Завет Осириса

Дарья Лопатина

Обычная учительница, молодая девушка по имени Марина, наконец, смогла осуществить мечту всей жизни – поехать в Египет. Она и подумать не могла, что эта поездка не раз поставит под угрозу её жизнь. Ведь выяснится, что Марина – единственная, способная вернуть утраченное Величие Египта. Задача сама по себе непростая, а тут ещё люди из тайного враждебного общества наступают ей на пятки и всеми силами стремятся убрать со своей дороги. Ведь возрождение одной цивилизации грозит упадком другой.

Глава 4

Ночные разговоры

Миновали сутки. Экскурсионная группа стала устраиваться на ночлег в каирском отеле. Марина, несмотря на усталость, никак не могла уснуть — всё размышляла о поведении Али, которое могло быть связано с каким-либо пророчеством старца в её отношении. В конце концов, отчаявшись задремать, девушка спустилась на первый этаж и вышла к бассейну. Возле него стояло множество лежанок, и Марина планировала поразмышлять о прошедших в Египте днях, лёжа на одной из них и глядя на звёзды. Однако её намерению помешало то, что, несмотря на позднюю ночь, одна из лежанок уже была занята.

«Ого! Да это же наш экскурсовод!» — мысленно удивилась она. Сначала хотела развернуться и уйти, но потом решила, что это удачный шанс выведать правду.

Подойдя к нему, Марина спросила:

— Не спится?

Тот вздрогнул, несмотря на то, что Марина говорила тихо, почти шёпотом.

— Что тут делаешь ты?! — удивился он. Мужчина посмотрел на время. — Вставать пять часов через.

— Но ведь вы тоже не спите, — улыбнулась она и села на соседнюю лежанку.

И тут же поняла, почему их гид устроился именно здесь. Вид открывался дивный. Вода в огромном бассейне, что находился прямо перед ними, красивейшим образом отражала огни огромного отеля. Сам он, гордо возвышающийся, тоже таинственно подмигивал взиравшим на него светившимися окнами, а туманные очертания создавали атмосферу чего-то таинственного и неопознанного.

Это немного перекликалось с эффектом появления из утренней дымки пирамид Гизы, когда автобус только подъезжал к ним. И силуэты гигантов древности и, в особенности, возвышающиеся вершины, словно выплывали из сказочного небытия, из чертогов богов. Даже не выплывали. Разве столь грандиозные возвышенности, какими они представлялись тогда, способны идти навстречу жалким людишкам? Нет. Они величественно возвышались с венчанного своего места нахождения. Им было просто всё равно. Проходят мимо них или изучают, восхищаются или недоумевают, просто фотографируются или любуются. Всё это не имело значения. Важны были лишь звёзды, олицетворявшие богов, к которым стремились пирамиды. Впрочем, вблизи они производили впечатление просто огромных сооружений и никакого священного трепета уже не внушали. По крайней мере, Марине.

Конечно, отель не мог даже близко напоминать Великие пирамиды. Но душу трепетать заставлял. А его дружелюбное перемигивание окошками окутывало, успокаивало, убаюкивало.

— Мыслей в голове слишком много, — буркнул экскурсовод.

— Мну тоже.

Али посмотрел на девушку внимательным взглядом. Похоже, он не понял, что она передразнила его манеру заменять слово «мне» другим. «Мну».

— Садись. Будет гнать мысли вместе.

— Так какие же мысли столь упорно лезут вам в голову, что даже заснуть не можете? — спросила девушка, устраиваясь на своей лежанке поудобнее.

Мужчина снова посмотрел на свою ночную собеседницу и, в конце концов, не отрывая взгляда, медленно произнёс:

— Нет говорить.

Он как-то уж совсем грустно сказал это. Марина подумала, что не помешает его развеселить. Но как? Чувство юмора у неё отсутствовало напрочь. Пока она думала, Али, видимо, тоже стало неловко от постоянного молчания. И он произнёс:

— Смотрел расписание экскурсий ты. Они все день через. Специально оставлять для отдых, загар, флирт?

