Чародейка по обмену, или Приказы императора не обсуждаются

Дарья Кравец, 2019

В борьбе за мир все средства хороши! Наверное, именно так думал император, отправляя меня и еще нескольких своих подданных по обмену на службу в магическое ведомство некогда вражеского государства. И вот я – дипломированная чародейка, приношу людям любовь и счастье вместо своей забугорной коллеги – феи. А в начальники мне достался несносный аристократ, едва не ставший моим мужем. Собственно, всё ничего, если бы не очередное задание от коронованных особ, исполнить которое необходимо. Ведь приказы повелителей не обсуждаются.

Глава 1

— Сударь, право, мне ваше предложение лестно, но…

–…два поместья вблизи Власты, одно имение в княжестве Ванд, четыре конюшни с жеребцами редких пород, три торговых судна и одно пассажирское, обширные угодья и лавки, приносящие стабильный доход… — после клятвенных уверений в вечной любви и верности купец Лария Держан решил перейти к привычным для себя товарно-рыночным методам ведения дел, а именно — прикупить себе жену по сходной цене.

Перечислять свою многочисленную собственность Лария мог до вечера, а меж тем у меня на день были свои планы, и сватовство купца в них никак не вписывалось.

То и дело я бросала красноречивый взгляд на настенные часы с боем, а затем переводила его на висевший рядом дуэльный пистолет, уповая на наблюдательность своего визитера. В наличии у гостя слуха я уже сильно сомневалась, иначе чем можно объяснить игнорирование моих слов.

— Лария, услышите вы меня, наконец?! — взмолилась я, вырывая свою руку из капкана крупных влажных ладоней. — Я не стану вашей женой! — в эту фразу я вложила всю свою решимость. — На этом, прошу, оставьте меня!

Держан явно не ожидал такого ледяного тона и категоричности. Жаль только, что шок от очередного отказа никак не поколебал его намерения затащить меня под венец.

— Верея, я готов принять любые ваши условия, только не гоните, — с мольбой в маленьких серых глазах он плюхнулся на колени у моих ног.

Я внимательнее посмотрела на кандидата в женихи. Не потому, что была готова рассмотреть его предложение, а просто из любопытства. Он как-никак считался в нашем городе одним из самых завидных холостяков.

Вероятно, мне не суждено постигнуть тайны вкусовых пристрастий южного света. Держан был коренастым молодым мужчиной с лёгкой проседью в смоляной шевелюре. По морщинкам на его переносице можно было предположить, что густые брови часто сдвигались, не иначе как при сложных подсчётах чистой прибыли. Глаза его на фоне крупных черт и вовсе терялись. Ещё внимание привлекали крупные кисти рук, словно созданные для удобного сгребания монет с прилавков.

Пока я занималась наблюдениями, объект моего любопытства перешёл к активным действиям — обнял мои ноги и в очередной раз начал вещать о своих несметных богатствах и о той роскошной жизни, которую я получу, вступив с ним в брак.

Ну, всё! И моему ангельскому терпению может прийти конец! Я выпрямила и без того прямую спину и произнесла стальным голосом:

— Встаньте немедленно! И если на счёт «три» вы не покинете мой дом, то пеняйте на себя! Осчастливлю вас вечной любовью с первой встречной тёмной ведьмой, и будете уже ей рассказывать про свои поместья и жеребцов!

Лария молниеносно вскочил на ноги и в священном ужасе попятился к выходу. Меж тем я, наоборот, наступала на него, словно хищный зверь на загнанную в угол жертву.

Влюбить всерьёз я, разумеется, никого не могу, а вот навеять чувство влюблённости — запросто. Пускай я чародейка, и моё призвание — дарить людям счастье и радость. Но счастье тоже бывает разным, так что злить мне подобных не рекомендуется, а если учесть, что тёмной магии во мне ничуть не меньше, чем светлой…

— Раз! — произнесла я, делая очередной шаг вперёд.

Купец врезался спиной в стену в метре от двери.

— Два…

Бедолага судорожно нащупал свою шляпу, висевшую на крючке у входа.

— Три! — выпалила я и резко вскинула руку над головой, словно готовясь бросить в горе-жениха свеженькое заклинание, подобно ведьме.

Дальше мне оставалось только наслаждаться видом поблёскивающих купеческих пяток через ещё не закрытый дверной проём, чем я и занялась, не сдерживая весёлого смеха.

— И что же нас так развеселило? — спросил поднимающийся по лестнице граф Гедеон Радигос, с которым меня связывали тёплые дружеские отношения вот уже несколько месяцев.

Он был частым гостем в моей скромной квартирке и всегда утверждал, что считает её намного уютнее своего особняка и светских салонов.

— Смеюсь над судьбинушкой своей горькой, — ответила я. — От меня сбежал очередной жени. Эх, видно, не суждено мне в скором времени стать невестой.

— Ты про Держана? Ну, теперь ясно, почему он пронёсся мимо меня, как стадо диких вепрей. Чем ты на этот раз пригрозила несчастному претенденту?

Я скромно потупилась, невинно хлопнула ресничками, а для пущей убедительности ещё и переспросила:

— Пригрозила? Я? Всё как раз наоборот! Пообещала устроить его семейное счастье.

— С кем? — строгим голосом осведомился Гедеон, сдерживая улыбку.

— С первой встречной тёмной ведьмой, — честно ответила я и была вознаграждена реакцией друга — граф запрокинул голову и от души расхохотался.

