Фокус-покус от Василисы Ужасной

Дарья Донцова, 2004

Кто бы мог подумать, что мой поход на концерт, устроенный «Русским радио», выльется в расследование убийства, а потом и в сюжет для нового детектива! Меня, писательницу Арину Виолову, в миру Виолу Тараканову, отнюдь не балуют приглашениями в разные ток-шоу и на тусовки знаменитостей. Поэтому я явилась на концерт заранее. Заблудилась за кулисами – занесла же меня туда нелегкая! – и стала свидетельницей драки между соучредителем «Русского радио» Сергеевым и скандально знаменитым продюсером Волковым. Потом хлебнула лишнего и отключилась, а придя в себя, узнала, что Волков убит, Сергеев арестован, а моя скромная персона проходит свидетелем по этому делу. Как вам такая ситуация, а? Но, главное, я имела глупость пообещать найти истинного убийцу... В расследовании мне фатально не везло, но опускать руки не в моих правилах. Ведь если за дело берется Виола Тараканова, оно просто обречено на успех!..

ГЛАВА 4

— Арина! — обрадовалась Юля.

— Вы меня не встретили!

— Э… Ну… я стояла у входа.

— Неправда.

— Ну… может, конечно, не в семь, а в пять минут восьмого.

— Вас и в половине не было.

— Э… да?

— Да!

— Э… Но вы же попали сюда!

Я чуть не задохнулась от негодования. Очевидно, на моем лице отразились все бушующие в душе чувства, потому что Юля внезапно развила бешеную активность. Сначала она с быстротой молнии почистила мое платье, потом, мухой слетав куда-то, приволокла целый ящик косметики, фен и заботливо засуетилась вокруг меня.

— У вас туфли испачканы, и вот это пятно, похоже, не отчистится. Жаль обувь.

— Это точно, — кивнула я, — купить мой размер проблема.

— А какой у вас?

— Сороковой.

— Да ну?

— Вас это смущает? — обозлилась я.

— Не-а, — рассмеялась Юля, — просто вы маленькая, худенькая, как я, а нога большая! Сейчас смеяться будете!

— С какой стати?

— И у меня сороковой размер, — сообщила Юля, — думала, я одна такая на свете, от горшка два вершка, а ноги как лыжи! Хорошо, что с вами познакомилась, все комплексы пропали.

Я улыбнулась. Похоже, на Юлю невозможно злиться. Интересно, сколько ей лет?

Минут через пять, когда мое лицо и волосы приобрели сносный вид, Юля вытолкала меня в холл VIP-буфета, нырнула в толпу и буквально через секунду принесла минеральной воды и картонную тарелочку, на которой лежали пара бутербродов и конфеты.

— Что вы пьете? — деловито осведомилась девушка. — Водку, коньяк, вино, шампанское?

— Хватит воды, спасибо.

— Вы сердитесь?

— Нет.

— Почему тогда водки не хотите?

— Не люблю ее.

Юля кивнула и снова ринулась в толпу. Я спокойно встала у стены и, поглощая бутерброды, стала разглядывать тусовку. Большинство лиц было мне знакомо. Почти всех присутствующих я видела по телевизору, но сейчас никак не могла припомнить их имена. Вон тот длинноволосый парень в абсолютно не подходящей для мужчины нежно-розовой кружевной рубашке, он кто? Певец? Музыкант? Танцор?

Чем дольше я смотрела на толпу, тем большее уныние охватывало душу. Да уж, я в своем элегантном «маленьком черном платье» и в лодочках на шпильках выгляжу, как рояль среди павлинов.

Практически все VIP-персоны были в живописных лохмотьях: рваных джинсах, потертых куртках, сильно измятых рубашках… Поражала и цветовая гамма. В непосредственной близости от меня стояла стройная блондиночка, я видела ее фигуру со спины. Девушка нарядилась в длинную юбку из золотой чешуи, ядовито-розовый, похоже, кожаный пиджак, кислотно-зеленую кепку и оранжевые, длиной до локтя перчатки. Туалет довершала сумочка: крохотный комочек меха на кожаных ручках. В какой-то момент девица обернулась, и я вздрогнула: у нее было тупое лицо человека, не обремененного никакой мыслительной деятельностью, — длинное, с крупным носом, тяжелым подбородком и узким лбом.