— Да нет, что вы, — ответила Марина, пропустив мимо ушей слова про флирт. — Просто так вышло, что экскурсии, которые мне действительно интересны, через день идут.

— Вот как, — Али немного помолчал, глядя в пустоту, — у мну идея.

Марина заинтересованно взглянула на своего собеседника.

— Завтра мы вернёмся в Хургаду ночью, почти в двенадцать часов. Послезавтра пообедаем вместе? Мну выходной. Тоже ты.

И прежде, чем Марина что-то ответила на это, торопливо добавил:

— Я знаю, что говорят о нас — альфонсы. Нет беспокоиться, мну угощать. Бесплатно. Денег нет надо. Подарок.

— А почему вы решили пригласить меня?

— Неудобно за мну шутка в автобусе. Две девушк. Если бы нет сказать так, говорили бы — флирт с туристкой. Хочу малешь сделать.

Девушка уже знала, что малешь — это извинение, и поняла намерения Али.

— Что ж, — Марина улыбнулась, — тогда с удовольствием составлю вам компанию за обедом.

— Зайду в отель в три часа?

— Договорились.

Оба замолчали. Марине требовалось время, чтобы, набравшись храбрости, спросить у мужчины, в чём причина его вселенской тоски. Вероятно, слова того самого старика? Наконец, решилась.

— У вас такой вид… Что-то случилось?

— Нет.

— Я спрашиваю по эгоистическим причинам.

Али вопросительно посмотрел на девушку.

— А вдруг вы не перевели какие-то слова старца?

Глаза Али заметались, но Марина этого не заметила, так как разглядывала свой маникюр. Она продолжала:

— Вдруг он предрёк мою смерть или что-то плохое, а вы не перевели этого предсказания, потому что не хотели расстраивать меня?

Али недоуменно посмотрел на Марину. Затем его вид сменился с удивлённого на полный облегчения, и он произнёс:

— Нет. Клятва. Нет причина беспокойство.

Между этими двумя полуночниками снова образовалась стена молчания. И первым её вновь нарушил Али. Он явно хотел окончательно развеять все тревоги девушки.

— Мочь рассказать любопытную семейную история. Интересно?

— Да, конечно.

— Это быть двадцать лет назад с мну отцом. Я маленький очень быть. К нам приезжать знаменитая женщин, но странная. Английская женщин, но душа Египет. Как ты.

— И что же случилось?

— Он любовь её…

Марина хмыкнула, но Али не обратил на это внимания и продолжил свой рассказ.

— И решил показать сокровища.

— Сокровища Али-Бабы¹⁶? — не удержалась от шутки Марина.

— Кто это — Али-Баба? Какая-то женщин?

Марина зашлась от смеха. Но, словно споткнувшись о недоумевающий взгляд своего ночного собеседника, решила дать маленький урок русского языка.

— Баба с ударением на последнюю «а», — пояснила она. — Это часть имени. А у больших в объёме женщин ударение ставится на первый слог. Ба-а-аба, — активно выделила она нужную букву, чтобы Али точно понял. То, что гид ей «тыкал», оказалось очень заразным, и всегда вежливая Марина даже не заметила, как и сама начала обращаться к нему на «ты». — Ты разве не читал историю о сорока разбойниках?

— Тогда о мну отец ты? — удивился Али.

— Почему об отце? — пришёл черёд демонстрировать удивление Марине.

— Баба похоже на арабский «отец».

— О-о-о, вот как, — недоумённо протянула девушка. — Если честно, не знаю на счёт отца. Существует такая сказка. Арабская, как я всегда думала¹⁷. Не слышал ничего о ней?

— Нет. Расскажешь?

Но Марине не хотелось отвлекаться с момента минутного сближения с Али на выдуманные истории, и она отмахнулась:

— Давай потом, ладно? Ты мне лучше расскажи, что было потом с англичанкой.