Когда общее веселье стихло, я пригласила своего гостя на кухню, где он, пока я озадачилась приготовлением напитков, водрузил на стол коробку и стопку конвертов.

— Что это? — спросила я между делом, водружая чайник на огонь.

— Это то, что бедолага почтальон силился затолкать в твою почтовую корзину, — пояснил Гедеон, располагаясь на маленьком диванчике у окна. — Там, кстати, в самой корзине ещё целая горка посланий покоится. Мне рук не хватило, чтобы доставить всё. Ты уж, будь добра, заглядывай туда почаще.

Пришлось отмахнуться от незаслуженного упрёка. Почту я проверяла исправно, и в этот раз не поленилась, с самого утра побежала за свежими посланиями.

По долгу службы мне приходилось получать огромное количество корреспонденции, которая едва ли могла уместиться в стандартные почтовые ящики. Специально для меня и ещё нескольких жильцов нашего дома установили так называемые почтовые корзины. Они располагались на первом этаже многоапартаментного здания, где я проживала последние месяцы.

— Ты хоть читать это всё успеваешь? — поинтересовался Гедеон, с любопытством следя за моими руками, шустро тасующими конверты.

Я между делом ловкими отработанными движениями рассортировала послания по степени важности и срочности, после шагнула к камину и скормила пламени особенно мною «любимую» категорию писем — так называемые «любовные послания и угрозы отверженных».

Погоня за моей рукой и сердцем началась два месяца назад после статьи в еженедельной газете. Анонимный служитель прессы подложил мне увесистую свинью, рассказав населению о некоторых особенностях чародеек. Мы, видите ли, неисчерпаемый источник счастья, а наш избранник пожизненно становится баловнем судьбы, везунчиком, ну, и тому подобное.

Я смотрела, как осыпается в камине пепел, бывший недавно внушительной стопкой посланий от соискателей моей руки, и думала о том, что с не меньшей радостью придала бы огню автора той статьи.

— Окажешь мне услугу? — спросил Гедеон. — Научи моего секретаря так же ловко разбираться с почтой.

Я прищурилась, глядя в смеющиеся глаза друга, так органично выглядевшие на серьёзном лице.

— В том, что тебя одолевают толпы поклонниц, я не сомневаюсь, но неужели ты довёл их своим безразличием до необходимости строчить письма?

Граф улыбнулся мне той улыбкой, которая сводила с ума те самые толпы. У меня к ней, вероятно, имелся стойкий иммунитет, поэтому я и бровью не повела, ожидая ответа.

— С любовными записками я как-нибудь справлюсь сам, — спокойно заявил Гедеон, блеснув голубыми глазами. — У меня другая беда. Управляющие словно сговорились, строчат письма ежедневно, да ещё и сваливают на мою бедную голову все свои обязанности. А ведь я плачу им именно за то, чтобы рутинные хлопоты не мешали моей молодой цветущей жизни.

Вырвавшись на свободу, мне пришлось сторониться общества знатных особ, ведь кто-нибудь из них мог узнать во мне княжну Агнелию. На вопросы графа о моём нежелании идти на контакт с аристократией приходилось заявлять, что я испытываю антипатию к высокородным бездельникам.

— Спасибо, что напомнил мне одну из причин, по которой я недолюбливаю аристократов, — слукавила я.

— Всех, кроме меня. Во мне ты души не чаешь, — Гедеон внёс коррективы в моё последнее замечание и придвинул к себе тиснёный золотом конверт из крайней стопки писем, которую я для себя пометила как «важная корреспонденция».

— Верно, но это не мешает мне видеть все твои недостатки.

— Но и они тебе нравятся, — заявил этот нахал и протянул мне конверт. — Взгляни! От императора.

Я поспешно выхватила из цепких пальцев Гедеона послание из императорского дворца с гербом и личной печатью монарха.

С тех пор как Велимир позволил мне покинуть дворец, прошло восемь месяцев. Моя свадьба с заморским герцогом три раза откладывалась по причинам, известным лишь ему и, возможно, Раулю Пятому. А месяц назад в императорский дворец пришло письмо на имя великой княжны Агнелии, коим досточтимый жених уведомлял о невозможности нашей с ним свадьбы. Герцог Гровер просил принять его извинения, пожелания обрести личное счастье с достойным человеком и, если судьба будет благосклонной ко мне, сделать свой выбор самостоятельно. Это письмо заставило меня с уважением взглянуть на портрет герцога, который по настоянию брата я была вынуждена взять с собой на волю. Не иначе как напоминание, что свобода моя не бесконечна.

Я ожидала, что теперь, когда моя помолвка расстроена, Велимир вернёт меня во дворец, чтобы подготовить для очередного гамбита в политической игре. Но нет. Венценосный брат лишь ещё раз инкогнито посетил мою квартирку в портовом городке Руян, что располагался на юге его обширных владений и больше для приличия справился о моих делах на службе в имперском магическом ведомстве. Он мог спокойно запросить все материалы по работе некой Вереи Ярис, что, несомненно, делал регулярно.

«Я рад, что ты счастлива здесь, Агнелия», — задумчиво проговорил император тогда и отбыл во дворец.

Я начала новую жизнь под девичьей фамилией своей гувернантки, благо она была в наших краях распространённой, и иметь фамилию Ярис было почти тем же, что не иметь никакой.

Руян стал идеальным местом для меня. Здесь было мало знати. Город в большинстве своём был населён трудягами порта, офицерами, моряками, купцами, мелкими чиновниками и ремесленниками. А ещё тут имелась арка портала, которая в случае резкой необходимости могла перенести меня в столицу.

