Серийный бабник

Дарья Калинина

Зря Иннокентий Павлович воспользовался своим служебным положением, очаровывая Киру. Ужаснувшись его напору, девушка сбежала с места встречи, невзирая на гнев начальства. Однако настойчивый ухажер даже не подумал оскорбиться и уже на следующий день явился чашку чая и коробку конфет. Надо заметить, подаренных Кириным соседом Борисом – весьма очаровательным юношей. Так вот, едва успев проглотить первую конфетку, гость тут же испустил дух. Кроме дотошного следователя, «преступницу» мучают два вопроса: откуда у Бориса взялись отравленные сладости и почему он подарил именно ей? Неужели по принципу «так не доставайся же ты никому»?…

Глава 4

Оказавшись дома, они переглянулись. И запрыгали, не скрывая своих чувств.

— Надо позвонить Слепокурову! — воскликнула Леся. — Да?

Кира замерла прямо в полете. И приземлилась на редкость неуклюже, чудом не сломав себе ногу.

— Ты с ума сошла? — поинтересовалась она у подруги, перестав стонать и морщиться от боли в лодыжке. — Зачем нам ему звонить?

— Как же? Расследование и все такое. Это находка для следствия.

— Слепокурову позвонить никогда не поздно, — заявила Кира. — Думаю, вначале мы сами побеседуем с Борисом. Согласуем показания, так сказать. Мне совсем не хочется, чтобы, выгораживая себя, он стал топить меня.

Лесю слова подруги ужаснули.

— Думаешь, он может?

— Кто его знает? Вроде бы не должен. Но я общалась с ним в общей сложности около двадцати минут. Согласись, за такой срок трудно вычислить, что человек представляет собой на самом деле.

Леся задумалась. Да, иной раз достаточно минуты, чтобы понять, кто перед тобой. А иного типуса, дожив с ним до «золотой» свадьбы, до конца не раскусишь.

— Значит, мы находим Бориса, разговариваем с ним, а потом уж вместе решаем, как лучше выстроить линию защиты для всех троих?

— Точно!

И Кира кинулась к своему компьютеру. Он стоял у Киры дома, но ни бродилок, ни стрелялок, ничего такого не имел. Играми Кира не увлекалась. Ей вполне хватало реальности, которая то и дело преподносила сюрпризы похлеще всяких там бармаглотов и шарогрызов. Нет, Кира была девушкой серьезной. К выбору новых знакомых относилась без особых иллюзий. И потому различных компьютерных баз данных у нее имелось в избытке.

Начать Кира решила с самой простенькой. С центрального адресного бюро. Бирюков Борис Викторович на весь город оказался только один. Тут же находился его адрес и домашний телефон.

— Очень хорошо! — решила Кира. — С него-то мы и начнем.

Она набрала номер и стала ждать. Наконец ей ответил приятный женский голос. Услышав, что просят Бориса, женщина просто бросила трубку.

— Интересная реакция, — заметила Леся. — Дай я теперь позвоню.

Но и ей не повезло. Впрочем, смотря что считать везением. Если в первый раз женщина просто бросила трубку, то Лесю она еще и обругала.

— Кажется, дамочка нервничает.

— Надо к ней съездить. И лично потолковать!

И подруги отправились в путь. Адрес Бориса у них имелся. А вот уверенности в том, что завтра или даже в ближайшие часы они все еще будут на свободе, наоборот, не имелось. Так что откладывать визит никак нельзя.

Молодая женщина, которая открыла подругам дверь, выглядела скверно. Можно сказать, совсем скверно. У нее были синяки под глазами, которые плавно переходили в бледные щеки. Тонкие редкие волосы. И глаза слегка навыкате. Ломкие ногти и сухая кожа тоже наводили на мысль о больной щитовидке. Тут не надо было быть медиком, чтобы диагностировать неполадки с железой.

Да и раздражительность, которую продемонстрировала женщина, тоже была симптоматична. Но вот одеваться она могла бы и более привлекательно. Не дело таскаться даже по дому в том линялом тряпье, которое на ней болталось.

— Вам нужен Борис? Так его нет! И не будет!

— Собственно говоря, нам сгодится любой человек, который близко его знает.

— Я его знаю! — с некоторым вызовом произнесла женщина.

— Вы?

— Разумеется, знаю, я его жена — Марина.