— Держите, — гаркнула материализовавшаяся невесть откуда Юля и сунула мне в руки пузатый фужер, на дне которого плескалась темно-коричневая жидкость.

Я машинально взяла бокал.

— Что это?

— Хороший коньяк! Ну не такой, конечно, как Архип пьет, но все же приличный! — скороговоркой сообщила Юля. — Вы сами сказали: «Водку не люблю», — а раз так, остается только коньяк. Хотя, может, вискарь предпочитаете? Не советую, тут ни льда, ни содовой, придется с колой хлебать, а лично меня от такого сочетания блевать тянет.

Я вздохнула, пожалуй, Юля не поймет, если признаюсь, что не переношу алкоголь вообще. Девушка в зеленой кепке окинула меня оценивающим взглядом, скорчила гримаску, потом повернулась к своему спутнику — высокому стройному мужчине с восточной внешностью — и капризно протянула:

— Больше я на такие концерты не хожу, сплошной бардак и никакого удовольствия. Ну, с какой стати сюда посторонних пускают?

Бесцеремонность и невоспитанность девицы изумляли, но долго удивляться мне не пришлось.

— Пойдемте в зал, посажу вас, — потянула меня за рукав Юля.

Я покорно двинулась за ней.

Мое место оказалось во втором ряду, возле обвешанной с головы до ног бриллиантами женщины. Впрочем, больше ничего порочащего о ее внешнем виде сказать не могу. Дама была тоже в черном, но не в платье, как я, а в брючном костюме из очень легкой ткани.

Увидев меня, она радостно воскликнула:

— Обожаю вас!

— Я вас тоже, — на всякий случай ответила я.

Первый раз попала на тусовку звезд шоу-бизнеса, ей-богу, не знаю, может, у них принято так приветствовать друг друга?

— Ну, вы-то меня не знаете, — захихикала тетка.

— Вы меня тоже!

Дама заломила руки.

— А вот и неправильно! Я прочитала все ваши книги!

— И вас не стошнило?

— Что вы! Восторг! А названия! «Хобби глупого лисенка», «Вальс в ластах». Как только вы такое придумали! Знаете, когда меня стали приглашать на концерт, я первым делом спросила: «Смолякова будет? Посадите нас рядом, я от нее фанатею!» Устраивайтесь скорей! Меня зовут Элен, я модельер, обшиваю этот бардак. Вот где полно тем для ваших детективов! А сколько я всего знаю! Давайте после концерта пошуршим немного! Поедем пожрать! Вы не пьете коньяк? Можно я допью? Кстати, как вас на самом деле зовут? Анна или Милада? Я слышала и то и то имя! Впрочем, не отвечайте, я уже сообразила, одно из них — псевдоним! Угадала? Эй, Петя, у тебя фляжки случайно нет?

Последняя ее фраза относилась уже не ко мне, а к загорелому, слишком ухоженному, похожему на карамельку мачо, усевшемуся по правую руку от Элен.

— Нет, — весьма невежливо буркнул тот и отвернулся.

— Гондон, — шепнула мне Элен, — ты согласна?

Я машинально кивнула.

— Эй, Тулуз-Лотрек, — обернулась Элен к маленькому, замотанному в кожу дядечке, — ты случайно коньяковского не прихватил?

— Могу принести, — услужливо сказал мужчина.

— Классно, — обрадовалась Элен, — давай, на полупальцах.

Внезапно мне захотелось пить.

— Простите, Тулуз-Лотрек, — позвала я.

— Слушаю.

— Не прихватите для меня бутылочку минералки?

— Дорогой, — пропела Элен, — я бы на твоем месте потом припрятала порожнюю упаковку. Узнаешь мою соседку? Великая Смолякова! Эй, люди, хотите автограф? Пользуйтесь моментом!

Я не знала, куда деваться от неловкости. Сказать этой шумной и, похоже, сильно выпившей Элен, что являюсь писательницей Ариной Виоловой? Следовало сразу указать ей на ошибку, в тот самый момент, когда она стала кидаться мне на шею, но отчего-то я постеснялась это сделать и вот теперь оказалась в крайне идиотском положении.