Неужели настала пора прощаться с этим чудесным местом и своей пусть и иллюзорной свободой? Я мрачно смотрела на конверт с гербовой печатью, когда Гедеон снова заговорил:

— Значит, аристократов мы презираем, а с императором дружбу водим? Даже переписываемся…

— В отличие от большинства дворян, Его Величество занят делом, а не праздным существованием.

— Не стану спорить, — миролюбиво заключил Гедеон, потянувшись за чашкой душистого напитка. — Я не так хорошо знаком с распорядком дня монарха.

Он сделал осторожный первый глоток отвара, опасаясь обжечься, и продолжил:

— Но Велимир, без всяких сомнений, достоин уважения. Думаю, не стоит откладывать ознакомление с его посланием. Если хочешь, я могу уйти.

— Не стоит, — поспешно остановила я графа, не желая оставаться сейчас в одиночестве. — Я отлучусь на пару минут, а ты пока можешь смело уничтожить содержимое этой вазочки, — кивком головы я указала на высокую тарелку, заполненную разнообразными булочками, ватрушками и пирожками.

— И не оставить ничего твоему вечно голодному гардемарину? — удивился Гедеон, намекая на Марвела, проходившего сейчас обучение в мореходной академии Руяна.

Бывший юнга был достойно вознаграждён за оказание помощи Альдану. Велимир лично принял его в подданные нашей державы и выдал достаточно золота для начала новой жизни. Марвел был волен поступить в любое столичное учебное заведение, но, прознав о моём решении отправиться в Руян, предпочёл последовать за мной. Здесь он поступил в академию, жил в казарме, а выходные дни, если на них не выпадали всевозможные вахты, проводил у меня в гостях. Руянцы считали нас братом и сестрой, и нас это вполне устраивало, ведь мы и сами успели стать по-настоящему близкими друг другу людьми.

— Не волнуйся, для Мара у меня всегда найдётся угощение, — сообщила я Гедеону, покидая кухню.

В светлой гостиной я устроилась на широком подоконнике и похолодевшими от волнения руками вскрыла конверт с письмом от императора. Его Величество Велимир Буслав уведомлял в нём свою сестру великую княжну Агнелию о необходимости в срочном порядке явиться во дворец. Ещё сообщалось, что чародейка Верея Ярис, состоящая на официальной службе в магическом ведомстве города Руян, с завтрашнего дня может не являться на место службы, так как её руководство уже получило уведомление о призыве данной чародейки в столицу.

Я предполагала, что свободная жизнь в скором времени подойдёт к концу, но не ожидала, что я буду лишена возможности опомниться и завершить свои дела самостоятельно. Уже сегодня поздним вечером мне надлежало с вещами (подчёркиваю: с вещами) прибыть к арке портала. Спрашивается, для чего княжне во дворце скромные наряды горожанки?

В столице меня будет ждать экипаж и сопровождение. Встреча с Велимиром назначена на девять. У моего венценосного брата всё, как всегда, было схвачено и разложено по полочкам.

— Что пишет Его Величество? — отпивая отвар из фарфоровой чашки поинтересовался неожиданно возникший в дверном проёме Гедеон.

Я так и знала, что любопытство графа не позволит ему усидеть на месте, дожидаясь моего возвращения. Как не пытался Гедеон подчеркнуть небрежное отношение к собственному вопросу, всё в его облике выдавало интерес.

— Уж не знаю, за какие такие заслуги, но меня вызывают в столицу, — озвучила я официальную версию своего отбытия из Руяна и поспешно отвернулась к окну, пряча влажный взгляд.

Гедеон, появившись внезапно, застал меня в момент, когда я не пыталась контролировать свои чувства.

— Верея, — голос графа прозвучал уже ближе, — ведь нет ничего плохого в том, чтобы побывать в столице. Что тебя тревожит?

Я взяла себя в руки и повернулась к графу уже с безмятежной улыбкой. Он стоял близко и изучал сейчас моё лицо с искренним участием.

— Ты совершенно прав, Гедеон. Я должна быть благодарна судьбе, что мне выпал шанс увидеть достопримечательности Власты, главной из которых является Его Величество Велимир. Мне просто немного жаль покидать Руян и службу.

— Весомый повод для печали, — усмехнулся граф. — В нашей глуши так много привлекательного для юных особ. Куда уж Власте тягаться с Руяном. А если серьёзно, откуда императору известно о тебе? На конверте его личная печать — я не ошибся?

Я взглянула в серьёзное лицо Гедеона, силясь понять, откуда известный в местном обществе повеса осведомлён об отличиях вензелей на императорских печатях. Граф же сбил меня с мелькнувшей было в голове мысли, белозубо улыбнувшись в очередной раз.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Гедеон прищурил голубые глаза и слегка нахмурил смоляные брови.

Я боролась с желанием признаться в своём происхождении человеку, ставшему мне другом, но… Делать этого было категорически нельзя, ведь от сохранения моего инкогнито очень многое зависит. Официально великая княжна Агнелия Буслав сейчас находилась в резиденции императорской семьи, что располагалась на водах целебного источника Бронт. Она пожелала побыть в тишине и вдали от столичной суеты — именно так должны считать все… без исключения.

— Рассказать — нет, — выдохнула я. — А вот сказать прощай, кажется, уже должна.

— Зачем так категорично, Верея? — удивился граф. — Я ведь тоже бываю в столице.