Подруги были поражены. Им казалось, что они имеют дело в лучшем случае с домработницей. Особенно была поражена Кира. Она-то лично общалась с красавцем Борисом. И вдруг такой крокодил с вытаращенными гляделками, которые даже глазами язык не поворачивался назвать.

— И что его могло побудить жениться на этой страшиле? — обратилась она к подруге, воспользовавшись тем, что хозяйка оставила их на несколько минут одних.

— Мужики все кретины.

И так как хозяйка задерживалась, а просто сидеть было скучно, Леся в свою очередь спросила:

— Помнишь, у нас в школе была учительница математики с базедовой болезнью?

— Нина Семеновна?

— И она все время злилась. По поводу и без кричала на нас?

— Да.

— А все из-за недостатка йода в организме.

— Йодомарина в те времена не было. Пила бы себе по таблеточке. И проблем бы ни у нее, ни у нас не было.

— Но замуж она так и не вышла.

— А эта особа вышла. Как думаешь, они были счастливы с Борисом?

— Шутишь?

Но в это время вернулась хозяйка квартиры. Выглядела она получше. Во всяком случае переоделась. А причесавшись, сразу резко похорошела. Пожалуй, не такая она и страшная, решили подруги. Просто не следит за собой совсем. Странно.

— Простите, я не поняла, почему вы интересуетесь моим мужем? — произнесла тем временем Марина, нервно закуривая.

— Понимаете, его хотят убить.

Кира нарочно выдала эту реплику. Ей хотелось посмотреть, как будет реагировать женщина. Та все же продолжала курить. Но руки у нее при этом заметно задрожали.

— И кто же? — спросила она, с трудом справившись с сигаретой. — Вы и ваша подруга?

— Нет! Что вы! Конечно, нет!

— Тогда я не понимаю… — покачала головой женщина.

— Разве Борис не делился с вами своими проблемами? Даже посторонние люди знали, что за последние дни на него было совершено несколько покушений, замаскированных под несчастные случаи. И один раз в него стреляли.

— Как стреляли?

— Обыкновенно! Пулями!

— Его ранили?! — дернулась женщина. — Он в больнице?

Подруги изумились до крайности. Похоже, жена Бориса была полностью не в курсе того, что случилось с ее мужем.

— Понимаю, это выглядит по меньшей мере странно, — горько усмехнулась Марина. — Жена и вдруг не знает, где ее муж и что с ним. Но дело в том, что последние полгода мы с мужем практически не виделись. А месяц назад оформили развод.

— Но вы живете в его квартире!

— Верно, квартира записана на него. Но она была подарена нам его родителями к свадьбе. И я считаю, что половина ее в любом случае принадлежит мне. И потому продолжаю тут жить.

Спорить с ней подруги не решились. Пусть с мужем решает свои жилищные вопросы. Да где он, муж-то? Пусть и бывший. Найти бы его еще.

— Не знаю, где он, — подтвердила их опасения Марина. — Отношения у нас совсем испорчены. Но думаю, что отец должен знать, где Борис.

Это было уже интереснее. Похоже, с отцом у Бориса отношения были куда лучше, чем с женой.

— Он его ближайший помощник и, могу сказать, правая рука в бизнесе, — подтвердила Марина догадку подруг. — Кроме Бориса у Виктора Алексеевича есть еще один сын и две дочери.

— Ого!

— Но он бездельник, а они законченные старые девы, и потому психопатки и истерички, — разоткровенничалась Марина. — Я и сама не могу похвастаться спокойным нравом. А в последнее время раздражительность из меня так и лезет. Прямо распирает меня. Но по сравнению с сестричками Бориса я сущий ангел.

И, затушив сигарету, Марина продолжила:

— Честно вам говорю! И не потому, что испытываю неприязнь к родичам Бориса. Просто — это чистая правда. И вообще, у них там настоящее осиное гнездо. Полный дом родственников. Все друг на друга зуб точат. А в свободное время прикидывают, как бы к Виктору Алексеевичу подмазаться.

— Зачем?

— Ради денег, естественно!

— Так отец Бориса богатый человек?

— Даже очень, — кивнула Марина. — То есть для Билла Гейтса, может быть, его состояние и несущественно. А для обычного человека очень даже завидно.