Али неопределённо пожал плечами.

— Если «баба» в сказке твой — отец, то очень подходит, — он положил правую руку себе на грудь. — Ведь я — Али, а он, — и тут он указал рукой на небо, — мну отец. Хобби мну отца — искать сокровища.

— Он что, расхититель гробниц?

— Что такое расхититель? — не понял Али.

Марина замялась…

— Ну, это вроде вора. Извини.

Но Али не обиделся.

— Да. Вор. Женщин так понравилась мну отцу, что он, чтобы сделать любовь, показал то накопленное. Но добился нет любовь, а проблемы. Она кричать, убегать, а несколько часов спустя его братьев посадили в тюрьму. Мну отцу удалось убежать.

— А сокровища? — с любопытством спросила Марина и даже наклонилась близко вперёд, так её распирало любопытство. Сказку о сорока разбойниках она всегда любила. Но это была сказка. А тут реально произошедшая история.

— А сокровища забрали. Женщин всем говорить.

— Но сейчас ты тоже мне всё рассказал.

— Это было так давно. Уже нет иметь значение. Да и молчание — невежливо. А история интересная. Все радуются, когда слышат. Внимание мну, — этими словами он будто дал невзначай понять, что не выделяет её, Марину, из всех, и что она не первая, кто слышит об обманутом отце и его пропавших сокровищах. И тут же, не делая паузы, спросил, желая продолжить разговор: — А кто отец ты?

Девушка улыбнулась.

— С моим отцом ничего подобного не происходило. Обычный бухгалтер.

Она наклонила голову набок и отвела взгляд, невольно вспоминая свою семью и с недоумением понимания, что до этих пор не особенно думала о ней. Так. Только когда каждый вечер звонила отчитаться, что с ней всё в порядке, в Нил крокодилы пока не уволокли.

— У семья нет легенда ты? — спросил собеседник, просто чтобы поддержать разговор.

На секунду Марина задумалась, рассказывать или нет. Но никакой особой тайны тут не было, а Али поделился своей историей, и было бы неловко ничего не поведать в ответ.

— Почему же, была такая. Но не семейная, а родовая.

— Как это? — не понял Али.

— Семейная легенда касается той семьи, которая у тебя сейчас, а родовая — произошедшая давно и передаваемая из одного поколения в другое.

— Расскажешь?

Марина снова улыбнулась. То, что она собиралась поведать, больше напоминало обычную сказку, какие порой выдумывают взрослые, чтобы позабавить детей.

— Давным-давно, лет триста тому назад, с моей прародительницей…

— Что такое «прародительница»? — перебил её Али, как видно, становившийся очень жадным, когда дело касалось изучения русского языка.

— Ну, это бабушка, которая жила несколько столетий назад.

Ответив на этот вопрос, Марина окунулась в воспоминания. Её мама очень серьезно относилась ко всему, касающегося их родословной. Она настояла, чтобы её дети знали всю известную семье генеалогию настолько, что даже были выучены даты жизни предков, а также история переселения (правда, брат Марины напрочь отказывался запоминать что-либо). А уж это сказание Анна Сергеевна — так звали маму — холила и лелеяла. Ещё бы. Легенда была достойна того, чтобы о ней написали книгу. А произошло вот что. Во время правления Николая I была сослана в Сибирь семья неких Ермолаевых. Тех самых, от которых пошёл род Марины. Однако далеко уехать они не успели, ибо молодую (ей было всего двадцать три года) мать семейства по имени Екатерина ударила ножом в живот какая-то женщина, внешностью похожая на цыганку. Это случилось на глазах родной сестры жертвы нападения, и потому были известны все подробности.