В коридоре щелкнул замок, а через мгновение на пороге гостиной появился Марвел. Как всегда, улыбчивый и взъерошенный. За окном накрапывал дождь, и мундир гардемарина покрывали мелкие влажные пятна, сам он тоже слегка промок, но это никак не отразилось на его благодушном настроении.

— Рея, привет! Спасешь меня от голодной смерти? — весело поинтересовался он.

Мар расстегнул пуговицы кителя, поднял взгляд и лишь тогда взглянул на меня и моего гостя.

— Гедеон? Желаю здравствовать! Верея, что с тобой? Чем ты расстроена?

Мне даже отвечать не пришлось. Бывший ещё недавно весёлым взгляд скользнул по мне с тревогой и замер на моих руках, сжимающих конверт. Понимание отчётливо читалось на лице Мара.

За прошедшие месяцы мой юный друг заметно повзрослел, возмужал и стал на удивление проницательным. Мои чувства и даже мысли ему удавалось распознавать с поразительной точностью. И это при том, что искусству сохранять лицо непроницаемым меня учили с детства.

— Приветствую, Марвел! — прервал повисшую в гостиной паузу Гедеон. — Рад встрече, но мне пора. Оставляю госпожу Ярис на тебя. Постарайся приободрить её, у меня, к сожалению, не вышло.

Перед тем как покинуть дом, граф поймал мой взгляд и проговорил тихо, но твёрдо:

— До встречи, Верея! — и это звучало как обещание.

— До встречи! — ответила я уже спине своего гостя, двинувшегося в сторону выхода.

Он обернулся, уже переступив порог, и широко мне улыбнулся, словно приказывая не вешать нос. А через пару мгновений тихо хлопнула входная дверь.

— Только не говори, что Его Величество нашёл для тебя нового кандидата в женихи, — хмуро заметил Мар, кинув неприязненный взор на конверт.

— Пока не знаю, — пожала плечами я, — но, думаю, Велимир просветит меня на этот счёт уже сегодня.

— Так скоро?! — по-юношески горячо возмутился мой друг. — Я отправляюсь в столицу с тобой!

Вздохнув, я подошла к Мару и пригладила его жёсткие тёмные волосы, а затем напомнила голосом заботливой мамочки:

— У тебя навигацкая практика на носу. Тебе готовиться надо.

— Я ведь могу перевестись в столичную академию! — не сдавался Марвел.

— Нет никаких гарантий, что я задержусь в столице, — как можно спокойнее сообщила я. — Тебе учиться надо, а не сопровождать меня в путешествиях!

— Я не могу потерять тебя. Ты моя единственная семья!

Я позволила себе всхлипнуть. К чёрту выдержку! Всё к чёрту! Привстала на цыпочки и обвила руками шею своего друга. Нет! Названого брата. И шепнула то ли ему, то ли себе:

— Ты никогда меня не потеряешь, никогда.

Позже Мар хмуро наблюдал за тем, как я с безучастным видом складывала в саквояж свои немногочисленные наряды. Когда последнее платье было проглочено дорожной сумкой, я выдохнула и огляделась.

Крохотная светлая комнатка. В ней умещались лишь узкая кровать, тумбочка и шкафчик, но она успела стать мне бесконечно дорогой. Сюда я приходила после увлекательных рабочих дней в магическом ведомстве, с облегчением и ощущением счастья откидывалась на жёсткий матрас и рассматривала потёртую лепнину по периметру потолка. Променять этот незамысловатый уют на пышное убранство дворцовых покоев я не стремилась. Однако настала пора прощаться со своим временным, но успевшим стать родным жильем.

До арки портала я добиралась также в компании Марвела. Он был по-прежнему молчалив и невесел. Нам пришлось проститься у поста стражи. Караульный оглядел меня внимательным взглядом с головы до ног, проверил документы и лишь после этого пропустил к арке. Я ободряюще улыбнулась Марвелу и, не оглядываясь, шагнула в портал.

— Госпожа Верея Ярис? — уточнил рослый офицер средних лет с пышными усами, в парадном мундире с аксельбантами.

Он поджидал меня у арки с обратной стороны портала и очень вовремя возник рядом, придержав под локоток. Межпространственный переход всегда кружил мне голову. Если бы не этот любезный господин, я вполне могла рухнуть на мраморный пол телепортационного зала.

— Верея Ярис? — переспросила я, коснувшись рукой в перчатке своего виска, силясь унять головокружение. — Верно, это я.

Странность происходящего я осмыслила не сразу. Почему ко мне обратились именно так? Факт, что стоящие в отдалении молодые гвардейцы не склонялись ниц, выражая почтение княжне, удивил и обрадовал одновременно, а следующая реплика усача повергла меня в шок:

— Позволите взглянуть на ваши документы?

Я моргнула и потянулась к карману, к тому, где находились сейчас липовые бумаги, по которым я и жила последние восемь месяцев. Офицер внимательно просмотрел каждый листок и, удовлетворившись увиденным, крикнул гвардейцам:

— Грег и Прен, доставьте госпожу чародейку во дворец! И направьте экипаж по главной улице, девочка из провинции, пусть посмотрит столицу.

На знакомые городские пейзажи я глядела из окна старенькой, но вполне крепкой кареты, пытаясь разгадать, что сулит мне встреча с братом. То, что меня встречают как скромную чародейку из глубинки, даёт некую надежду. Но на что — пока не ясно.

— Верея, — окликнул меня веснушчатый гвардеец Грег, — обратите внимание, справа будет памятник, возведённый в честь покойного императора Марко Буслава.