Подруги переглянулись. Вот и мотив покушений на Бориса вырисовывается. Старший сын наверняка наследник. Остальные могли пожелать его устранить, чтобы увеличить собственную долю в наследстве.

— А теперь, когда Виктор Алексеевич начал сдавать, родственники и вовсе ополчились на старшенького, — подтвердила Марина догадки подруг. — Ну, еще бы! Такие деньги на кону. Счета в европейских банках. Загородный дом на заливе. Квартира в городе роскошная. Впрочем, в квартире мать Бориса живет. Это только остальная родня вместе с Виктором Алексеевичем обитает.

— А почему мать Бориса живет не с мужем?

— Они в разводе, — пожала плечами Марина. — Два года назад развелись. Виктор Алексеевич бывшей жене городскую квартиру оставил. И алименты. Только она все на себя тратит. Свободных денег ни копейки у нее не остается. Поэтому к ней никто и не рвется. Весь основной капитал по-прежнему в руках Виктора Алексеевича.

Это было очень интересно. Но все равно не объясняло, какого черта Борис надумал угощать отравленными конфетами Киру. Или его в свою очередь кто-то угостил? Человек, которому он доверял на все сто процентов! И кто он? Но для ответа на этот вопрос нужен сам Борис. А где его искать, Марина уже сказала.

— Другого адреса я не знаю, — развела она руками. — Конечно, Борис мог где-то снимать жилье, мог купить, мог жить у женщины. Не знаю. Во всяком случае мне он о своем новом месте жительства ничего не сообщил.

— Что же, — вздохнула Кира, — не будем отчаиваться. Человек — не иголка. Найдется.

— Ага. Съездим к этому Виктору Алексеевичу. Раз Борис — его любимчик и к тому же ведет дела фирмы, то отец должен знать, что происходит с его сыном.

Со слов Марины подруги знали, что в загородный поселок, где выстроил себе хоромы Виктор Алексеевич и куда постепенно стянулась его многочисленная родня, так просто не попадешь. Нужен был пропуск. И чтобы его получить, подруги позвонили Виктору Алексеевичу. Трубку сняла женщина. По голосу совсем еще не старая, но уже и не слишком юная.

— Папа отдыхает, — ответила она. — Что ему передать?

— Скажите, что мы звоним по поводу его сына — Бориса.

— Борис! — воскликнула девушка. — Вы что-то о нем знаете! Вы его видели? Когда?

— Вчера вечером.

— Вчера! Вечером! Лена! Нина! Борис нашелся!

Сердце у Киры упало, едва она услышала последнюю реплику девушки. Значит, у отца Борис тоже не появлялся, если его там ищут! Но все равно Кира решила, что съездить нужно. И так как девушка очень эмоционально отреагировала на ее звонок, Кире не составило труда добиться, чтобы та оформила ей и Лесе пропуск через КПП поселка.

— Конечно, я скажу охране! — пообещала девушка. — Когда вас ждать?

— Через час, думаю, мы подтянемся.

Ровно через час подруги на такси подъехали к шлагбауму, преграждавшему дорогу. У домика охраны стояли дюжие молодцы с автоматами в руках, всем своим видом показывая, что обитателям поселка нечего опасаться незваных гостей. Подруг подвергли пристрастному допросу. И лишь убедившись в их благонадежности, а также в том, что они именно те, за кого себя выдают, пропустили на территорию поселка. Шоферу такси пришлось остаться за его пределами.

— Про мужчину никто указаний нам не давал, — твердил охранник. — Он войти не может.

— А как же нам до нужного дома добираться? — рассердилась Леся. — Пешком?

— И чего? Тут недалеко! Номер дома мы вам скажем.

И сколько ни спорили подруги, переубедить тупого детину им не удалось. Пришлось топать по дорожке. Еще хорошо, что она была заасфальтирована, а вдоль нее тянулись живописные бетонные или кирпичные заборчики. Глухие и надежные, как и охрана на въезде в поселок.

— Мне тут не нравится, — заметила Леся. — За таким забором убьют, никто и не заметит. Никакая охрана не спасет.

— Мы пришли, — вместо ответа сказала Кира. — Вот их дом.

— Ничего, — одобрила Леся. — Добротный.

