По скелету всему свету

Дарья Калинина, 2017

В истории, где есть самый настоящий Горыныч, просто не может не быть Ивана-царевича. Между прочим, довольно быстро выяснится, что Горыныч здесь никакой не настоящий, а всего лишь мелкий бандит. Зато Иван-царевич, рассекающий на «Ламборджини» вместо печи, самый что ни на есть чистопробный, даром что зовут его Антоном и в зачетке у него не совсем то, что позволяет претендовать на руку Василисы Премудрой. Хотя зачем сегодняшней Василисе зачетка, если ее даже дорогой машиной не удивишь – подавай ей драгоценный скелет с бабушкиного огорода и реалити-шоу с непредвиденным финалом…

Глава 5

Идти им пришлось недолго. Собственно говоря, они вышли из кабинета Ульяны, миновали тренажерный зал и оказались перед дверью, которая вела еще в одно помещение. Сперва Антон решил, что они оказались в еще одном тренажерном зале, только размерами поменьше первого. Тут точно так же были зеркала вместо стен, вдоль них стояли какие-то механические приспособления, но потом Антон вгляделся повнимательнее и понял, что угодил пальцем в небо. Никакой это был не тренажерный зал!

— А… А где это мы?

Ульяна даже закудахтала от смеха:

— Совсем глупенький? Не догадываешься?

Антон догадывался. То, что он принял вначале за поручни для занятий аэробикой или другими упражнениями, оказалось, имеет совсем другое предназначение. На поручнях были развешаны плетки, плети, хлысты, и даже розги тут имелись. Связанные пучком, они должны были очень больно шлепать.

— За-зачем тут все это?

— Для развлечения, конечно же. Для чего же еще!

— Это для пенсионеров?

У Антона даже челюсть отвисла, а Ульяна прямо согнулась от хохота:

— Ой, ты бы себя видел со стороны! Ну, ясное дело, что для них. Но старички сюда и не заглядывают. Хотя уверена, многие были бы совсем не прочь. Вот только с кем им тут развлекаться? Друг с другом? Возможно, дойдет дело и до этого, но пока что воздерживаются. А девушек или юношей по вызову им приглашать не разрешается. Так что это не для них развлечение, это только для нас с тобой.

— Но я не хочу!

— А кто тебя спрашивает!

Она снова схватила Антона за руку, и прежде чем он успел вымолвить хотя бы слово, уже оказался пристегнутым наручниками к поперечной перекладине.

— Отпусти!

Антон попытался схватить Ульяну, но действовать мог только одной рукой, и девушка ловко ускользнула. Хуже того, она как-то умудрилась пристегнуть и вторую руку Антона. Глядя на свои прикованные руки, Антон молчал. Что-то такое крутилось у него в голове, что-то связанное именно с наручниками, но вот что… Этого он сейчас совершенно не мог припомнить, потому что все мысли целиком и полностью заняла собой Ульяна. Весело резвясь, она выбрала среди плеток какую-то поменьше и хлестнула ею Антона по спине.

Несмотря на то что на нем была рубашка, а поверх нее еще и фирменная униформа из тонкой шерстяной ткани, Антон взвыл от боли.

— Что же ты такой нежный, — проворковала Ульяна и с размаху огрела его еще раз.

Теперь удар пришелся пониже спины. Он был не таким болезненным, но для самолюбия куда более чувствительным.

— А если так попробовать?

И Антон, к своему ужасу, почувствовал, как с него стягивают штаны. Почему-то подумалось о том, что зря он сегодня утром нацепил трусы с вышитыми на попе клубничками, которые купила ему заботливая, но, увы, ставшая к старости подслеповатой бабушка. Впрочем, за исключением этих ягодок, вышитых не на самом приличном месте, трусы были вполне себе мягкими и удобными.

Но все-таки лучше бы Антону было ограничиться сегодня простыми черными боксерами, потому что, увидев у него на заду клубнички, Ульяна звонко расхохоталась и шлепнула его очень больно.

