестницы, предоставив королю самому учить своих детей жизни.

— Именно поэтому королём станешь не ты, а Верес, — прикусив от злости красную губу, произнесла Люсин, её брови в гневе изогнулись, глаза сощурились. Женщина поминала про себя недобрым словом первую супругу Араме и мать его первых двух детей — Тори и Вереса. — Учись сдержанности, сын, и тогда, может… что-то и изменится в твоей судьбе, — желчно проговорила она.

Дэрадо скрипнул зубами, резко и неучтиво поклонился и спросил разрешения удалиться. Разрешение он получил сразу же.

Парень ушёл в толпу, и танцующие тут же отскочили в стороны, предчувствуя, что, не отойди они, Дэрадо бы растолкал их или даже устроил драку, но им повезло. Верес же с извиняющейся улыбкой старшего брата обратился к отцу и мачехе взглядом.

— Ну что, готов огласить перед всеми хорошую новость? — торжественно спросил король Араме у Вереса. Но тот отрицательно покачал головой, глядя перед собой пустым взглядом чёрных глаз.

— Отец, я бы хотел поговорить с тобой с глазу на глаз, — сказал Верес, проникновенно взглянув на родителя.

— Кажется мне… — произнёс благосклонно, но с натяжкой король, глянув на Люсин, — …что наш Верес недоволен. Ну что ж, идём, — он встал, приобнял сына за плечо и оба двинулись в обширные сады позади храма, где цвели пышные цветы и скромные яблони и вишни, наводняя воздух нежным ароматом, схожим с девственным ароматом весны. Оба ушли в цветочную тень деревьев подальше от чужих глаз, и только когда музыка перестала долетать до их ушей, Верес с трепетом перед родителем быстро заговорил:

— Отец, я хотел сперва посоветоваться с тобой, но всё так изменилось, что я не знаю, как высказать свою просьбу, не разгневав тебя…

Араме вздохнул, предчувствуя, что отнюдь не Дэрадо надо было сегодня журить, но чувствовал он к сыну нежность и любовь, поэтому готов был выслушать любую просьбу того, кто так напоминал ему покойную возлюбленную. Оба, отец и сын, сели под яблоней на тяжёлую мраморную скамью с резными ручками, и король посмотрел на тёмное ночное небо.

— Знай, Верес, я ищу лучшего для народа. Нас остаётся совсем мало, нас истребляют, а открыться миру мы ещё не готовы, и если управлять нами будет кто-то не по своей воле, то настанет крах всему. Не будет той светлой любви, которую правитель испытывает к своему народу, — он взглянул сыну в глаза своим мудрым тяжёлым взглядом. — Я угадал? — тихо добавил он.

Верес вздохнул и взял руку отца в свою, прижал к сердцу.

— Всё верно. Я не хотел бы править. Хуже…

— Что может быть хуже для отца, возлагавшего надежды… — спросил Араме, всё так же не сводя взгляда с неба.

— Я хочу уйти, отец, — Верес выдохнул и с готовностью сдержать гнев родителя продолжил:

— К людям. Хочу учиться, хочу узнать современный мир… Хочу, без оглядки на наше прошлое, начертить для себя новое будущее среди людей и цивилизации…

Отец потрясённо посмотрел на сына, потом отвёл взгляд и задумался. К такому готов он не был. Внутри боролись чувство гнева и желание выгнать сына и ощущение сквозящего одиночества, осознание никчёмности последнего древнего существа, охраняющего свои тайны и, как оказалось, лишь свои традиции… Но только ли свои? Ведь если Верес уйдёт, за ним потянутся другие — король Араме сам недавно посылал своего советника Аулию пожить среди людей, и тот принёс новости о таких вещах, которые сразили бы любого ферра-дракона, заразили бы желанием прикоснуться к ним. Желанием этим пользоваться. Жизнь оказалась бы для них лёгкой, не то, что в отдалении, в сокрытии… Где каждый день приходится бороться за существование, особенно холодной зимой. Кому тогда достанется их маленький, но сильный мир?.. Смешается с остальными, как у других ферра и народов Анвирии?

— А ты подумал о нас, Верес? — вместо крика тихо произнёс Араме, поднося к губам руку. — Подумал, что будет, если престол займёт Дэрадо? Он же всё здесь разнесёт… Он предаст пеплу то, что с таким трудом выстраивали мы веками…

— Я подумал. Но мне невмоготу, я… — не нашёлся, что сказать, и лишь сокрушённо покачал головой Верес.

— Ты не жил той жизнью, Верес, — уступчиво, но с тёплым упрёком произнёс король. — И уже к ней тяготеешь?

— Поэтому я и хочу попробовать…

— Но не боишься ли ты, что тебе там… понравится? — Араме склонил голову, и длинные пряди золотых волос упали ему на лицо. — Что будет с нами? Мне уже триста шестьдесят три года, я должен найти преемника.

Вдруг невдалеке на светлой от пяти лун каменной дорожке со стороны празднества показалась невысокая худенькая тень, освещённая огнями и обрамляемая ветвями яблони. Она быстро приближалась к отцу и сыну.

— Мой король, извините, могу ли я?.. — произнесла мелодичным голосом тень, и в свет лун вышел юноша, облачённый в тунику до пола, с длинными шёлковыми персиковыми волосами. Лицо у него было миловидное, с тонким носом и маленьким ртом, а большие карие глаза наивно смотрели на короля и его сына.

— Аулия, проходи. Нашёл нас таки, — с улыбкой сказал Араме, узнав голосок. — От тебя у меня нет никаких секретов, — король махнул своему советнику, и юноша, которому на самом деле было ровно сто лет, тихо прошёл к Араме с дорожки в тень.

Советники драконов отличались от советников любых других существ. Они сами выбирали себе господ, а те, в свою очередь, даже устраивали дуэли, чтоб переманить на свою сторону лучшего советника. Драконы-господа дорожили ими, доверяли советникам свои тайны, а те неустанно выполняли требования господ и готовы были отдать за них свои жизни, беря себе даже их фамилию в дополнение к своей. Эта преданность восполнялась защитой, ибо господа обычно были куда сильнее и выносливее хрупких советников. И куда крупнее в образе ферра-драконов.

— Подходя, я услышал, что Верес не хочет принимать ваш дар, мой король? — нежно переспросил Аулия, садясь на траву рядом со скамейкой у ног своего господина и его сына.

— Увы. И хочет он в цивилизацию… — тяжело вздохнул, уже смирившись, король и положил тяжёлую руку на хрупкое плечо Аулии, чуть сжав его от чувств.

— В этом нет ничего страшного! — заулыбался юноша. — Я сам там жил, я понимаю, к чему там можно стремиться, и мог бы предложить: почему бы Вересу не пожить там некоторое время? Так он будет объективнее, так поймёт, нужно ли это ему, или всё — блажь юности?.. — он заговорщически глянул на Вереса. Тот поражённо смотрел на внезапного сторонника. Аулия и раньше был миротворцем, утешал его отца, но чтоб решиться на такое — отправить наследника в город, наследника, наречённого будущим королём — он не ожидал в этом помощи советника отца.

— Ну раз ты так говоришь, то пускай некоторое время поживёт там, — устало вздохнул Араме, встал и медленно, сцепив за спиной руки, пошёл по мраморной плиточной дорожке в сторону праздника и музыки. Невдалеке сиял огонь костра, мимо него мерцали тени танцующих, и музыканты, забавляясь, выдавали безумные весёлые мелодии, звеня бубном и громыхая барабаном.

Вид у Араме был хмурый: он уже представлял, как начнёт предлагать ему в короли своего необузданного сына Дэрадо Люсин. Такого на ночь глядя он не хотел и думал уснуть раньше прихода жены с праздника Патальи. — Только, Аулия, полетишь с Вересом. Отныне ты — его, не мой советник. Согласен ли ты?

— Слушаюсь, мой повелитель, — склонил на бок голову юноша и длинные персиковые локоны соскользнули по его плечам на грудь и талию, прикрыв нежное лицо и таинственные тёмные глаза.

Глава третья

Переезд

Это была небольшая квартирка в высотном доме. Скромная прихожая с жёлтыми обоями и несколькими сияющими серебром крючками для одежды. Из прихожей была дверь в ванную, узкую, но имеющую всё необходимое: раковину, ванну, туалет и стиральную машину, комплект полотенец, свежих и чистых, пахнущих стиральным порошком. По коридору от прихожей жильцы сразу же попадали в большую гостиную, она же была — слева кухня, она же — справа спальня. В ней находилось два больших окна, и комната, широкая и просторная, всегда была залита ясным солнечным светом. В комнате находилась двухместная постель и диван, разграничивающий зону столовой и спальни, большой шкаф, столы — для обеда и рабочий, и несколько пустующих полочек, ждущих, когда на них поставят книги, фигурки, коробки — да что угодно.

В замке приглушённо щёлкнул ключ, и дверь распахнулась, впуская в чуть затхлую из-за редких проветриваний комнату дуновение свежего влажного воздуха подъезда. На пороге стоял удивлённый Верес, так и замерший с ключом в руке, а позади — Аулия с плетёной сумкой вещей. Оба были в современной одежде — джинсах и майках, в кроссовках — всё догадливый советник успел приобрести перед переездом в пригород Афэса, чтоб поменьше привлекать внимание людей своей внешностью. И ему удалось подобрать то, что им подходило больше, чем ситцевые или шёлковые туники драконов.

— Что ж, добро пожаловать в наш дом! — улыбнулся юноша и протолкнул замешкавшегося наследника короны в квартиру. — На ближайший год это — наше жилище! Я специально снял его надолго, чтоб нам не пришлось бегать по квартирам. Здесь так традиционно живут люди, ферра, вампиры… — он вдруг засмотрелся на свет заходящего солнца на обоях — ярко-рыжие перья незримой угасающей птицы.

Верес вошёл, вдохнул чуть спёртый от жары воздух и пропустил вперёд спешащего куда-то Аулию.

— Сейчас, открою окно — будет посвежее! — бегло сказал юноша и дёрнул на себя створку форточки. Тут же на него повеяло свежестью, ворвался воздух холодного вечера, а солнце заискрилось в волосах Аулии тёплым светом, золотя отдельные волоски и пряди.

Верес поставил на пол рюкзак с вещами, обернулся и закрыл дверь рукой, не глядя на неё.

— Стой! — воскликнул Аулия и подлетел к нему, снова открывая дверь. — Видишь? — он указал куда-то за неё. Верес выглянул и увидел оставленный в замочной скважине металлический ключ. — Так делать нельзя, тут есть воры и такого приглашения они только и ждут! — Аулия выдернул ключ и запер изнутри дверь. — Вот, теперь всё в порядке, — он поболтал ключами, словно разгоняя дым, и повесил их на крючок для одежды.

— Понял, — кивнул немного сбитый с толку Верес и пронёс внутрь вещи, подняв сумку Аулии с пола.

— Если что-то будет непонятно — ты спрашивай, — улыбнулся по-учительски мягко Аулия, садясь со вздохом на диван. — Боги, как я устал! А нам ещё в магазины идти… Здесь же ничего нет? — круглыми большими и невинными глазами он оглядел кухню напротив дивана, словно силясь заглянуть сквозь дверцы шкафов и холодильника.

Верес нахмурился, посмотрел на Аулию, потом оглянулся, не поняв, что имеет в виду друг. По его мнению, в комнате мебели и вещей вообще было более чем достаточно. Аулия же встал и показал на белый шкаф.

— Это — холодильник. В нём хранят еду, чтоб не испортилась. Он… холодный, — Аулия не нашёл других характеристик, подошёл к холодильнику и открыл его. Верес тоже глянул внутрь на несколько стеклянных полочек. — Да, увы… Пусто! Ах, да! — Аулия пошёл в коридор и поманил за собой Вереса рукой. — Эта комната — одна из занятнейших вещей в доме цивилизованных, — радостно заметил он. — Заменяет наши походы на водопад и на реку. Это — ванная, — он открыл прозрачную дверь, и оба парня вошли внутрь. Верес огляделся и заметил длинную штору, явно что-то скрывающую. Он взялся за неё и дёрнул в сторону, обнажив белую ванну и какие-то баночки на её бортике.

— Жарко, — не нашёл как ещё оценить комнату Верес, оглядывая доселе незнакомые ему вещи, кроме полотенец и верёвок для сушки белья.

Аулия взял всё в свои руки и указал на белое невысокое сооружение, похожее на скрученный лист дерева.

— Это — раковина, — он открыл кран и пустил в раковину шипящую воду. — Тут будем чистить зубы, умываться, мыть руки от грязи… Всё, как на водопадах, только есть горячая вода, — он повернул вбок кран. Верес уже с усмешкой глядел на него.

— Понял, про зеркало только не объясняй, — он подставил под струю палец и улыбнулся: вода и правда была тёплой, приятно тёплой. Такую им приходилось греть в чанах, а поэтому Верес привык мыться только холодной водой. Такое же изобретение в цивилизованном мире было очень приятно. Но сколько всего стоит за этой простой струёй из крана! Как восхитительны эти новшества…

Аулия с интересом глянул на него, на воду, закрыл кран и указал на белый стул с монолитным сиденьем и дыркой с водой посередине.

— Раз такой догадливый, скажи, что это?

Верес нахмурился, прикидывая, можно ли сидеть на этом стуле.

— Это — унитаз, — Аулия кратко и сильно стыдливо, лишь расплывчатыми намёками принялся объяснять рассмеявшемуся Вересу, что тут к чему, краснея и нехарактерно для себя запинаясь. Потом настала очередь ванны.

— Давай, бери этот шланг! — скомандовал он Вересу.

— Чую подвох, — тот приложил было силу, готовясь вырывать шланг из цепкого металлического держателя, но шланг поддался легко. Верес, чуть отпрянув от неожиданности, уставился на него, и тут увидел знакомый, как у раковины, кран, и повернул его. Из шланга моментально брызнула ледяная вода, облив парня и вскрикнувшего от неожиданности Аулию, тут же спрятавшегося за Вереса и обхватившего его за торс тонкими руками.

— Выключи! Что творишь! — юноша, смеясь, ловко переместил шланг в ванну и выключил его. — А так будешь делать, только сидя в ванне, вот там, и за закрытой шторкой. Иначе, — он показал на мокрый пол, наклонился и достал из-под ванны тряпку, — …затопим соседей. А это денег стоит. Нам придётся платить им за ремонт, потом ремонтировать наш сломанный пол, и, не дай бог, хозяева квартиры узнают… — Аулия присел и стал быстро вытирать с пола лужицу прозрачной холодной воды, потом выжал тряпку и забросил её обратно под ванну в стоявший там таз.

Верес, внимая этим действиям, весело вздохнул:

— Не понимаю: то ли тут легче жить, то ли сложнее… — он повесил обратно шланг, взял полотенце и накинул Аулии, мокрому и немного замёрзшему, на голову.

— Спасибо! — бодро отозвался тот, теперь вытирая уже лицо и выжимая длинные волосы. — Я всё объясню и ты поймёшь! Это не так и сложно. Я быстро разобрался, что к чему, даже будучи один.

— Даже не представляю, как можно в одиночку тут освоиться.

Весь вечер они провели, то осматривая квартиру, то гуляя в пригороде — Аулия рассказывал, где что можно купить, — то изучая два новеньких смартфона. К концу дня Верес уже делал первые в жизни снимки на камеру, и на его смартфоне появилось фото Аулии у цветов, а сам Аулия сдавал в ближайший ломбард оставшиеся золотые украшения, которые король драконов отдал им, чтобы парни обменяли их на деньги.

Совсем стемнело. Оба, смеясь и неся пакеты с едой в квартиру, шли вдоль домов. Всё пахло уходящим летом, чуть пожухлой листвой, закатом, тёплым ветром и смехом гуляющих детей, так не ценящих эти секунды блаженного мимолётного детства.

— Всё равно мне кажется, тут мало пространства, — настаивал на своём Верес, идя по улице и наблюдая, как мимо проходят люди и даже не смотрят на парней, не подозревают, кто перед ними. От этого становилось веселее на душе, будто лишь они вдвоём знают какую-то тайну. По-детски, но это так сближало, когда вокруг — ни одной знакомой души. — Захочу я обратиться в дракона — я же дом снесу своим размером.

— А ты не превращайся. Тут редко кто меняет человеческую форму на звериную, — Аулия припомнил, что он сам — крохотный персиковый дракон размером с человеческую руку, а Верес — огромный чёрно-бирюзовый монстр. — Слышал, на юге несколько лет назад нас уничтожали? Не дай бог это повторится, узнай кто, что в городе появились драконы… Мне бы не хотелось сражаться вдали от дома, а новейшее оружие людей легко сделает нас пленёнными… Ну… — он печально замялся, опустив глаза. — Меня, по крайней мере.

— Не переживай, Аулия, — Верес легко перекинул покупки в одну руку и положил свободную на хрупкое плечо друга. — Я не дам тебя обидеть. Может, ещё не со всем здесь разобрался, не понимаю, что к чему, но рядом со мной ты в безопасности, как и с отцом.

Юноша покраснел и только и смог в ответ робко улыбнуться, опустив взгляд в пол.

Они отошли от большого торгового центра и ступили на мощёную старенькую площадь. Вдали раздался гудок поезда, возвещавшего о своём прибытии, запахло машинным маслом и дорожной пылью. Пробежал ребёнок, взметнув в небо стайку потревоженных голубей, гуляющих по площади… Верес и Аулия любовались этим, даже не ощущая тяжести пакетов в руках. Как можно было думать о плохом, когда вокруг кипела жизнь?!

Парни сошли в небольшой скверик, прогуливаясь по вытоптанной между деревьями дорожке. Зажглись по бокам первые фонари, напоминая о ночи: стало по-домашнему уютно и по-вечернему прохладно. Аулия и Верес одновременно воображали себе, что так горят сейчас свечи у них в родном городе без имени.

