Шоколадное пугало

Дарья Донцова, 2018

Если вы заботитесь о своем здоровье, не читайте до обеда книг по оккультизму и магии! Эх, да только некому было дать такой совет Владимиру Сиракузову, когда он начал увлекаться эзотерической литературой. Вот и снесло преуспевающему бизнесмену крышу – сам дьявол собственной персоной начал к нему являться. Татьяна Сергеева, начальница особой бригады, к которой он обратился за помощью, так и решила – напрочь снесло. Но что это достает Сиракузов из портфеля? Что это за лист пергамента с печатью и бурым пятном? Да, подтверждает Владимир, это договор с дьяволом о продаже души. Скрепленный кровью. Экспертиза показала – его, Сиракузова, кровью. Вот это поворот! Но Танюше по плечу и нечистую силу на чистую воду вывести!

Глава 6

— Говори, не тяни, — потребовал Коробков.

— Звонила личный секретарь Сиракузова, — сообщила я, — Владимира сегодня утром госпитализировали в тяжелом состоянии. Инсульт. Ему стало плохо на работе, но он успел попросить помощницу сообщить нам о том, что его увозят в больницу.

— Опа-на! — щелкнул языком Миркин. — Довели мужика до реанимации. Жена? Дети? Теща?

— С последней, по словам клиента, у него самые прекрасные отношения, — уточнила я. — С супругой тоже все хорошо. Детей нет.

— Наверное, жена сейчас рыдает, — вздохнула Вера.

— Говорят, крокодил перед тем, как с аппетитом сожрать добычу, всегда над ней плачет, — промолвил Коробков. — Деньги! Вот главный мотив почти всех преступлений. Уж сколько раз я огород копал! Чего только не отрывал: месть, зависть, прелюбодеяние, ненависть… Да только потом лопата натыкалась на последний плодородный слой, и… там было бабло. Вульгарные ассигнации. Казначейские билеты сильнее всего другого оказываются.

— Надо поговорить с членами семьи, — решила я. — Дима, ты о них что-нибудь узнал?

— Поверхностно, — ответил Коробков, — супруга Лариса Николаевна Горелова, дочь крупного бизнесмена. Она младше мужа.

— Бедненькая, — снова с сочувствием произнесла Вера.

— Навряд ли так можно назвать девушку, чей папаша устал считать свои миллиарды, — ухмыльнулся Федор.

— Она утром проводила любимого на работу, ждала его вечером, а тут такое, — вздохнула Трофимова.

— Небось мужик по расчету женился, — не утихал Миркин.

— Ну, зачем о человеке сразу плохо думать, — возмутилась Вера, — может, он искренне полюбил Ларису.

Димон оторвался от экрана компьютера.

— Веруня, мне тоже не очень нравится, когда на кого-то мусор метут. Владимир говорил, что на момент бракосочетания у него уже был бизнес. И есть факты. Пока я глубоко не копал, но могу сказать: господин Сиракузов на день женитьбы был совсем не бедным мальчиком. Он владеет в Москве несколькими салонами массажа. На сайте его фирмы есть замечательный рассказ. Полагаю, его в порыве вдохновения наваял нанятый владельцем пиарщик. Слушайте. Прапрапрадед Владимира служил у Петра Первого летчиком и выиграл сражение.

— Что? — засмеялся Ершов. — У царя-реформатора не было самолетов.

— Читаю, — повысил голос Коробков. — «Победив в битве японцев, барон фон Сиракузов улетел на своем истребителе…»

— Петр не воевал со Страной восходящего солнца, — снова сделал замечание наш психолог.

— Дмитрий просто цитирует чужой текст, — остановила я Михаила Юрьевича.

— Короче, прапра и так далее дедуля приземлился в Токио, оттуда сбежал в Таиланд, — доложил Коробков.

— Эта страна до тысяча девятьсот тридцать девятого года называлась Сиамом, — пробурчал Ершов.