— А ты еще тот фрукт!

И шмяк его чуть ли не со всей силы розгами. Антон дернулся, но наручники держали его крепко. Пришлось терпеть порку. И чем он заслужил такое? Антон чуть не плакал. Удары не были такими уж болезненными, можно было и потерпеть, но чего ради? Почему он должен терпеть унижение из рук этой чокнутой? Пора положить безобразию конец.

— Стой! Стоп, я сказал!

Но это привело Ульяну в еще больший азарт. Теперь удары впивались в тело Антона куда сильнее. Он стиснул зубы и молча терпел. От боли и унижения на глаза у него и впрямь навернулись слезы.

Наконец Ульяна выдохлась.

— Ну как? — спросила она, тяжело дыша. — Понравилось?

Антон кивнул, стараясь, чтобы глаза не выдали его истинных чувств. Впрочем, от стоящих в них слез Ульяна все равно бы ничего не разобрала.

— Какой-то ты кислый! По-моему, ты недоволен, — заявила Ульяна. — Мало я тебя отстегала. Продолжить?

Только не это!

— Нет, что ты! Мне все очень понравилось! — с жаром заверил ее Антон. — На седьмом небе от избытка чувств! Никогда такого не испытывал.

И ведь даже не соврал ничуть!

— Тогда перейдем к следующему этапу, — обрадовалась Ульяна. — Там тебе понравится еще больше.

Антон фальшиво заулыбался:

— Да-да. Давай перейдем.

«У-у-у! Только отстегни наручники, ведьма! Уж я тебе покажу, где раки зимуют! Выдумщица!»

Но Ульяна не торопилась его освобождать. Вместо этого она решила продемонстрировать ему работу некоторых приспособлений для получения, как она выразилась, наиболее острых ощущений. И замелькали перед глазами Антона ремни, цепи и целые конструкции, больше напоминающие бабушкину бельевую корзину для грязного белья, с той лишь разницей, что вместо белья тут полагалось помещаться человеку.

Антону больше всего запомнились цепи с крючками на концах, на которые полагалось подвешивать очередную жертву, которая от этого должна была испытывать неземное наслаждение. Где-то на экскурсии в испанском замке, где в свое время располагались самые жуткие застенки инквизиции, Антону уже приходилось видеть похожее оборудование. И если верить Ульяне, господа средневековые истязатели ведьм тоже были не чужды сексуальным наслаждениям.

— Восхитительная вещь. Но, пожалуй, тебе ее еще рановато пробовать. Может быть, попробуем это?

И прежде чем Антон успел что-то произнести, в рот ему уже был воткнут кляп. Произошедшее с ним дальше Антон вспоминать не любил. Достаточно сказать, что сначала он мечтал Ульяну убить, потом начал мечтать просто от нее избавиться, а под конец снизил свои требования до скромного желания хотя бы просто остаться в живых.

Но все обошлось. Он выжил. И, когда его освободили, вроде бы даже мог шевелиться. Правда, очень слабо и без всякого энтузиазма. А вот Ульяна была бодра и очень довольна и собой, и проведенным экспериментом.

— Хорошо развлеклись!

— А-га.

— Пыхнем? — жизнерадостно продолжила Ульяна. — А то меня что-то отпускает.

— Отпускает?

— Ну да, отпускает.

— От чего отпускает?

— Так… приняла кое-что. Или ты думал, я всегда такая сексуально активная? Нет, это мы нюхнули перед твоим приходом. А сейчас у меня для нас с тобой есть убойная травка.

Только этого ему еще и не хватало! Антон наркотиков сроду не пробовал. И не хотел пробовать. К счастью, Ульяна не стала настаивать. Извлекла пузатую стеклянную конструкцию, в которую налила из другой бутылки немного какой-то красной жидкости.

— Это у тебя что?

— Кровь.

