Страх, который меня насыщает

Дарья Рязанцева

Стефания Рубенцова – обычная девушка, которая, пытаясь скрыться от рутины, отправляется с семьей в Италию. Но именно там, под лучами жаркого солнца, судьба сводит ее с незнакомцем, на чьём плече «чернеет» тату ворона. Эта роковая встреча затягивает Стефанию в «пучину» сомнений и испытаний. Девушке придется столкнуться с суровой жизнью опаснейшей криминальной группировки Европы и сказать «да» перед алтарем, держа за руку своего похитителя. Сможет ли выжить Стефания в плену итальянской мафии?

Б. Н.

И я не выдержала. Просто не могла больше терпеть. Только ноги опустились на каменный пол, я выбежала из тату-салона. Самая первая, никого, не спрашивая… не сказав никому ни слова. В лицо ударил свежий воздух, позволяя вздохнуть полной грудью. Я сделала глубокий вдох и выдохнула. Напряжение внутри нарастало. Мне нужно кому-то выговориться… покричать. Нужно выплеснуть то, что накопилось. Но я не могла… не могла сейчас. Сзади послышались шаги.

— Садись в машину, — небрежно кинул Дамиан в сторону и направился к ненавистному мне авто.

Нужно потерпеть… это помешательство. Оно пройдет… или я умру, так и не увидев семью.

Легкие будто заполнила посторонняя жидкость, взгляд накрыла пленка слез, и горло… нежная кожа словно вновь почувствовала на себе чужие пальцы. С губ сорвался хрип. Я сделала шаг и еще один. Сквозь туман я видела три фигуры, ждущие меня. У одного в руках был какой-то предмет. Они готовы стрелять… если я побегу. Но я не побежала, я шла, молясь, чтобы не упасть, чтобы не быть подстреленной. Не осознавая, как смогла подойти к машине, я села. Машина тут же тронулась. А я начала считать минуты, чувствуя, что если авто не остановится, я потеряю сознание. За окном исчезли очертания города. Мы вновь за городом. Перед взглядом замелькала трасса. Нет, нет сил… больше не могу. Нужно выйти…

— Останови машину, — как можно четче сказала я, обернувшись к сидящим в салоне. Но мне не ответили, не остановили машину. Они ждали разрешения Дамиана. А похититель не торопился отвечать. Через пару мучительных секунд он только повернулся в мою сторону и поднял брови:

— Что такое? Тебе плохо, amore?

Я чуть не подавилась собственной слюной. Стараясь сдержать истерический крик, прошипела:

— Просто останови машину… на пару минут.

«Муж» кивнул Марко в зеркало заднего вида. И машина тут же остановилась.

Я, не выдержав ни минуты, дернула за ручку двери и выскочила наружу. Ноги несли меня далеко вперед, навстречу холодному ветру и ночной темноте. Пробежав пару метров вперед, я выпустила все, что было внутри. Крик заполнил всю меня… Я кричала что есть мочи. Вся моя боль была в этом крике… все мои силы. Желудок вывернуло наизнанку, и мне пришлось согнуться, чтобы не упасть навзничь. Я видела землю с растущей на ней редкой травой, видела, как ветер качает из стороны в сторону каждую травинку. Все казалось таким естественным и настоящим… только не мое состояние, не то, что я чувствую. Я выпрямила спину и обернулась к машине. И вновь сквозь ночную мглу я увидела три силуэта. Парни вышли, стояли около авто. Я не видела их лиц, не знала, о чем они думают, не знала, четко ли они видят меня. Повернув голову, я заметила темное пятно впереди и огонек. Лес и… дом. Ноги, нащупывая каждый ровный клочок земли, пошли в ту сторону манящего света, с каждой секундой все ускоряясь. Я далеко… кругом темнота. Я успею добежать. Стараясь не делать резких движений, я перешла на бег. Свет вдалеке становился отчетливее, и это давало силы бежать дальше. Вдруг рядом, практически в миллиметре от уха, что-то просвистело, сопровождаясь громким хлопком. Я замерла.

— Возвращайся немедленно! — прогремел бешеный крик в противоположной стороне. Свист вновь понесся мимо. Они стреляли. Стреляли в полной темноте, ни разу не попав в цель. Им это было не нужно… запугать и заставить вернуться самостоятельно — единственная цель. — Ветер! Еще простудишься! — Дамиан веселился, как подросток, загонявший дворовую собаку. Он чувствовал свое превосходство над ситуацией, а я чувствовала, насколько жалкая. Я обернулась. Темные фигуры по-прежнему были далеко, но в тусклом свете фар я отчетливо видела, как чья-то рука поднялась, снова наводя пистолет. Мокрые соленые дорожки вновь потекли по моим щекам.

— Где моя семья?! — что есть мочи закричала я.

Повисла пауза. Ветер зашумел еще сильнее, развевая подол белого платья.