«Как там сейчас отец?» — думал Верес. — «Я так расстроил его, я должен убиваться, а я ощущаю счастье и единение с этим миром. Мне приятны эти запахи, приятны, как и у меня дома, играющие дети людей, сами люди. Я не испытываю отвращения перед ними, хотя их соплеменники убивали нас… Я не боюсь их, хотя я здесь первый день и так далёк от дома… Мне хорошо… А отцу — нет. Что за неблагодарный сын. Но я проникаюсь каждой клеточкой тела, каждой фиброй души любовью к этому миру, к этому непознанному городу… Мне тут тепло, и дело не в лете, не в зашедшем солнце и не в остывающем асфальте. Я просто люблю… Мне просто хочется тут быть. Даже ценой короны. Ведь, будь мне плохо, я бы наверняка ощущал себя чужаком, а я, наоборот, словно попал в Рай. Я тут свой… Я нашёл своё место…»

Они прошли парк с его щебечущими соловьями, с воробьишками, клюющими хлеб возле пожилой женщины, и к их уходу запела сойка мяукающим голосом. Выйдя из парка к домам, кирпичным и панельным невысоким пятиэтажкам, в окнах которых уже горели вечерние огоньки, Верес и Аулия, сами того не замечая, мечтали об одном — лежать и слушать в ночи соловья или сову, смотреть на ночное небо и луны…

«Я так рад, что удалось вновь вырваться сюда!» — думал Аулия. — «Как рад я хоть ещё на несколько дней оказаться в пригороде Афэса… Что за чудесные дома, чудесные люди, чудесный воздух… Пусть не столь чистый и совершенный, как у нас, но такой припыленный дорогами и машинами, такой тёплый от асфальта и такой… такой!..» — он буквально задыхался в мыслях, сам влюблялся в это место, и готов был со скрупулёзностью учёного под микроскопом изучать традиции и обычаи, волшебные приборчики вроде «смартфона» или «пульта», смотреть о событиях по «телевизору» и наслаждаться цветной печатью в «журналах». Как прекрасен был этот мир, где всё дозволено и всё уже расписано! Только возьми книгу — она всё расскажет, только нажми кнопку — увидишь другой конец света, и не нужно расправлять крылья и лететь, не нужно упрашивать старейших обрюзгших драконов поведать тайны мироздания — всё расскажут уступчивые и радушные книги, которые Аулия так любил, всё покажет всезнающий интернет.

Они дошли до подъезда и вошли внутрь. Пахло прохладой, хотя на улице было душно. Пройдя по ступенькам на свой третий этаж, Верес вынул ключи, усмехнувшись, вставил их в замочную скважину и открыл дверь. Пока он нащупывал свет, Аулия уже скинул кеды и прошёл в ванную.

— Так жарко! — сказал он, открывая кран. — Я не верю, что настанет осень.

— Настанет, мы же уже призвали её, — пошутил про Паталью Верес, скидывая кроссовки и ставя их к стене. — Я запер дверь, не переживай.

Ключи звякнули о стену — Верес повесил их на крючок.

Парни вымыли руки и прошли в комнату. Аулия принёс шуршащие пакеты и раскрыл их, рассортировывая всё по холодильнику и пустым полкам шкафа. Появились котлеты, замороженные гарниры, овощи и фрукты, плитки шоколада, которыми изредка баловались драконы, когда кто-то из них выходил обменять что-то из города драконов в Афэс на редкости. А тут они взяли аж три шоколадки, и Аулия был беспредельно рад этой мелочи, словно ребёнок. Крупы, соль, сахар, приправы, которые были и у драконов, но в значительно меньшем количестве — всё собрали из магазина ловкие руки Аулии.

Наконец он закончил и принялся заниматься вторым этапом — готовкой.

— Смотри! — Аулия достал сковороду из ящика и поставил её на варочную панель.

Верес подошёл к нему, отложив разбор своих вещей в шкаф и на сиротливые полочки.

— Да? Помочь?

— Нет, но запомни, это — замороженная смесь для жарки, её можно не готовить, лишь разогреть — и всё! Очень экономит время, ещё одно волшебство этого мира! — Аулия держал обеими руками зелёный пакетик с нарисованными овощами и жареной курицей. — Высыпаем сюда… — он выложил содержимое на сковороду, а потом взял вилку. — И постепенно перемешиваем. А вот так добавляем «огня» конфорке.

— Огня? — не понял Верес. Но догадался на расстоянии приблизить руку к плите. — Горячо… То есть греет без огня? — его глаза оставались спокойны, но сам он был удивлён и всё больше влюблялся в этот мир. — Как много теряет отец… Как много теряем мы все…

— Это точно, — Аулия взглянул ему в чёрные глаза и улыбнулся. — Ведь так жить удобнее и проще… В наших поселениях тоже прекрасно, я никогда ни на что не променяю секунды, когда я босой хожу по тёплым мраморным плиткам, нагретым солнцем, но… Надо признать, что мы значительно отстаём от мира.

— Вот бы показать это отцу… — серьёзно сказал Верес.

— Не стоит. Ему триста лет. У него свой мир, — отрицательно, но по-доброму закачал головой Аулия. — Мне сто лет, Верес, и я знаю, как трудно перестроиться.

— Но ты же смог, — улыбнулся ему Верес.

— У меня не было выбора, — мягко ответил ему Аулия, с теплотой вспоминая Араме. — Это был приказ твоего отца. Мог ли я ослушаться?

— Отец добр… — напомнил ему Верес, пальцами то добавляя на варочную панель огня, то уменьшая его.

— Потому я и не мог, — Аулия мечтательно улыбнулся, вспомнив мудрого спокойного короля, потом взглянул на Вереса — но тот был копией своей покойной матери. Кроме тактичности и спокойствия. Этим он был в отца.

***

В тени пышного сада города драконов пение птиц заглушал вопль негодующего второго принца семьи Лаятте. Дэрадо, ходя из стороны в сторону, обрушивал ругань на старшего брата перед двумя друзьями — миловидным златокудрым Ахиллом, облачённым в тунику, оголяющую одно плечо, и вплетавшим в длинные кудри цветы, срываемые тут же, с клумбы; и высоким, крепким, мрачным парнем со следами драконьих укусов на плече — Андалузом, который от неудовольствия теребил серьгу-монетку на тонкой цепочке.

— Мало того, что мой брат станет королём, так он ещё и вздумал уехать! Просто свалить от нас! — тяжело дыша, Дэрадо ударил в ствол яблони мощной рукой, и деревце испуганно затряслось, роняя лепестки. — В то время как я всегда здесь и что?! Что с того?! Я всё равно не получил НИЧЕГО!!!

— Ну, он же вернётся… — лениво растянул слова Ахилл, накручивая на палец прядку волос, и глянул на своего грозного советника — Андалуза. — Вот вернётся — поговори с ним, он не особо горит жаждой власти, вдруг уступит? — Ахилл потрепал кончик волос и выпустил его из изящных длинных пальцев с острыми ногтями.

— На твоём месте я бы не прохлаждался, а занялся делом, — прервал их беседу низкий голос Андалуза. — И доказал отцу, кто истинный правитель. Иди и…

— Точно! — Дэрадо стукнул себя по руке кулаком. — Я просто возьму и… убью его, — кончики светлых волос парня стали краснеть, а взгляд чуть затуманился. — Чего проще. Этим я докажу свою силу, этим же лишу отца первого наследника, — он отвернулся, о чём-то задумавшись, и через плечо глянул на друзей.

— Эй-эй! — возмутился Ахилл. — Это ещё что, Дэр!

— Не глупи, умерь свой пыл, — не поверил ему Андалуз. — Верес хоть и тихий, но силён. И он — твой брат.

— Мы никогда не были близки. Он только мешается мне. Всегда мешался.

Волосы Дэрадо совсем покраснели, исчез блеск благородного золота и вылез алый оттенок, предвещающий рассвет крови.

«Всю мою жизнь, всё детство нас сравнивали с Вересом не в мою пользу…» — зло думал Дэрадо. — «Я не понимаю своих чувств к нему, я пылаю, я весь горю от мысли его убить! Я любил его в детстве, но неужели это — в прошлом?! Верес должен, как и его мать, остаться в прошлом. Ведь… Будущее за мной и моей матерью. Это же настоящее моего отца?..» — сердце его бешено колотилось, так, что на мгновение даже потемнело в глазах, но парень сделал глубокий вдох и наваждение прошло.

Советник и господин переглянулись, и Ахилл понял, что Андалуз не собирается оставлять друга без присмотра.

— Решил. Я отправляюсь за Вересом и будь что будет, — Дэрадо отвернулся и пошёл прочь от друзей. Те ещё раз переглянулись: Ахилл — растерянно и нерешительно, Андалуз — уже всё поняв и приняв.

— Будь я проклят, если он что-то учудит! — зашипел Ахилл, вытряхивая из волос рукой цветочки. — Папаша нам головы свернёт!

— А у нас иного выхода и нет, как присматривать за ним. Тебя жизнь ещё не научила ничему, когда он пытался в детстве прибить Вереса за то, что тому король пожаловал большую комнату, чем ему?

Ахилл тяжело вздохнул и запахнулся в тунику плотнее:

— Ну… Я надеялся, он вырос. А Дэр остался прежним ребёнком.

— Злым ребёнком.

***

Это была светлая белая и просторная лаборатория в подвале под усадьбой. Чуть зудели многочисленные плоские лампы под потолком, сияя белым, слишком искусственным светом. У стен стояли многочисленные шкафы с реагентами, книгами, холодильные камеры с препаратами, замороженными в годах.

Над тонким металлическим столом склонилась женщина в белом, испещрённым древнеэсинскими иероглифами платке, покрывавшем голову, в защитном белом костюме и резиновых перчатках. Её короткие чёрные волосы, стриженные под каре, были убраны за уши, на шее висели многочисленные божественные амулеты на шнурках, а на губах застыла мечтательная улыбка. Женщина одной рукой листала старый дневник с формулами, описаниями экспериментов и зарисовками, сделанными старыми чёрными и коричневыми карандашами, выцветшими и полустёртыми; другой рукой, чуть подрагивающей, она держала мензурку. Вычитав нужное, женщина коснулась деления на мензурке, и вода осветилась белым клубистым паром. В секунду в стакане жидкости стало столько же, сколько указывал палец женщины на делении.

— Вот столько… — тихим шёпотом торжественно произнесла она и призывно крикнула. — Лукис! Войди, пожалуйста!

Белая дверь лаборатории неслышно открылась, и за ней показался высокий парень без защитного костюма. Один глаз его был слепой и белый, другой болотного цвета. Парень прошёл к женщине.

— Слушаю, — с лёгкой заинтересованностью проговорил он, останавливаясь близ неё. Женщина протянула ему мензурку, не сводя с неё глаз.

— Это лекарство, Лукис. Выпей, — наставительно сказала она, глядя пронзительными малиновыми глазами ему в глаза, и кивнула. Парень аккуратно взял из её рук лекарство, присматриваясь к жидкости.

— Сина, это… то самое? — шёпотом, с лёгкой надеждой в голосе спросил парень. Когда-то от тяжёлых экспериментов Сины Хатальи он почти лишился зрения, но верил, что женщина с помощью крови драконов не только исправит это, но ещё и подарит ему вечность… Вечную жизнь без страха смерти. Ибо смерти он боялся больше боли, больше потери близких. Ничего страшнее того, что было там, за гранью, не существовало для Лукиса. Он приходил в ужас от одних мыслей о том, как будет лежать в гробу, или о том, как его тело отправится в печь, чтоб сгореть навсегда и превратиться в маленькую горстку пепла. А куда денется его душа? Куда денутся все знания, вся сила духа?.. Что будет с его мыслями после погребения? Вдруг он… продолжит чувствовать боль? Вдруг просто останется недвижим, пока языки пламени будут ласкать его, или пока черви будут насыщаться его плотью?.. Лукис задыхался от кошмаров и был готов на любое преступление, лишь бы только избавиться от смерти и обеспечить себе вечную жизнь.

— Попробуй. Обещать не буду, кровь была очень старой особи. Но попробуй, — Сина тонким пальцем подтолкнула мензурку к его губам, и парень сделал несколько доверчивых глотков. Казалось бы, столь хрупкую женщину он мог бы переломить пополам мощными руками за все эксперименты, которые она вздумала на нём ставить, но что-то неподвластное его уму крылось в малиновых глазах Сины Хатальи. Они обещали, они обольщали и дарили надежду на высшее, на недоступное разуму обычного человека. Они сияли божественным. Ни у кого не было таких глаз, как у неё. И это заставляло верить в неё, как в бога, в посланника, в ангела небесного. Ведь таких глаз не может быть у человека. Значит, Сине Хаталье доступны знания, которых нет у него, у Лукиса, и, если она действительно ангел, он пойдёт за ней на край света.

Лукис без колебаний подчинился и выпил содержимое. Чуть поморщился — пищевод сотрясла пламенеющая боль, но парень выдержал, стиснув зубы. И не такое доводилось терпеть. Он быстро поморгал, надеясь, рассеянно оглядел лабораторию, но глаз так и не оправился от прошлого.

— Не помогло… — с трудом проговорил он, чувствуя смятение и стыд, что разочаровывает её, ангела, который бьётся днями и ночами, выводя формулы в его спасение.

— Так я и думала, — резко сказала Сина и обернулась к столу, положив на него обе руки. — Здесь, — она показала на дневник, написанный на древнеэсинском, неподвластном Лукису языке, — говорится же, «кровь юного дракона»! А как нам надо было понять, юные они или нет, если они все на лицо — юноши да девушки… — но в её голосе не было злобы, он звучал, как голос задумчивого философа. — Ладно. Есть ещё идея. Можешь идти, — она помахала ему рукой на дверь, вновь погружённая в свои мысли.

— Слушаюсь, — он развернулся было, продолжая мысленно стыдиться своей неудачи, и тут Сина произнесла:

— Если что-то почувствуешь — немедленно иди сюда, я должна отслеживать любые изменения в твоём организме.

— Конечно, — кивнул Лукис и тихо удалился, прикрыв за собой тяжёлую белую дверь.

Сина осталась одна. Она печально вздохнула и отошла от лабораторного стола к шкафу, ища нужную, известную только ей книгу, в которой, как казалось женщине, она вот-вот что-то найдёт. Важное и необходимое…

Вдруг в дверь постучались.

— Войдите! — сразу громко отозвалась она, не поворачиваясь, только поправив на руке перчатку.

Вошёл мужчина с короткими мелированными волосами, накаченный, мужественный, и такой же покорный перед силой Сины.

— Исам? Что-то… Есть новости? — быстро проговорила она и обернулась, внимательно посмотрев на него своими удивительными глазами.

— И очень хорошие, госпожа, — он с интересом оглядел лабораторию тяжёлым взглядом, всё было ново и непривычно ему. — Я не нарушу ничего, показав здесь одну вещь?..

— Нет, я сейчас уже не работаю. Что же это? — она мелодично хихикнула и пошла навстречу свёртку, протянутому Исамом. Бегло стянула перчатки, кинула их на стол позади себя и, ловко развернув свёрток, достала большой плоский кулон из мятого золота с рубиновой вставкой неогранённого пылающего камня.

— Драконье золото! — резко воскликнула Сина, глядя на кулон расширившимися от радости и удивления глазами. — Так и знала, они проявятся! Где ты его обнаружил?!

— В ломбарде пригорода Афэса сейчас такого навалом. Какой-то глупый парень с длинными персиковыми волосами продал всё за огромную сумму, а продавец дал знать мне, — гордо ухмыльнулся Исам, уперев свободную руку в бок.

— Они решили податься в цивилизацию? — усмехнулась Сина. — Много золота — значит, парнишка хотел снять тут жилище, купить необходимое для жизни. Персиковые волосы, конечно, не новинка для нынешних людей, но, думаю, отыскать такого мальчика будет легко. И вряд ли он переехал один, — Сина опустила глаза, а потом резко подняла взгляд, нацеленный в глаза Исама. — Ищи всех парней и девушек с приметной внешностью. Любого из них проверяй, не жалей иглы. Они сами дали нам знак, это — судьба. И она свела нас, наконец!

***

На пригород Афэса опустилась лёгкая тёплая ночь. Запоздалые прохожие медленно, любуясь отцветающей природой, шли к своим домам по освещённым фонарями улочкам, заворачивали к подъездам и скрывались за чуть скрипнувшими в неудовольствии потревоженными дверьми. Ветер гнал по улицам уставшие листья, шуршащие и напоминающие, что лето кончается и скоро в свои права вступит прекрасная и царственная осень. Живое будет источать яркий аромат увядания, и в конце концов исчезнет зелень, покрывшись золотистым цветом прощания.

Верес лежал в постели на мягких белых простынях и смотрел в окно. Пролетела заплутавшая птица, еле успевающая в темноте найти себе пристанище, гулко заурчал мотор машины, проехавшей по пустой дороге вдали, и всё стихло. Только повернулся на бок на диване Аулия, которого Верес упорно уговаривал лечь в постель. Принц апеллировал тем, что его друг много старше и скорее ему нужна удобная постель, но Аулия утверждал, что Верес — наследник, и спать ему пристало не на диване под пледом, а на удобной кровати, если не с балдахином, то хоть такой. В итоге парни решили, что будут спать в постели по очереди, чтоб никто не был ущемлён. И первую ночь по жребию выпало спать в кровати Вересу.