Надо заметить, Екатерина умела лечить людей травами, и к ней за помощью обращались многие. Однако, как выяснилось, женщина умела не только лечить. Когда её ударили, она прикоснулась левой рукой к своей ране, вытянула её в направлении жестокой убийцы — со стороны показалось, словно старается остановить надвигающегося на неё человека, и произнесла страшным голосом:

— За это будет проклят твой род! Каждую дочь твою и каждого сына твоего обрекаю жить в богатстве, но будут они все страдать от неразделённой любви и оттого душою будут беднее нищих. И быть тому, покуда в роду твоём седьмой сын седьмого сына не полюбит искренне девушку с именем, которое начинается на букву «Д». В ней будет душа моя и сила моя.

Произнеся это, Екатерина тут же бездыханно упала. Словно доживала последние секунды, только чтобы произнести эти роковые слова.

Как потом рассказывала сестра погибшей — Ольга, — заваривая лечащий отвар, Катя всегда делала это именно левой рукой, и к больным местам прикладывала тоже её, хотя в обычной жизни была правшой.

Семьёй был сделан вывод, что сила Екатерины таилась именно в левой руке, и проклятие то — не простые слова. Хотя подтверждения этому не было, так как убийцу не удалось найти. Тайной осталось, почему та, что снимет проклятье с рода убийцы, будет носить имя на букву «Д». Ведь в ней будет душа погибшей. Логичнее было бы назвать букву «Е». В конце концов, в семье пришли к выводу, что это было предвидением развязки проклятия, а не полноценное его создание.

С той поры ни одна девушка в роду Ермолаевых не была названа именем, которое начиналось бы на «Д», ибо недопустимо, что бы проклятье снял человек того же рода, который проклял. Было лишь одно исключение из этого правила, допущенное лишь потому, что свидетельство о рождении оформлял отец ребёнка, не верящий ни в какие проклятья. Но недоразумение было быстро исправлено, и потому не воспринималось семьёй серьёзно.

Впрочем, сама Марина не особенно верила в эту историю. Уж больно печальная и красивая. Да и не было в роду больше случаев, когда кто-то обладал какими-то мистическими силами.

Однако Али всё было знать необязательно и Марина всего лишь сказала:

— Её звали Екатерина. Катя. Её убили очень давно, но перед смертью она прокляла свою убийцу, пообещав ей, что все её потомки будут богаты, но ни один не станет счастливым в любви.

— Разве это проклятье? — удивился Али.

Марина скрестила руки на груди.

— Вероятно, для Катерины это было проклятьем, — она немного помолчала и спросила, чтобы не затягивать пазу: — А можешь рассказать ещё какие-нибудь интересные истории о своей семье?

Али внимательно посмотрел на свою собеседницу, словно решая, стоит ли рассказывать. Но луна, сияющая на звёздном небосклоне, видимо, обладает способностью развязывать языки. А быть может, открывающийся красивый вид вдохновлял на разговоры, и мужчина начал рассказывать:

— Наверное. Мы придерживаемся одного обычая.

— О! Обычай! Как интересно! — оживилась Марина. — А какой?

— Берём в жёны только тех девушк, чьё имя начинается на букву «Д». Хотя, — тут он усмехнулся, — у нас нет очень любят брать в жёны кого-то.

У Марины от удивления округлились глаза. Последнюю фразу она не особо приняла во внимание, но зато сразу подметила совпадение, связанных с именами. Однако не связала свою историю с обычаем семьи Али, сочтя это элементарным совпадением. Но всё же решила уточнить.

— Странно. А почему так?

Мужчина снова пожал плечами. Марина, подметившая ещё во время экскурсии, что их гид чрезвычайно часто делает это, невольно закатила глаза.

«Этак скоро у него горб вырастет», — с досадой подумалось ей, и она тут же было задумалась, а может ли правда от этого появиться деформация позвоночника, но додумать мысль не удалось — её внимание привлёк своим ответом Али.

— Нет знать. Считается, больше везёт, когда в семье девушк с эта буква.

— А почему именно «Д»?! — не успокаивалась Марина. — Эта буква священной считается или что?

