Драйв, хайп и кайф

Дарья Калинина, 2018

Сашина бабушка Елизафета Федоровна была большой оригиналкой. Сидела на диетах, занималась йогой и аэробикой. К каждой из продвинутых методик оздоровления организма подходила так основательно, что в конце концов становилась гуру. Так что не было ничего удивительного, что у нее появился свой собственный Йога-центр. Она вела интернет-блог, в котором рассказывала о том, как шикарно выглядеть в ее возрасте. Поэтому Саша так перепугался, когда бабушка в слезах позвонила ему и призналась, что ей снятся странные сны, где умершие родственники зовут ее к себе на небо, а она не хочет умирать. Но, видимо, придется, ведь призраки же никогда не лгут…

Глава 3

Оставив женщин одних, Саша прогулялся на пляж, где вчера на Елизафету Федоровну было совершено очередное покушение. Он как-то не верил, что преступник не оставил никаких следов. Наверняка если посмотреть хорошенько, то что-нибудь да найдется. Выйдя на улицу, Саша открыл дверь машины и свистнул Барону:

— Выходи!

По команде пес выскочил наружу и радостно закрутился возле ног хозяина.

Это ты! Это и правда ты! Ты пришел! Уря-а-а!

Вот что было написано на счастливой собачьей морде. Попрыгав и поприветствовав хозяина, Барон устремился навстречу волне запахов, которую принес ему порыв ветра. Пес забегал вокруг, деловито покручивая кончиком хвоста. Далеко от Саши он не отходил. И по первому требованию по команде «рядом» пристраивался у левой ноги хозяина.

— Идем на пляж.

Барон не возражал. Ему было все равно, куда идти, лишь бы вместе со своим хозяином. От дома тетушки Феты до залива было пятнадцать минут ходьбы. Если идти быстро, можно было уложиться и в более короткий срок. Но Саша не спешил. Он шел, внимательно поглядывая по сторонам. Значит, вчера тетушка рассекала тут в одном купальнике. Наверное, это и впрямь было сильное зрелище. Дама преклонных лет и в одном купальнике.

— Как ее только не задержали.

Несмотря на то что город был курортным, он еще был и очень культурным. Такого безобразия, чтобы полуголые курортники в одних шортах и с оголенными торсами разгуливали бы по его улицам, город не допускал. Саша прошел мимо витрин магазинов, затем справа от него остался храм Казанской иконы Божией Матери, и вот уже впереди виднеется прибрежный парк. У его ворот Саша свернул, прошел еще некоторое время вдоль трассы, снова свернул и вышел к заливу.

Вот оно, заветное тетушкино место. Тут она всегда и купалась. Возле тех камней, стоящих наподобие зуба дракона, на дне залива имелось углубление, позволяющее поплавать сравнительно близко от берега. Вообще говоря, Финский залив довольно мелкий. Крупным судам необходим специальный фарватер, чтобы не сесть на мель. А уж у берега море тут едва доходит до колена. И тянется такая отмель очень далеко. Совсем маленьких малышей — и тех родители спокойно отпускают поплескаться на мелководье и поиграть с мелкой финской волной. Знаю, что утонуть в этой водичке не сможет и щенок.

Интересно, на что рассчитывал преступник? Разве что он надеялся, что тетушка от испуга и неожиданности нахлебается воды, а он справится с ней и выставит ее смерть как несчастный случай. Но все равно трудно себе представить, чтобы опытная пловчиха пошла бы ко дну всего в считаных десятках метров от берега, пусть даже нырнула она и на глубину.

Саша не поленился, разделся и вплавь добрался до камней. Барон преданно его сопровождал, хотя Саша бы предпочел, чтобы пес остался на берегу сторожить вещи. Но, с другой стороны, надо же и собаке получить свою толику счастья. На самих камнях Саше ничего обнаружить не удалось. Да это и неудивительно, ведь преступник поджидал тетушку Фету под водой.

— В акваланге он, что ли, был?

Но тетушка про акваланг ничего не упоминала. Она лишь сказала, что разглядеть лица преступника не сумела. Вроде бы он был в маске.

— Если он боролся с тетушкой, а она от него вырвалась и уплыла, как он сумел оказаться на берегу раньше тети Феты?

Потому что Елизафета Федоровна имела КМС по плаванию на спине. И при желании могла задать такой темп, что легко обходила даже молодых мужчин. Догнать ее у преступника вряд ли бы получилось. И к тому же тетя говорила, что женщина на берегу, похожая на племянницу и укравшая одежду Елизафеты Федоровны, была одета.

