Городская орхидея

Дарья Панкратова

Она сама не понимает, что в ней особенного. Зато подруги используют таланты Киры специфическим образом, с её помощью проверяя на верность своих молодых людей. И в личной жизни за Кирой тянется шлейф из мужчин, не прошедших проверку, которые не нужны ей даром. Но, когда лучшая подруга, Инна, обретает мужчину своей жизни, Кира остаётся незамеченной. Все должны быть счастливы: Инна, её жених Максим… Что делать, если Кира осознаёт: именно его она так долго искала? И как завоевать любовь мужчины мечты, если внутри бьётся одно желание: найти себя?

Глава 1

— Кира, а, Кира…

Кира выглянула из примерочной, старательно кутаясь в матерчатую занавеску.

— Что?

— Ну, ты скоро, а?

Наташа топталась возле ряда примерочных кабинок, маялась и вздыхала.

— Тебе следовало раньше предупредить меня о том, что мы так сильно торопимся, — раздраженно проворчала Кира.

— И что было бы тогда? — Наташа подмигнула ей. — Ты сменила бы свою униформу?

— Униформу? — с недоумением переспросила Кира.

— Да, — кивнула Наташа, — твои вечные офисные одежки.

— В каком смысле? Что ты имеешь в виду?

Наташа вздохнула:

— Да задерни ты занавеску! И примеряй.

Кира послушно задернула шторку. Тесное платье даже потрескивало предательски, не хотело налезать на девушку через голову. Еще Кира волновалась, как бы на ее руках не оказалось заусенцев — тогда на тонкой ткани неминуемо остались бы зацепки…

Наташа тем временем вещала за матерчатой ширмой:

— Сегодня же пятница! Понимаешь, пят-ни-ца! Любая нормальная девушка к пятнице принарядилась бы.

— Да ну? — Кира прищурилась, хотя Наташа и не могла видеть ее из-за занавески.

— Точно тебе говорю. Пятница, вечер, время всеобщего веселья…

— Всеобщего?

— Всеобщего.

— Ликование офисных работников, так, все понятно.

Наташка довольно отчетливо фыркнула:

— Офисного планктона!

— Тебе льстит считать себя планктоном? — поинтересовалась Кира. Платье определенно было мало ей в бедрах…

— Ну ты там покажешься или нет?

— Лучше попроси продавца принести платье на размер больше.

— Сорок восьмой?

— Сорок шестой!

— Не покажешься?

— Пока нет смысла, — ответила Кира, все еще пытаясь разгладить на платье невидимые складочки.

— Не расстраивайся, — утешила подругу Наташка, — в этом магазине обычно попадаются маломерки. Так вот, насчет планктона: неужели это не лучше, чем стоять за прилавком в гастрономе или считать себя закоренелым пролетариатом?

Кира не удержалась, прыснула со смеху:

— Да, на каких-то заводах пролетариат, возможно, еще сохранился…

— Но лучше бы этих фабрик и заводов было больше, — разумно подвела черту Наташка и вновь вернулась к излюбленной теме: — Неужели в пятницу ты автоматически не настроена на веселье? Ну, там, развеяться, поболтаться где-нибудь?

— Редко, — ответила Кира.

Наташка протянула ей поверх занавески платье на размер больше.

— Одноклассники, однокурсники, просто приятели — кто угодно может позвонить тебе и пригласить тебя выпить. Да хотя бы и просто сходить в кино.

— Могу сказать совершенно точно одно, — заверила ее Кира, наконец-то появляясь из примерочной, — я не помешана, как все вы, на вечере пятницы.

— И в то же время вряд ли ты сможешь убедить меня, что ты помешана на своей работе и безумно любишь ее.

— Не смогу, — покачала головой Кира, — но лучше скажи — что ты думаешь о платье?

— А ты сама что думаешь? — прищурилась Наташка.

Кира рассеянно повернулась к зеркалу.

— Наверное, неплохо, — медленно произнесла она, оглядывая обтянутую темно-синей «мятой» тканью фигуру. Платье имело квадратный вырез, открытые руки, оно также довольно щедро обнажало коленки. Возле талии располагались два кармана.

— Тебе не кажется, что эти карманы все портят?

— А ну-ка сунь в них руки, — велела Наташа.

Кира сунула руки в карманы, и собственный вид в профиль напомнил ей кенгуру…

* * *

Она мысленно чертыхнулась, вспоминая, зачем вообще она приперлась в этот магазин.

Сначала Наташка чудом отловила ее по рабочему телефону за несколько минут до окончания рабочего дня.

— Смолкова, совести у тебя нет! — закричала она в трубку так, что Кира едва не оглохла.

— Совести, может, и нет, — согласилась Кира, — а что случилось-то?

— Что случилось? Она еще спрашивает! Что случилось! Ни стыда, ни совести — пропадать так надолго!

— Ах, ты об этом… Ну, все мы — люди занятые, у всех своя жизнь…

— Смолкова, не начинай. Неужели трудно было позвонить? Ты знаешь, что никто из нашей группы в течение месяца не мог до тебя дозвониться?

— Прости, — с раскаянием в голосе отозвалась Кира, — представляешь, у меня накрылся телефон.

— Как это накрылся? — оторопела Наташа.

— Вернее, он у меня утонул, — объяснила Кира. — Невероятно глупо вышло. Просто до ужаса. Понимаешь, я пошла в туалет в офисе, а мобильник лежал в верхнем кармане белой рубашки… Я наклонилась, чтобы поправить колготки. И он выскользнул, даже пикнуть о своем спасении не успел.