Дом и в самом деле производил внушительное впечатление. Основательный, выстроенный из кирпича, оштукатуренный и покрытый приятной салатовой краской. По периметру цокольный этаж со встроенным гаражом был облицован диким камнем. Перед домом росли хвойные декоративные растения. Они здорово вымахали, и их никто не подстригал, отчего подход к дому казался несколько мрачноватым.

Калитку подругам открыл здоровенный дядька с маслянисто блестящими губами, словно он только что встал из-за стола, наевшись блинков. За ним маячили еще два амбала помоложе.

— Вы к кому? — хмуро уставился старший на подруг, не собираясь пропускать их внутрь.

— Дядя Митя! Пропусти! — раздался еще один голос за спиной хмурого верзилы. — Это по поводу Бориса! Я тебе говорила!

Дядя Митя посторонился. Но любезней не стал. Зато девушка, подскочившая к подругам, своего волнения не скрывала.

— Где он? Говорите, где он? — теребила она подруг. — Говорите же! Где он шляется столько времени?

Голос ее внезапно стал злым.

— Нельзя же быть таким жестоким. Ну, поссорился, наговорил лишнего. Зачем же отца-то мучить? Он и так совсем плох. Борька — жуткая скотина! Будь я на месте отца, просто выгнала бы его вон!

— Заглохни, Нинка, — неожиданно произнес дядя Митя. — Договоришься у меня!

— Тебя вот спросить забыла!

— Пигалица! От горшка — два вершка, а туда же! Старших судить лезешь!

Подруги невольно хихикнули. Нина выглядела лет на тридцать — тридцать пять. И пигалицей ее можно было назвать разве что в шутку. Но Нина шуток не понимала. И потому вопила на дядю Митю. Тот тоже в долгу не остался.

Обстановка накалялась. Забыв про Бориса, дядя и племянница, кажется, готовились сойтись в рукопашной. На чьей стороне будет перевес, предположить было нетрудно. Поэтому подруги решили вмешаться в начинающуюся ссору. Беседовать с мрачным мужиком им представлялось делом затруднительным и к тому же малоприятным. Куда интересней поболтать с Ниночкой.

— Нина! — вклинилась между дядей и племянницей Кира. — Мы же хотели поговорить про Бориса. Он попал в беду.

Дядя и племянница замолчали и, уставившись на Киру, дружно ахнули:

— Что?!

— Что с ним?! Он жив?!

— Мы не знаем.

— Ой! — побледнела Нина. — Что будет! Отец не переживет, если с ним что-то случится!

В это время к калитке подошла еще одна девушка. Она была младше Нины. И похоже, это была ее младшая сестра. Во всяком случаи фигуры у девушек были словно вылеплены одним мастером. Попы, бедра, ляжки и вообще нижняя часть туловища у сестер были непропорционально тяжелыми по сравнению с длинными шеями и тонкими руками. Зато ноги были голенастые и жилистые. Младшей, ей вряд ли исполнилось тридцать, помогал держаться в форме возраст. А вот старшей рассчитывать было уже не на что.

— С кем случится? — поинтересовалась младшая, уловив последнюю фразу сестры. — И что случится?

— Борька при смерти! — оповестила ее заполошная Ниночка, уже успевшая сделать свои далеко идущие выводы из слов подруг.

— Ой! — совершенно похожим образом побледнела младшая сестра и, посмотрев на подруг расширившимися глазами, спросила: — Скажите, он в больнице, да?

— Вы приехали нам об этом сообщить? Что, он умирает?

— Может быть, уже умер? Надо хоронить? Нина, только папе пока ничего не говори! Он не переживет!

— Сами и похороним, — деловито кивнула Нина. — Пусть отец думает, что Борька жив, просто пропал без вести.

Это не лезло уже ни в какие ворота! Сестры буквально не давали подругам и рта раскрыть. Но неожиданно помощь растерявшимся подругам пришла с той стороны, откуда они не ждали. Бородатый дядя Митя шагнул вперед и гаркнул:

— Цыц, мелюзга! Чего расшумелись? Дайте же людям нормально сказать!

Сестры замолчали. И, одинаково вытянув и без того длинные шеи, воззрились на подруг. Сейчас они больше всего напоминали индюшек. Даже головы у них тряслись. При этом носы у них были крючковатые. А нрав не самый спокойный. Да уж, не повезло девушкам, что и говорить. Разве что богатое приданое окупит недостатки их внешности и характера.