— А продолжение серии про Таню Емельянову будет? — не отставала Элен. — Ой, скажите, вы ее с себя писали, ну признайтесь! Сейчас смотрю на вас и понимаю, что вы очень и очень с ней похожи!

Вот тут я обозлилась по-настоящему. Дело в том, что я сама охотно читаю книги Смоляковой, бойкая литераторша пишет их сериями, и главная героиня одной — некая Таня Емельянова, тщедушное ущербное существо, хромоножка, мягко говоря, не красавица, полная дурочка, умудряющаяся распутывать дела исключительно по случайности. Если писательница под этим именем в книгах вывела себя, то стоит позавидовать ее чувству юмора и полному отсутствию комплексов, но лично я совершенно не хочу походить на эту придурковатую особу, я имею в виду Емельянову, а не Смолякову.

— Ничего общего у нас с ней нет!

— Да, — вдруг смутилась Элен.

— У меня обе ноги нормальные!

— Ага.

— И я не падаю через каждый шаг, спотыкаясь обо все, что только можно!

— Ага.

— Я вовсе не выгляжу идиоткой!

В этот момент из буфета примчался маленький мужчина и протянул Элен плоскую бутылочку коньяка, а мне минеральную воду.

— Мерси тебе, Тулуз-Лотрек, — рявкнула модельер, потом ловко скрутила пробку и одним глотком отхлебнула почти половину содержимого.

Я так же быстро расправилась с минералкой.

— Ну, душечка, — слегка заплетающимся языком завела Элен, — простите, иногда я леплю глупости, но это не со зла. Ясное дело, что писательница Смолякова, красавица и умница, совершенно не похожа на дурочку Таню, но вы так детально описали, как у нее болит нога, что…

Я набрала полную грудь воздуха и решительно заявила:

— Меня зовут Арина Виолова, вернее, под этим псевдонимом я пишу детективы, а, так сказать, в миру являюсь Виолой Таракановой, впрочем, друзья зовут меня Вилкой.

Элен вытаращила глаза, моргнула пару раз, потом растерянно протянула:

— А где Смолякова?

— Она не смогла прийти, меня позвали вместо нее!

— Э… Тулуз-Лотрек, — выкрикнула Элен, — достань еще коньяку.

— Сделайте одолжение, Тулуз-Лотрек, принесите заодно и воды, — добавила я.

— Бегу, девочки, — кивнул мужчинка и улетел.

Элен осторожно взяла меня за руку.

— Вы не обиделись?

— Конечно, нет, — улыбнулась я, — забавно вышло.

Элен засмеялась:

— Ну и дура же я, давайте начнем знакомство заново. Здравствуйте, я Элен, шью костюмы для многих звезд.

— Очень приятно. Виола Тараканова, она же Арина Виолова, автор детективных романов, — подхватила я игру.

И тут по залу заметались огни, из огромных динамиков, расположенных на краях сцены, понеслись оглушительные звуки, из правой кулисы выскочил мужчина в костюме и затараторил:

— Ну, отлично, мы, не побоюсь этого слова, начинаем наконец-то концерт. Все стары, супер-стары, перестарки, стартётки и стардетки уже прыгают в ожидании выхода, а пока поприветствуем меня, Николая Фоменко.

Зал радостно зааплодировал. Было понятно, что люди пришли повеселиться и теперь рады любому поводу, чтобы посмеяться и порадоваться.

— Николаша полный идиот, — раздалось сзади.

Я осторожно повернула голову и мигом узнала говорившую: девица в зеленой кепке и чешуйчатой юбке.

— Балаганная обезьяна, — спокойно продолжала девушка, — скажи, Макс!

— Ты слишком категорична, — лениво протянул ее спутник, — Николя шутит, как умеет, давай простим ему это.

Парочка гнусно захихикала, и я ощутила обиду за Фоменко, лично мне этот шоумен доставил много радостных минут еще в те годы, когда вел безумно смешные передачи на нашем телевидении, первые шоу, увы, не помню, как они назывались, вроде «Гвозди».