«Так странно… Непривычно…» — думал он про себя. — «Мне казалось, переехав в город, буду переживать, нервничать… Но я спокоен, как и всегда…» — он повернул голову и увидел в темноте спинку дивана и свесившиеся с подлокотника растрёпанные персиковые пряди. — «Заслуга ли в этом Аулии, который обучает меня? Или я просто вырос из того, чтоб нервничать в предвкушении чего-либо? Может, я ещё просто не осознал, что пришёл конец моей прошлой жизни? А может, не пришёл, и провидение моим спокойствием сигнализирует мне: ты вернёшься в город драконов и всё станет, как прежде?.. Что ждёт меня? Стану ли я тут счастлив? Тут, вдали от дома и родных? Вдали от отца и народа… Променял их на цивилизацию, которая не давала мне ничего, только отобрала много лет назад умершую мать… Ведь это из-за людей она умерла. А я в итоге ушёл сюда… Не предатель ли я? Не предаю ли память матери и жертв моего народа?»

Вдруг зашелестел плед и с дивана медленно встал сонный Аулия. Он тихонько прокрался в ванную, включил зашумевшую в ночной тишине воду, налил стакан прохладной воды. Верес услышал мерные глотки, и через пару минут юноша вернулся. Верес притворился спящим, чтоб Аулия не подумал, что разбудил его.

«И всё же я не предатель. Нет. Ведь я ушёл не к людям, я просто ищу свой путь. И он пролегает далеко от группировки «Фиела» и иже с ними».

С этими мыслями Верес смог заснуть.

***

В это же время в постели не могла уснуть Сина Хаталья. Она то ворочалась на кремовых простынях, то теребила маленький овальный алый кулон на короткой нити у горла, то сжимала простыни руками, то вдруг начинала тяжело дышать. Она всё не засыпала, и не знала, как приблизить новый день.

«Всё, что я хочу, я уже успела сделать. Мне осталось лишь ждать нового рассвета, ждать новостей от помощников, которые бы сообщили мне радостную весть: они нашли дракона. Или нескольких? Вряд ли тот юнец дерзнул бы в одиночестве переселиться в пригород. А если и да — то он обладает недюжинной силой и может дать отпор. Пожалуй, это достойный экспонат и его ДНК придётся по вкусу многим, а тем более — Лукису, перед которым я так виновата… Смогу ли загладить перед ним вину? Смогу ли извиниться поступком? Ведь он слепо вверил мне свою судьбу. Я теперь не имею права отступить… Я должна во что бы то ни стало выполнить обещания, данные моим людям»…

***

Прошло несколько недель. Верес обжился на новом месте, а Аулия всеми правдами и неправдами смог устроить его в одиннадцатый класс местной школы, ибо парень хотел не только пожить, но и учиться дальше среди людей. Учителя в городе драконов были хорошие, некоторые не один век наблюдали эту жизнь и многое могли рассказать, поэтому, чуть подтянувшись с репетиторами и книгами, Верес смог кое-как сдать экзамены и был принят — всё же он являлся не обычным драконом, а принцем, и за его образованием следили особенно тщательно. Хотя второму принцу Дэрадо это не мешало прогуливать уроки и развлекаться с друзьями на водопадах.

В этот вечер именно этим Дэрадо и занимался.

С горы слетали потоки тяжёлой воды, шумя у основания бурной пеной, обволакивающей озеро под водопадом. Среди больших камней, скинув на их серые спины свои туники и сандалии, спасаясь от нестерпимой жары, скорее в воду опустились Дэрадо, Ахилл и Андалуз. Ахилл заплёл длинные золотистые кудри в высокий пучок и, как и все, по пояс в воде, откинулся спиной на камень и закрыл в удовольствии глаза. Вода ласкала его и омывала нежными прикосновениями уставшее после тренировок тело, шум падения волн водопада расслаблял и настраивал на мечтательные мысли, а солнце золотило лицо и локоны.

— Какой уморительный день! — простонал он. — Анда, почешешь мне спинку?

— Это приказ, господин? — устало вздохнул Андалуз, омывая водой жилистую шею.

— Ну а кроме приказа ты неужели ничего не сделаешь?! Для меня?.. — прогнусавил парень. — Зачем ты мне тогда?! — обиженно пискнул он.

— Господин, вы приказываете мне ответить? — нарочно выделяя каждое слово, спросил Андалуз.

— Боги, да ну тебя!!! — Ахилл резко зачерпнул воды в руку и окатил спокойного Андалуза. Тот и ухом не повёл, пока с него стекала вода.

— Будь я твоим советником, Ахилл, я бы тебя давно придушил, — ухмыльнулся Дэрадо. — У Анды выдержка ангельская.

— Ещё представится возможность, — хмыкнул тот. — Кстати, по поводу придушить, ты так и не решил, что сделаешь с Вересом? Ты простил его?

Дэрадо помрачнел, и его золотые волосы снова чуть тронул алый цвет с кончиков и корней по всей длине.

— Я думал об этом, — помедлив, ответил он, погружаясь по шею в прохладную воду. — Только вот… Он совсем исчез, стоит ли мне его искать?

— Ну твой отец ещё же не назначил тебя своим преемником, значит, Верес по-прежнему является первым кандидатом в короли, — Ахилл опустился по плечи в воду и вытянул длинные тонкие ноги, пиная Андалуза, на что тот, как скала, никак не реагировал, не повёл ни единым мускулом лица и тела.

— Это верно. Тогда в ближайшее время надо будет найти его и узнать, что он о себе думает, — Дэрадо стиснул зубы, и в этот раз ему удалось справиться со вспышкой злобы: будь он на месте Вереса, уехал бы он из дома — никто бы не обратил внимания и уж тем более не стал бы ждать его возвращения, чтоб отдать ему трон.

«Или я ошибся, и отец был более ко мне благосклонен, раз не останавливал Вереса и не возвращал его всеми силами на трон? Может, это намёк мне?..» — мелькнула у Дэрадо мысль.

— Чур мы с тобой! Да, Анда? — Ахилл, наконец, вывел из себя Андалуза, и тот, резко втянув в лёгкие воздух, вскочил, схватил парня за пышную золотую шевелюру и одной рукой отшвырнул в другой край озера. Ахилл заливисто рассмеялся, кудри его разметались, сделав парня похожим на наглого русала, и он поплыл обратно.

— Ещё раз что-то подобное, мой господин, и я за себя не отвечаю, — Андалуз спокойно встал из воды, предоставив возможность любоваться своей мускулатурой, взял вещи и стал одеваться. Ахилл обиженно опустился глубоко под воду с головой и через время выпустил струйку пузырьков. Андалуз наблюдал за ним, ждал, потом нехотя влез в воду, намочив одежды, сунул в место, где должен был быть Ахилл, руки, и нащупал парня. Рывком выдернув его из воды, он, закусив губу, поглядел немигающим взглядом зелёных глаз на блондина.

— Утонуть вздумал? Мало мне с тобой возиться? — низким голосом проговорил он.

Ахилл расхохотался чистым детским смехом, потом вырвался и поплыл к камню со своей одеждой.

— Слышал, в городе совсем другие условия, и ванна у каждого своя, а не вода на водопадах! — Ахилл отжал волосы и откинул их за спину. Они мокрой паутинкой повисли на его плечах.

— Нам представится возможность это узнать, — Дэрадо накинул на широкие плечи тунику и вышел вслед за друзьями.

***

В школе была просторная тишина. Словно сговорившись, сразу в нескольких классах на последний урок заготовили контрольные работы. Коридоры были освещены солнцем из высоких окон, но ни одной живой души в них не было. Только скрипели тонкие шариковые ручки по бумаге в классах да переворачивались сдвоенные листки. Были повороты головы украдкой, чтоб не заметил учитель, был тонкий, дымообразный шепоток, были спрятанные в пеналах и зажатые в коленях смартфоны.

Верес, сидя за партой, дописывал решение алгоритма, подперев голову рукой и немного скучая. Он выводил ответ и, быстро проглянув работу и подписав лист, но не полным именем, а лишь первым именем и фамилией — Верес Лаятте — встал одновременно с ещё несколькими учениками и пошёл сдавать учительнице работу.

У драконов издревле было два имени: своё, и второе — принадлежавшее небесной звезде, в честь которой дракон был назван — как у Вереса — Серебряный Буран; и ещё фамилия — имя рода. Если же фамилия была сдвоенная, ею дракон говорил, какому роду он служит советником, словно супруг, беря это имя себе.

Верес возвращался к своему месту и уже протягивал руки к сумке, когда услышал шёпот:

— Слушай, подожди меня! Дело есть! — шепнул ему сосед по парте — нагловатый на вид парень в толстовке, с длинными светлыми прядями волос спереди и тёмным вихром сзади — Ларка Сельвефелья. Верес поднял на него заинтересованный взгляд.

— Ларка, не сегодня, давай? — прошелестел с парты позади его друг, Тимари Тиварлиматти, выглядевший постарше Ларки, гораздо мрачнее и с чёрной чёлкой на один пронзительный глаз. Парень был ферра-летучей мышью и выпускал длинные клыки над нижней губой, что делало его похожим на вампира, чего он и добивался. А в сочетании с чёрной одеждой и бледной кожей выглядел он ещё более эффектно.

— Сегодня! — резко обернулся к нему Ларка. — Сегодня много поездов будет — а значит, больше людей придёт! — шепнул ему парень, пока Верес собирал в сумку учебники.

— Ларка! Опять двойку захотел!? — пророкотал голос учительницы, и она со стуком отложила ручку, словно предупреждая ученика. — Не понимаю, зачем тебе писать контрольную, если всё равно ты получишь два?!

— Именно в этот раз не получу! Готов спорить на пять в четверти! — Ларка встал, прошёлся по классу и гордо протянул сузившей глаза учительнице лист бумаги.

— Что, опять за тебя всё Верес решил? — недовольно пробубнила она, а Верес ухмыльнулся, откинул прядь чёрных волос и вышел из класса.

Ларка поспешил за ним и, открыв сдвоенную деревянную дверь, выскользнул в прохладный коридор.

***

Несколько недель назад был очень солнечный день. Верес потрясённо стоял на площади перед невысоким парнишкой-одноклассником, который кричал во весь голос о какой-то госпоже Виллиане, о том, что она хочет защитить собратьев-драконов. Верес ничего не понимал, но видел, что парень знает о них! И хочет что-то изменить, как и он… Верес не выдержал:

— Почему ты говоришь о драконах, Ларка?! — он резко притянул к себе парня за толстовку и зашептал ему на ухо. — Что тебе известно?..

— Ничего, разве что… — Ларка ощутимо вздрогнул и отстранился:

— Только то, что за ними реально ведётся охота и госпожа Виллиана, баллотирующаяся в мэры пригорода Афэса, хочет им помочь и защитить от «Фиела»… — проговорил ему сбитый с толку Ларка. — А ты… — он взглянул в тёмные глаза Вереса. — Ты что-то знаешь о драконах?.. Скажи! Это поможет делу! Я — ферра-ящерица, я ведь, по сути, сам — потомок драконов… — с лёгкой гордостью начал было он, отведя взгляд от некоего стеснения.

— Это-то да… Но… — от напора Ларки уже не выдержал Верес. Столько скрываться, и тут человек, который хочет что-то сделать, кричит на площади о своих принципах, зазывая людей послушать… Он кричит о драконах и хочет помочь…

— Ларка, я — ферра-дракон.

Они смотрели друг на друга молча. Ларка полуоткрыл рот, но слова так и не слетели с губ. Верес выглядел как всегда спокойно, но словно вызов был в его взгляде. Он будто хотел, чтоб его выслушали, и Ларка, потрясённый, был более чем готов. Люди на площади обходили их стайками по две стороны, и никто не знал, какое существо сейчас стоит перед ними… Знал только один Ларка и от этого осознания его сердце готово было взорваться…

***

— Ну наконец-то, — Ларка открыл сумку и достал стопку листовок с напечатанными лозунгами и портретами женщины в очках и крупных украшениях поверх строгого костюма. — Поможешь мне? Скоро выборы мэра и я хочу, чтоб эту дурацкую мэра Сиалью заменила мэр Виллиана. Она передовых взглядов, не замалчивает наши проблемы… Кроме неё о пригороде Афэса, кажется, вообще никто не думает! Сиалья только бумажки перекладывает! — Ларка умоляюще взглянул на Вереса, смекая, дошла ли до него вся важность его слов.

— У меня не очень много времени, но давай. Надо раздать листовки? — спросил Верес, подняв брови и протягивая руку за бумагами. Но Ларка их не дал.

— Нет-нет. Мне нужна массовка… — быстро сказал он, услышав топот.

Со скрипом открылась дверь, и вышли ещё несколько учеников. В коридоре повеяло жизнью. Среди вышедших был и Тимари, уже завербованный Ларкой заранее в помощники на площади.

— Из-за вас последний пример недорешал, — угрюмо проворчал он, закрепляя липучку на своей чёрной джинсовой сумке. — Ну что, Ларка, готов громить политиков?

— Ещё как. Сегодня на вокзал приезжает одновременно несколько поездов разных направлений, в торговом центре на площади выставка фотографий, а значит, людей будет уйма! — широко улыбаясь, Ларка махнул друзьям, и они пошли к лестнице со второго этажа.

На них полился яркий свет сквозь витражи больших школьных окон, на которых изображались летающие птицы, уносящиеся в синее ясное небо без единого облака.

Друзья вышли из школы, ступили кроссовками на шуршащий гравий, пересекли сквер, где по-летнему живо пели птицы, и оказались на небольшой многолюдной площади с выключенным чуть поржавевшим фонтаном. Ларка тотчас же вспрыгнул на самую высокую ступеньку фонтана и, разделив листовки на две руки, закричал:

— Граждане! Не проходите мимо! Сейчас решается судьба пригорода Афэса! Мэр Сиалья ничего не делает для нашего блага, не замечает реальных проблем! Выбирайте Виллиану! Сделаем её нашим мэром! Голосуйте за Виллиану!

Тимари и Верес стояли рядом и изображали заинтересованных слушателей. Глядя на них, остановилось ещё несколько людей, ожидая, что парнишка вещает что-то дельное. В итоге, многие по цепочке примыкали к небольшой группе слушающих, кто-то просто брал у Ларки листовку и уходил по делам, задумчиво глядя в себя. Но в основном люди, заинтересованные и неравнодушные к своему пригороду, останавливались послушать о политике.

— О, знакомые лица! — из толпы, расталкивая зевак локтями, выплыла девушка с хвостиком белых волос, а с ней вышел и заспанный парень со старой, видавшей виды видеокамерой на треноге. Девушка размахивала выключенным микрофоном, крутя в пальцах провод.

— Не мешайся, а сними лучший в своей жизни репортаж! — Тимари произнёс это, наклонившись к её микрофону, как если бы давал интервью. Он оскалил клыки, и девушка взвизгнула от неожиданности, приняв его на мгновение за вампира.

— Ну нет, я тут ради фотовыставки. А освещать провал рекламной кампании Виллианы… — она желчно и громко рассмеялась, а Ларка в отместку сунул ей под нос бумажку и внушительно сказал:

— Голосуй! Иначе никаких репортажей, никаких правдивых репортажей больше не будет! Только мэр Виллиана даст нам свободу слова! — он снова обратился к толпе, а репортёр взяла листовку и нерешительно проглядела портрет Виллианы — дамы с необычной креативной причёской, но в старых очках, зато с огромными серьгами.

— Только мэр Виллиана прогонит из Гвесты «Фиела»! Позаботимся о наших друзьях-драконах! Поверьте, они существуют! Они среди нас! — Ларка смотрел сквозь толпу, чувствуя себя принадлежащим к важному тайному обществу. Ведь кто, кроме него, сможет достучаться до сердец людей и рассказать им о нависшей над незримыми драконами беде? Кто им сможет помочь?! А показать правду на примере Вереса — навлечь на него опасность. Приходилось быть голословным, но проникновенным…

— Эка ты загнул! — прыснула от смеха репортёр. — Какие ещё драконы?! Ты что, сам из них или из ума выжил!? Они все вымерли!

Верес напрягся, ведь Ларке он доверил свою тайну, и это сблизило друзей… Ларка был счастлив узнать, что дружит с драконом, и клялся молчать. Сам Ларка, конечно, мечтал, чтоб его звали драконом, но он был просто ферра-плащеносной ящерицей, как и Тимари, мечтающий быть вампиром, а на деле являющийся лишь ферра-летучей мышью.

— Я — ферра-плащеносная ящерица, я — потомок великих драконов, и мне не безразлична их судьба! — закричал раскрасневшийся Ларка в толпу.

«Ещё бы я тебе в три счёта сдал Вереса!» — ухмыльнулся про себя парень, и вдруг у него взяли аж три листовки.

Девушка-репортёр расхохоталась громче, повернулась спиной и пошла прочь, помахав Ларке микрофоном. Толпа поглотила её и закрылась.

— Верес! — послышался из толпы лёгкий, как ветерок, оклик Аулии. Юноша спешил через толпу к другу и знакомым, неся в руке пакет с продуктами. Волосы его были собраны в неряшливый пучок.

— Аулия! — обернулся, узнав голос, парень и тут же принял тяжёлую ношу друга. — Давай помогу, а то ты весь день на ногах.

— Спасибо… — тот легонько смутился, а потом посмотрел на Ларку и чуть тише добавил, — Парень благое для нас дело делает. Если Виллиану выберут в мэры, думаю, это поможет…

— Уж с такой поддержкой, как Ларка, её кампанию точно узнают люди. А там и до галочки на выборах недалеко, — ответил Тимари. — Я в Ларку верю.

Пока друзья беседовали, позади к Аулии тихо подошёл человек в сером неприметном одеянии и с мелированными волосами. Он незаметно для суетящейся толпы достал маленький шприц и одним резким ударом вколол иглу в поясницу юноши с персиковыми волосами. Аулия охнул, даже не поняв, что произошло, схватился за место укола, думая, что это — просто резко вспыхнувшая боль, но пошатнулся. Верес одной рукой подхватил его и помог устоять.