— Не в одежде же она плавала. Значит, преступник не один, их как минимум двое. Один пытался утопить тетю Фету в воде, а вторая поджидала ее на песке.

И от этой мысли Саше стало сильно не по себе. И он поспешил к берегу, чтобы на пляже попытаться найти следы тех двоих, которые вчера разыграли для тетушки это нехорошее представление. Барон первым выбежал на берег, отряхнулся и тут же плюхнулся на теплый песок, сушиться. Собака крутилась и извивалась всем телом, даже постанывая от наслаждения. А потом, резко вскочив на ноги, пес забегал вдоль берега. Тут было столько всего, что необходимо понюхать!

Саша тоже побрел вдоль берега. Где же тетушка оставила свою одежду? Глупая затея — идти одному. Надо было брать с собой Елизафету Федоровну. А так пляж слишком велик. Если прочесывать его весь, уйдет слишком много времени и сил. И еще неизвестно, что именно нужно искать. Походишь, силы растратишь, а найдешь ли что-нибудь путное или нет, не факт.

Внезапно Саша заметил рядом с собой Барона. Собака стояла и не бегала, что с Бароном случалось крайне редко. Вместо этого он преданно смотрел на хозяина, держа что-то во рту.

— Что это у тебя? Что ты нашел? Ну, подай!

Барон послушно разжал челюсти, и Саше на ладонь выпала маленькая блестящая штучка. Саша поднес ее поближе к глазам, чтобы рассмотреть хорошенько. И сердце у него замерло. Это была сережка. Золотой цветочек, в середине красный камешек. Точно такие же сережки носила его мама. Сережки достались ей от мамы, Сашиной бабушки. И бабушка всегда утверждала, что красный камень — это рубин. И мама своими серьгами очень гордилась ровно до тех пор, пока один знакомый ювелир не объяснил ей, что красные камни у нее в серьгах — это синтетика.

— В позднем Советском Союзе в ювелирных изделиях использовали полудрагоценные камни, такие как янтарь, малахит, яшма, или уже брильянты, недостатка в которых в стране не ощущалось. Изредка встречались натуральные изумруды с Урала и александриты. А вот крупных месторождений сапфиров или рубинов, способных удовлетворить промышленный спрос, в стране не было зафиксировано. Закупать же драгоценные камни на валюту правительство считало излишеством. Поэтому для советских женщин камни выращивали в лабораториях. Процесс длительный, занимавший до года времени. Но зато и камни у наших мастеров получались изумительной красоты. Ваши рубины синтетические. И, конечно, природные камни такой величины, чистоты и окраски, как у вас, стоили бы целое состояние.

Вернувшись к своим, Саша первым делом посмотрел на мамины уши. Сережки были на месте. Те самые, с цветочком и красным камешком. Один в один с той сережкой, которую нашел Саша на берегу. Конечно, это еще ровным счетом ни о чем не говорило. И даже напротив, обеляло маму, поскольку ее-то сережки обе были на месте. Но все же на душе у Саши стало еще более тревожно. Что это за женщина такая, которая так старательно подделывается под его маму, что даже такие же точно сережки приобрела, что и у нее?

Насчет того, где преступница могла раздобыть сережки, как у его мамы, Саша не волновался. Сейчас полно ломбардов и ювелирных комиссионок, которые по сходным ценам предлагают купить изделия советского ювелирторга. Многие владельцы стремятся избавиться от вещей, которые считают дешевкой, не понимая, что любая дешевка, полежав в шкатулке, через сто лет автоматически превратится в антикварную вещь, стоимость которой многократно увеличится. Но если хранить бабушкин проигрыватель или дедушкин велосипед несколько затратно, то ювелирка много места не займет.

На всякий случай Саша спросил:

— Мама, а такие сережки, какие подарила тебе твоя бабушка, они были всего одни?

— Насколько я помню, да.

Но тут неожиданно в разговор вмешалась Елизафета Федоровна.

— Ошибаешься. Таких сережек моя мама купила две пары, — заявила она. — И подарила их на восемнадцать лет двум своим дочерям — мне и моей родной сестре Гале. Твоей, Саша, родной бабушке.

— Серьги моей бабушки носит моя мама. А ваши где?

— Я свои потеряла. Верней, потеряла я сначала одну сережку. Но не будешь ведь носить одну серьгу? Так что вторую я кинула где-то дома.

— Где?

— Ах, да не помню я. Это же сколько лет тому назад было!