Антон опасливо покосился на подружку. Шутит? Но Ульяна явно не шутила. Она потянула дымок через тонкую трубочку, жидкость забулькала, а Ульяна, поймав взгляд Антона, неожиданно улыбнулась ему:

— Да ты не бойся так. Кровь бычья.

Уже легче. Но стоило Антону слегка расслабиться, как заводная девчонка добавила:

— Человеческую просто сегодня раздобыть не удалось.

Антон закрыл глаза и попытался взять себя в руки. Перед глазами был туман. В голове шумело и гудело. Нет, так нельзя. Надо сосредоточиться и попытаться вспомнить, зачем он вообще связался с этой оторвой. Ах да! Поручение Романа и его друзей. Отдышавшись, теперь Антон смог вспомнить, что ему было поручено найти в пансионате наручники.

Ну с этим-то заданием он успешно справился. Какой ценой, это уже другой вопрос, но справился.

— Ульяна, а ты давно увлекаешься всеми этими вещами?

— Лет пять, я думаю.

— А наручники у тебя давно?

— Какие именно тебя заинтересовали?

Вопрос поставил Антона в тупик. Действительно, выбор тут был необычайно широк. От самых простых, многократно виденных во всех фильмах, до изысканных, опушенных белоснежным мехом или, наоборот, украшенных черным бархатом. Были и громоздкие с электронным замком, такие появлялись в фантастических фильмах, где безрассудные коммандос мочили инопланетных захватчиков, а те захватывали их в плен, мучили и заковывали в такие вот кандалы.

— О каких ты спрашиваешь?

— Не важно.

И Антон зашел с другой стороны:

— А у тебя в последнее время ничего из твоего арсенала не пропадало?

Была у него очень слабенькая надежда на то, что найденные вместе со скелетом и кактусом наручники когда-то принадлежали Ульяне. Хоть и слабенькая, но все же зацепка. Но она не сработала. Ульяна помотала головой и категорично заявила:

— Пропасть ничего не пропадало. А вот прибавиться — прибавилось.

И она указала руками на стол, стоящий посредине помещения. Он был прикрыт белой простыней, что наводило на мысль о больничном имуществе. К своему удивлению, Антон угадал правильно.

— Настоящий хирургический стол, — подтвердила его догадку и Ульяна. — Хочешь попробовать на нем? Наверняка дико острые ощущения.

— А почему?

— Как это? Да ты хоть представляешь, сколько бедолаг на нем гикнулось? Развлекаться на таком ложе — очень острое наслаждение.

Антона передернуло. Но он очень постарался, чтобы его чокнутая подружка этого не заметила. С нее станется заставить Антона забраться на этот стол. А он бы этого просто сегодня уже не выдержал. Честное слово!

— И кто тебе его подарил?

Ульяну куда больше интересовал ее импровизированный кальян, чем Антон.

Но она все же буркнула:

— Не знаю.

— Как?

— Таинственный поклонник. А если без шуток, то стол мне прислали.

— Как? Посылкой?

— Курьерской доставкой. К нему прилагалась коротенькая записка. Мол, зная о моих склонностях, для моего любовного гнездышка мне шлют этот подарок.

— А кто? Кто шлет?

— Говорю же, понятия не имею.

— И давно прислали?

— Недели полторы назад. Я его уже несколько раз опробовала, можешь мне поверить, отличная вещь. Вначале вообще цепляет не по-детски.

— А простыня?

— Она прилагалась. Я хотела ее выкинуть, а потом жалко стало. На ней такие замечательные пятна. Хочешь взглянуть?

Антон не отказался. Появился стол во владениях Ульяны весьма оригинальным образом, а Роман наказывал своему лазутчику все странное старательно примечать. Так что Антон постарался разглядеть этот стол во всех деталях. Ничего особенного в нем не было, разве что по облупленной краске на ножках это и впрямь был ветеран трудового больничного фронта. Но куда больше Антона заинтересовала простыня, которой был прикрыт стол. На ней помимо старых пятен, о происхождении которых Антон запретил себе думать, была еще одна вещь, которая его до крайности заинтересовала.