— И там он основал местную школу массажа, — повысил голос Димон, — после распада СССР его потомок Вольдемар фон Сиракузский вернулся в Москву и открыл здесь свои салоны. В них делают массаж в лучших тайских традициях.

— Гениальный бред, — рассмеялся психолог.

— Основная задача пиара — чтобы тебя народ из общей массы выделил и запомнил, — сказала Вера, — и не важно, как вы этого добились, из-за дурацкой истории с самолетом Петра Первого вы сейчас обсуждаете Сиракузова. Цель достигнута.

— Несколько десятилетий назад, благодаря дьяволу, дела у Сиракузова пошли в гору, — заметил Аверьянов. — На фоне большинства граждан России Сиракузов богач каких мало. Но на фоне тестя, олигарха Горелова, он нищий. Почему папуля разрешил дочке выйти за неровню замуж?

Вера закатила глаза.

— Любовь!

— Лариса при походе в загс была уже не юной девушкой, — заговорил Димон, — она жила в поселке «Якорь-мечта» вместе с родителями. Отдельных апартаментов не имела. Я нашел фото с празднования ее двадцатипятилетия. На снимке гости. Посторонних на вечеринку, думаю, не пустили. Полагаю, что там были исключительно близкие приятели. Михаил Воробьев, двадцати восьми лет, сын бизнесмена, владелец конфетной фабрики. Олег Ваканов, на год старше Ларисы, сын звезды шоу-бизнеса, певицы, он открыл салон продажи иномарок. Еще пять парней. Все из весьма обеспеченных семей, все со своим бизнесом. Успешны. Богаты. И все с девушками. Так прямо и написано: «Константин Перов, сын Игоря Перова, с его невесткой Катей». Одиноких женщин было две. Одна Лариса, вторая неизвестная. Снимок опубликован в журнале «Хит недели» в разделе светской хроники. Репортеры знали всех тусовщиков. Но под неизвестной симпатяжкой указано: «И гостья вечера».

— Она впервые оказалась в этой компании, — сделал вывод Миркин.

— Она вообще посторонняя, — отрезала Трофимова. — У Ларисы платье от Диор, она сверкает бриллиантами. Парни в очень дорогих костюмах, с эксклюзивными часами. Волосы у всех пострижены, уложены в недешевых салонах. Ботинки из питона, крокодила, замши, туфли от Шанель. Теперь изучим незнакомку. Платье тоже недешевое, Гуччи, но оно взято напрокат.

— Почему ты так решила? — спросил Илья.

— Сидит плохо, линия плеча уехала, талия не на месте, — перечислила Вера, — рукав длинноват. Или она взяла его на один вечер для выхода, или у кого-то одолжила. Туфли той же фирмы, но они ей велики. Прическа, макияж не экстракласса. Девица небогата, но отчаянно пытается казаться таковой.

— Вы не о том думаете, — перебил ее Коробков, — не важно, откуда незнакомка взялась. Другое имеет значение: Ларисе двадцать пять, а она одна! Скоро станет старой девой. Отец это понимал, поэтому любому жениху рад был. Даже Сиракузову, хотя тот намного старше его дочери.

Я повернулась к Коробкову:

— Договорись с Ларисой. Попроси ее о встрече со мной.

— Когда? — деловито уточнил Димон.

— Да хоть сейчас! — воскликнула я. — Где они живут?

— А все в том же «Якоре-мечте», — пропел Коробков, тыча пальцем в трубку. — Алло! Добрый день! Можно поговорить с Ларисой Николаевной? Да, конечно.

Димон положил сотовый на стол.

— Очень строгая дама подошла, спросила: «У меня определился номер. Можно я перезвоню через минуту?»

— Хочет выяснить, кто ты, — хмыкнул Миркин, — бери мобильник, мигает.

Димон послушался.

— Добрый день еще раз. Верно. Как состояние Владимира? Да, он посетил нас. Меня зовут…

Все молча слушали, как Коробков представился по полной форме, а потом завел беседу с женой Сиракузова.