Так Саша и не уяснил для себя, что за сережку нашел Барон на пляже. То ли имела она отношение к тете Фете, то ли просто похожая оказалась. Но совпадение было налицо, верней, на ухо.

И пока Саша размышлял о размножившихся и потерявшихся серьгах, Елизафета Федоровна тоже задала ему свой вопрос:

— Ну как, Саша? Останешься жить у меня?

Саша удивленно посмотрел на нее, потом на свою маму. Та удивленной ничуточки не выглядела, из чего Саша сделал вывод, что они с тетушкой всё уже обсудили и решили, пока он ходил на залив.

— Если надо, то поживу, — солидно произнес он.

Тетушка с мамой просияли.

Особенно обрадовалась тетушка Фета.

— Отлично! Так я и знала, что не бросите старуху на погибель. На тебя, Сашенька, особая надежда.

— А чего я-то?

— Не скромничай. Все знают, что ты уже не одно преступление раскрыл и многих преступников на чистую воду вывел.

— Тут особой моей заслуги нету. Само как-то все получилось.

— Вот пусть и у меня получится.

А мама еще и спросила:

— У тебя, сынок, уже есть какие-нибудь догадки?

Саша уселся поудобнее на стуле, могли бы и кресло сыщику предложить. Раз он им так нужен, можно и поважничать немножко. Когда еще приведется случай. Потом он налил себе чаю, совсем распустились бабы, никто даже чаю не предложит и вазочку с печеньками не придвинет. Впрочем, от тетушкиных галет с отрубями лучше и самому держаться подальше. А иначе все зубы об них обломаешь. Вот Барон, тот грызет их с удовольствием.

— Так что? — поторопила его тетушка в явном нетерпении. — Ты слышал? Есть у тебя идеи?

— Для полноценного расследования сведений слишком мало, — важно произнес Саша, решив с первых же минут не давать спуску родственницам. — Я не фокусник, чтобы версии из воздуха строить.

— Но что-то ты уже понимаешь?

— Понимаю, что преступник хорошо осведомлен о вас и о членах вашей семьи. Скорей всего, он близок к вам. Это может быть сосед, другой случайный человек, но достаточно часто общающийся с вами. Кто-то из ваших сотрудников или знакомых, кто захотел по той или иной причине причинить вам вред.

Марина не упустила случая напомнить:

— И не просто причинить вред, но еще и подставить при этом меня!

— Видимо, этот человек хочет вбить клин между тобой и тетушкой. Хочет поссорить вас. Хочет, чтобы Елизафета Федоровна начала бы подозревать тебя в чем-то чудовищном, лишила бы тебя своего доверия, разлюбила и сделала бы своим наследником кого-то другого. Но кого?

И Саша посмотрел на тетушку Фету.

— Есть у вас еще кто-то в качестве альтернативы? Если не мама, то кто мог бы стать вашим наследником?

— Ты.

— А еще?

Тетушка глубоко задумалась.

— Не знаю, — произнесла она затем с сомнением. — Была у меня мысль… Но не уверена, можно ли считать этого человека достойным наследником. Просто не знаю.

— Про кого это вы? — удивилась Марина.

— Про Колю.

И тетушка Фета взглянула на свою племянницу.

— А-а-а-а… Я и забыла совсем о нем.

Для Саши это прозвучало так, словно бы мама отлично знала, о ком идет речь. И понимала, ЧТО это за человек.

— Минуточку, — заволновался он. — Что за Коля такой? Я его знаю?

Мама с тетушкой медленно покачали головами.

— Вряд ли ты его помнишь.

— А кто он?

— Расскажи ему, — попросила Елизафета Федоровна свою племянницу. — Тебя это в большей степени касается.

Саша взглянул на маму. Что еще за тайны мадридского двора?

— У моей мамы — твоей бабушки Гали — в ее семейной жизни было два брака, — принялась послушно рассказывать мама. — В первом замужестве у нее собственных детей не появилось.

— Зато у ее супруга уже имелся готовый ребенок.

— Мальчик.

— Коля!

— Ребенок в раннем возрасте остался без матери. И его отец, желая вырастить сына в полной семье, женился на молодой женщине — твоей бабушке.

— Ага, — кивнул головой Саша. — Понятно. Значит, Коля — это пасынок моей бабушки?

— Да, но официально усыновленный ею. Попрошу отметить особо этот факт как немаловажный для всей нашей истории.

— Хорошо. Отметил. Что дальше? Куда делся этот Коля? Он же приходится мне дядей, а моей маме — старшим братом? Я прав?