— Могу я сфотографировать?

Ульяна сперва глянула неодобрительно, решив, что фотографировать будут ее саму. Но увидев, что Антон и впрямь имеет в виду кусок простыни, махнула рукой.

— Валяй. К чудачествам других отношусь с уважением. Проперло тебя от этой тряпки? Я же говорила, что она классная.

Но Антона простыня заинтересовала не сама по себе. Его внимание привлек прямоугольный штамп, когда-то нанесенный несмываемой краской и навечно закрепивший эту простыню за первой хирургией одной городской больницы. Теперь Антон знал, откуда к Ульяне поступил ее странный подарочек. И полагал, что нашел след. А раз так, то и задерживаться ему тут смысла не было.

— Ну я пошел.

Ему показалось, что Ульяна слегка удивилась. Но задерживать она его не стала. Махнула рукой на прощание и продолжила потягивать дымок через свою трубочку.

Антону не пришлось долго дожидаться Романа. Тот с друзьями был рядом, так что уже через пять минут все четверо с интересом разглядывали фотографию угла старой простыни с отчетливо виднеющимся на ней штампом больницы.

— Ты у нас везунчик! И следующий шаг нам раздобыл. И с цыпой познакомился. Хорошо развлекся?

У Антона при воспоминании о «развлечениях» даже волосы по всему телу встали дыбом. Больше всего на свете ему хотелось забыть этот свой сексуальный опыт и никогда-никогда больше о нем не вспоминать.

— Так что, поедем? — с нетерпением спросил он у Романа.

— Куда?

— Ну в эту больницу.

— Нет, я спрашиваю, куда это ты без девчонки собрался?

Антон похолодел:

— Вы хотите ее позвать?

— Обязательно.

Только не это! Увидеть Ульяну снова, этого Антон не выдержит.

— А зачем она нам нужна?

— Нет, мне это нравится, — фыркнул Марк, чья обычно презрительная мина стала в этот момент еще более презрительной. — Мы тебе о чем сегодня утром говорили? Чтобы игра продолжалась, в нее на каждом этапе входит новый игрок.

— Да, говорили, помню. И один из старых игроков при этом выбывает. Но я думал, что в игре участвуют только ребята, а не девчонки.

— До сих пор именно так и было. Но раз эта девчонка стала обладательницей следующего ориентира, значит, нам ее и нужно пригласить в игру.

— Вот сами и приглашайте.

— Ты с ней познакомился, ты и позовешь. Но сначала… Сначала мы должны кинуть жребий.

— Зачем?

Но Антону никто не ответил. Все трое его приятелей стали какими-то сдержанными и напряженными. Казалось, сам воздух в машине сгустился, им даже стало трудно дышать.

— Тяните.

Роман держал в руках холщовый мешочек, в котором что-то шуршало и перекатывалось.

— Ты сегодня не тянешь, — оттолкнул он сунувшегося было Антона.

Гарик сунул руку и вытащил черный шарик. Потом сунул руку Роман, он тоже вытащил черный. Затем черный же шарик достался и Марку. Антон слышал, как всякий раз вытащивший черный шарик вздыхал с облегчением, и догадался, что черный — это хорошо. Так ребята тянули по очереди еще несколько раз до тех пор, пока Марк не вытащил белый.

Он сглотнул.

— Все ясно, — произнес каким-то надтреснутым голосом. — Ничего страшного. Что же, я этого ждал. Я готов.

Затем жребий тянули уже только Гарик и Роман. Теперь они тянули из другого мешочка. И теперь белый был хорошо, а вот красный… Когда Роман извлек красный шарик, Марк как-то побледнел. А затем они с Гариком обменялись взглядами, смысл которых был Антону непонятен. Однако он чувствовал, что происходит что-то значительное и что ему лучше сейчас помалкивать.

Конец ознакомительного фрагмента.