Я вздрогнула при упоминании имени отца и резко перевела взгляд в окно. Когда я покидала столицу, никакого памятника Марко Славному здесь не было. Выходит, его установили совсем недавно и, разумеется, по велению или с высочайшего позволения нынешнего императора Велимира. Я улыбнулась, силясь унять грусть. Бронзовый монумент был величественным, но холодный металл не способен передать и крупицы того света, что таилась в человеке, запечатлённом в нём.

Мой батюшка был прекрасным правителем, но об этом я узнала только после его гибели. В первую очередь, он был замечательным отцом, любящим и заботливым. Жаль только, что с Велимиром ему не всегда удавалось найти общий язык.

Об этом мне известно лишь по рассказам матушки и придворных дам, любящих посплетничать. Императрица Оливия, первая жена отца и мать Велимира, не сумела оценить по достоинству своего супруга, за которого была выдана в угоду интересам семьи и своего княжества. Спустя семь лет брака она сбежала с молодым любовником, а позже стало известно о её гибели. Советники и министры уговаривали отца вступить в повторный брак с заморской принцессой. Но обжёгшийся один раз правитель не желал больше связывать себя брачными узами.

Однако всё изменилось, когда он повстречал прекрасную чародейку Весту, мою мать. Они обвенчались тайно, ведь происхождение невесты не соответствовало положению жениха.

Семейное гнёздышко родители свили на окраине столицы, хотя императору нечасто удавалось бывать в нём. Но ни я, ни мама никогда не чувствовали себя обделёнными любовью и вниманием. Мы были счастливой семьей.

А потом его не стало. Военные действия в Гидельском море отняли у Альдана правителя, а у меня отца.

На престол взошел девятнадцатилетний Велимир. Вскоре после коронации он появился на пороге скромного домика, где обитала законная жена императора Марко и его десятилетняя дочь.

— Госпожа Верея, мы подъезжаем, — вежливо сообщил Прен за мгновение до того, как карета остановилась.

Велимир ожидал меня в своём кабинете, за массивным дубовым столом, заваленным бумагами и картами.

— Здравствуйте, Ваше Величество, — приветствовала я брата, присев в реверансе.

— Здравствуй, Агнелия, — отозвался император, на мгновение подняв взгляд от своих записей. — Заходи!

Я послушно прошла вглубь кабинета. За моей спиной стражи затворили дверь, и я без приглашения устроилась в кресле напротив Велимира, который, наконец, оторвался от своих дел и сосредоточил взгляд на мне.

— Как поживаешь? — поинтересовалась я, откинувшись на спинку кресла.

— Неплохо поживаю, — выдохнул он, прокрутив в пальцах перо. — Женюсь через четыре месяца.

Я едва не приоткрыла рот от удивления, а Велимир лишь покрутил головой, разминая шею, перед тем как вернуться опять к своим бумагам. Выждав минуту, а может, и две, я всё же заговорила, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно ровнее:

— Так ты вызвал меня, чтобы пригласить на свадьбу?

Велимир отложил в сторону перо, поднялся, обогнул стол и устроился в кресле рядом со мной. Моё же он развернул к себе, вынуждая смотреть ему в глаза.

— Агнелия, я знаю, ты злишься на меня. Я редко спрашиваю о твоих чувствах, но не думай, что мне они безразличны.

Я позволила себе слегка прищурить глаза, выражая своё недоверие к речам брата. Он заметил это и невесело улыбнулся.

— Мне жаль, что мы не стали друзьями в своё время, — окончательно добил меня Велимир. — Я был эгоистичен в своём страхе остаться в этом дворце без единого родного человека, но и подпустить тебя близко боялся… Дорогие мне люди стремительно уходят из моей жизни, я не хотел, чтобы так было и с тобой.

Я собиралась заговорить, но брат приподнял ладонь, прося дать ему закончить мысль.

— Пойми, я не враг тебе. Я помню, как ты сопротивлялась отъезду в Алеранию, какими глазами смотрела на меня… Я был уверен в своей правоте и не сообщил тебе о причинах своего решения. Оставаться в Альдане тогда было небезопасно. Во дворце творилось чёрт знает что. Были подозрения в измене. Нам далеко не сразу удалось вычислить предателя.

Я на мгновение забыла, как дышать. Как он посмел?! Как мог не сообщить мне об этом? Сослать на чёртов остров без единого объяснения!

— Тебе всё равно надо было учиться, — продолжил Велимир. — А лучших преподавателей магии, чем алеранцы, нет. Уверен, это ты и сама осознаёшь.

Здесь я была вынуждена кивнуть, признавая высококлассный уровень моих недавних наставников.

— К слову, твой брак с Эдвином Гровером мог стать вполне удачным. Я пару раз имел возможность пообщаться с ним. Герцог произвёл приятное впечатление и напомнил мне тебя. Такой же принципиальный упрямец.

Я улыбнулась брату, заметив тёплые искорки, мелькнувшие в его взгляде. Почему раньше он никогда не говорил со мной вот так… запросто.

— Ты женишься на принцессе Ванессе? — спросила я, возвращаясь к недавней новости.

Велимир нечасто позволял своим эмоциям проявляться на лице. Мне крайне редко доводилось наблюдать подобное, но сейчас брат нахмурил лоб, поджал губы и заметно помрачнел, выражая, кажется, своё отношение к грядущему браку.

— Да, — выдохнул он нехотя. — Рауль предложил мне руку дочери как альтернативу союзу сестры императора с герцогом. Но ей шестнадцать, а у меня, как ты сама знаешь, не слишком удачно строятся отношения с маленькими девочками.

