Плохая репутация Курочки Рябы

Дарья Донцова, 2022

Если любишь человека, то люби и его личных тараканов. Даша Васильева давно живет по этому правилу, а вот жена полковника Дегтярева Марина – нет. В этот раз он зашел слишком далеко, своими капризами сильно обидел свою вторую половину. Даша попыталась помирить пару, но этому помешала новая клиентка детективного агентства Людмила Косина. Она попросила подтвердить свои подозрения в отношении убийцы ее сестры Надежды Бовари. Врачи заявили, что женщина умерла от инсульта. Однако нанятый Косиной суперэксперт обнаружил, что Бовари была отравлена ядом экзотической гусеницы. И вот этот же яд был обнаружен в креме, который накануне подарила покойной… первая жена Надиного мужа Ольга! Плевое дело, преступник почти найден. Сыщики с энтузиазмом взялись за работу. Тем сильнее был шок, когда они поняли, что все время шли по ложному следу! Дарья Донцова – самый популярный и востребованный автор в нашей стране, любимица миллионов читателей. Ее творчество наполняет сердца и души светом, оптимизмом, радостью, уверенностью в завтрашнем дне! «Донцова невероятная работяга! Я не знаю ни одного другого писателя, который столько работал бы. Я отношусь к ней с уважением, как к образцу писательского трудолюбия. Женщины нуждаются в психологической поддержке и получают ее от Донцовой. Я и сама в свое время прочла несколько романов Донцовой. Ее читают очень разные люди. И очень занятые бизнес-леди, чтобы на время выключить голову, и домохозяйки, у которых есть перерыв 15–20 минут между отвести-забрать детей». – Галина Юзефович, литературный критик

Глава седьмая

Найти в торговом центре ларек с лекарствами оказалось непросто. Мне пришлось побегать по этажам, прежде чем я наткнулась на вывеску «Медветбрат». За прилавком мирно дремала тетушка последнего пенсионного возраста.

— Добрый день, — сказала я.

Бабуля продолжила сидеть с закрытыми глазами. Пришлось повысить голос:

— Добрый день!

Никакой реакции от дамы за прилавком.

— Здравствуйте! — заорала я.

Бабуля медленно открыла глаза.

— Ты кто?

Я назвала свое имя.

Аптекарь округлила глаза.

— Вроде у нас такой нет. Маша, Таня, Катя. И все. Ты чья дочка-то? Кирилла? Или Павла?

— Мне нужна мазь для шеи, — завопила я.

Старуха встала.

— Ох! Заснула! Простите! Встаю рано! Собака требует гулять в пять утра. Не поняла, что на работе сижу. Что вы хотите?

— Мазь для шеи, — уже в который раз заорала я.

— Ой! Чего так громко-то? — изумилась бабуля. — Не глухая пока. У врача были? Чего он сказал? Рецепт, конечно, не выписал?

— Впервые слышу про рецепт на растирку, — удивилась я.

— Говорите громче, — потребовала бабушка. — Чего шепчете?

Я взвыла сиреной.

— Дайте обезболивающее средство.

Пенсионерка подошла к стене с множеством ящиков.

— Господи, от вашего ора мне уши заложило! Название подскажите!

— Не знаю, — призналась я.

— Девушка, — вздохнула аптекарша, — не мямлите! Уберите жвачку. Вы в аптеке, а не в шалмане!

Я перешла в верхний регистр.

— Не знаю!

— Ну и врачи у нас теперь, — возмутилась бабуся, — рецепт не выписали! И вы хороши! Не запомнили что надо. Во! Нашла. Прямо для вас. Крем «Шея лебедя». «На чистую кожу нанесите пять-семь-девять сантиметров мази в зависимости от длины и ширины органа. Вмассируйте до полного впитывания. Способствует красоте и гибкости шеи, обезболивает». Ну, еще что-то написано на оборотной стороне. Инструкцию не дам, она у нас одна, производитель в ящик со ста тюбиками единственную листовку кладет. Раньше все лежало в коробочках и к каждой прилагалось объяснение. А теперь нет. «Посмотрите в интернете» — так нам велят покупателям говорить.

В зале мигнул свет.

— Опять! — простонала старушка. — В соседнем помещении торгуют компьютерами. Когда они что-то свое включают, у нас пробки вышибает. Можем полдня без света просидеть. Платите скорей, пока касса работает.

Я полезла за кошельком.

— Сколько?

— А? Громче говорите, — попросила бабка.

— Цена крема? — заверещала я.

— Три тысячи сто сорок два рубля семьдесят копеек, — отрапортовал божий одуванчик.

Я взглянула на тюбик.

— Вы уверены?

— А? Что еще надо? Говорите четко, звучно, у вас каша во рту, — стандартно отреагировала бабуля.

Я вынула кредитку. Уходя из аптеки, я громко произнесла:

— До свидания!

— О таком лекарстве не слышала, покажите рецепт, — заявила старушка.

Я помахала ей рукой и направилась к двери.

— Ну, молодежь пошла, — запричитала бабуля, — о вежливости не знают. Не здороваются, не прощаются. Ох, беда, беда!

Держа в руке тюбик и ощущая себя королем, который захватил чужую страну, я села за руль и получила сообщение от Собачкина:

«Ольга Бовари готова встретиться с тобой дома, деревня Грязюкино, от Ложкина тридцать пять километров в сторону Пскова. Время любое до девяти вечера».

Я приехала домой и отдала тюбик Дегтяреву, который стоял во дворе.