— Что такое? — спросил он.

— Просто… — резкая боль усилилась, и Аулия поморщился, держась за поясницу. — Что-то кольнуло…

Он коснулся пальцами болезненного места, и Верес схватил его за руку.

— У тебя кровь… — он внимательно оглядел руку юноши, а потом глянул на его спину.

— Ой, верно… — Аулия и Верес переглянулись, но что произошло, так и не поняли. Они даже представить не могли, что кто-то в толпе может желать им зла и поранить ни за что.

— Комар? — Тимари глянул на спину юноши, туда, где уже отпечаталась капля крови на рубашке, и сам понял абсурдность предположения. — Или нет, — он первым смекнул, что к чему. — Похоже, кто-то ранил тебя намеренно…

Верес тут же огляделся, а Ларка, заметив неладное, наклонился к друзьям со ступенек.

— Если у вас что-то стряслось — идите, я уже почти закончил, — он вновь вернулся к рассказам о Виллиане и Сиалье, крича свои тезисы, а Верес и Аулия спешно пошли прочь и, выбравшись в тенистую прохладную аллею из толпы, медленно отправились домой.

— Но кому понадобилось меня ранить? — непонимающе спрашивал Аулия, давя в себе обиду, пока они шли по аллее. — Я просто стоял… Даже не объявлено было о поединке… Хотя тут и не драконовы порядки… не понимаю… Да и если б это были противники Виллианы, откуда они знали, что я — друг Ларки? Я просто стоял. Ещё и до крови…

— Сам не понимаю, но тут мы одни, и, если нападавший объявится, я защищу тебя, — Верес оглянулся, но было пусто. — Как себя чувствуешь?

— Немного болит. Не понимаю, там то ли прокол, то ли сильная царапина… — Аулия попытался обернуться, но увидел лишь окровавленный край рубашки.

Они шли, и шуршал гравий под ногами. Светило жаркое солнце, но на тенистой аллее было прохладно. Для приятной прогулки не хватало только газировки, которую Верес и достал из пакета Аулии, и парни выпили её по пути.

Они дошли до дома, поднялись на этаж и открыли квартиру. Внутри было свежо, и поднялся маленький сквозняк — Аулия оставил открытым окно перед уходом. Положив покупки у входа и прислонив их к стене, парни прошли в уютную просторную комнату.

— Раздевайся, посмотрим, что там, — Верес снял с полки коробку с медикаментами и стал искать перекись водорода.

— Эх… — Аулия вздохнул, расстегнул пуговицы и скинул на диван белую рубашку, окрасившуюся сзади цветом крови. Он стоял к Вересу спиной, но по плечам пробежали мурашки от осознания, что его друг будет на него так пристально смотреть. Аулия от смущения закрыл глаза, ведь даже на водопадах он плавал преимущественно один. Рукой осторожно убрал длинные персиковые волосы со спины, чтоб не мешали найти рану…

— Ничего себе… — Верес нагнулся к пояснице юноши и рассмотрел внизу спины глубокий прокол и длинную царапину, выходящую из него. — Словно тебе что-то воткнули в спину, а потом резко дёрнули вбок, — он налил несколько капель перекиси на ватку и прижал к ране. Аулия тихо вскрикнул, больше от шока из-за прикосновения, для него странного и чуждого. Верес немного подержал дезинфицирующую жидкость, потом провёл ваткой по ранке.

— Слушай, ляг, так неудобно, — он кивнул на диван, и пока красный от стыда Аулия ложился, выдавил на палец немного ранозаживляющего крема и холодной мазью коснулся нежной пораненной кожи. Аулия спрятал пунцовое лицо в подушки, не желая ни шевелиться, ни дышать, а Верес заботливой сильной рукой втирал ему крем, даже не подозревая, как смутил Аулию, не ожидавшего заботы от самого принца.

— Готово, пусть подсохнет, и одевайся, — скомандовал он, встал и пошёл вымыть руки от крема. Холодная вода моментально смыла всё, что так смущало сейчас Аулию, и чего не заметил сам Верес. Потом парень потянулся и пошёл разбирать покупки. — Отдохни, сегодня готовлю я.

— Да я не так и ранен… — выдохнув, подал тихий голос Аулия, поскорее прячась в новую рубашку.

***

Сина поднималась по широкой дубовой лестнице в своём особняке, когда внизу открылась дверь. Женщина замерла, привлечённая шумом, и вскоре услышала голос:

— Мадам! Подождите! — к Сине из-за дверей выбежал взмыленный Исам. — У меня есть кровь того парня с персиковыми волосами! — он быстро пересёк холл и взбежал по лестнице. Женщина одарила его заинтересованным, но спокойным взглядом и протянула руку. Лицо её не выражало никаких эмоций. Исам открыл небольшой чемодан, который он держал, и достал футляр с маленьким шприцем, наполненным кровью Аулии.

— Ого, так много… — скорее для себя произнесла женщина, глядя на шприц. — Благодарю. Я тут же изучу это, Исам. Спасибо тебе, — она опустила руку ему на плечо и чуть сжала его. — Уверена, ты сделал всё в лучшем виде.

— Парень даже ничего не понял, мадам.

— Тем лучше для него. Пускай наши истоки остаются до поры в тайне.

Сина развернулась и спустилась с лестницы, зашла под неё и открыла небольшую дверь — вход в её с отцом лабораторию, последнее, что у Сины осталось от него. Зажгла свет.

— Мадам, могу я с вами? Я хочу удостовериться, что этот мальчик — дракон. Я хочу первым это узнать, — окликнул её с надеждой Исам. Сина обернулась, и мягкая улыбка чуть тронула её губы:

— Конечно, мой друг. Это наш долг — найти дракона, и если это он, надо, чтобы наше общество узнало о юнце как можно скорее.

Они оба вошли в просторную лабораторию, в которой пахло спичками, спиртом и чем-то солёным, будто бы морской солью. Сина со шприцем подошла к маленькому квадратному устройству с табло, стоявшему у стены, включила его, и прибор загорелся. Поднеся к его чёрной панели иглу шприца, женщина капнула на неё кровью. Прибор завибрировал, и на соседнем табло высветилось зелёное схематичное изображение дракона — небольшой змеевидный зверёк, его размер — полметра, пол — мужской, и возраст — приблизительно около ста лет.

— Ничего себе, юнец… — закусила губу Сина. — Хотя оно и ожидаемо, это же дракон. Он был один? Он слишком взрослая особь… Хотя для Лукиса может и подойти, как дракон он молод… Возможно, его кровь поможет нашему брату вернуть зрение, — она набрала код на панели и прочитала ещё информацию о параметрах.

— Он был с парнем с чёрно-голубыми волосами. Брать его кровь я уже не рискнул, но могу найти их в другой раз. Слишком приметные, — сказал Исам, не сводя взгляда с Сины. — Он нам нужен?

— Чёрно-голубые волосы, конечно, сейчас у многих, но такое совпадение — необычный цвет и дружба с драконом… А проверь-ка его, Исам, — быстро кивнула Сина. — Лучше будет узнать о нём подробнее. Какой он?

— Внешне — хорошо развитый сильный парень, высокий, длинные волосы, спокойный, беспокоится за своего друга-дракона, взял его покупки, они в хороших отношениях.

Сина коснулась пальцами подбородка:

— Волнуется? Это хорошо, это мы запомним, — она взяла ватный диск из пластмассового держателя и стёрла кровь с панели, потом смочила другой ватный диск в дезинфицирующем геле из диспенсера, стоящего на столе, и протёрла панель. — С персикового дракона не спускай глаз. Он нам может пригодиться, если совсем не будет выбора, и присмотрись к чёрно-голубому парню. На крайний случай они приведут нас к остальным драконам, а в худшем случае второй окажется опять колоссальным, — она небрежно кинула ватные диски в маленькое чистое ведро под столом, редко наполняемое за неимением экспериментов.

***

Дэрадо шёл из большого белого храма в сторону пышного сада со скамьями и беседками, в котором условился встретиться с Ахиллом и Андой. Он уже слышал смех золотоволосого друга за завесой лиан, как вдруг перед ним выросла фигура одного из ферра-драконов из его города.

— Ну что, слыхал, не достанется тебе роль короля, Дэр! — усмехнулся высокий сероглазый парень.

Дэрадо попробовал стерпеть подколку и, бросив свирепый взгляд на неожиданного собеседника, ответил:

— А тебе-то что? Тебе вообще никогда не светило это даже во сне.

— Моя мама хотя бы не затмевается прекрасной первой женой короля! — парировал парень и желчно рассмеялся.

— Что ты сейчас сказал?! — Дэрадо резко откинул полу туники и кинулся к агрессору со ступеней, задохнувшись от возмущения. В секунду он схватил успевшего лишь удивиться парня за грудки и изо всех сил впечатал лицом в мраморную колонну. Тот вскрикнул, брызнула из носа кровь, залив колено Дэрадо и плиточный пол, и в этот же момент из храма вышел король драконов Араме.

— Дэрадо! Что ты творишь?! — разгневанно закричал он, спешно спускаясь с лестницы и придерживая полы длинного бархатного одеяния. Воздух вокруг был пронизан напряжением, как электрическими спицами.

Стали подходить другие драконы, все засуетились, перешёптывания заполнили улицу.

— Он сам нарвался! — Дэрадо понимал, что, скажи он причину ссоры, то навлечёт позор и лишние пересуды на свою мать, Люсин, а потому должен был молчать.

— Не зря был выбран Верес… — со злостью прошипел король Араме, стиснув ладони в кулаки и глядя прямо в глаза сыну. — Иди прочь из города и не возвращайся, пока не прояснится твой ум! — с этими словами он повернулся и быстро ушёл сквозь расступившуюся толпу, чтобы не сказать сыну чего похуже, а Дэрадо, кинув полный ненависти взгляд на соперника, ехидно глядящего на него с земли и вытирающего рукавом кровь, пошёл в храм, на свою половину, собирать вещи. В этот раз все сомнения касательно брата у него развеялись.

Ахилл и Андалуз, перешучиваясь, издали увидели происходящее, но подойти и остановить друга не успели. Зато молча проследовали за ним через галереи храма и встали в дверном проёме дома королевской семьи.

— Я слышал, что Аулия обменивал золото, чтоб снять квартиру им там с Вересом, — сказал Ахилл, облокотившись на деревянную обтёсанную дверь. — Может, возьмёшь больше золота?

В ответ на это Дэрадо открыл свою шкатулку и выгреб огромные золотые медальоны, тяжёлые серьги и многочисленные браслеты, увитые камнями и кулонами.

— Думаю, пока мне это не понадобится, поэтому продам их и поживу на синапласы, сколько будет возможно, — Дэрадо прикинул, много ли ему могут дать денег, и зачерпнул ещё горсть золота и старинных драконьих монет. — А вы тоже собирайтесь. Я приказываю вам ехать со мной.

— Что?! Куда?! В неизвестность?! — округлив карие глаза, завопил Ахилл и судорожно вцепился в длинные волосы. — Только если с Андой, а так я — никуда! — глянув исподтишка на парня, он коварно шепнул:

— Мой приказ — следовать за господином, Андалуз.

Тот тяжко вздохнул и опустился в кресло у стены:

— Это обязательно? Может, пару дней поживёшь в лесу и вернёшься?

— Нет уж, я должен найти Вереса и всё с ним выяснить, — кончики волос Дэрадо поалели, он поднял взгляд, горящий ледяным пламенем. — Я хочу многое ему высказать, одним днём тут не отделаться. Он мой брат, но всё же народ важнее, а утвердить власть тут можно только силой. Мы, как-никак, не цивилизация.

— За эту силу тебя только что выперли, — Ахилл грациозно перешёл от двери к тяжёлому креслу и повис на его мягкой выгнутой спинке, взяв прядку длинных волос и тыкая ею в индифферентного Андалуза.

— Если Верес будет мной повержен, то вопрос царствования решится сам собой, — ответил Дэрадо, доставая большую плетёную сумку и складывая туда полупрозрачную шёлковую одежду, которая, по его мнению, подошла бы для первого времени в пригороде. — А вы собираться не будете?

— Ну… — Ахилл положил руку на плечо Андалузу, а тот её аккуратно переложил на спинку кресла. — Ладно, уходим!

— Встретимся через два часа у храма.

— Тебя оттуда не погонят? — подал уставший сиплый голос Андалуз.

— Отец же увидит меня с вещами, подумает, я его, наконец, послушался… — рассудил Дэрадо, пожав плечами, и друзья удалились.

Парень продолжил собирать вещи, а в комнату незаметно вошла высокая красивая черноволосая девушка, чуть похожая узким лицом на змею. Облачена она была в длинное чёрное платье с широкими витиеватыми узорами и острыми плечами. Это была единокровная сестра Дэрадо — Тори Аттелия Лаятте, старшая из детей короля драконов и более разумная, чем двое, вместе взятые.

— Мне рассказали, что произошло. Ты правда уходишь? — спешно спросила она, строго, но по-доброму глядя на брата.

— А что делать? Ослушаюсь отца в этот раз — престола вообще не видать, — ответил парень, поворачиваясь к сестре. — А всё из-за Вереса.

— Его тут вообще уже давно нет, и, вёл бы ты себя чуть по-иному, отец бы отдал престол тебе, — девушка села в кресло, устало выдохнув. — Верес же не собирается быть королём, у тебя все шансы, подумай.

Дэрадо с грустью посмеялся, а потом глянул на девушку:

— Но увы, свой шанс я упустил, причём подставили меня довольно подло минут десять назад. Теперь единственное, что мне остаётся — одолеть Вереса в схватке и силой показать, кто из нас достойнее. Ведь нам приходится выживать в естественных условиях, и силу нельзя сбрасывать со счетов, милая сестра.

Тори нахмурилась. Эта затея ей вовсе не нравилась, и девушка поспешила разубедить брата:

— Тогда отец совсем разозлится. Ты — дебошир, Верес — отступник… Отец так хотел видеть кого-то из вас на престоле!

— И увидит! — Дэрадо захлопнул тяжёлый сундук с вещами и обернулся к Тори:

— Пойми ты! Если я не сделаю ничего, а так и буду подчиняться отцу, он не увидит во мне мужчину!

— Верес всегда был тих и разумен, не махал кулаками, но в нём же отец видит мужчину!

— Это другое, Тори! — умоляюще простонал Дэрадо, бросил взгляд на дверь, потом — на окна, и, понизив голос, сказал:

— Легко вам двоим. Вашу мать отец хотя бы любил, — и закрыл глаза, унимая дрожь раздражения в теле и проглатывая подступивший ком в горле.

— Нет, что ты… — Тори, ощутив укол совести, замешкалась, но всё же встала и спешно подошла к брату, кладя ему руку на плечо. — Отец любит госпожу Люсин всем сердцем. Просто боль за нашу маму его не отпустила, но твою мать он любит, может, даже сильнее… — она ухмыльнулась. — Ведь не убил он тебя до сих пор за все твои выходки! Просто послал проветриться!

— ДЭРАДО!!! — раздался разгневанный крик, и в комнату ворвалась растрёпанная русоволосая рассерженная девушка, сверкая тёмными глазами. — Как это понимать?!

— Дельта?.. — Тори вскинула брови, а девушка схватила её за руки и оттащила от брата в сторону, вновь бросившись к нему.

— Как это понимать?! Госпожа Люсин в ярости! Она приказывает тебе убираться прочь отсюда и не возвращаться, пока переломы несчастного не пройдут! — Дельта нависла над Дэрадо, а тот с досадой смотрел на её лицо, на красивые глаза, и с печалью понимал, что советница госпожи Люсин вряд ли когда-нибудь расцветёт к нему нежными чувствами.

— Увы, меня спровоцировали, — Дэрадо попытался улыбнуться, и ощутил спокойствие, глядя в янтарные глаза Дельты. Но та пылала злостью, словно передавая Дэрадо эмоциональный посыл королевы Люсин. Такая прекрасная и такая злая…

— Провокация это или нет — не важно! Ты — принц, и должен был сдержаться! А ты! Вздумал махать кулаками?! — она сама чуть ли не наскакивала на него и готова была обратиться в дракона и разорвать Дэрадо в клочья, но еле держалась из уважения к своей госпоже.

— Милая, успокойся… — осторожно начала Тори, подходя к девушке сзади и протягивая руки. — Ничего страшного не произошло, Дэрадо сейчас возьмёт паузу, вернётся другим человеком… — хотя в этом Тори уверена не была, но сказала так, чтоб унять пыл подруги.

— Пусть проваливает, мне всё равно, и госпоже Люсин тоже! — Дельта вылетела из комнаты, шурша длинными юбками скромного платья. Дэрадо тяжело выдохнул, глядя ей вслед, и подумал: почему в жизни всё, до чего он дотрагивается, рушится и ломается?

Тори тоже вздохнула, но решила мягко оставить брата, чтоб он не упустил что-то важное. Она склонилась над ним, обняла ещё раз.

— Тогда желаю тебе только удачи, — прошептала она и нежно поцеловала его в щёку.

— Спасибо… — вслед ей сказал Дэрадо, обернувшись к единственному здесь доброму к нему существу.

Глава четвёртая

Переезд второго дракона

Дэрадо недолго собирал вещи. Он понимал, что многое ему вообще не понадобится, а потому брал лишь необходимое, и золото, побольше золота.

«Всё не так…» — метался он в мыслях. — «Не так с отцом… Он даже не удостоил меня аудиенции. Да и что бы я ему сказал? Что оскорбляли мою мать? Что не берут в расчёт, что она — новая любовь отца?.. К тому же любит он её уже шестнадцать лет! И от неё рождён я, а меня… Вечно сравнивают с Вересом…» — Дэрадо со злости хотел было кинуть тунику прочь, но сдержался и лишь горько вздохнул. — «Надо найти Вереса, припугнуть, показать, кто достоин большего, и чтоб он сам молил отца не давать ему престол! Но… но… ведь… В то же время мне так жаль, что я упустил столько времени и не дружил с Вересом…» — его вдруг ущемило сильное одиночество, такое же, которое испытывал его отец, чувствуя себя последним драконом древних ценностей.