Я тоже позволила себе вольность и тихонечко фыркнула. Кому как не мне знать об этом!

— Может, стоит попробовать увидеть в принцессе свою невесту, а не ребёнка? — осторожно предложила я, следя за реакцией брата.

Тот посмотрел на меня с интересом, словно я изрекла нечто гениальное, а не озвучила очевидное.

— Помнится, со мной у тебя не было проблем в этом плане. Ты всегда видел во мне дочь императора, забывая о том, что я была десятилетней девочкой, оторванной от отчего дома, — спокойствие моего голоса всё равно не смогло скрыть копившуюся долгие годы обиду.

Я честно пыталась найти путь к сердцу старшего брата, так похожего внешне на любимого и бесконечно дорогого мне отца. Те же тёмно-каштановые волосы, те же зелёные глаза, тонкие губы, чёткие линии бровей и ямочки на щеках, появляющиеся во время улыбки. Жаль только, что улыбку Велимира мне приходилось видеть нечасто.

Я была заперта во дворце, где пять дней в неделю моим воспитанием занимались строгие учителя и гувернантки, а ещё и сам император, твердящий без устали о чести и долге. Лишь в выходные мне было позволено посещать родной дом, видеться с мамой и домовым духом Измиром. И так пять лет… до ссылки в Алеранию.

— Ты не права, — покачал головой Велимир. — Я видел в тебе прежде всего сестру.

— И тщательно скрывал это, — тихо, почти шёпотом добавила я. — Но оставим детские обиды. Я рада нашему разговору и тому, что ты уже раза три улыбнулся в моём присутствии. Тебе идёт хорошее настроение, Велимир. Постарайся почаще ему предаваться.

Брат улыбнулся в четвёртый раз, а я продолжила:

— Так-то лучше! Запомни: будешь часто хмурить брови, на лбу появятся преждевременные морщины. А тебе они ни к чему — молодой жене нужно соответствовать, — впервые расслабившись в присутствии императора, я осмелилась на шутливый тон, но острота не слишком порадовала Велимира.

Игнорируя моё недавнее предостережение, он снова нахмурился.

— Не думаю, что Ванесса в восторге от перспективы выйти замуж за старика.

— Тебе всего тридцать два! — я скрестила руки на груди.

— Вдвое больше, чем ей, — парировал Велимир. — Не хотелось бы, знаешь, повторить судьбу отца.

Теперь пришла моя очередь мрачнеть. Но долго находиться в таком состоянии я не умела, весёлый нрав, доставшийся мне от матушки, брал своё.

— Ты, кажется, забыл, кто твоя сестра, — я загадочно улыбнулась и умыкнула со стола Велимира блокнот и карандаш. — Обязуюсь взяться за обеспечение твоего личного счастья. Итак, что мы имеем? — я принялась делать пометки на белоснежной страничке. — Жених — целый император, невеста — заморская принцесса. Имеющиеся проблемы: тяжёлый характер жениха, примечание в скобках: как выяснилось, клиент не безнадёжен.

И тут произошло чудо. Впервые в жизни я услышала смех брата, окончательно преобразивший его всегда серьёзное и бесстрастное лицо.

— Знаешь, что? — спросила я поражённо, когда веселье Велимира стихло. — Если ты будешь с Ванессой таким же настоящим, как сейчас, то мне совсем не придётся чаровать.

Велимир улыбнулся и отнял у меня свой блокнот и карандаш.

— Тебе и так не придётся. Насчёт меня не волнуйся, во дворце имеется одна прекрасная и чистокровная чародейка, которая всерьёз обеспокоена моей судьбой.

— Мама?! — поразилась я, понимая, что других вариантов просто нет. Неужели спустя столько лет эти двое нашли общий язык?

— Тринадцать лет назад я тоже был совсем зелёным юнцом, которому доверили управление страной, погрязшей в войне. Я был зол на отца, посмевшего оставить меня так рано, на мать… на Весту, занимавшую сердце и мысли императора больше, чем его сын…

— На меня, — невесело дополнила я этот список.

— На тебя — нет, — улыбнулся Велимир и накрыл своей рукой мою руку. — Мне хватило ума понять, что ты — всего лишь невинное дитя. А вот для того чтобы принять тайную жену папы, понадобилось время. Отец заслуживал счастья, и я благодарен Весте. Она стала для него таким счастьем. Теперь её место здесь, во дворце. Как-никак она — вдовствующая императрица.

Я сжала в своей ладони руку Велимира. Брата — не императора. Как жаль, что мы потеряли так много времени, играя роли.

— Ты повзрослел, брат, — уверенно заявила я. — Не стоит думать о разнице в возрасте с принцессой. Ты сам ещё совсем недавно был полон юношеского максимализма, даром, что в народе прозван мудрым. Тебе удастся понять Ванессу и стать близким для неё человеком. Если, конечно, сам того захочешь.

Велимир внимательно посмотрел мне в глаза, а затем спросил поражено:

— А когда успела повзрослеть ты, Верея?

Мой взгляд устремился вниз, к наборному паркету. Ответить на вопрос Велимира я могла лишь в мыслях, и лишь себе самой. Это произошло, когда от пиратского корабля отделилась лодка и устремилась в сторону корт-изборского берега, навсегда унося от меня маркиза. Тогда я осознала, как дорого стоят взвешенные взрослые решения.

Не дождавшись от меня ответа, Велимир заговорил вновь:

— Знаешь, я ведь пригласил тебя не только ради этого разговора.