— Вот видишь, все можно найти, если захотеть, — пробурчал полковник. — А как пользоваться кремом?

— Просто намазаться, — пожала я плечами.

И тут из большого дома вышла Марина.

— Как это? Просто намазаться? — возмутился толстяк. — До еды или после?

— Тебе купили мазь, — напомнила я, — открой упаковку.

— И что? — нахмурился Александр Михайлович. — С лекарствами необходима аккуратность. Марина, разберись!

Жена молча прошла мимо.

— Ты куда? — изумился Дегтярев, он, похоже, забыл про разговор, который велся в офисе. — Выясни, как использовать медикамент!

Наша кулинарка, по-прежнему не говоря ни слова, ускорила шаг и скрылась в гостевом коттедже.

— Что это с ней? — изумился полковник.

— Не знаю, — соврала я. — Может, Маришу кто-то обидел?

— Ну… возможно, ей написали гадость в соцсети, — пробормотал Дегтярев, — я их не читаю.

— Ты не интересуешься аккаунтами жены? — уточнила я.

— Нет, — ответил полковник.

— Почему? — спросила я.

— Она рассказывает, как надо всякое-разное готовить, — объяснил полковник, — мне это неинтересно.

— Подойди к Марине, — посоветовала я, — ласково скажи: «Солнышко, может, я случайно испортил тебе настроение? Прости дурака, не со зла это сделал. Иногда мне не хватает чуткости!»

Александр Михайлович рассмеялся.

— Отличная идея! Но я не могу никому испортить настроение, трудно найти более воспитанного, доброго человека, чем я. С какой стати мне называть себя дураком? У меня высокий интеллект. Просто у Марины плохое настроение, встала на весы, увидела лишних сто граммов и разозлилась на весь мир. А я под ее очередной скандал попал.

— Мариша ушла молча, — напомнила я, — ни слова тебе не сказала. Это не скандал.

— Она всем своим задним видом без слов дала понять о том, что обо мне думает! — воскликнул полковник, — ДПС у нее!

Последние слова Александра Михайловича меня озадачили.

— ДПС? У жены какие-то разборки с дорожно-патрульной службой, а ты здесь стоишь? — поразилась я.

— Бежать надо? — засмеялся полковник. — Куда?

— Если у женщины неприятности, то муж обязан ей помочь, — рассердилась я, — но ты, похоже, бросил супругу в беде! Сначала отказался свадьбу играть, а…

— Кто? — попятился полковник. — Ты о чем?

Я пошла в атаку.

— Так и знала, что ты уже все забыл.

— Что? — совершенно искренне удивился толстяк.

Я набрала полную грудь воздуха и напомнила Александру Михайловичу, как он отреагировал на слова «может, не надо свадьбу устраивать».

— Это же она предложила, — начал отбиваться полковник, — я просто согласился.

— Моя бабушка внушала мне: «Если человек говорит тебе: «Я дурак», не надо ему поддакивать, возражай», — процедила я.

— Ничего плохого я не сделал, — покраснел Александр Михайлович, — наоборот, все ее капризы выполнял. Захотела свадьбу? Я не против, устраивай. Согласился исполнять роль жениха. Перехотела? Я опять не возражаю. Не хочешь затевать пир на весь мир? Не устраивай.

Мне опять захотелось стукнуть славного борца с преступностью чем-нибудь тяжелым.

— Когда ты в последний раз делал комплимент Марине?

— Зачем? — заморгал полковник.

— Затем, чтобы она поняла, что ты ее любишь, — отрезала я.

Дегтярев сел на скамейку.

— Марина решила играть свадьбу, я согласился на глупую затею. Наверное, понятно, что хорошо отношусь к супруге.

— Когда ты ей в последний раз подарок покупал? На Новый год? Про Восьмое марта забыл! Между прочим, мне от тебя тоже цветочка не досталось! — негодовала я.

Дегтярев встал.

— Этот праздник придумала революционерка Клара Цеткин. Она хотела, чтобы бабы получили равные права с мужиками, могли работать, как сильный пол, и участвовать в выборах. Феминистка, короче. Какое отношение сей светлый денек имеет к Марине и к тебе? А в наше время, когда тетки хотят ничего не делать, Восьмое марта надо назвать карнавалом торговцев цветами. За крохотный полуувядший букет тюльпанчиков шестого марта отдаешь одну цену, а седьмого-восьмого в пять раз большую. И вообще у человека есть день рождения! Вот тогда ему положены букеты, конфеты, подарки.

— А Новый год? — обомлела я.

— Только не говори, что веришь в Дедушку Мороза, — вспылил полковник.

— Рождество, день знакомства, свадьба, — продолжала я. — А просто так купить что-то?

— Просто так? Это как? — изумился толстяк.

— Без повода, — объяснила я, — по дороге домой заехать в магазин, выбрать… ну… кружку с картинкой и надписью «Самой любимой» и отдать Марине.

— В доме посуды полно! Зачем еще одна чашка? — недоумевал Александр Михайлович. — Надпись «Самой любимой»? Пошлость!

— С тобой невозможно разговаривать, — рассердилась я, — у тебя менталитет кирпича.

Полковник махнул рукой.

— Ясно! У тебя тоже ДПС!

И лишь сейчас до меня дошло, что имел в виду полковник, сказав, что у Марины ДПС.

— Может, ты хотел сказать ПМС?

Дегтярев покраснел.

— Вместо того чтобы постоянно делать мне замечания, портить настроение, придираться, лучше займись делом. Езжай к Ольге.