— Неужели… прямо в унитаз?!

— О да!

— Бедняжка! И его не удалось спасти?

— Да он и так был старенький, — с грустью ответила Кира. — Там как раз какой-то контакт начал отходить… А ведь он был со мной целых пять лет.

Наташа хихикнула:

— Да, в своих привязанностях ты определенно консерватор. И что… теперь ты живешь без телефона?

— Шутишь? Конечно, нет. Я долго собиралась с духом, потом пошла и выбрала самый красивый.

— И самый дорогой?

— Это совершенно не обязательно.

— Но тогда почему ты до сих пор не отвечаешь по своему мобильному? — возмутилась Наташа.

— Я не стала восстанавливать сим-карту, — объяснила Кира, — решила, раз так вышло — значит, так тому и быть. Начну с чистого листа.

— Даже телефон не одобрял твоего сумбурного образа жизни! Как ты не понимаешь, он решил утопиться с горя!

— С какого горя? — в недоумении уточнила Кира.

— Он, видимо, решил: если по нему тебе не названивает куча красоток и такая же куча отменных парней, то влачить столь жалкое существование более не имеет смысла.

Кира подумала, что у Наташи, должно быть, столь же странное понятие о сумбуре, сколь и о жизни, которой стоит жить.

— В любом случае я ни о чем не жалею, — заверила она. — Между прочим, я разом покончила с кучей старых и ненужных контактов.

— А заодно и растеряла все важные, — со значением произнесла Наташа. — Ты хотя бы вела телефонную книжку?

— Прекратила давным-давно. Зато теперь у меня отличный номер телефона!

— Какое счастье. Предлагаю сделать следующее: мы заново обмениваемся номерами, а вечером нас с тобой ждут на встрече выпускников.

— Но я не могу пойти!

— Еще как можешь. У тебя что, были какие-то планы?

— Нет, но… Я не готова, — в отчаянии уперлась Кира.

Наташа вздохнула:

— Смолкова! Не испытывай мое безграничное терпение! Я не мужчина и не в постель тебя волоку. К чему ты не готова?

— Ну… Для вечеринки у меня точно неподобающий вид.

Так просто сдаваться Наташа даже и не собиралась.

— Значит, вот что я тебе скажу. Через полчаса буду ждать на Сенной площади. Успеем выпить кофейку, а заодно я посмотрю на тебя — действительно ли приличной девушке нельзя появляться на вечеринке в таком виде.

У Киры больше не нашлось аргументов против…

Через двадцать семь минут они нос к носу столкнулись на тесном пятачке Сенной площади перед входом в метро. Наташа покачала головой — мол, Кира в очередной раз демонстрирует свои способности худеть к каждой встрече с подругами — и потащила ее в кофейню.

Девушки устроились на самом дальнем диванчике кофейни — подальше от сборища курильщиков и заодно от окон с любопытными прохожими. То и дело отвлекаясь на латте в высоком стакане, Наташа произвела беглый осмотр внешнего вида подруги. Кажется, выводы, к которым она в итоге пришла, оказались неутешительными:

— Ну, мать, ты даешь.

— В чем дело? — отозвалась Кира, с сожалением отрываясь от капучино с корицей. Капучино восхитительно пах.

— Ты бы хоть аксессуары использовала, что ли… Ремень с пряжечкой или бусы крупные какие. Вечером побрызгалась духами, подкрасила губы, повязала платок на шею — и уже не скучный офисный прикид «белый верх — черный низ».

— А мой прикид, значит, не годится.

— Да от него за версту канцелярщиной несет. Не спасут и бусики с туфельками.

— Тогда я домой? — вопросительно произнесла Кира.

Не тут-то было…

Наташка вся подобралась, выпятила грудь, возвестила:

— Ты абсолютно уверена, что в ближайшее время не собиралась покупать себе никаких тряпок?

— Да можно было бы, — осторожно сказала Кира, — а что такое?

— Ну вот и отлично, — обрадовалась Наташа, — вот и ладненько. Тут два этажа бутиками забиты. Давай-ка быстренько подберем тебе платье. Глядишь, и на вечеринку не сильно опоздаем…

* * *

…Поэтому теперь Кира стояла перед зеркалом в Mango и соображала, очень ли пристойно будет появляться на вечеринке с участием толпы бывших одногруппников в этом платье, напоминающем о кенгуру.

— А других вариантов нет? — в десятый раз уточнила она.

Наташа принялась старательно, совсем по-детски, загибать пальцы:

— Желтое — слишком яркое… Черное — пошлое, потому что почти прозрачное. Зеленое — это не платье, а, скорее, летний сарафан. Чем тебя эта шмотка не устраивает, вдобавок — за такие деньги? И не придется считать копейки до аванса…

— Может, и в самом деле неплохо, — медленно произнесла Кира, в очередной раз поворачиваясь перед зеркалом. Осталось купить колготки, и можно было отправляться на вечеринку. Кира попыталась поддернуть платье книзу, но попытка успехом не увенчалась.

— Что ты дергаешь платье? — сердито спросила Наташа. — Хватит глупостями заниматься. Цвет тебе к лицу и фасон…

— Стройнит?

— Тебя куда стройнить? Скажи спасибо, что не худит… И переодевайся. Метеором. А я пока пойду маечки на будущее присмотрю…

Кира усмехнулась и вновь скрылась в примерочной, плотно задернув занавеску.