Дэрадо убрал в сумку вещи, завязал её, закинул на плечо и пошёл по пустой галерее, увитой виноградом и плющом, из храма.

Ахилл с плетёной сумкой, по его традиции украшенной яркими цветами, и Андалуз в куртке из телячьей кожи и без вещей уже ждали его у входа и приглушённо беседовали. Дэрадо разобрал слова «отступник» и «бродягами», когда подходил, но бодро улыбнулся друзьям.

— Прощаться с мамой не будешь? — учтиво спросил Ахилл.

— Судя по Дельте, мама особо не горит желанием со мной говорить, — улыбнулся парень. — Пошли.

Дэрадо разбежался, подпрыгнул — и его заволок яркий золото-красный дым. Дым моментально растёкся в стороны, обжигая собой дома, разлетаясь в переулки, и из него показался алый гребень крупного золотого дракона с острыми клыками и большими серыми глазами.

Ахилл расставил в стороны руки, и его также заволок дым, уже жёлтый. И из него грациозно выступил тонкий дракон с более короткой мордой, чем у Дэрадо.

Андалуз покрутил головой, хрустнув шеей, и в прыжке обратился в большого коричневого дракона с широким розовым шрамом от клыков на плече. Неизменная золотая серьга болталась у него в ушном отверстии под многочисленными рогами.

Три дракона никак не переполошили жителей. Все, наоборот, просто стали обходить их и смотреть, не задели ли они чего. Места для перевоплощений в городе драконов было предостаточно.

Тогда драконы чуть разбежались, оттолкнулись от земли и раскрыли прекрасные мощные крылья, поднявшись в небо. Несколько сильных громких хлопков — и они уже взлетели над деревьями и двинулись из города вперёд, навстречу неизведанному.

Прохлада ветра, золото солнца… Птицы, которые летели рядом с ними, никак не реагируя и не боясь — Дэрадо, Ахилл и Андалуз ощущали себя едиными с природой. Было боязно, но юношеский интерес к будущему не унимался, разжигая три пламенных сердца.

Полёт длился не слишком долго, ведь из пригорода Афэса драконов могли заметить люди, поэтому через некоторое время, преодолев значительное расстояние, друзья начали снижаться, планируя в вихрях свежего воздуха. Всё ниже и ниже, вот уже ветви деревьев ласкали их чешую, а листва плотно сокрыла трёх драконов от любопытных взглядов… В небо поднялся и рассеялся столб дыма, а внизу уже шли, посмеиваясь, трое ферра-драконов в обличье людей.

— Представляю, как на нас посмотрят в городе, — улыбнулся Ахилл. — В таких-то старомодных нарядах! — он раскинул руки, демонстрируя небесного цвета тунику с вышивкой.

— Скорее, примут за эльфов. Так они ходят, — успокоил его Андалуз, пнув дикую поросль земляники.

— А вот меня наш вид не смущает, — сказал Дэрадо. — Больше интересует, есть ли у них места, где меняют золото, и есть ли они на нашем пути.

— Конечно будут! — Ахилл подцепил цветок земляники и поднёс к чуть вздёрнутому носу, вдыхая еле различимый аромат. — Ну, или спросим у кого, нам обязательно подскажут!

***

Вечером этого дня Дэрадо, Ахилл и Андалуз уже стояли в одном из ломбардов пригорода. Ахилл, увлечённый белыми витринами с чудесными золотыми украшениями, слепящими глаза, передвигался от шкафчика к шкафчику, выискивая, на что бы обменять свои старые, вышедшие из здешней моды плоские округлые кулоны. Андалуз осматривал шкатулку из красного дерева, стоявшую в центре на столике рядом со складным стулом для посетителей и ожидающих очереди в ломбард, и прикидывал, понравится ли такой подарок Ахиллу, и тут же отгонял эти мысли, убеждая себя, что он лишь осматривает вещь.

— И ещё вот это, — Дэрадо высыпал в углубление для золота своё добро, и удивлённая оценщица передвинула лунку к себе, чтоб рассмотреть украшения на подлинность. Разделив все кулоны, цепи, серьги и браслеты на группы, она принялась надрезать каждую драгоценность напильником и капать на них реагенты. Потом женщина оттирала их тряпочкой и опускала на полку, подписывая накладные и выписывая вес, наименование, высчитывая на калькуляторе цены.

— Итого 500 000 синаплас. Вам, наверное, на карточку перевести? — вскинула брови молоденькая оценщица.

— Ну… Бумажками, монетами… — сконфуженно ответил Дэрадо, заглядевшись на очередное украшение в соседней витрине. Девушка удивилась ещё больше, встала, вышла из комнатки за стеклом, заперла дверь и пошла к кассе.

— 500 000 синаплас наличными у нас есть? — спросила она кого-то. Дэрадо оглянулся. Коллега девушки открыл кассу, отсчитал большую сумму и аккуратно перенёс с девушкой в её комнатку частями деньги. Там оценщица выдала за каждое украшение синапласы и перевела лунку на сторону Дэрадо.

— Спасибо, — он принялся перекладывать деньги в сумку, но вскоре место кончилось.

— Ахилл! — крикнул он парню, выбиравшему себе украшения к лицу и уже щебетавшему с радостной молодой консультанткой, которая демонстрировала ему браслет с бусинами. Ахилл нехотя оторвался и подошёл. — Открой сумку свою!

— Там… личные вещи… — смущённо прошипел парень, прижав к себе плетёную корзинку.

— Открывай, сказал! — Дэрадо вырвал у него сумку и, открыв, стал утрамбовывать имеющееся и засовывать деньги.

— Поосторожнее, там эльфийский шёлк! Тонкая ручная вышивка бисером и золотом! — Ахилл с болью смотрел, как мнут его любимые наряды, которые он бережно выбрал для путешествия в пригород.

Дэрадо сложил всё внутрь, а потом обернулся к оценщице.

— Не подскажите, где тут отель?

— Ой, там дорого… — проговорила девушка, словно забыв, сколько сейчас выдала денег. — Налево за поворот, там есть общежитие… Хотя лучше… Погодите-ка! — она достала из-под прилавка чёрную кожаную сумочку, покопалась в ней и извлекла на свет острой лампы маленький листочек. — Возьмите, это проверенная информация от моей подруги, — она положила на лоток для золота листок и передвинула рычаг, чтоб лоток перенёс листок на сторону Дэрадо.

На листке была рекламка «Сдаётся двухкомнатная квартира. Улица Перриония, дом шесть, этаж три, квартира девятнадцать». Далее следовал номер телефона и подпись: «Мализа».

— Спасибо… — Дэрадо вспомнил, что остановка, на которую они пришли, называлась как раз «улица Перриония, дом десять».

Компания вышла на шумную прохладную от вечера улицу, и Андалуз тут же указал на дом в небольшом переулке. Друзья двинулись туда, как вдруг на Ахилла из толпы бросился широкоплечий парень и дёрнул на себя его плетёную сумку.

— Андалуз!!! — заорал паренёк, и Анда одним рывком вернул сумку обратно, опрокинув грабителя. Потом навис над ним, угрожающе сверкая зелёными глазами. Монетка-серёжка в его ухе бешено крутилась.

— Я обознался! Простите!!! — заорал грабитель, оглядываясь, но окружающие люди будто бы не замечали их и спешно проходили подальше от потасовки, вдруг сильно увлечённые своими делами.

— Иди. Нет на тебя времени, — внушительно сказал Андалуз, а неудавшийся грабитель вскочил и, быстро отряхиваясь, стыдясь и хромая, ушёл в сторону ломбарда.

Парни вышли во внутренний дворик и прошли к нужному дому. Это было невысокое кирпичное здание с открытыми последним солнечным денькам окнами. Поднявшись на этаж, друзья постучали в квартиру. Прошла минута, и, наконец, послышался хруст в замочной скважине. На пороге в свете солнца стояла красивая черноволосая девушка с голубыми глазами. Она была ярко накрашена и одета в вечернее платье с глубоким вырезом.

— Чем могу помочь? — нежно пропела девушка, оглядывая трёх симпатичных парней. В её бездонных глазах тут же появились огоньки интереса. — Меня зовут Мализа… — проворковала она.

— Мы по объявлению, нам сказали, вы проверенный человек, — отчеканил Андалуз, а Дэрадо протянул девушке её листок.

Мализа скользнула глазами по надписи.

— Ах, да-да! Я хочу сдать квартиру, расклеила объявления, — понимающе закивала она. Девушка вышла из квартиры, прикрыла дверь и подошла к соседней. — У меня две квартиры, объединить планировка не позволяет, стена какая-то там важная, а вот сдавать — запросто! — она открыла вторую квартиру, и парни вошли в уютную, но узкую двушку в бело-чёрных тонах, оформленную в современном стиле хай-тек.

— Ну что, как вам? Стиралка есть, плита, две кровати в двух комнатах… — она оглядела Ахилла и поняла, что двух кроватей им вполне хватит. — Брать будете?

— Хорошая, сколько? — ничего не проверив, точнее, не зная, что проверять, спросил Дэрадо.

— Тридцать тысяч синаплас в месяц, включая коммуналку… — невинно поджала губки девушка, ожидая отказа с такой ценой за квартирку в пригороде и предвкушая начало торга, но Дэрадо вдруг согласился.

— Хорошо, вот, — он открыл сумку. Глаза девушки округлились, а Дэрадо достал и отсчитал деньги и вручил ей. — Пока на месяц точно снимем, а там — как пойдёт.

Ошеломлённая такой реакцией и такими средствами девушка подумала «какие милые приезжие, вот повезло», потом «жаль, что я не в их вкусе», и наконец «эх, продешевила!» и обворожительно улыбнулась, звякнув ключами в пальцах:

— Тогда вот ключики! — она вложила их в руку Дэрадо и пошла к двери. — Если что — соль там, порошок — звоните, я почти всегда дома! — с этими словами она закрыла дверь и её каблучки процокали до другой квартиры.

— Что ж, одной проблемой меньше, дом у нас на месяц есть, — оценил обстановку Андалуз, скидывая с плеча сумку Ахилла.

— Две кровати, ха… — приподнял бровь тот.

— Господин Ахилл Лестрада Затлания, прошу, чтоб без шуток, — отрезал Андалуз и подошёл к Дэрадо. — Сам с ним спать будешь.

— Я буду спать только с трупом Вереса, — поставил тот точку в споре и вновь повернулся к двери. — Нам нужны продукты и… как бы найти брата, кстати.

— Он хотел тут ассимилироваться, — Ахилл сел на широкий подоконник и закинул ногу на ногу, выглянув в окно. — Значит, пошёл в школу, по местным обычаям он ещё ребёнок же. Только восемнадцать лет.

— Тогда нам нужна школа и, желательно, проводник из местных школьников, — рассудил Андалуз, копаясь в несчастной сумке Ахилла и выгребая в карманы деньги. — Но сначала надо купить одежду. В шёлковых туниках мы сильно бросаемся в глаза, а меня бесит, что люди думают, будто бы я нежный эльф.

Ахилл расхохотался, а потом оглянулся и стал смотреть в окно.

— Тут ходят в синих штанах, коротких туниках… — он с увлечением смотрел на улицу. — Сумки у всех с двумя лямками и за спинами… И многие выходят с пакетами вещей из вон того огромного стеклянного здания, видимо, здешнего рынка… — Ахилл спрыгнул с окна и прошёлся по комнате:

— Предлагаю сходить туда же и купить всё необходимое, чтоб не отличаться от местных.

Оставив немногочисленные вещи и взяв побольше современных местных синаплас, троица отправилась в магазин, который углядел зоркими карими глазами, обрамлёнными длинными ресницами, Ахилл. Друзья пересекли мало оживлённую площадь с выключенным фонтаном и предстали перед движущимися дверьми торгового центра «Венеттэ».

— Давайте идти медленно, тут движущиеся створки, я не пойму, открыто или нет… — сказал, стоя у двери-вертушки, Ахилл.

— Они были открыты, когда мы подходили, теперь закрыты… — проговорил было Андалуз, как вдруг двери раскрылись, и он чуть вздрогнул.

— Добро пожаловать… — Ахилл первым радостно вошёл в торговый центр и его тут же поразил свет магазинов.

Многочисленные витрины, сияющие призывным светом, разнообразные манекены, пестрящие современной одеждой, кружевами, так любимыми Ахиллом, нежными пастельными цветами — у парня загорелись глаза, и он некоторое время стоял, пока вдруг не услышал возбуждённый шёпот Дэрадо:

— Ахилл! Отойди! Они закрываются!!!

Ахилл обернулся и увидел, как движущиеся двери врезались в двоих друзей, на что Дэрадо и Андалуз попытались силой их удержать, и у них это получилось. Паренёк поспешно отошёл от дверей, и друзья, наконец, вошли в магазин.

— А тут опасно, — пожал плечами сбитый с толку Дэрадо, чуть робея под удивлённым взглядом высокого охранника.

— Говорю же: идём прогулочно, медленно — успеем посмотреть, как другие себя ведут, — шепнул Ахилл.

— Граждане, подождите, — всё-таки сказал охранник и подошёл к ним важной походкой. Он резко поднял странный пластмассовый аппарат, незнакомый друзьям, и Ахилл по инерции закрыл лицо руками, боясь. Андалуз тут же заслонил собой парнишку.

— Что вам надо?! — напрягся Дэрадо, а охранник провёл вдоль него аппаратом и тот противно запиликал.

— Вы свободны, теперь ваши друзья, — спокойно ответил страж порядка и провёл аппаратом около Андалуза, а потом вдоль напуганного Ахилла. Когда аппарат запищал, Ахилл стиснул зубы и скорее прошёл к друзьям — ведь прохожие стали на него с подозрением оборачиваться и ему это очень не понравилось.

Охранник вернулся на своё место.

— А других он не пропищал! — обиженно шепнул Ахилл, глядя через плечо на новых посетителей, которые уже не воевали с дверьми-вертушками.

— Да ладно тебе, красавец, не злись, — успокаивающе произнёс Андалуз, понимая, что его господину нужно расслабиться. — Глянь на витрины.

Глаза Ахилла загорелись, а Дэрадо удивлённо посмотрел на мастера успокоения Андалуза. Ахилл же уже бежал в первый магазин, где на витрине стоял манекен в синих шортах и розовом пуловере оверсайз.

— Мне, пожалуйста, как там! — сходу заявил парень, ткнув пальцем в манекен.

— Добрый день! Конечно! — улыбнулся консультант и, оценив размеры Ахилла, тут же выбрал подходящие вещи из аккуратных стопочек на столе.

— И нам что-нибудь… Посовременнее, — подошли следом Дэрадо и Андалуз. — Только не такое яркое, как ему, — Андалуз кивнул на мчавшегося в примерочную юношу.

Выйдя из первого магазина, они заметили очень, как им показалось, мужской — все вещи — преимущественно штаны — глубокого синего цвета. Парни зашли туда и им тут же рассказали о новых кроях джинсов, о том, какие им больше бы подошли, и раскрутили на шесть пар — по две каждому. Зайдя в примерочные, друзья пытались втиснуться в неразношенные, ещё узкие джинсы.

— Я толстый! Какой кошмар!!! — заныл из соседней примерочной стройный Ахилл.

— Да не рыдай ты! Тебе же сказали: они разносятся! — рявкнул на него Андалуз.

Дэрадо же думал о другом. «Как выглядит сейчас мой брат? В чём он ходит? Были ли у него такие же сложности и… Врезался ли он в двери здесь, в магазине?» — этим мыслям Дэрадо нежно, по-семейному ухмыльнулся и промазал ногой мимо штанины.

Далее парни, посчитав, что одежда есть, пошли за обувью. Здесь было легче — сняв свои сандалии, они без труда выбрали с полок понравившиеся пары, и примерять было куда легче — не мешались длинные волосы, не электризовалась одежда, и кудри не стояли дыбом по всей кабинке. К тому же, попался очень добрый консультант.

— А теперь замеряем вашу ногу! — улыбнулся он, подставляя размерную таблицу к Ахиллу. Тот засмеялся нежным ангельским голоском, косо глядя на нахмурившегося Анду.

— Теперь принесу вам ваши кеды, один момент! — консультант скрылся за занавеской на складе и пришёл, уже держа в руках бежевую коробку с обувью. Ахилл радостно примерил новенькие кеды и пожелал в них и остаться. Продавец не возражал, а, хлопнув в ладоши, поспешил пробить понравившуюся обувь.

Далее на пути друзей находился фуд-корт. Они быстро разобрались, что к чему, ориентируясь по запаху еды, и выбрали заведение, где сильнее пахло жареной курицей.

Позже, сидя за столиком и съедая аппетитные куриные крылышки в кляре и посыпке карри, запивая всё шипящей газировкой карамельного цвета, они беседовали о прошедшем дне.

— А помнишь, как тебе сказали, что купленный свитер женский? — ухмыльнулся Андалуз, и Ахилл расцвёл.

— Но ведь я прекраснее любой женщины мира, будь она такой же тонкой, нежной и с такой же копной дивных волос! — он отпил газировки. — Поэтому свитер мне подойдёт лучше всего! Вам бы не мешало, кстати, купить побольше вещей. Когда вернёмся домой, у нас таких уже не будет, а здесь всё уютное, мягкое… — он коснулся пальцами торчащего из картонного пакета кардигана, пушистого и шерстяного, и от умиления закрыл глаза.

— Мы тут по делу всё-таки, — напомнил ему Дэрадо, откусывая кусочек острой курицы. — Так что давайте больше не ходить по магазинам, пока не найдём Вереса.