— Пригласил? — возмутилась я. — Предварительно лишив меня работы в Руяне и отозвав в столицу официальным уведомлением?

— Я лишь хотел сэкономить твоё время, — без малейшего намёка на раскаяние пожал плечами брат, чем, без сомнения, мог вызвать моё внутреннее негодование. Но — чудо! — его не последовало.

Удивительно, стоило Велимиру сбросить с себя маску равнодушия и суровости, как злиться на него стало практически невозможно.

Сейчас, когда его лицо былорасслаблено, а в глазах светились тёплые огоньки, он особенно походил на отца… на моего отца. Если верить дворцовым сплетням, Марко Славный воспитывал сына в строгости, считая это единственно верным методом взращивания будущего императора. Видел ли Велимир тепло в отцовских глазах? Ощущал ли его заботу? Каждый человек нуждается в любви. Даже если он император. А может быть, особенно, если он император?

— Так для чего ты меня пригласил? — поинтересовалась я и улыбнулась брату.

— Хотел узнать, под каким именем тебе было бы комфортнее провести четыре месяца до моей свадьбы?

— Как я понимаю, у меня есть два варианта? — уточнила я и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила. — Тогда я хочу знать больше.

Велимир посерьёзнел, приосанился и заговорил, с интересом наблюдая за моей реакцией на каждое своё слово:

— Если ты выберешь своё родовое имя и титул, я буду просить свою сестру провести один месяц во дворце, посещая все обязательные мероприятия в компании фрейлин. После я попрошу её сопровождать меня в Корт-Избор, где планирую провести от пары недель до месяца и вернуться в Альдан уже с невестой. Там нас также ждут балы, походы в оперу и светские беседы с заморскими вельможами. В общем, всё то, с чем ты справляешься великолепно, но терпеть не можешь.

— А ты умеешь формулировать просьбы, — хмыкнула я, про себя подмечая, что второй вариант явно нравится самому Велимиру больше уже озвученного.

— Если же ты решишь провести месяцы до моей свадьбы в образе чародейки из провинции, то я, как император, отправлю приказ твоему руководству, согласно которому их подчинённая Верея Ярис уже с завтрашнего дня будет откомандирована в Корт-Избор, на её же место поступит профессиональная заморская фея. Мы с Раулем в целях укрепления мира и для усиления доверия между нашими народами решили обменяться на время магическими кадрами своих держав. Не всеми, разумеется. Пока лишь десятью. Но это положит начало великому единению. Признаться, я бы хотел, чтобы моя сестра поучаствовала в этой авантюре, а заодно подробно изучила корт-изборский метод и организацию работы магического управления. Ты ведь не зря семь лет обучалась в лучшей Магической академии. Грешно было бы не использовать твои знания для дела.

Проанализируешь, чья методика лучше и чем. Особенно меня интересует, как в Корт-Изборе обстоят дела с магией на военном поприще, применяется ли тёмный и светлый контроль доверенных лиц короны.

— Я думала, наша цель — мир, а не военный шпионаж, — удивилась я, пристально глядя на брата.

Велимир улыбнулся, закинул ногу на ногу и ответил:

— Я хочу убедиться, что этому миру ничего не угрожает, что не готовятся новые провокации. Именно сейчас я ожидаю удара от недругов, желающих не допустить союза между Альданом и Корт-Избором. Они постараются приложить все силы, чтобы возобновить нашу вражду с Объединённым Королевством. Рауля подкосила смерть жены, он стал замкнутым и не всегда способен увидеть угрозу в своём окружении. Раньше за государственную безопасность отвечал Эдвин Гровер, и я был спокоен. Но герцога отстранили от политических дел после отказа от брака с тобой.

Мне стало обидно за своего несостоявшегося мужа. Он сумел отстоять свою свободу и мою заодно, а теперь вынужден расплачиваться. Точнее, не так! Он расплачивается за ослушание, ведь приказы короля не обсуждаются и не оспариваются. Приказы императора тоже. Но сейчас я говорила с братом, кажется, впервые в жизни, а потому решилась высказать свои сомнения:

— Я — не тайный агент, Велимир. И не слишком хорошо разбираюсь в политике, чтобы исполнить это задание.

— Ты отлично разбираешься в магии, знаешь законы всех близлежащих стран, историю и международное право, — льстивые слова мёдом полились мне в уши. — А ещё ты проницательна и до неприличия хороша. Тебя не заподозрят в шпионаже. А если кто и заметит твой излишний интерес к чему-либо, то это можно будет с лёгкостью списать на женское любопытство. К тому же я не прошу тебя лезть в гущу событий. Просто будь внимательна, прислушивайся к сплетням и собирай новости. Это всё! В противном случае можешь избрать первый вариант и наслаждаться балами и прочими развлечениями света, княжна.

— А как прикажешь отправлять тебе собранную информацию? — поинтересовалась я, игнорируя издевательскую реплику брата. — Голубиной почтой? Ну, не корт-изборским же экспрессом?

— Это не будет твоей заботой, — заявил Велимир и поднял с золочёной подставочки колокольчик, чтобы затем вызвать с его помощью громогласный звук. — С тобой отправится мой друг…

Я неосознанно заломила бровь в удивлении.

— Так трудно поверить, что у меня есть друзья? Впрочем, неважно. Граф состоит на службе в тайной канцелярии и является одним из лучших агентов империи.

— Не бойтесь испортить меня похвалой, Ваше Величество, — послышался знакомый шутливый голос от входа в кабинет. — Я — лучший, и это можно уже, наконец, признать.

