Мужчины. Панк-рок о сексе на одну ночь

Дарья Пахтусова, 2023

Даша Пахтусова – знаменитая путешественница и контрабандистка любви. С двадцати лет она живет в погоне за приключениями, континентами, эмоциями и новым опытом. Ее рассказы наполнены захватывающими авантюрами, невероятным хитросплетением судеб, дорог и жизней. В новой книге Даша делится историями своих головокружительных романов, тех самых, что не забываются. Каждая глава пропитана мелодией свободы, желанием жить и чувствовать, открывать новые горизонты и запоминать самые красивые рассветы. С этим романом о мужчинах можно мечтать, влюбляться, смеяться и плакать. В историях Даши Пахтусовой можно все. Нельзя лишь остаться равнодушным. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 2

Вэсс

Изначально, прилетев в Мексику, я заселилась в желтый уголок рая под названием «Дом Канарейки». Это были комнаты по «Эйрбиэнби» с общим садом, кухней и крышей с качелями. Я сняла номер с Владой — подругой, с которой мы когда-то проживали самый яркий год молодости и были предельно дурны. Нам казалось, что весь мир у наших ног, и именно поэтому так оно и было.

Прошла неделя, когда в дом зашел высокий блондин в солнечных очках, с походным рюкзаком и пленочной камерой на шее. Он говорил с хозяйкой на беглом испанском, на испанца совсем не походя. Она проводила парня в ту самую комнату наверху, на которую я заглядывалась, когда селилась.

— Мы бы отдали ее вам,  — говорила хозяйка,  — но комната уже зарезервирована до июля.

И как же мне с этим повезло. Представить не могу, как выглядел бы тот месяц, если не Вэсс. Он галантно представился обворожительным низким голосом:

— Вэссел. Друзья зовут меня Вэсс.

Я занеслась в комнату с визгом: «Влада! К нам въехал красивый нидерландец!»

На вторую ночь я поднялась в его комнатку, которая сразу оживилась при новом хозяине. На полке красовался виниловый диск TEXAS, на стене висели пленочные камеры и пара рубашек. У прикроватного столика лежал голубой томик Керуака и деревянные четки.

Вэссу было двадцать три. Он приехал сюда по студенческой программе обмена изучать бизнес, был простым парнишкой из маленького городка. Он увлекался мотоциклами и гитарами. Нет, увлекался — не то слово. «Увлекаться» — от слова «влечение». Вэсс же уже давно и по-настоящему их любил. Он работал в лучшем магазине гитар в Нидерландах и открыл свой собственный, с фототехникой.

Каждая его гитара стоила серьезных денег и была коллекционной. Живя в Европе, Вэсс часто отправлялся путешествовать на мотоциклах со своей стаей, где друзья разнились в возрасте от двадцати до шестидесяти. Он никогда не брал с собой палатку, а просто натягивал под углом тент, используя мотоцикл как стенку. Несколько лет назад Вэсс похоронил отца, остался единственным мужчиной в доме, заботился о матери и двух сестрах. Он был из здоровой любящей семьи — это сразу чувствовалось, как чувствовалось и то, что история с папой сильно его взрастила. Не возраст делает нас теми, кто мы есть, а опыт, и ничего более.

Мы посмотрели «В дороге» по Керуаку, выпили бутылку вина и теперь лежали на его кровати, перекрестив ноги, будто встречаемся много лет. Обсудив все, что могут обсудить двое молодых путешественников на другом краю земли, я задумчиво сказала:

— Мы проживаем столько историй, незнакомцев… А потом все превращается в пеструю кашу, из которой мало что вспомнишь. Как бы нам запомнить друг друга навсегда? Давай сделаем вместе что-то, чего мы еще никогда не делали.

— Я никогда не целовал русскую девушку… Хотя нет. Целовал.

— А ты когда-нибудь гулял по улицам Мексики голым?

— Нет.

— Я тоже. Как думаешь, мы это запомним?

— Наверное, запомним.

— Тогда пойдем?

— Пойдем!

Мы встали с кровати, спустились к входной двери, полностью разделись в коридоре и вышли на улицу Мигеля Бланко, держась за руки, как братья по борьбе с преждевременной смертью от скуки. Время было около часу ночи. Асфальт приятно грел ступни, на улице стояла тишина. В нескольких кварталах повернула машина, сверкнула в нас фарами и вновь исчезла в темноте.

— Так, сюда лицом мы постояли, я вроде запомнил. Ты как, запомнила?

— Вроде запомнила.

— Теперь давай в другую сторону постоим.

Мы повернулись и задумчиво уставились на католическую церковь. Только вернувшись в отель и неспешно натянув на себя трусы, мы заметили, что в коридоре прямо на нас все это время пристально смотрела скрытая камера. Не знаю, просматривали ли хозяева «Дома Канарейки» запись той ночи, но если да — я бы многое отдала за то, чтобы видеть их лица. Сам представь: твои гости подходят к двери, полностью раздеваются и выходят на улицу. Хрен знает что тут думать.

Так или иначе, мы подружились и спустя две недели обоюдной симпатии решили переспать. Что было дальше? Доставай носовой платок… Это был первый случай в моей жизни, когда человек был настолько плох, что переучивать бессмысленно: он несколько раз чуть не откусил мне соски, почти оторвал клитор, а затем, по-видимому, решив, что произвел недостаточное впечатление, использовал мою вагину как тромбон с детскими пукающими звуками — изо всех сил в меня дуя. Не знаю, чего он пытался добиться. Может быть, он мечтал о женщине-шаре? Это было настолько странно, что я предпочла сделать вид, что все это мне показалось, потому что, как прокомментировать такую технику, я не знала. Параллельно он терся об меня жутко колючей побритой грудью. Парни, честное слово, лучше мужчина с волосами, чем с наждачкой.

Прошло время, мы попробовали снова. Но и вторая попытка закончилась абсолютным фиаско. Мы честно все обсудили и решили остаться друзьями.

И все-таки Вэсс спас меня, как спасало так много незнакомцев. Следующий месяц я просыпалась под доносящиеся с верхнего этажа песни, засыпала, получив крепкие объятия перед сном. По вечерам мы смотрели кино. Днем занимались йогой, ходили за продуктами. Утром варили кофе на двоих. Просто жили. Гвадалахара стала терминалом. Паузой между реальностями. И в этой паузе у меня был прекрасный компаньон, который умеет то, что умеет так мало мужчин: заставить смеяться, когда ты плачешь.