— А вдруг именно в магазине мы его и найдём? — покрутил головой по сторонам Ахилл, и его кудри растрепались по плечам, а один попал в напиток Андалуза, на что тот лишь устало отодвинул стаканчик.

— Скорее, в школе. Надеюсь, она тут одна, — проговорил Дэрадо, взяв салфетку и начав вытирать руки.

***

Вышли из торгового центра друзья уже поздно вечером, под самое закрытие. Андалуз и Дэрадо были одеты по современной моде — в джинсах и толстовках, Ахилл же надел широкий розовый свитер и узкие джинсы, зато все вместе облюбовали кроссовки. Также разумный Андалуз предложил на выходе зайти в продуктовый магазин, где друзья накупили кучу аппетитных незнакомых вещей, а Ахилл в придачу взял у кассы со стойки женский журнал «Модница». К слову, именно у Ахилла были самые объёмные пакеты с покупками.

— С ума сойти, какой приятный пригород! — восхищался он, идя позади друзей и рассматривая журнал на ходу. Андалуз и Дэрадо радовались минутам спокойствия, пока парнишка увлечённо листал глянец. — А вы знали, что короткие туники — это майки? А кроссовки бывают ещё кедами? И у них тут столько украшений для волос!

— Надо было купить ему две такие книги, — обозвал журнал Андалуз.

— Это — журнал! — поправил его Ахилл. — Энциклопедия стиля!..

— Только не тащи нас опять в тот розовый магазин на первом этаже, ладно? — вздохнул Дэрадо, перекладывая в другую руку тяжёлый пакет с продуктами.

— Мне не нужна косметика, моему личику нужны только поцелуи… — обмахнулся журналом, как веером, Ахилл.

Андалуз устало вздохнул.

Они только отошли от торгового центра на площадь, как вдруг услышали крик:

— Голосуйте за Виллиану! Она — борец с коррупцией! Она заставит бюрократов работать! Виллиана уничтожит «Фиела» и протянет руку помощи друзьям-драконам! Больше не надо скрываться!

Все трое одновременно оглянулись. Голосивший парень с листовками, стоящий на ступеньках фонтана, вещал про неких друзей-драконов, и это показалось троице очень странным. С чего вообще кто-то считает драконов друзьями? С чего считает их существующими?! Не связан ли он с Вересом?

Волосы Дэрадо моментально окрасились в алый снизу вверх при мыслях о брате. Он швырнул успевшему интуитивно приготовиться Андалузу покупки и ринулся через флегматично шедшую толпу к кричавшему о политике пареньку. Дэрадо вынырнул прямо перед пареньком и схватил его за плечо.

— Ты случайно Вереса не знаешь? — как можно более грубо спросил он, стараясь подавить оппонента голосом.

Но не на того напал. Ларка усмехнулся ему и ткнул в грудь листовку.

— Голосуй за Виллиану, парень, а то не жить нам с тобой тут. Никакие угрозы не страшны, когда само зло — мэр Сиалья.

Ларка подмигнул Дэрадо и потряс бумажкой, и Дэрадо нехотя взял её, словно повинуясь какому-то гипнозу. Он отступил на шаг, опустил глаза на листовку, а потом снова глянул на Ларку.

— Я спросил про Вереса. Он — мой брат, я — Дэрадо. Я ищу его. Ты знаешь о драконах, — повторил уже спокойнее парень. Волосы его постепенно становились из алых золотыми, но медленно, и в свете ночных фонарей Ларка этого не заметил. Зато, услышав имя парня, Ларку словно ледяной водой обдало и пошли по спине мурашки. Верес делился с ним событиями из города драконов… Он знал про их с братом ссору…

— Нет. Я не знаю, — спокойно ответил Ларка, пожав плечами, отвернулся и опять взялся за своё:

— Но точно знаю одно… — и Дэрадо заговорщически склонился к нему, а тот заорал, привлекая внимание толпы:

— Что, если не проголосуешь на выборах за Виллиану, нам всем конец!!!

— Ты что, Ларка, Верес же наш друг, — сонно встрял из стоящей толпы слушателей Тимари, не будучи в курсе всех перипетий жизни наследного принца.

Ларка взглядом приказал Тимари молчать и добавил:

— Верес — моя собачка. Вряд ли вы ищете пса?

Но Дэрадо понял, что его пытаются провести. Он ринулся на Ларку, на голову ниже него, как вдруг между ними выросла блондинка, а позади неё парень с чёрной коробкой с глазком на треноге.

— Если б не интервью со звездой «Меланты», я бы у тебя взяла интервью, Ларка! Как у самого неудачливого промоутера! — засмеялась репортёр, а её оператор печально потёр бок своей камеры, глядя вдаль, на небо, и абстрагируясь от происходящего.

— Вали отсюда, мешаешь работать! — Ларка увидел, что их компания привлекла внимание и Дэрадо отступил на два шага от фонтана, что-то скомандовал своим двум друзьям и они растворились в толпе. Видимо, разбираться при таком количестве свидетелей им было не на руку.

— Ну как скажешь! Но в следующий раз готовься — я сниму тебя, и репутации Виллианы придёт конец! — рассмеялась девушка и тоже ушла в толпу. — Запомни — драконы — это сказка!

Ларка замер с открытым ртом, грустно глядя ей вслед. Ему правда хотелось изменить этот мир, хотя бы пригород Афэса… Но как это сделать, если никто не слышит? Смеётся… Если не Виллиана, кто вообще поверит в драконов и решит их защищать? Правительству словно всё равно, что где-то там убивали, как рассказал Верес, его соплеменников.

Толпа обтекала Ларку, а лицо парня было грустно. Вдруг в него кто-то врезался, чертыхнулся и пошёл дальше. Ларка повернулся к Тимари, сунул ему листовки, которые сам старательно печатал всю ночь, и медленно пошёл в сторону дома.

Но вдруг его словно ошпарило: брат Вереса! Он в городе! Надо предупредить друга!

Ларка резко повернулся к Тимари и схватил его за плечо:

— Иди домой, на сегодня мы закончили! И ни слова о Вересе! Этот тип хочет его убить.

— Эм… — Тимари только приподнял одну бровь из-под прядей волос, как Ларка достал мобильный, огляделся, отошёл по площади к боку торгового центра и набрал номер. Послышались неторопливые гудки.

— Алло? — трубку взял Верес.

— Привет! Только что меня чуть не побил Дэрадо! Он же с красными волосами, высокий, с двумя друзьями?

— Похоже на него… — задумчиво ответил Верес. — Он искал меня?

— Да!

— Так и знал, что придёт. Ну ладно… Большое спасибо. Сам цел?

— Обижаешь, конечно! — рассмеялся Ларка. — Спасла репортёрша, вечно лезет, куда не надо, но в этот раз спасибо ей! Угрожала репортажем против Виллианы, словно её новости кто-то смотрит.

Верес глянул на Аулию, который, сидя со стаканом сока на диване, как раз смотрел «Новости», и усмехнулся.

— Ладно, спасибо ещё раз!

— Удачи! — и Ларка положил трубку. В душе стало поспокойнее — друг предупреждён. Но Виллиана… Он не знал её лично, но она напоминала ему маму, которая вечно на работе, и её позиция в политике была ему близка… Да к тому же теперь его друг — дракон, и сам он — ящерица, он просто обязан защитить свои корни… Ларка сам в дальнейшем хотел идти в политику. Если он проиграет сам себе в этой предвыборной кампании, грош цена ему как будущему президенту Гвесты.

— Ах ты! Ларка! — раздался злобный резкий вопль и, буравя поток людей, к парню побежала толстая бабуська с длинными клыками навыпуск над нижней губой. За руку она тащила смеющуюся двухлетнюю малышку с двумя хвостиками.

— Бабуля! — раздосадовано вскрикнул паренёк. — А я уже домой иду!

— Ларка! Лотти уже спать пора, а я должна тебя выискивать по площадям да подворотням! — взревела его бабушка.

Ларка прикинул, что бабушка вполне могла бы нокаутировать самого Дэрадо, если бы они всё же схлестнулись, а потому виновато и пристыженно помахал мрачному Тимари с листовками и пошёл с бабушкой и Лотти домой.

Глава пятая

Сестра

Тори спешно шла по мраморному широкому коридору храма, заглядывая в каждое ответвление, в каждую светлую, наполненную теплом от восковых свечей комнату. Но везде было пусто. За ней бежала другая девушка, бледная, с голубыми волосами до пояса, в снежного цвета одеждах — её советник Инима, ледяной дракон.

— Поверить не могу, он всё-таки ушёл, — негодующе, но тихо сказала Тори, доходя до последней комнаты и входя в неё. Это оказалась маленькая галерея с большим окном в сад, где журчал низкий фонтан в виде взлетающего из волн прекрасного лебедя.

— Верес сильный, он не позволит с собой что-то сделать, — тихо прошелестела Инима, приподнимая на широких ступеньках полы своего длинного платья.

— Верес-то сильный, но отец, узнав, куда ушёл Дэр, не простит его, — нахмурилась Тори и облокотилась о колонну, поддерживающую второй этаж галереи. — Вересу он доверяет, а Дэрадо и так натворил дел. Чего стоит его потасовка в том году или драка на Дне Рождения отца… И это — наследный принц… Что скажет отец… — она закрыла глаза, — Мне даже представить масштаб всей катастрофы неприятно…

— Один из принцев, — аккуратно напомнила Инима. — И Верес всё же превосходит его… — она не стала добавлять, что Верес — лучший, но Тори поняла это по взгляду девушки, обращённому в пустоту мечтой.

— Я не могу понять, что у обоих на уме, — Тори посмотрела через окно на тёмное небо. — Один ушёл из родного дома, второй одержим какими-то своими чертями, хотя оба они — братья, но совершенно не похожи!

— Каждый из них старается быть лучше, но Дэрадо слишком незрел и готов наделать ошибок, не понимая, что они повлекут за собой. И он хочет быть лучше не самого себя, а лучше Вереса. А Вереса словно Судьба хранит от ошибок, — ответила Инима, подходя к госпоже.

— Именно этого я и боюсь. Ошибки. Если за Вереса ещё можно быть спокойной, то Дэрадо надо срочно вернуть. Иначе и «Фиела» про нас узнают, и Дэрадо причинит зло Вересу.

Девушки многозначительно переглянулись. Инима кивнула госпоже, поняв, на что та намекает. Тори вновь закрыла глаза, негодующе и устало выдохнула и сказала:

— Жди меня у входа в храм. Я найду отца и поговорю с ним, — она сделала несколько шагов прочь, как вдруг…

— Не надо меня искать, дорогая, — послышалось с верхней галереи. Тори и Инима вышли из-под балкона на маленькую площадь и увидели отца девушки, короля Араме. Тот приближался к краю балкона второго этажа, и Тори обрадованно заметила, что, судя по спокойному взгляду отца, разговора он не слышал.

— Я бы хотела навестить брата Вереса в пригороде, — нежно проговорила Тори, улыбнувшись отцу. — Мы так давно не виделись и…

— Не стоит объяснять, твои чувства мне понятны, — кивнул отец, суровый лицом, но ласковый к единственной дочери сердцем. — Когда ты желаешь отбыть?

— На рассвете.

— Тогда тебе стоит выспаться. Инима идёт с тобой? — король перевёл взгляд на ферра-ледяного дракона.

— Как пожелает моя госпожа, — произнесла голубоволосая девушка.

— Думаю, тебе самой хочется увидеть Вереса, дорогая, — поспешно сказала Тори, взяв подругу за руку. — Тогда мы пойдём собираться и спать.

— Добрых снов, Тори, Инима, — сказал король. Девушки хором ответили ему и удалились.

Король Араме вздохнул и, поставив ладони на широкие перила балкона, посмотрел вдаль, на звёзды, простирающиеся над большим заросшим садом.

Наутро Тори, кутаясь в уютное, набитое лебяжьим пухом одеяло, нехотя открыла глаза. Спросонья она не сразу вспомнила, что сегодня должна сделать, а как осознала, тут же резко села на постели и выглянула в окно. Юное солнце нового дня поднималось из-за деревьев, сияя в стеклянных колокольчиках, украшавших её окно. Девушка встала и подошла к сундуку. Тяжёлая крышка откинулась, и Тори выбрала самое неприметное чёрное платье в мелких цветах, которое вполне могла бы носить гвестинская жительница. Девушка переоделась, вышла в купальню и умылась, а потом сразу же встретилась у входа с собранной Инимой, надевшей длинное синее платье в бисерную строчку.

— Мне сказали, тебя уже проинструктировали по поводу жизни в Гвесте… — Инима расставила в стороны руки, показывая своё облачение. — Я постаралась соответствовать.

— Я тоже. Думаю, нас вряд ли сочтут не местными, — пожала плечами Тори. — Идём? Не хочу дожидаться, пока проснётся отец, не хочу долгих прощаний. К тому же, мы всего лишь дня на два уходим.

— Только бы дорогу запомнить, — улыбнулась девушка, на что Тори ответила ей:

— Можно будет просто подняться повыше в воздух и с высоты найти путь.

Обе засмеялись и пошли по коридору из храма.

Выйдя на ступеньки, они заметили, как из домов уже начинают выходить жители. Все улыбались принцессе и её советнице и приветственно махали. Тори и Инима подпрыгнули, первую девушку закрыл чёрный, а голубоволосую — нежно-синий дым, и через мгновение из него вылетели подруги в образах всё тех же девушек, но за спинами у них были кожистые драконьи крылья. Тори и Инима выбрали неполное перевоплощение. Обе с наслаждением сманеврировали вокруг храма вверх и, смеясь и радуясь воле полёта, поднялись ввысь.

Всё выше, выше, взлетая над храмом, над деревьями, они выскользнули из незримой магической оболочки, скрывавшей город, и поднялись высоко в небеса. Летя в нужном направлении, девушки перешучивались и любовались лесом — ведь, чтобы не привлечь лишнего внимания, драконы летали редко, даже так — превратившись в ящера не полностью.

Сейчас же они не боялись быть замеченными: в подобном виде летали и ферра-летучие мыши, и ферра-летучие лисицы — лишь преобразовав кожистые крылья. Так они вполне сошли бы за горожан определённого вида.

Среди деревьев легко было найти пригород Афэса — высокие дома оказались заметны издали, да и расстояние между негласным городом драконов и пригородом было небольшое. Часто за тканями и необходимыми бытовыми вещами драконы под маской жителей других городов прилетали в Афэс, им было удобно такое расположение пригорода, а Тори и Иниме это дало преимущество — быстрый прилёт к нужному месту. Но девушки не спешили. Они наслаждались, кружась в воздухе, ощущая, как ветер ласкает тела, как волосы развеваются в небесной утренней прохладе. Солнце взошло и уже обдавало лёгким жаром, словно желая соревноваться с прохладой утра.

— Вот и пригород… — произнесла Инима, пока Тори делала кувырок в воздухе и смеялась.

— Надо снизиться, чтоб не встало вопроса, откуда мы летим, — ответила Тори.

— Не встанет. Посмотри, — Инима кивнула в сторону и Тори повернула голову. Из леса поднялся цветной дым и в воздух из-за крон деревьев взлетели люди с преобразованными крыльями — целая семья ферра-птиц — отец, мать и двое детей, ещё неловко держащихся на своих маленьких крылышках. Все они держали корзинки, доверху наполненные грибами.

— Просто подумают, что мы летали в лес по ягоды… — Инима чуть снизилась, так как ближе к пригороду росли более низкие деревья.

Вскоре девушки пролетели первые дома. Улицы были оживлены утром, люди спешили на работу или по делам. Инима и Тори замерли в воздухе, размахивая крыльями, и присмотрелись: они искали детей, чтоб определить, где находится школа и где искать Вереса.

— Может, он ещё дома и мы успеем раньше Дэрадо? — спросила Инима, пока они снижались на площадь у вокзала.

Издали раздался гнусавый тонкий гудок поезда, и заспешили люди с чемоданами и сумками. Колёсики гулко стукались о каменные стыки плиток. Девушек чуть не смела шедшая толпа, они еле отбежали к стене какого-то дома, и Тори подняла голову.

Над ней высился пятиэтажный дом с одинаковыми балкончиками, такими узкими, что двоим людям уже будет на них тесно. Тори оглядела дом и у парадного входа прочитала надпись «Отель «Крита»».

— Возможно, он остановился здесь? Отель рядом с вылетом на наш город, может, он так же прилетел именно сюда? — Тори задумчиво поглядела на здание, потом её заволокло чёрной дымкой, и девушка поднялась над землёй. Взмахивая крыльями, она выше и выше летела к отелю, заглядывая в его окна: первый номер пустовал, во втором ещё спали постояльцы, раскинув в стороны руки на постелях, в третьем кто-то спиной к окну собирался на улицу, обуваясь, а вот в четвёртом у окна сидели в креслах трое серьёзных мужчин и о чём-то беседовали, беря чашки со столика на колёсиках. Тень, брошенная Тори из окна в свете солнца, привлекла их, и трое обернулись. Девушка вскрикнула и тут её парализовала мысль: «вдруг это — участники «Фиела»?!»

Она молниеносно взмахнула сильными крыльями, взлетев над крышей отеля, и сделала вираж вбок, скрывшись за домом. Инима, наблюдавшая за ней с земли и уже преобразовавшая тело в бескрылое, заметила это и решила, что госпожа увидела то, что не должна была, поэтому превращаться в дракона крайне опасно, и побежала за дом. Увидев мелькнувшую за крышами подругу, она бросилась в ту же сторону, пробегая улицу.