— Тише, Сю, — неожиданно заявила Элен, — ты брызжешь ядом, капля твоей слюны может попасть мне на шею и прожечь в ней дырку. И кроме того, многие неприятные болячки передаются воздушно-капельным путем, и я не уверена, учитывая твой образ жизни, что не подцеплю заразу.

— Фу, — взвилась девица, — лучше я пойду выпью.

С этими словами она вскочила и пошагала к проходу, ни разу не извинившись перед теми, кому наступила на ноги.

Ее спутник расхохотался:

— Элен, ты жестока.

Моя соседка поморщилась:

— Макс, я не люблю крыс, даже если они прикидываются шиншиллами с драгоценным мехом.

— Не дай бог попасть тебе на язык, — не успокаивался Макс.

Я попыталась сосредоточиться на сцене. Там в свете софитов тоненьким голоском худенькая рыжеволосая девочка выводила:

— Люби меня до смерти, люби меня до жизни, люби меня всегда, как я люблю тебя…

У меня начала болеть голова, вот уж не предполагала, что сидеть возле самой сцены огромное испытание: шумно до безумия и пахнет пылью.

— Браво поющим макаронжи! — взвизгнула Элен, когда девочка стала кланяться.

— Она и правда слишком худенькая, — задумчиво протянула я, — но, может, не стоит намекать на недостатки ее внешности? Небось хочет потолстеть, а не получается.

Элен захихикала:

— Ты дурочка! Это же Люси, она живет с парнем, который монополизировал почти все производство макарон, вот теперь и спонсирует девушку, просто цирк! Хотя, следует признать, Люси не худший вариант.

— Ты, похоже, всех знаешь, — улыбнулась я, — скажи, кто эта противная кривляка?

— Которая? — завертела в разные стороны головой Элен. — Их здесь много!

— Ну, та, что сидела за нами, а потом ушла в буфет.

— Сю?

— Ее так зовут? Ну и имечко! Еще хуже моего!

Элен навалилась на меня своим полным, жарким телом и зашептала:

— Сейчас все тебе расскажу. Сю дочка одного очень крупного чиновника. Папенька нашей красотки пару лет назад погиб. Пристрелили его, похоже, за дело. Впрочем, точно не знаю и злопыхать не стану. Вдова убитого быстро стала бизнес-вумен, чем-то она там торгует, извини, деталями не интересовалась, мне на сию мадаму наплевать, только ее все время по телику показывают. То тетка премии вручает, то по детским домам с гуманитарной помощью шастает, то пенсионеров бесплатными обедами кормит. Сю — их дочь, студентка, ни хрена не делает, таскается по тусовкам, естественно, не работает, да и зачем бы ей утруждать себя…

–…если мама денежки отсчитывает, — закончила я.

— Вот тут ты не права, — с совершенно серьезной миной заявила Элен, — Сю — наше переходящее знамя.

— В каком смысле? — не поняла я.

Элен заржала:

— Переходит из рук в руки. Живет за счет любовников, выискивает мужиков богатых. Среди бизнесменов ходит такое мнение, что если Сю с тобой спать ложится, значит, дела у тебя в порядке. Сю почище налоговой полиции прибыль чует. На данном отрезке жизни она потрошит Макса, но этого так просто не опустошить, ведь верно, котя?

Элен обернулась, я вместе с ней. Но вместо кареглазого мужчины в кресле обнаружился Тулуз-Лотрек.

— Держи. — Он подал Элен новую бутылочку коньяка. Потом протянул мне минералку: — Пей на здоровье.

— Тебя за смертью посылать, — рявкнула вместо благодарности Элен и мгновенно «скушала» коньяк.

— Спасибо, Тулуз-Лотрек, — улыбнулась я, — простите, но я не могу сейчас отдать вам деньги за минералку, потеряла сумочку.

— Возьмите мою визитку, — засуетился он, — только не подумайте, будто должны мне что-то. Ну и глупость вам в голову пришла, однако. Деньги за воду!

Я глянула на белую карточку. «Иванов Сергей Петрович. Художник. Портреты членов семьи и домашних любимцев. Рисую с натуры и по фото».

— Так вы не Тулуз-Лотрек?