— Подойди и поговорим! — последовал ответ.

И я подошла. Подошла. Уже практически не замечая пистолеты в руках. Это было уже неважно… Дамиан молча открыл передо мной дверь машины и нахмурился.

— Садись, иначе ногу прострелю, — тяжелое оружие нависло над моей правой ногой. И я села. Снова самостоятельно села в эту чертову машину. Как они хотели…

— Где они?.. Ты получил то, что хотел. Так ответь на мой вопрос.

Дамиан захлопнул перед моим носом дверь. Я следила, как они обходят авто, как похититель кричит. Он не выдержал, терпение кончилось…

Через минуту мы снова двинулись дальше по темной дороге. Я молчала, смотрела ровно перед собой, успокаивая дыхание, обжигающее горло.

— Ты умерла. Они вернулись на родину с твоим прахом в чемодане.

Спокойный, даже равнодушный тон заставил меня застыть. Время на секунду остановилось. Мысли запутались, и я не смогла пошевелить даже указательным пальцем. Я умерла… меня убили в глазах родной матери и брата. В глазах тех, кого я больше всего боялась расстроить… В горле застыл звериный крик. Я не плакала… не могла. Казалось, что если я заплачу, покажу все то, что внутри, случится что-то плохое и никто не поможет. Мама не обнимет меня, не успокоит, потому что думает, что я умерла. И где-то очень далеко сейчас поставлен камень с моим именем…

— За что? — это единственное, что вырвалось глухим звуком с моих губ.

Дамиан ответил не сразу, будто и вправду размышляя, как правильно ответить.

— Всем нам приходится чем-то жертвовать ради великих целей. Кто-то получает все лавры, а кто-то становится жертвой обстоятельств.

Все это для него легко и просто… каждый получил свою роль…

Машина остановилась, мы опять приехали в тот большой дом.

На этот раз я вышла сама, даже не осознавая этого. Я не обернулась, не посмотрела на выходящих следом. Сейчас самое главное… самое желанное — побыстрее остаться одной, пусть меня запрут в комнате, как раньше. Лишь бы одной… На пороге нас встретила Джози. Дамиан, не обратив никакого внимания на нее, прошел мимо и повернулся ко мне:

— Парни покажут тебе твою новую комнату. Джози, — наконец посмотрел он на нее, — смело обращайся к госпоже на итальянском. Теперь она тебя понимает…

Мокрое от слез лицо скривилось от отвращения. Я подняла взгляд на «господина»:

— Оставь меня в покое. Я останусь в прежней комнате, — и подняла подбородок выше, стремясь излучить уверенность… которой не было.

Дамиан остановился на полпути к лестнице и слегка повернул голову. На лице застыла искренняя улыбка:

— Интересно… стоит человеку рассказать всю правду, он начинает ставить условия, на которые в принципе не имеет права. Вот уж поддельная самоуверенность… — Парень сделал пару шагов в мою сторону. — С сегодняшнего дня у тебя другой статус, mio angelo. Неправильно спать мужу и жене в разных комнатах, не правда ли? Я думал, в России так же… — его лицо приобрело оттенок наигранной задумчивости. — Делай что говорят. Марко тебя проводит.

Дальше, как и всегда, не дождавшись ответной реплики собеседника, Дамиан в два шага преодолел все ступеньки и скрылся.

Нет, я не пойду… ни за что!

Я резко развернулась. Но сбежать мне не получится: перед дверью вмиг встали стеной телохранитель и бывший учитель:

— Госпожа, уже поздно, вы устали. Вам следует подняться… — Марко как можно естественнее шагнул вперед, заставляя меня отойти к лестнице. Он понимал… единственный человек, который понимал, что я чувствую. Это было видно по его глазам, грустным глазам. Но, как и другие, он не мог мне помочь… даже при большом желании. Я глухо вздохнула.

Мы поднялись. Нужная комната была на третьем этаже… Меня проводили и оставили перед закрытой дверью. Постояв с минуту, я развернулась, чтобы уйти, искренне надеясь, что в этот раз меня не остановят. Но двое парней отошли, но не ушли, будто встав на пост в начале коридора. Я робко постучала.

— Ты не должна стучать, когда входишь куда-либо, amore, — послышался громкий голос за дверью.

Я вошла. Комната Дамиана намного больше, чем моя прежняя: широкая кровать, несколько книжных шкафов, гардероб, деревянный письменный стол, два кожаных кресла с диваном, бар, большое окно… Сам хозяин спальни уже сидел за письменным столом. Не подняв на меня взгляд, он спокойно сказал, словно отмахиваясь:

— Ванная там, — не взглянув, он кивнул в сторону такой же, как в прежней комнате, двери, — делай все, что нужно, и ложись спать, мне нужно проверить некоторые документы.