Тори ощущала, как колотится её сердце. Разумом она понимала, что наверняка обозналась и трое мужчин не имеют с «Фиела» ничего общего, но почему-то ей было страшно, было не по себе, и она летела прочь, чтоб спрятаться. Внизу между домами девушка заметила низенький двухэтажный магазин, спланировала к нему, и перед первым этажом разлилось облако чёрного цвета.

Инима не успела затормозить и на полном ходу влетела в чёрное облако, в нём больно столкнувшись с Тори. Обнявшись, чтоб не потеряться в плотной дымке, девушки на ощупь вышли из неё, поправляя платья, и замерли у входа в магазинчик «Лавочка чудес».

— Я напугалась, меня заметили в отеле. Сама не пойму, что со мной, — быстро проговорила Тори, когда Инима отошла от неё с вопросом во взгляде.

— Я поняла это. Я тоже неловко себя чувствую, здесь всё чуждое и неведомое, — ответила голубоволосая девушка и сделала шаг к магазину, с интересом оглядывая его, но всё ещё продолжая разговор с Тори.

— Мне показалось, что там был кто-то из «Фиела», там были три крепких мужчины, и я подумала, что они кинутся за мной, — сказала Тори.

— Думаю, они бы сразу начали стрелять, не упускали бы возможности. Ты же помнишь те события…

— Даже если я и ошиблась, давай переждём тут? — Тори подошла к магазинчику и дёрнула на себя дверь.

Девушки вошли в небольшое, но уютное помещение магазина. Сбоку стоял столик с кофейником и два кресла, в шкафах находились книги по неизвестной им науке — эзотерике, рядом стояли стенды с гадальными картами, картами ауры, шары для предсказывания будущего… На стенах висели плакаты с солнцами Двусолнечной Системы, лунами и планетами, с одного стенда свисали пучки трав и амулеты разных народностей. Везде пахло сандалом.

Когда дверь за девушками закрылась, над ними раздался яркий звон колокольчика, и тут же послышались шаги. Девушки пошли на звук и обнаружили, что за одним из шкафов стоит лестница на второй этаж, с которой спускался парень лет шестнадцати с серыми волосами и пронзительно-малиновыми глазами. Он наспех поправил белую майку и взъерошил себе волосы.

— Могу я подсказать вам что-то? — радостно улыбнулся он. — Меня зовут Бранта, и я готов помочь вам найти свой путь в этом мире!

— Мы как раз заблудились! — радостно улыбнулась дружелюбная Тори и подошла ближе к пареньку. — Ты не подскажешь, тут поблизости есть школа? Мы ищем моего брата…

— Да… — закивал медленно он. — Я как раз в ней учусь. Если это — нужная школа… А кого вы ищете конкретно?

— Его зовут Верес, у него длинные чёрные волосы с голубыми прядями, — не спускала глаз с Бранты Инима. — Ты его…

Но паренёк перебил её:

— Он со мной в одном классе учится! Классный парень! — обрадовался тот. — Хотите, приведу его после школы сюда?

— Да, хорошо… — растерялась такой скорой развязке Тори. — Тогда мы где-нибудь подождём…

— Подождите у меня, дома всё равно сейчас никого, тётя с дядей уехали, а мне будет на кого оставить магазин! — добродушно и доверчиво улыбнулся Бранта. — Идёт?

— Хорошо… — всё так же пребывая в непонимании согласилась Тори.

— Отлично! Подождите меня! — паренёк быстро побежал за шкаф, и девушки услышали его топот на лестнице и крик. — А впрочем, подходите!

Они обе обошли деревянный шкаф и поднялись по лестнице. Наверху, за шторками из бусинок, располагалась жилая квартира. Паренёк бегал туда-сюда, собирая раскиданную обувь в мешок для сменки.

— Смотрите, вот там, — он указал рукой вправо, — кухня, там можете заварить чай, печенья на столе. Там, — он указал влево, — гостиная и спальни, можете отдохнуть в моей! А внизу, если выручите меня… Согласны?

— Ну ты же нас выручил, — улыбнулась Тори.

— Спасибо!!! — открыто и по-детски заулыбался Бранта, и Тори показалось, что он сейчас обнимет её. — Внизу наш маленький магазин. Я живу с тётей и дядей пока родители в командировке, но сегодня и им пришлось уехать, и я хотел вместо школы поработать продавцом. Но если вы не против, то я переложу пока эту обязанность на вас.

— Мы уже сказали: мы согласны! — немного скованно улыбнулась Инима. — Только покажи, что и как делать.

— Момент! Тогда нам вниз! — Бранта обогнул девушек и спустился по лестнице. Обойдя шкаф, он подошёл к неприметному столику у дальней стены. На нём стояла старенькая металлическая касса цвета бронзы.

— Увы, сегодня ещё не было покупателей, касса пуста, поэтому принимайте деньги без сдачи! — громко сказал он. — Касса открывается вот так, — Бранта нажал на маленькую кнопку сбоку, и со звоном выехали пустые отделения. В одном звякнули две позолоченные монетки. — Вы разбираетесь в эзотерике?

— Эм…

— Ладно, это не важно! — Бранта улыбнулся. — Я тоже не особо в этом что-то понимаю!

Вдруг раздался хлопок, и из стенных часов вылетела птичка с характерным «ку-ку», пропев восемь раз. — Ой! Мне пора!

Паренёк помахал ошеломлённым Тори и Иниме рукой и, улыбаясь чему-то своему и напевая что-то, толкнул дверь, удалившись под звон колокольчика.

Тори и Инима переглянулись.

— Странный он какой-то… — произнесла вторая.

— Ну, может, у них так принято? — попыталась оправдать доверчивого и добродушного Бранту Тори.

— Хорошо. Раз так… — Инима прошлась по цветастому магазину и остановилась у полки с книгами. — Что, если нам немного прикоснуться к миру эзотерики? — и взяла с полки одну. — Что тут… «Простой и быстрый астрал»… Что это?

— Честно, не знаю… — Тори подошла к кофейнику, приподняла золочёную крышечку и вдохнула вкусный аромат кофе, томившегося внутри. — Хочешь?

— Ой, не откажусь!

Девушки сели в кресла, и Тори разлила по стоящим рядом чашечкам ароматный густой напиток.

Просидели с кофе они около часа, беседуя, как вдруг дверь со звоном открылась и вошла пожилая женщина, увешанная браслетами и амулетами.

— Доброе утро! — тут же приподнялась Тори. Инима же сделала вид, что она клиентка, с которой вели диалог, и осталась на месте.

— Доброе! Не подскажете, милая, у вас есть настойка ревеня с лимоном? — спросила старушка.

— Одну секунду! — Тори огляделась и метнулась к столику, на котором были расставлены банки с «эликсирами», а на деле — настойки. На одной из них на куске бинта было написано «ревень+лимон».

— Да, свеженькая как раз! — улыбнулась, входя во вкус, девушка. Бабушка протянула ей бутылку, и Тори взяла половник, лежащий на маленьком поддоне рядом, и им аккуратно налила внутрь настойку. — Пожалуйста! — она глянула на ценник. — Пятьдесят синаплас…

Бабушка достала из расшитой бусинками котомки узорчатый кошелёк и дала одной купюрой деньги Тори.

— Спасибо, милая! Всех благ! — и, звякнув колокольчиком, дверь за старушкой закрылась.

— У тебя явный талант! — улыбнулась Инима, попивая кофе.

— Да, только сейчас придётся изучить весь ассортимент магазина, — Тори принялась обходить витрины, заглядывать в горшки с приправами и чихать от их едких пряных запахов, читать корешки мудрёных книг с психоделическими яркими рисунками на обложках… Через час она уже всё выучила и без труда помогала семейной паре выбрать книгу для совместных астральных путешествий, а Инима поднялась на второй этаж в кухню заварить ещё кофе.

День проходил то спокойно — не было посетителей, то в лёгком волнении — кто-то приходил за карри, кто-то искал литературу, чтоб выйти в астрал и не вернуться, кто-то, трясясь от ужаса, искал амулет от сглаза, но большая часть посетителей просто заходила поглазеть в магазинчик и так и уходила, не обращаясь к продавцам.

Так прошло полдня. Тори и Инима сидели в креслах на первом этаже, когда дверь распахнулась, и в магазин влетел радостный Верес.

— Сестра! — он кинулся к ней.

Инима встала было, чтоб первой обнять парня, но опустила глаза и села обратно, поняв, что осталась незамеченной. Ей хотелось, чтоб её жест тоже остался в тени Тори.

— Как давно не виделись! — радовался Верес, сияя улыбкой. — Бранта рассказал, что вы прилетели утром! Я ждал конца этого дня как ненормальный!

— Как снег на голову, и сразу куда надо! — зашёл следом парнишка с серыми волосами, снимая с плеча рюкзак. — Вот они, плюсы маленьких населённых пунктов!

Инима подошла сзади к Вересу и, опустив руку ему на плечо, проговорила:

— Ну здравствуй, отступник, ренегат…

Вереса парализовало. Он обернулся и встретился взглядом с бывшей возлюбленной, той, которая не приняла его решения улететь в пригород и осталась в городе драконов.

— Инима… — он на мгновение с теплотой вспомнил её нежную улыбку. Девушка и сейчас стояла перед ним прекрасная, как ледяное чистое изваяние. Но они были уже так далеки… — Рад видеть. — сдержанно проговорил Верес.

— Мы с плохими новостями, — прервала их взгляды Тори. — Дэр взбесился и отправился тебя искать. Надеюсь, мы успели предупредить раньше?

— Меня предупредил друг. Ларка случайно натолкнулся на Дэрадо на площади… — Верес усмехнулся, — И не сказал бы, что встреча была приятной. Дэрадо налетел на него, и, если бы не люди вокруг, вряд ли Ларка со всей его наглостью так легко отделался бы.

Тори и Верес рассмеялись, а Бранта заметил:

— Зная Ларку, скажу, что тот бы точно выкрутился.

Пока они беседовали, Инима молча стояла и с печалью наблюдала, как успел измениться Верес. Как он ассимилировался в действительности, как изменилась его одежда, как раскован он стал… Поистине, вряд ли ему б теперь нашлось место среди драконов. Он уже стал совсем другим. Словно не собой. Только оболочка. Вдруг она услышала его смех, и душа девушки разбилась на мельчайшие осколки и осела болезненным ощущением внизу живота. Слёзы мелькнули в глазах. Нет, это был он. Всё тот же. Только она упорно гнала от себя эту мысль, чтоб очернить парня в своих глазах, не полюбить второй раз…

Колокольчик двери зазвонил вновь, и в магазин влетели Ларка и запыхавшийся Тимари.

— Вы… Правда драконы? — не сводя глаз с Тори и Инимы, чуть дыша прошептал Ларка. — Верес не один? Вы правда есть?!

— Он обожает драконов, — с мягкой улыбкой пояснил сестре Верес. — Кстати, это — Ларка, — он указал на парня в толстовке, — …и Тимари, — махнул рукой на парня с прикрытым чёлкой наглым глазом. — Мои лучшие друзья.

— И соратники в борьбе против «Фиела»! — гордо и со знанием дела заявил Ларка, чуть выпрямившись и одёрнув толстовку. — Вы ведь проголосуете за Виллиану?

Верес усмехнулся.

Глава шестая

Песня

Бранта прошёл к стеклянной двери магазинчика и сменил табличку «Открыто» на «Закрыто». Потом вернулся обратно к компании.

— Давайте перейдём в гостиную? Там места всем хватит! — он поднялся по лестнице, и Тори, Инима, Ларка и Тимари с Вересом двинулись вслед за ним.

Гостиная оказалась и правда большая. Залитая лучами закатного солнца, она словно светилась каждым своим предметом мебели, а на стенах лежали тёплые рыжие волны. Компания расселась на мягких креслах и диване, и в вечернем тепле и лёгкой духоте продолжила разговор.

— Если Дэрадо и правда настроен так решительно, то Вересу лучше некоторое время не появляться в школе и в городе, — начала разговор Тори, сжав руки на коленях.

— Это невозможно. Если уроки пропустить я могу, то как быть с репетицией? Я играю на гитаре в группе «Северия», и мы репетируем песню ко Дню Учителя… — удручённо сказал Верес. — Я только-только начал хорошо играть на бас-гитаре, и это будет моё первое выступление, я так хотел… — он покачал головой, намекая сестре, что нет иного выхода — он будет играть.

Пока Верес говорил, Инима не сводила с него печального взгляда. Она видела, как парень горел идеей играть на гитаре, и ей казалось, что музыка навсегда вытеснила из его сердца мысли о доме и о ней. Навсегда…

— Хорошо, на репетицию можно сходить, — кивнула Тори. — Вряд ли Дэрадо ожидает увидеть тебя в школе после уроков.

— Тоже верно, — ответил Ларка, проследив взглядом за вставшим и махнувшим им Брантой, удалившимся в кухню. — А входы в школу мы можем оккупировать и созваниваться. У всех же есть мобильные? — он нерешительно глянул на Тори.

— Что есть? — переспросила Инима.

— Не важно, дольше учить… — пробубнил Тимари. — Короче, увидит кто Дэрадо — тут же сообщит Вересу в актовом зале, он вылезет в окно и домой.

— Вот момент «вылезет в окно» мне особенно нравится, — усмехнулся Верес. — Но ладно, идея хорошая. Главное, чтоб Дэрадо нас не заметил. Не хотелось бы потасовки у школы, тем более с таким трудом Аулия меня туда устроил, не представляю, что он там говорил директору. Лишние скандалы мне ни к чему.

— Кстати, как Аулия? Домой не собирается? — с удивлением спросила Тори.

Верес улыбнулся ей:

— Похоже, он прижился и вошёл во вкус. Уже даже ищет себе несложную работу.

— Ничего себе… — немного с досадой сказала Инима, пытаясь изменить голос, но он её подводил, и девушка решила помолчать.

— А с Виллианой наш пригород будет ещё более привлекательным для драконов, — Ларка уже сам над собой решил подшутить, лишь бы собрать подписи. — Вы же точно проголосуете?

— Кому торт «Дэрадо»?! — в комнату из кухни вошёл радостный Бранта, держа в руках широкое блюдо со слоёным тортом, на котором был возведён кремовый дракончик белого цвета. Бранта поставил блюдо на кофейный столик, но под своей тяжестью голова дракона не выдержала и кремовая физиономия шлёпнулась на стол, смявшись в маленькую кучку. Все дружно рассмеялись.

— Когда ты успел? — удивился Верес такому сюрпризу.

— Ну…Торт у меня был, а кремовыми сливками легко наваять что угодно! — Бранта сбегал за вилками и тарелками и раздал белые блюдечки присутствующим. — Приятного аппетита!

Все отозвались дружным «Спасибо», и на душе сразу стало спокойнее. Потом Бранта и Тори принесли из кухни чашки, все выпили ароматный, искрящийся теплом чай и, разморённые заходящим солнцем в яркой гостиной, продолжили беседу. Верес рассказывал об уроках, о музыкальных курсах, о любви к музыке, о сочинённых песнях…

— Я уже пробую писать песни, но по сравнению с нашим солистом Ноллэ у меня нет таланта, — сказал он.

— Просим, зачитай что-нибудь, — улыбнулась Тори, понимая, что смущает брата, но так хотелось сейчас это делать.

— Я немного стесняюсь, но восприму это как мини-прослушивание, — Верес отложил чашку, встал и прошёл к рюкзаку, лежавшему у стены. Достал синюю тетрадь на кольцах и пролистнул её. — Итак… Кхм…

И он зачитал стихи для песни:

В этом мире я всегда один,

Вокруг огни, а я нелюдим.

Строчки вины вечно позади,

И меня просят кого-то спасти…

Но что за жизнь, когда бежишь?

Когда себе не принадлежишь?

Вечная жизнь лишь в тишине —

Я кричу, кричу тебе!

Ты должна меня простить.

Это чувство уже не убить.

Инима, слушая куплеты песни, с болью в груди принимала всё на свой счёт, хотя Верес и не думал о том, чтоб этот отрывок посвятить ей. Скорее, у него было вдохновение одним из вечеров, когда он особенно тосковал по дому, но понимал, что вечно бегать к драконам и обратно — это рушить свою жизнь и нервировать отца — он может привести за собой свидетелей. О любви в этот момент он не думал. Он вообще о ней не думал, жизнь была слишком переменчива и необычна сейчас.

— Мне кажется, — взяла слово Тори, — если положить её на музыку, будет очень лирично.

— И я говорю Вересу: предложи песню Ноллэ, он оформит, как надо! — поддержал Ларка. — Ноллэ бы её отлично спел, даже такой куцый кусочек.

— Куцый кусочек? — ехидно переспросил Верес, и все снова засмеялись.

— Кстати, — после короткого молчания Верес обратился к Тори, — вы остановились где-то? Где вы живёте? Уже поздно…

— Ой… — осознала всю тяжесть его вопроса девушка. — Мы искали тебя, о доме так и не подумали. Вроде был какой-то отель…

— У меня есть гостевая комната с двумя кроватями! — оживился Бранта. — Там обычно живут мама с папой, когда останавливаются у тёти с дядей, но они в длительной командировке, потому комната пустует. Хотите?

От добродушного и милого паренька не исходило ни капли угрозы, потому Тори и Инима сразу согласились. Хотя из компании только двум девушкам да Вересу было известно, что истинная угроза — они сами, огромные по меркам ферра создания, которые перекусят Бранту в случае опасности в считанные секунды. Но в этот вечер слишком хотелось спокойствия. Не хотелось думать о трудностях, хотелось просто беседовать и пить чай — чересчур много забот навалилось разом.

Внизу щёлкнул замок, и магазин оросил лёгкий звон колокольчика. Бранта и остальные встали и медленно, уже немного сонно спустились вниз по деревянным ступеням. К ним навстречу как раз шли двое — мужчина и женщина с добродушными улыбками, как и у Бранты — их племянника.