— Нет, конечно, он давно умер, — вздохнул Сергей, — кстати, на мой взгляд, его работы вовсе не так уж гениальны.

— Простите, бога ради, но Элен так называла вас, вот я и решила…

— Она говорит, — перебил меня Тулуз-Лотрек, — что я очень похож на импрессиониста внешне: такой же уродливый.

Я окончательно растерялась.

— С нами, не побоюсь этого слова, восхитительная Эвелина, — возвестил в это время Фоменко.

Высоко подняв полные руки, из-за кулисы вылетела женщина, одетая в нечто переливающееся, блестящее, короткое. Я первый раз видела певицу Эвелину, песни ее частенько крутят на «Русском радио», и следует признать, что голос у нее есть, но вот внешность!!!

Эвелина походила на молодую, здоровую, мускулистую лошадь. Сильные ноги украшали белые сапоги, попа вываливалась из-под плиссированной набедренной повязки, призванной служить юбкой, выше тонкой талии шел туго зашнурованный корсет, из него норовил выскочить наружу слишком пышный, угрожающе торчащий бюст. Огромные, какие-то надутые ярко-красные губы, слишком блондинистые волосы и наливные щеки довершали картину. Желая казаться невероятно сексуальной, певица явно переборщила и теперь выглядела устрашающе. Я бы на месте мужчины, увидав диву, испытала бы не желание, а оторопь.

— Эвелина, — пьяно завопила Элен, — чудо пластической хирургии! Что у тебя с губами? Рыбка моя, ты слишком сильно разеваешь рот, поосторожней, котя, гель может вытечь наружу. А грудь! Эвелина, ау! Ты меня слышишь? Еще пару месяцев назад, когда мы шили тебе платьишко, у вас, мон ами, сразу под шеей начиналась Марианская впадина. А теперь! Ну и перси! Кстати, подай в суд на своего пластического хирурга, ну с какой стати он тебе вместо нормальных сисек попу пришил? А задница! Дженифер Лопес отдыхает. Эй, Эвелина, сюда глянь, я тут!

По проходу к нам пробирался мужчина, на его шее мотался оранжевый бейдж «Русское радио». Пресс-служба, Родионов Петр».

— Элен, — сладко завел он, — хотите коньяку?

— Да, — икнула модельер, — кто ж откажется?

— Пошли за кулисы, мы там VIP-банкет организовали, туснемся на славу, — улыбнулся Петр, — дорогого коньяка — море разливанное.

Элен кивнула, стала было подниматься, но потом кулем обвалилась назад, в кресло.

— Без нее никуда, — ткнула она в мою сторону.

Петр умоляюще сложил руки.

— Ну, пожалуйста!

— Эй, Эвелина, — снова завопила Элен, — а ножки-то! Ножки! Ты из них куда жир дела? Отсосала и в щеки впихнула? Вот, классно вышло! Хомяк отдыхает!

— Помогите, прошу, мы в долгу не останемся, — наклонился ко мне Петр, — она нам сейчас весь концерт сорвет, а в зале публика. Испортит людям праздник.

Я кивнула и встала.

— Элен, пошли выпьем!

— Ой, спасибо, — обрадовался Петр, — заодно и интервью нашим дадите, мы у всех VIP-гостей берем.

Тут до меня дошло, что приглашение нужно отрабатывать. Наверное, потом «Русское радио» будет давать эти интервью в своем эфире. Естественно, устроителям хочется, чтобы теплые слова о концерте сказали не только певцы, но и люди других творческих профессий: писатели, художники, модельеры.

Элен бодро чапала за мной, кричать она перестала. Петр довел нас до комнаты, где стоял стол с напитками. Элен усадили в кресло, а меня поставили у стены, включили микрофон, и минут десять я отвечала на совершенно идиотские вопросы. Вы любите песни? А какие? Кто из исполнителей, на ваш взгляд, самый лучший?

Я старательно улыбалась и изображала полнейший восторг, наконец корреспондент от меня отвалился, как насытившаяся пиявка.

— Устала? — спросила, икнув, Элен. — Выпей, легче станет.

Я схватила бокал с водой, одним махом осушила его, закашлялась и тут же поняла: это была не минералка без газа, а водка!