— Нет знать, — снова ответил той же фразой Али. — Давай о другом. Ехать потом Абу-Симбел ты?

Марина обомлела.

— Откуда… — промямлила она, — откуда ты знаешь о том, что хочу туда?!

По лицу Али стало видно, что ему стало неловко. Он весь как-то потускнел, сник, и даже цвет кожи приобрёл сероватый оттенок. Марина поняла, что, видимо, подслушал её разговоры в отеле, когда вертелся поблизости. Она не хотела, чтобы он чувствовал себя виноватым, поэтому не стала настаивать на том, чтобы разъяснил свои чрезмерные знания касаемо её намерений, а произнесла:

— Да, собираюсь. Только не знаю, как это сделать — в списке предлагаемых экскурсий его не было.

— Нужно обратиться к местным.

— Страшно, — отвела взгляд Марина. Её много раз предупреждали придерживаться строго услуг отеля, который их предоставляет. Так безопаснее.

— Страшно? Почему? — Али удивленно посмотрел на девушку. Глаза, и без того обычно производившие впечатление выпученных, при этом расширились ещё больше, и стало казаться, что они вот-вот вывалятся из глазниц.

— Ну, — Марина поежилась под колючим взглядом своего собеседника, — я слышала истории, в которых русских девушек продавали в рабство или похищали в надежде на то, что смогут получить у родственников деньги за освобождение.

Али недовольно поморщился, словно ему наступили на очень больную мозоль.

— Посоветую хорошее агентство, — медленно произнёс он. — Нет украсть ты. Мну доверять ты? — его фиалковые глаза так внимательно сосредоточились на девушке, что та невольно поёжилась.

— Ой, верю-верю, только перестань меня сканировать своим взглядом.

Али растерялся.

— Что? Ска-ировать? — переспросил он.

— Через «н». Ска-ни-ро-вать, — медленно, по слогам повторила Марина и пояснила: — Сканированием называют процедуру, когда с помощью техники заглядывают, что находится внутри чемодана или человека.

— О! Это как при прохождении таможни? — сообразил мужчина.

— Да! Как при прохождении таможни.

— Разве у мну сканирующий взгляд? — почти кокетливо спросил Али.

— Да. И ещё иногда колючий. Даже мурашки бегут по коже, — Марина зябко поежилась и обхватила свои плечи руками.

Али довольно рассмеялся. И поймал себя на том, что эта странная девушка первая, с которой ему так легко. С египтянками даже словом толком не перемолвишься без обещания жениться, а туристы всегда смотрели на него свысока, словно на своего личного раба. Но эта девушка говорила с ним, как с равным, хотя поначалу тоже строила из себя невесть кого. И сейчас, ночью, показала себя с другой стороны. Возможно, даже с настоящей. По ночам, когда душа устаёт за день носить маску, она показывает себя в истинном свете. Без глянца, без лоска, без блеска. Вот и он. Сбросил свою личину, расслабился. Даже об отце рассказал. Хотя, на самом деле, хоть и уверил девушку в обратном, кому попало о нём не говорил. Оба они так расслабились, что вздрогнули, когда услышали голос, который произнес всего лишь одно слово:

— Ахун!

Примечания

16

Сокровища Али-Бабы — Марина имеет в виду сказку «Али-Баба и 40 разбойников», по сюжету которой главный герой случайно узнаёт о существовании пещеры, места хранения сокровищ, принадлежащих разбойникам. Впоследствии они, чтобы убрать свидетеля, прячутся с оружием в больших кувшинах и таким образом проникают в его дом.

17

Возможно, корни у сказки как раз египетские. У фараона Тутмоса III, жившего в XV веке до нашей эры, был военачальник по имени Дхугти. Под видом даров египетских он направил войска во вражеский город, спрятав в корзинах воинов. Оказавшись на территории неприятеля, они выпрыгнули из корзин и захватили населённый пункт.