Тем не менее окрики дяди Мити возымели действие, девицы замолчали на достаточно долгое время и более или менее связно смогли изложить, что происходит с их братом.

— Выходит, Борис до сегодняшнего дня жил в вашем доме? А сегодня съехал? Почему?

— Это нам совершенно не понятно, — ответила Леся. — О возвращении хозяйки квартиры он знать не мог. Об этом даже ее близкая подруга, которая и пустила вашего брата пожить у нее, не знала.

— Но еще более странно, откуда у вашего брата оказалась коробка с отравленными конфетами.

Но Нина к этому известию отнеслась неожиданно легкомысленно.

— Это как раз не новость, — отмахнулась она.

И, увидев изумленный взгляд подруг, пояснила:

— За последние два месяца на жизнь Бориса было организовано целых три покушения.

— Три?

— Да! И это только те, о которых он нам рассказал.

— Не мог не рассказать, — вмешалась младшая.

— Можно поподробней о них узнать?

— Чего там узнавать? — пожала плечами Нина. — Один раз какой-то человек едва не столкнул Бориса на рельсы как раз перед проходящим поездом.

— И еще два раза на Бориса нападали на улице, — добавила младшая сестра — Рина. — Один раз его выручил милицейский патруль. А во второй ему самому удалось отбиться.

— Да, потому что после первого нападения, когда его спасла милиция, Борис приобрел разрешение на ношение оружия. И стал всюду таскать с собой пистолет. Ну, с его помощью и отпугнул злодеев. Те не ожидали, что он начнет стрелять. И удрали.

— Но поранить его они все равно успели.

— Очень легко, — вмешался в разговор дядя Митя. — Костяшки пальцев содрал. И то сам. А на скуле совсем небольшая ссадина осталась.

— Но кровь шла!

— Хлестала! Всю одежду стирать пришлось.

Подруги изумились еще больше. Выходит, правда, что на Бориса были покушения. Старая актриса ничего не нафантазировала. Борису грозила опасность. Но от кого же она исходила?

— Мы не знаем, — покачали головами сестры.

Но при этом они так многозначительно переглянулись, что без слов становилось ясно. Может быть, и не знают, но точно догадываются. Да и дядя Митя ничего утаивать от подруг не стал.

— Чего тут думать! — гаркнул он. — Это все Людкины происки! Вот шалава подзаборная! Мало ей того, что она уже у нас всех оттяпала. Еще и на Борькину часть зарится!

— Людка — это кто? — обратилась к сестрам за разъяснением Леся.

— Папина жена.

— Наша мачеха.

— А вон и она сама! — закончили сестры хором.

Леся тоже обернулась и увидела спешащую к ним девушку. На вид ей было двадцать три — двадцать пять лет. Настоящая красавица. Ее полностью сформировавшаяся фигура была поистине чудом совершенства. Девяносто — шестьдесят — девяносто. И к этому прилагались еще длинные ноги и безупречной формы руки. На нежном лице выделялись пухлые губки и большие чуть раскосые глаза такого глубокого синего цвета, что невольно на ум приходила мысль о контактных линзах.

— Помяни нечистую силу, так и… — заворчала Нина.

Леся изумилась. Ей приближающаяся женщина показалась гением красоты. При чем тут нечистая сила? Если уж кто и напоминал ведьм, так это сами сестры — Нина и Рина. Они не скрывали своей злобности, которая нарастала по мере того, как к ним приближалась Люда.

На красивом лице женщины застыло выражение озабоченности.

— Нина! Рина! Девочки! Что же вы задерживаете гостий! — произнесла она с легким укором, но ее голос прозвучал мелодично. — Вы же знаете, как ваш отец торопится узнать любую новость о Борисе!

И, устремив на подруг такой синий взгляд, что тем захотелось просто удавиться от зависти, она спросила:

— Ведь вы же привезли новости о Борисе? Верно?

Нина ехидно улыбнулась.

— Подслушиваешь, Людочка?

— Когда ты говоришь, то и стараться особо не надо! — отбрила ее та. — Твой голос на весь дом слышен. Что? Я не права?

Никто, даже Рина, не набрался мужества отрицать всем очевидный факт. И посрамленная Нина была вынуждена отступить. А торжествующая Люда повлекла подруг за собой. Сестры и все такой же мрачно насупленный дядя Митя двинулись за ними.