Я замерла. Он впервые сказал то, что на время заглушило мой страх. Он меня не тронет…

Дамиан, видимо, озадаченный тишиной, резко поднял голову и нахмурился.

— Почему ты там стоишь? Успокой свои мысли, я не трону тебя. Я не насилую девушек… и не прикасаюсь к ним до момента добровольного согласия, — он будто читал мои мысли, и они его забавляли.

Благородный бандит… мечта любой дуры, романтизирующей свою жизнь. Любая бы захотела себе такого парня, пока он не вытащит пистолет и не приставит его к ее голове.

— Боюсь, придется ждать вечно, — выплюнула я.

Смех заполнил комнату… настоящий, искренний смех.

— Amore, уже поздно. Прими душ и ложись спать, ради Бога. Или ты хочешь, чтобы я тебе помог? — Дамиан поднялся и потрепал свои волосы, сделав шаг навстречу.

Я отступила к двери и схватилась за дверную ручку. Заметив мою реакцию, «муж» спокойно вернулся на свое место и опустил взгляд в бумаги. Постаяв пару секунд, я убедилась, что он сосредоточился на них, и скрылась за указанной дверью. Ванная комната была не менее шикарной, чем спальня. Овальная ванна с высокими краями, душ под золото и огромное, практически на всю стену, зеркало. Зеркало, которое показывало мне того, кого я меньше всего хотела видеть. Себя… девушку в свадебном платье, девушку уже мертвую, девушку, чью семью заставили в это поверить. Я отвела взгляд. Дрожащие пальцы потянули за язычок молнии на боку. И я наконец избавилась от этого наряда, вытащила несколько шпилек из запутанных волос. Залезла в ванну. Холодные капли воды падали градом на мое тело. Но я не чувствовала холода. Как же устала… Как устало мое тело… Я подняла голову, позволяя потоку воды бить меня в лицо. Не знаю, сколько прошло времени, да это было и неважно. Важны были воспоминания, которые теперь стали кошмарами. Даже счастливые воспоминания ужасали пониманием того, настолько тогда было все хорошо. Насколько я тогда была беззаботна и что случилось сейчас. Ноги стали неметь, и я вышла из потока воды. Сознание начало понемногу возвращаться ко мне, и я огляделась. Мне не во что переодеться… Немного подумав, я замоталась в достаточно длинное полотенце.

Дамиан сидел в том же кресле. Подняв на меня карие глаза, он замер. Наступила пауза.

— Мне не во что переодеться, — как можно более отстраненно проговорила я.

Парень поднялся, меря каждый шаг, он вышел из-за стола. Я думала, он идет к шкафу, но, к своему великому разочарованию, он шел ко мне. Чем ближе он подходил, тем отчетливее я ощущала знакомый запах коньяка. Подойдя вплотную, Дамиан наклонился к моей шее. Мои руки уперлись в широкую грудь, не дав ее обладателю приблизиться еще ближе.

— Неужели жена даже поцеловать себя не позволит? Сегодня все-таки первая брачная ночь… Не лишай меня хотя бы такого маленького удовольствия…

Миг, и губы «мужа» впились в мои. Поцелуй был настойчивый, жадный… Мои щеки запылали огнем, но я не чувствовала того, что чувствовал он. Вернее, его настойчивость не давала мне что-либо почувствовать. Я ударила его. Что есть мочи ударила в живот. Не отрывая своих губ, Дамиан ухмыльнулся, видимо, умиляясь моим ударам. Я терпела… терпела его язык в моем рту, терпела его издевательства и тошноту от его прикосновений к моей шее. Но постепенно настойчивость начала слабеть. Ему не хватало воздуха, и он, наконец, отстранился. Дамиан не разрешал мне нарушить наш зрительный контакт, схватив двумя пальцами мой подбородок… Мне лишь такая близость позволяла лучше разглядеть человека, который разрушил мою жизнь: темные кудрявые волосы средней длины, карие, практически черные глаза, прямой ровный нос, тонкие губы, из-под рубашки виднелось множество тату.

Дамиан резко отстранился и отошел к гардеробу. И через пару минут в моих руках была широкая белая мужская футболка. Я не сказала ни слова, исчезнув за дверью ванной. На этот раз из зеркала на меня смотрела девушка с горящими от ненависти глазами, побагровевшими губами и шеей с отчетливо видневшимися красными линиями. Вновь отвела взгляд и скинула полотенце, облачившись в на удивление очень длинную футболку. Органов дыхания снова коснулся уже знакомый запах. Решив больше не заострять на этом внимание, я вышла. И легла, быстро завернувшись в одеяло. Лишь бы он больше меня не видел, ничего не сказал… И он молчал. А я наконец провалилась в сон, еще надеясь, что проснусь у себя в комнате, в кругу семьи, и забуду этот кошмар.

Я уснула, так и не услышав теплые пожелания мужа:

— Buona notte, amore. Завтра еще один тяжелый день.