Я обернулась и встретилась взглядом с улыбающимся Гедеоном. Граф появился бесшумно, подтвердив тем самым свой уровень мастерства агента. Вместо привычного элегантного сюртука на нём красовался роскошный парадный мундир, который придавал ему особый шарм. Всегда немного взъерошенные чёрные волосы сейчас были аккуратно причёсаны, а кисти рук обтянуты белоснежными перчатками.

— Я же говорил, что бываю в столице, — хитро прищурив голубые глаза, напомнил Гедеон, шагнул ближе и почтительно поклонился. — Рад встрече, Ваша Светлость.

Я поднялась с кресла и, не скрывая своего возмущения, выпалила:

— Вот, значит, как, граф? Притворялись другом, а сами были приставлены ко мне по императорскому приказу? Какова была ваша функция? Присматривать за неразумной царской сестрой?

— Агнелия, не горячись, — вмешался Велимир, не теряя своего спокойствия. — Я же не мог оставить тебя без защиты. Вот и попросил графа, собирающегося в Руян по своим личным делам, позаботиться о твоей безопасности. Вмешиваться в твою судьбу он не был уполномочен. Я рад вашей дружбе, но искать её в задачу Гедеона не входило.

— Да уж! — весело выдохнул граф. — Искать общества вашей сестрицы, Ваше Величество, исключительно моя инициатива. Признаю и не сожалею об этом, — голубые глаза вновь обратились ко мне. — И, кстати, Верея, мне не за что извиняться. Ты ведь тоже не призналась в своём происхождении, скрыла его от ДРУГА.

Я опустила взгляд и коротко кивнула, принимая заслуженный упрёк.

Велимир же не позволил затянуться сцене выяснения отношений и перешёл к делу, предложив немедля обсудить тонкости нашей с Гедеоном командировки в Корт-Избор.

Я даже не сразу заметила, что брат так и не обеспокоился тем, чтобы узнать, под каким всё же именем я предпочитаю провести ближайшие месяцы. Он, как всегда, сделал выбор за меня. Только отчего-то на этот раз в моей душе не возникло протеста.

Позже, когда уже были рассмотрены все тонкости работы на территории ныне дружественного государства, я вновь осталась наедине с Велимиром в его кабинете.

— Что ждёт меня через четыре месяца? — осведомилась я, скрывая свою тревогу. — К чему мне готовиться?

— Моя сестра обязана танцевать на моей свадьбе. Даже не думай, что тебе удастся увильнуть. И подготовься как следует: подбери для себя красивое платье, надеюсь, ты не забыла танцевальные па, — улыбнулся Велимир, а затем резко посерьёзнел. — А дальше я намерен сыграть роль чародея в твоей судьбе и устроить личное счастье великой княжны Агнелии, которой скоро исполнится двадцать три. И в обществе её уже заклеймили старой девой.

— Меня это не слишком волнует, — заявила я, упрямо отведя назад плечи.

— Ну, так я поволнуюсь за тебя! Имею право, — решительно произнёс Велимир и в упор посмотрел на меня, давая понять, что спорить с ним бессмысленно.

Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления. Впереди четыре месяца, и задумываться о своём положении старой девы и идее братца изменить сей факт я точно пока не планирую. Благородных барышень Альдана начинали сватать с шестнадцати лет, если девица обладала магической силой, то до замужества ей надлежало получить обязательное образование по контролю и управлению даром. Как правило, брачный возраст для таких девушек наступал в восемнадцать. Мне же повезло пройти полноценное обучение в Магической академии, что для женщины невиданная удача. Жаль только, что для этого пришлось покинуть родину на семь долгих лет.

Отвлёкшись от своих мыслей, я сконцентрировала взгляд на лице Велимира. Лицо это было сосредоточенным и несколько удивлённым, зелёные глаза пристально смотрели на меня. Не понимая эмоций брата, я вопросительно изогнула бровь.

— Ну, и где возражения? — поинтересовался Велимир поражённо. — Где убедительные просьбы оставить в покое твою личную жизнь? Я, между прочим, готовился к нашей словесной дуэли.

Кажется, моя покладистость несколько его расстроила. Сейчас наш император отдалённо походил на ребёнка, у которого отняли любимую игрушку, ну, или не дали сладкую конфету.

— Наверное, я просто поняла, что спорить с тобой бесполезно, — невинно улыбнулась я и сменила тему. — У меня есть просьба.

Велимир с интересом ожидал продолжения моей речи, скрестив на груди руки и обманчиво расслабленно откинувшись на спинку кресла.

— Прошу, устрой перевод Марвела в столичную морскую академию.

Брат кивнул и ошарашил меня своей осведомлённостью:

— У парня скоро практика, он подал прошение на её прохождение на борту «Вереи». Ты знала?

Я покачала головой.

— Так вот, по возвращению на берег он уже будет устроен в столице. Можешь не волноваться.

— Спасибо, Велимир. С твоего позволения, я оставлю тебя, хочу повидаться с мамой. Она ведь во дворце?

— Разумеется. Иди. Веста прибыла из резиденции у Бронта вчера вечером.

Я поднялась с места, улыбнувшись на прощание брату, и направилась к выходу из его кабинета. Когда мои пальцы были готовы постучать в дверь, чтобы уведомить стражей о своём желании покинуть помещение, за спиной прозвучало:

— Береги себя, Верея! И постарайся насладиться в эти месяцы жизнью без бремени титула.