— Представляю, что вам про меня наговорили мои милые падчерицы, — говорила Люда. — Но вы им не верьте. Конечно, я не самая лучшая мачеха на свете. Я не позволяю им лениться и гоняю на учебу. Чего их драгоценная матушка и не думала делать. Зачем, думала она? Отец обязан обеспечить своих великовозрастных доченек приданым, чтобы они могли наконец выйти замуж. Но разве это справедливо? Вы же их видели?! Да чтобы их выдать замуж, всего состояния Виктора Алексеевича не хватит! И потом, их отец не вечен. А деньги имеют свойство тратиться. И дети Виктора должны свыкнуться с мыслью, что, вполне возможно, им придется самим пробивать себе в этой жизни дорогу. И чем раньше они этим займутся, тем будет лучше в первую очередь для них же самих.

Перебить ее монолог подруги не решились. К тому же в глубине души девушки были с ней согласны. Но только отчасти. Заботясь о самостоятельности падчериц, Людмила явно забывала о том, что и сама могла бы заняться чем-нибудь иным, а не бездельничать за спиной мужа.

— Вот я занимаюсь, — как бы прочла мысли подруг Люда. — На мне весь дом. И Виктор Алексеевич нуждается в постоянном уходе. Упрекнуть меня в безделье не сможет никто.

Впрочем, как отметили подруги, в доме имелся большой штат прислуги. Так что на ниве домашнего хозяйства Людмила не перенапрягалась. Да и уход за больным осуществляла профессиональная медсестра, которая жила в доме постоянно. Да уж, и мачеха, и дети явно старались перетянуть одеяло сытой, благополучной жизни на себя. И при этом еще удачно подобраться к главной кормушке.

Виктор Алексеевич встретил подруг, сидя в кресле. Это был пожилой мужчина с густой гривой седых волос, которые он зачесывал назад. Лицо у него было чисто выбрито. И глубокие морщины, идущие от носа к углам рта и расположившиеся горизонтально на высоком благородном лбу, как-то Виктора Алексеевича не портили.

Он был укутан в плед, несмотря на то, что в комнате жарко полыхал камин. Да и выглядел Виктор Алексеевич не таким уж слабым и больным, как подругам представлялось по описанию родственников. Во всяком случае умирать прямо сейчас он явно не собирался. И, выслушав рассказ подруг, за валидол хвататься тоже не спешил.

— Так вы говорите, что Борис снял квартиру в вашем доме? И жил там последние несколько дней?

— Не совсем снял. Просто одна добрая женщина пожалела беднягу, на которого была устроена настоящая охота. И предоставила ему надежное убежище.

— Да, Борис всегда умел найти подход к женщинам, — произнесла появившаяся в гостиной Нина, бросив полный ненависти взгляд на мачеху.

Та побледнела, но удар выдержала. И сделала вид, что Нинино замечание вообще брошено в пустоту. Подруг эта эскапада падчерицы тоже заинтересовала мало. Ну, был у Бориса романчик с молодой мачехой, так и что с того? Эти двое гораздо больше подходили друг другу по внешности, возрасту и темпераменту, чем законные супруги.

К тому же подруги уже поняли, что Бориса в этом доме нет. И никто из близких понятия не имеет, где он может находиться. А стало быть, Бориса им придется разыскивать самим. И самим же добиваться от него правды об отравленных конфетах. Ибо подруги помнили, что обвинение было снято с них только условно. И при первой же возможности менты могут вернуться к своим старым подозрениям на их счет.

А если выплывет та мутная история с попыткой изнасилования Иннокентием Павловичем в ресторане Киры, то у ментов может появиться еще и мотив, почему подруги могли пожелать отправить старого сластолюбца на тот свет. И тогда им придется совсем скверно.

И подруги решили — кровь из носа, но они добьются от родственников Бориса правды о том, кто покушался на жизнь молодого человека. Впрочем, с Виктором Алексеевичем поговорить им на эту тему не удалось.

— До обеда мне необходимо принять лекарства, — произнес он. — Процедура это непростая и требует много времени. Так что извините, сейчас я вынужден вас просить удалиться. Но после обеда я обязательно поговорю с вами.

Подруги восприняли его слова как приглашение остаться. И они остались. А что им еще было делать? Расследование-то надо продолжать. А других идей, где им искать Бориса, девушкам в голову пока не приходило.