— Ты прав, — вздохнула мама. — Хотя подальше бы держаться от такого братика.

— А что с ним было не так?

— Все! — заявила мама, и Елизафета Федоровна кивнула головой в знак подтверждения. — Бабушка говорила, что не знала с этим гаденышем ни одной спокойной минуты. Она двадцать раз пожалела, что согласилась на эту сделку.

— Сделку? Это вы о бабушкином замужестве?

— Муж-то был намного ее старше. Под шестьдесят ему уже было. И здоровье слабое. Он и на бабушке женился потому, что рассчитывал: умрет он, будет кому за мальчиком присмотреть.

— А другой родни, кроме мачехи, на этот случай не нашлось?

— Видимо, нет. А может, все они знали, что за сокровище этот Коля. И ни за какие деньги старого академика с пацаном не хотели связываться.

— Так первым мужем бабушки был известный человек? Академик?

— Только женился он на твоей бабушке с одной целью.

— Раздобыть няньку своему Коленьке!

— Его одного он обожал.

— Его одного баловал.

— Бабушке только упреки да оплеухи доставались, почему она за Коленькой плохо смотрит.

— Зачем же бабушка такое отношение к себе терпела?

— Кто знает? Частично, я думаю, из-за денег. Академик-то богат был. И бабушку содержал. А бабушка в те годы сама ничего собой не представляла. К тому же вместе они прожили не так уж долго, что-то около пяти лет. А потом академик умер.

— И наследство досталось одной бабушке?

— Академик завещал все своему сыну. Бабушка являлась опекуном несовершеннолетнего.

Саша покумекал. Бабушка была замужем первым браком за каким-то академиком, о котором Саша слышал впервые. Ну ладно, допустим, академик умер, и о нем не вспоминали. Но мальчик Коля? Он ведь остался жив? Или нет?

— Ну а куда Коля потом-то делся? Умер?

— Нет, не умер. Хотя я иногда думаю, что лучше бы уж он умер. Позору было бы меньше.

— А что тогда с ним случилось?

— Ох, неудачный сын оказался у академика. Ему еще четырнадцати не было, когда он первый раз в колонию угодил.

— За что?

Саша и впрямь был удивлен. Ребенок из благополучной семьи, в котором отец души не чаял, и вдруг колония?

— За воровство сел.

Удивление Саши достигло предела. Ребенок, который ни в чем не мог нуждаться, упакованный и обласканный, получивший от богатого отца нехилое наследство, и вдруг воровство?

— Зачем же он воровал? Отец стеснял его в средствах?

Ответила ему Елизафета Федоровна:

— Отец его к тому времени уже давно умер. Ничем своему сыну помочь не мог. А твоя бабушка снова вышла замуж. У нее родилась Марина. Мне трудно судить, но я думаю, твоя бабушка стала уделять Коле меньше времени, чем он того требовал. Знаешь, бывают такие дети, которые нуждаются в постоянном присмотре и особом внимании. Вот Коля был из разряда таких детей. К тому же я всегда говорила, что Галя чрезмерно балует мальчишку. С ними так нельзя. Это не девочки, которых, как ни балуй, все равно не испортишь. С мальчиками нужна строгость. Иногда и ремня стоило дать. Особенно когда он в первый раз стянул в магазине игрушку. Я еще тогда сказала, надо его выдрать как сидорову козу, чтобы и думать забыл о том, чтобы брать чужое без спросу.

— А что бабушка?

— Это еще при академике было. Он в ужас от моего предложения пришел. Бить ребенка? Как можно! Вопил так, что даже мне по телефону слышно было. Запретил мне у них появляться. Выставил меня каким-то чудовищем. А получилось все наоборот. Чудовищем-то его сыночек разлюбезный вырос. В тот самый первый раз по рукам не получил, и началось. Если ему что не покупают, он сам берет. Пока академик жив был, он все ему покупал. Галя тоже старалась не обострять. Но потом перестройка, оставленные академиком деньги стали просто бумажками, Галя уже все требования своего пасынка исполнять не могла. А у подростка, известное дело, его собственное «хочу» всегда на первом плане. Ну и попался. Один раз простили, отпустили. Второй раз пожурили. А в третий в милиции тогдашней на него дело завели. Уж Галя бегала и просила, и унижалась, и клянчила, нет, ничего не помогло. Посадили его. В тот раз ненадолго. Думали, исправится паренек. Полгода всего дали. Два месяца в колонии провел, домой вернулся.