— Не откажите во встрече нашей начальнице, Татьяне Сергеевой, — говорил Димон. — Хорошо. Секундочку!

Коробков взглянул на экран ноутбука.

— С учетом пробок ей час пятнадцать добираться.

Я взяла сумку, через минут десять села в машину и в то же мгновение услышала звонок сотового, на экране высветилось: «дом».

— Что случилось? — спросила я.

— Зачем сразу о плохом думать? — зачастила Рина. — Помнишь про сегодняшний поход в клинику?

— Конечно, — заверила я.

— Вам проведут тестирование. И могут направить вас на занятия Би-ко-го!

— Что за зверь такой? — напряглась я.

— Особая методика, цель которой максимально сжечь жировой слой, — объяснила Ирина Леонидовна, — авторская разработка. Нужно иметь при себе спортивную форму. Вчера тебя там предупредили: возьмите все!

— Я совсем забыла! — воскликнула я.

— Так я и думала. В твоем распоряжении волшебная палочка, пользуйся сколько угодно, количество взмахов неограниченно! — объявила свекровь. — Я привезу две сумки, твою и Ванину, оставлю их на ресепшен в клинике.

— Ты гений! — восхитилась я.

— Хвалите меня, хвалите, — пропела Рина, — обожаю лавровые венки, фимиам, восторг и поклонение! Смотри, не опоздай! Кстати! Возможно, вы сегодня заниматься и не будете, это врач решит. Но надо быть готовой на всякий случай. Помни, худеешь ты, а Ваня — герой, который ради тебя совершает подвиг. Приготовлю-ка я на ужин кабачки, фаршированные курятиной. Ванечка их обожает, и блюдо диетическое!

— Лучше не надо, — вздохнула я, — Иван плотно пообедал бургерами с котлетами, беконом, запил их молочным коктейлем, заел пирожками и батоном с шоколадным маслом.

В трубке воцарилась тишина.

— Шутишь? — через некоторое время осведомилась свекровь.

— Серьезна, как адвокат, — вздохнула я и рассказала все, что узнала от Алексея.

— Ах поганец! — закричала Рина. — Я имею в виду секретаря. Он покойник. Слушай, это правда?

— Да, — подтвердила я.

— Странно, — задумчиво протянула Ирина Леонидовна, — когда мой Никифор Иванович возвращался домой, поев в столовой, что ему категорически запрещалось, я мигом понимала: он лопал жуткий харч. Во-первых, он всегда капал соусом себе на немаленький живот. А во‐вторых…

— Запах пищи, — подхватила я, — нос у вас чувствительнее, чем у собаки на таможне.

— Да-да, — затвердила Рина. — Погоди, откуда ты знаешь?

— Школьник Ваня небось не раз слышал, как вы мужу объясняли, что он не прав? — предположила я.

Свекровь чихнула.

— Я никогда не ругала супруга, это бесполезно. Просто говорила: «Ники! Ты жрал азу по-татарски с пюре и мерзейшей подливкой! Ночью желудок заболит!» Он всегда удивлялся: ну как я узнала? Один раз муж привел домой Колю Глебова, я им двоим их дневное меню из столовки огласила. Утром Алена, жена Николаши, позвонила, спросила: «Иришечка, поделись опытом, как ты выяснила, что мужики за хавчик сожрали? Мой тоже в рыгаловке налопается непотребства, потом у него изжога, гастрит, печень на барабане играет».

И я ей про пиджак с запахом сообщила.

— Сын ваши слова услышал, на ус намотал и, когда вырос, халат купил, — выпалила я.

— Ну да, — не удивилась свекровь, — есть он у Вани, только сын почти никогда им не пользуется, говорит…

— Не про домашнюю одежду говорю, — усмехнулась я, — про офисную.

— Халат на работе? — изумилась Рина. — Зачем он ему?

— Сейчас расскажу, — пообещала я.