— Тётя, дядя, у нас мои друзья! — поспешно оповестил паренёк и представил гостей. — Мы ещё немного посидим в гостиной?

— Да сколько угодно! — неосторожно ляпнул дядя, и Бранта тут же на это спросил:

— У Тори и Инимы сейчас трудности с жильём, можно они на пару дней останутся в гостевой комнате?

— Ну… Конечно… — с порога, ещё растерявшись, сказала тётя парня, вешая на маленький бронзовый крючок куртку.

— Мы и по хозяйству можем помочь, и за магазином присмотрим! — улыбнулась Тори, сразу расположив к себе семейную пару.

На этом и порешили. Через время друзья стали расходиться, первым ушёл Ларка во избежание проблем с бабушкой, за ним потянулся и Тимари, заскучавший по заводиле-другу, потом настала очередь Вереса. Он обнял сестру, кивнул холодной и сонной, казалось бы, Иниме, и спустился по лестнице на первый этаж. В нос ударил аромат специй и сандала, и в этом облаке он вышел на прохладную улицу.

Верес прошёл несколько кварталов, любуясь синим закатным небом, подёрнутым тонкими облаками, как вдруг из толпы его окликнул встревоженный голос.

— Верес!!! — к нему бежал, запыхавшись, Аулия. Верес тут же проклял себя за то, что не позвонил другу и не сообщил, где он.

— Аулия… Прости, пожалуйста… — начал было парень, но друг перебил его:

— Я боялся, что «Фиела» или Дэрадо добрались до тебя! Как ты мог не брать трубку?! — юноша был весь на нервах, его била дрожь, а карие глаза были раскрасневшимися, видимо, от нервов или… слёз?

— Прости… Я с репетиции не включил звук… — Верес растерянно вытащил из кармана смартфон и включил сигнал. — Больше не буду выключать. Прости… Просто эти рассылки всегда в неудобное время звонят, вот я и…

— Что произошло? Я не нашёл тебя в школе… — понемногу успокаивался Аулия, отдышавшись, и краснота спадала с его щёк.

— Меня нашли Тори и Инима. Мы с ними и с Брантой, Ларкой и Тимари беседовали в магазинчике Бранты, — объяснил ему Верес. — И решили, что пока в школу ходить я не буду, если только на репетицию…

— Хорошая идея. А где Тори и Инима? — встревожился уже за них юноша.

— Остались ночевать у Бранты, у него есть лишняя комната.

— Ну благо! Пойдём скорее домой, мне неуютно тут после захода солнца ввиду последних событий… — переводил дух Аулия, ёжась на холоде, так как был не в вечерней куртке, а в одной рубашке и хлопковых брюках.

Тёплый ветер ранней осени ерошил ещё держащиеся на деревьях листья. Солнце зашло, и небо разливалось над головами прохожих большим малиново-золотым океаном. Улетали последние птицы, ища себе пристанище на ночь, и пели прощальные песни те, кто уже нашёл кров.

Верес и Аулия вошли в прихожую, и юноша включил свет. Тут же пустая квартира стала жилой, проснулся уют, а нагретые за день стены словно стали отдавать тепло ещё сильнее.

Парни в тишине прошли в ванную, и Верес включил в кране воду. Они подставили руки под узкую струю, и тут вдруг Верес решил подурачиться, чтоб немного развеселить Аулию. Он зачерпнул рукой воду и брызнул в друга. Тот ойкнул, отскочил и потом засмеялся шутке и своей реакции.

— Ну знаешь ли! — Аулия предостерегающе взял шланг из ванны, и Верес, словно сдаваясь, поднял вверх руки.

— Не надо! — улыбаясь, взмолился он. — Сам же говорил, что соседей затопим!

— Ах вот как! — Аулия, смеясь, повесил шланг на место. — Значит, тебе можно, а мне нельзя?

Оба, веселясь, взяли полотенца и вытерлись, потом прошли в комнату.

— Я так сегодня устал, ужинать не буду, — Аулия сел на диван и откинулся на спинку. Длинные волосы его рассыпались по плечам. Он посмотрел на Вереса и вдруг помрачнел.

— Что-то не так? — это не укрылось от взгляда его друга, а Аулия моментально покраснел и быстро отвёл взгляд.

— Да нет, всё в порядке… — тихо пробормотал он.

— Нет, говори… — с вниманием обратился к нему Верес и сел рядом, предвкушая важное, но недоброе. — Я же вижу, тебя что-то беспокоит.

— Дело в том, что… Я так неловко себя чувствую… Ведь я — королевский советник, к тому же мне сто лет, я не твой сверстник… — Аулия опустил глаза и свёл пальцы рук вместе. Потом закрыл глаза и выдохнул. — Кажется, ты… ну… — и он решился, — …мне стал важен… как друг, а не как господин.

Юноша боялся открыть глаза. Он сконцентрировался на мыслях и старался исчезнуть из этого мира, но тело его никуда бы не делось и рано или поздно он должен был открыть глаза. Что Аулия и сделал.

Верес сидел перед ним растерянный и сбитый с толку.

— Так ты… хотел сказать мне это? — как можно более осторожно спросил он, не зная, что ещё спросить.

— Да… — Аулия опустил голову, и длинные персиковые локоны рассыпались по его лицу. — Просто хочу, чтоб ты знал…

Верес сперва нахмурился и вдруг улыбнулся:

— Мы ж не в городе драконов, ты чего! Тут можно вести себя посвободнее…

— Не важно, где мы находимся! — замахал на него руками Аулия. — Король Араме Золотое Солнце Лаятте сам попросил меня стать твоим советником, я должен вести себя соответствующе, а я…

— Ты же сам сказал, что хочешь быть моим другом, — Верес вдруг опустил Аулии руку на плечо и притянул к себе немного задеревенелого юношу, никак не ожидавшего такого. — А я не имею ничего против. Да и никогда не имел…

Но Аулия перебил его:

— Подожди, не надо ничего говорить! Подумай сперва…

— Хорошо-хорошо! — снисходительно улыбнулся Верес. — Я не хочу делать тебе больно, понимаю, что тебе некомфортно. Поэтому давай я подумаю над твоими словами и отвечу тебе, взвесив все «за» и «против», как принц.

— Спасибо, — облегчённо выдохнул Аулия.

Глава седьмая

Школа

Утро на проходной пятьдесят третьей школы выдалось особенно жарким, и дело было вовсе не в тёплой погоде. Дэрадо, перегородив ученикам проход у дверей, нависал над столом охранника.

— Я требую меня пропустить! Я тоже хочу тут учиться!

— Я, конечно, всё понимаю, сентябрь, тяга к знаниям… — упирался охранник. — Но я не могу пропустить не записанного здесь… — он ткнул в какую-то бумажку на столе под стеклом, — …ученика.

— Тогда запишите меня! — надеялся, что всё так просто, ферра-дракон.

Из-за поворота коридора в холл вышел худощавый мужчина, нервно теребящий галстук.

— Директор Улутер! — обрадовался охранник. — Этот дебошир требует, чтоб его пустили тут учиться! — охранник ткнул в Дэрадо пальцем.

— Весьма похвально, но зачем же так шуметь? — директор нерешительно глянул на Дэрадо, а потом, чтоб сгладить конфликт и тихо всё решить, поманил его за собой.

Дэрадо важно прошествовал мимо хмурого, следящего за ним охранника и скрылся за поворотом коридора.

Мужчина и дракон прошли в маленький кабинет со столом, заваленным бумагами — комнатку секретаря, где ещё никого не было, а оттуда — в кабинет директора, скромный, но украшенный всевозможными грамотами, фотографиями директора с учениками, кубками школы и медалями…

— Итак, молодой человек, вы хотели бы у нас учиться, — директор Улутер сел за стол и указал Дэрадо рукой на стул напротив. Тот поспешно сел, радуясь, что дело сдвинулось с мёртвой точки.

— Да, — коротко ответил он, не выдавая истинного намерения, и заёрзал на стуле.

— Но для этого надо сдавать перед началом учебного года экзамены, проходить комиссию и диспансеризацию. Вы можете поступить через годик… — директор скрестил руки на груди, и тут Дэрадо поступил так, как советовал начитавшийся журнальных историй Ахилл: вынул из рюкзака три большие золотые броши из мятого золота в виде цветов и положил на стол перед директором. У того несдержанно загорелись глаза.

— Мне всего лишь надо проучиться месяц-другой, потом я уеду, — тихо сказал Дэрадо. — Не гулять же мне всё это время по улицам, когда я могу получать знания? — но на прилежного ученика Дэрадо был похож меньше всего.

Директор быстро встал, обошёл стол, протянул руку и запер дверь в директорскую. Вернулся, выдвинул ящик тяжёлого стола и достал лупу. Потом взял одну из брошей и, взвесив в руке, принялся изучать.

— На сколько, вы говорите, вам надо остаться? Два месяца?.. — не отрываясь от броши, он нащупал лист бумаги. — Я уведомлю секретаря, чтоб выписала вам пропускную карточку, можете быть спокойны! — он глянул в окно на шедших в школу учеников в свете солнца, сгрёб броши в свой коричневый видавший виды чемодан и радостно открыл дверь. — Сейчас всё скажем охране! Эй!!! — он чуть ли не бегом подлетел к уже ожидающему облома охраннику и, приобняв за плечо Дэрадо, сказал:

— Это — наш особый гость, пропускай его всегда, пусть учится!

— Вечно так… — понял, что к чему, охранник и кивнул.

— Куда мне теперь идти? — повернулся к директору немного растерянный Дэрадо.

— Хмм… — директор Улутер обошёл стол охранника, нескольких глазеющих на них пришедших пораньше учеников, теребящих сменку, и остановился у табло на стене. — Одиннадцатый класс сейчас имеет… урок истории! Двести шестой кабинет, это на втором этаже, — он обернулся и улыбнулся Дэрадо. — Приятного учебного дня! — и медленно пошёл к себе за поворот, начав напевать какую-то песню.

Дэрадо обернулся, ухмыльнулся белыми зубами охраннику и пошёл к виднеющейся у гардеробной лестнице на второй этаж. Рядом с ним бежали младшие школьники, размахивая портфелями и смеясь, кто-то угрюмо шёл, кто-то стоял у стены, уткнувшись в учебник.

Дэрадо поднялся по лестнице и посмотрел на первую попавшуюся дверь: двести седьмой кабинет, чуть правее двести шестой, дверь открыта. Он прошёл в уютный бежевый класс, уставленный партами и горшками с сильно пахнущими цветами герани. Висела зелёная доска с уже написанным каллиграфическим почерком числом. А за столом у окна сидел молодой преподаватель, как понял Дэрадо.

— Здравствуйте, мне разрешили присутствовать на этом уроке, — сказал ферра-дракон. — Моё имя — Дэрадо Лаятте. Я буду у вас учиться.

— Ох… — учитель, симпатичный и ещё молодой и неопытный, приподнял голову и тряхнул каштановыми кудрями. — Меня не предупреждали, но раз вы здесь, присаживайтесь, Дэрадо. Моё имя — Вальтер Хаста, учитель истории, — он указал на парту третьего ряда у стены, и Дэрадо, решив, что место будет свободно, сел туда.

Вскоре стали подтягиваться старшеклассники. Они рассаживались вокруг Дэрадо, но, глядя на его мускулы, которые очерчивала рубашка, и думая, что он старше, к нему особо никто не собирался подсаживаться. И вот вошёл уже знакомый Дэрадо парень — с чёрными волосами, закрывающими один глаз, и сел перед ним, сонный, будто не заметив его. Затем вошёл второй, тот, что раздавал на улице листовки. Потом в класс влетел, размахивая портфелем и со всеми здороваясь за руку, парнишка с серыми волосами. Он что-то сказал листовщику, назвав его Ларкой, и оба рассмеялись.

— Тим, а ты готов к самостоятельной по алгебре? — накинулся сзади на чёрненького парня сероволосый и обхватил его за шею одной рукой.

Тимари поднял руку, и Дэрадо увидел на рукаве того выписанные значки формул, которым его когда-то учил профессор дома, в городе драконов.

— А воспользоваться ими сможешь? — расхохотался сероволосый.

— Слышь, Бранта! — злобно глянул на него Тимари. — Иди на своё место и не высовывайся, конечно смогу!

Бранта посмеялся чистым задорным смехом, сел за парту и, немного успокаиваясь, стал с энтузиазмом доставать учебник, тетради и пенал.

Дэрадо следил за этим и тем, что достают другие ученики, и понимал, что ему нужно подобие свитка — здешние «тетради», как на них написано. Нужен и «пенал», где держали пишущие принадлежности ученики школы. Учебник, возможно, можно было взять в библиотеке.

Парень встал, вышел в коридор и прямо перед собой увидел кабинет с надписью «библиотека». Дэрадо постучался, открыл дверь и замер на пороге. Сначала он хотел поклониться, как принято было у ферра-драконов, когда они входили в учреждения науки и знаний. Потом передумал, глядя, как тут шумно — несколько школьников сидели за столами и обсуждали полосы журналов, лежащих перед ними, кто-то списывал у друга домашнее задание…

Дэрадо прошёл к стойке, и библиотекарь подняла на него сонный взгляд из-под очков-половинок.

— Здравствуйте. Я — новый ученик, мне нужен на один урок учебник истории для одиннадцатого класса, — произнёс он.

— А, да-да, меня о вас только уведомили, — кивнула сухонькая пожилая библиотекарь. — Сейчас, только заведу на вас карточку. Имя?

— Дэрадо Лаятте.

— Дэрадо… Хорошо, — она встала и прошла за стеллаж с книгами. Недолго покопавшись там, женщина достала учебник и вернулась к парню. — Вот, возьмите.

— Благодарю вас, — Дэрадо кивнул, взял книгу и пошёл из библиотеки.

Звонок раздался, когда парень переступил порог кабинета истории и сел за свою парту.

— Сегодняшний наш урок посвящён Тринадцатой Революции Сиири, — встал из-за парты учитель Хаста, подошёл к доске, взял мел. — Запишите годы… 3003 год, 7 мая… — он стал писать на доске, а Тимари вдруг заволокло чёрным облаком и из-за его спины появились огромные чёрные крылья большой летучей мыши. Он чуть наклонился от стула, и крылья раскрылись в стороны. Тут же со всех сторон пошло шипение:

— Тимари!

— Хорош прикалываться!

— Убери! Не видно же доску!

Дэрадо сам поморщил нос, схватился за край крыла Тимари, тыкающийся ему в лицо, и оттолкнул. Тимари захихикал, и, как только учитель повернулся, тут же крылья заволокла моментально прошедшая дымка, и они исчезли.

Все открыли хрустнувшие, как сухая кора, тетради и стали записывать годы. Дэрадо закрутился на стуле, оглядывая одноклассников, а Бранта заметил, что ему негде писать. Он вырвал из своей тетради белый листок и протянул через ряд Дэрадо.

Тот кивнул в ответ.

Подобным образом с шутками Тимари прошёл весь урок.

Прозвенел звонок, и Дэрадо встал, чтоб сдать учебник, как вдруг к нему подбежал Бранта.

— Привет! Меня зовут Бранта Эвирс, а ты — Дэрадо? Ларка рассказал о тебе!

Дэрадо глянул на него, потом на посеревшего Ларку, делающего вид, что собирает в рюкзак вещи, которых уже нет на парте, и понял, что тот их подслушивает.

— И что он обо мне рассказывал? — улыбнулся дружеской улыбкой Дэрадо. А Бранта вдруг рассмеялся и сказал:

— Ларка обожает драконов! Он сказал, что ты — дракон! Наверняка хочет… — и тут его схватил Ларка и вытолкнул из кабинета, потом вернулся и, глядя Дэрадо в глаза немигающим взглядом карего и жёлтого гетерохромных глаз, протянул листок. Дэрадо принял его и, пока читал строки «Голосуй за Виллиану! Виллиана — будущее нас и братьев-драконов», Ларка смотался за Брантой и испарился среди кабинетов. Дэрадо ещё раз убедился, что эта компания причастна к Вересу, иначе откуда глупым школьникам знать, что он — дракон?

Дэрадо отсидел ещё один урок — алгебру. К самостоятельной он готов не был, поэтому сидел за задней партой и рисовал на оставшемся листке пейзажи родного города, а потом и вовсе с перемены ушёл прогуляться в зелёный сквер, не найдя в школе Вереса. Он был уверен, что парень учился в одиннадцатом классе, и знал благодаря расписанию — выпускной класс в школе один. И, видимо, сегодня Вереса не будет. Но где его искать? Где он живёт, Дэрадо не знает, где искать его — тоже неизвестно. Может, он появится к концу? Дома, в городе драконов, Дэрадо часто сам поздно приходил к учителю…

Следующими уроками были две физкультуры, и Дэрадо не пустили показать свои силы за неимением спортивной формы. Парень сидел в раздевалке и в окно наблюдал, как мимо школы изредка ходят люди, как в сквере занимаются на разминке парни и девушки, те самые Ларка, Тимари и Бранта. Дэрадо ощущал скуку в тесной, заваленной неряшливо раскиданными вещами раздевалке, а потом понял, что и одиночество. Здесь все были друг с другом знакомы, все держались компаниями, а он один, как тут, так и у себя в городе драконов. Дэрадо вдруг ощутил, как сильно ему не хватает Ахилла и Андалуза, как он даже скучает по шуточкам Ахилла, как грустно без злобной Дельты… И как ему хочется ещё, как в раннем детстве, дружить с Вересом. Совсем детьми они были… Но постоянное сравнивание разлучило двух друзей, двух братьев, и теперь Дэрадо хотел напугать или даже, если получится, покалечить Вереса, чтоб тот не мог претендовать на престол, чтоб зазорно было иметь такого короля. Он хотел доказать всем, что они ошиблись, поставив на Вереса…

Конец ознакомительного фрагмента.