— Не помогло?

— Какое там. Злым пришел. Пить начал. Мыслей дурацких набрался и Гале претензии предъявлять начал. Мол, ты меня ограбила. В моей квартире живешь. Проваливай, откуда явилась. Сестренку обижать начал. Ну отчим его отчитал один раз, второй, третий, потом до ссоры у них дошло, врукопашной сошлись. Коля пьяный и не по годам сильный был, отчима на лестницу выставил. И Галю с Мариной туда же выгонять начал, да только тут соседи вмешались. Коля и на них с кулаками попер. Когда пьяный, совсем дурак. Соседку толкнул, она по ступеням вниз полетела, сотрясение мозга, открытый перелом руки. Колю опять в кутузку, нанесение телесных повреждений, драка. Свидетелей полно нашлось. На этот раз ему год дали. Отсидел полгода, снова назад вернулся. Еще больше злой стал. Галя его в училище пристроила с огромным трудом, никуда такого трудного парня брать не хотели. А он вместо благодарности Галю снова упреками осыпал. Я — сын академика и на газосварщика учиться должен? Ты мне репетиторов найми. Я в институт хочу. А у самого колы да двойки в аттестате, если по справедливости. Знаний — ноль. Тройки ему учителя из жалости к Гале натянули, и еще потому, что не хотели держать у себя в школе дальше такого персонажа.

— Получил он специальность?

— Нет. Пил здорово. И где только деньги брал? А потом ограбление у них в училище случилось. Инструментальный цех обнесли. Дорогие инструменты, станки да оборудование исчезло. Милиция сразу к Коле, он же судимый. Пришли с обыском. Нашли какие-то инструменты с инвентарными табличками училища. Ну Колю теперь уже за кражу со взломом. Три года с возмещением ущерба. Галя на две работы устроилась, ущерб возместила, Колю по УДО отпустили. Но теперь к Коле дружки его таскаться стали. Уголовники. Страшные. А Маринка подрастает, вдруг чего с девочкой сделают? И решилась Галя на размен квартиры академика пойти. Коля против был, свое твердит, моя это квартира, и точка. Только суд иначе на это дело посмотрел. Коле четвертую часть присудили. А три четверти Гале с мужем и дочкой. Коля в однушку переехал, Галя в трешку. Так и зажили отдельно друг от друга. Как разменялись, Коля с тех пор как в воду канул. Ничего мы про него не слышали.

Саша молчал. Присутствие в его жизни дяди, пусть и не совсем родного, ошеломило его.

— И учти, что по всем документам Коля до сих пор сыном Гали числится, усыновила-то она его официально и законным порядком. А стало быть, по закону Коля моим племянником является и наследником наравне с Мариной.

Саша глубоко задумался. М-да… История. Послушать тетушку, так Коля этот чернее грязи. Бедная бабушка Галя натерпелась с таким пасынком по полной программе. Но понятно, что сестра сестру выгораживает. А если взглянуть на дело со стороны, что получается? А получается, что некая молодая особа окрутила пожилого богатого вдовца с ребенком на руках. Вышла за него замуж. А после смерти мужа обобрала своего пасынка до нитки. И денег отцовских мальчишка не увидел, и квартиры шикарной четырехкомнатной лишился.

Не исключено, что сам Коля мог таким поворотом судьбы остаться недоволен.

— Не думай, что я не понимаю, как это все может выглядеть со стороны, — внезапно заговорила Елизафета Федоровна. — Но ты же помнишь свою бабушку Галю, да?

— Помню.

— Моя сестра всегда была исключительно порядочным человеком. И Колю она любила. Она и замуж-то за академика пошла, потому что мальчишечку его пожалела. И баловала она его. И… и избаловала. А Коля настоящей тварью вырос, я тебе это точно говорю. Бывают такие люди, которые уверены, что все вокруг им должны. Вот Коля из их породы. Он считает, что мир обязан крутиться вокруг его персоны. И все должны плясать под его дудку. Если же этого не происходит, то он свирепеет. И в гневе он бывает страшен. И еще эта водка… Как выпьет, то совсем крышу у него сносит.

— Подозреваете, что это Коля мог подстроить несчастные случаи с вами?

И Елизафета Федоровна ответила просто:

— А больше просто некому.

Сказала и поставила жирную точку. Обсуждать дальше было нечего. Надо было искать сына академика. Искать, разговаривать с ним, убеждать, а то и наказывать. Но это уж как получится, а для начала нужно было этого Колю вообще-то найти.