Метро до Африки

Дарья Донцова, 2007

Даша Васильева опять попала в переплет! Ее друг, полковник Дегтярев, потерял память! Целая неделя выпала из его жизни! И эта неделя оказалась полна неожиданностей – он, оказывается, занимался частным расследованием. Но что бравый милиционер делал в квартире, где, кроме него, Даша обнаружила еще и труп хозяйки, Юлии Моргаловой, он не помнит. Придется любительнице частного сыска самой браться за это дело. А, как известно, Даша из тех женщин, что «коня на скаку остановит» и «в горящую избу войдет»…

Глава 7

Очутившись в квартире у Нины Ивановны, Юля зашмыгала носом.

— Коля меня бьет, — прошептала она.

— Ты уверена? — От неожиданности учительница задала глупый вопрос.

Юля задрала блузку.

— Мама! — воскликнула Нина Ивановна, увидев синяки. — За что же он тебя так?

— Подарок нашел, — пролепетала девушка, — колечко от Александра.

— Мерзавец! — с чувством произнесла дама. — Но и ты хороша. Следовало перед свадьбой вернуть презенты. Николай, похоже, очень ревнив. Впрочем, это не оправдывает его хамского поведения.

— И что же делать? — простонала Юля. — Сил больше нет! Каждый вечер одно и то же — гоняет меня по комнатам! Он жутко хитрый: по лицу не дубасит, заткнет мне рот полотенцем, чтобы не орала, и лупит по спине. Соседи думают, что мы шоколадно живем.

— Садист! — возмутилась Нина Ивановна. — Попытайся ему объяснить, что у любой женщины имеются небольшие сувениры из прошлой жизни. Ты, конечно, совершила ошибку. Ну зачем рассказала ему про Александра? Если Николай еще раз поднимет на тебя руку, пусть уходит вон.

— И куда ему идти? — грустно спросила Юля.

— В родительскую квартиру!

— Она давно продана, — напомнила девушка.

— Действительно… — опомнилась Нина Ивановна. — Ладно, перестань рыдать. Вообще-то хаму следовало дать отпор сразу, а ты терпела побои, чем еще больше его распалила. Ну да ладно… Слушай меня. Сейчас идешь домой и, если Николай принимается за любимое занятие, позвонишь мне. Я прибегу и наведу порядок.

— Хорошо, — пообещала Юля и ушла.

Около полуночи в квартире учительницы ожил телефон. Успевшая крепко заснуть Нина Ивановна с трудом нашарила трубку и недовольно спросила:

— Кто там?

В ответ послышался шорох, потом звенящий от злобы далекий голос:

— Сука! Ща тебе мало не покажется! Молчишь? Я заставлю тебя говорить! Все расскажешь!

Нина Ивановна схватила халат и побежала в соседний подъезд.

Дверь ей открыл Коля.

— Че надо? — грубо спросил парень.

— Где Юля? Позови ее, — потребовала учительница.

— Жена давно спит! — нагло отрезал Николай.

— У вас свет горит! — не дрогнула преподавательница.

— За фигом приперлась? — набычился хозяин.

Может, кто другой и поостерегся бы спорить со здоровенным молодым мужиком, обладателем пудовых кулаков, но для Нины Ивановны Коля так и остался лопоухим пятиклашкой.

— Моргалов, ты как себя ведешь? — рявкнула дама. — Заправь футболку в брюки, причешись и стань прямо!

Коля растерялся и машинально начал приглаживать волосы, а Нина Ивановна беспрепятственно проследовала в гостиную.

На полу, около дивана сидела полуобнаженная Юля, изо рта у нее торчал кляп, рядом валялась наволочка, набитая чем-то твердым.

— Мерзавец! — вскипела преподавательница. Она бросилась к избитой Юлечке и вытащила кляп. — Сейчас милицию вызову! А избежишь суда, весь дом на ноги поставлю, уберешься отсюда, люди запозорят!

Внезапно Николай рухнул на софу и обхватил голову руками.

— Делайте че хотите, — простонал он. — Юлька ваще обнаглела. Совести у нее нет — подарки от полюбовника домой тянет! Вот я и сорвался, насовал ей. Думал, она испугается и мы опять хорошо заживем!

— Идиот! — в сердцах воскликнула Нина Ивановна. — Юля за тебя невинной девушкой выходила. А колечко, которое тебя взбесило, ей и правда ухажер подарил, только это давно произошло!

Николай рывком вскочил с дивана, схватил сумку Юли, перевернул вверх дном. На стол выпали купюры и бархатная коробочка.

— Во, — закричал он, — с собой таскает! Любовничек ей колечки дарит! Деньги дает!

— Юлия, — оторопела Нина Ивановна, — так ты встречаешься с Александром?

— Всего пару раз, — плаксиво протянула девушка. — Меня муж заставил! Скажи, Коля, что я правду говорю!

— Ну… верно, — нехотя признал парень.

У бедной учительницы голова пошла кругом.

— Ничего не понимаю, — пробормотала она.

— Все очень просто. — Юля вскочила с пола. — Из Кольки бизнесмен как из меня десантник, да и то скорей я с парашютом прыгну, чем он бабки заработает.

— Заткнись, — устало сказал муж.

— Фиг тебе! — азартно заявила Юля. — Вел дело по-идиотски и все потерял. Кто меня к Александру отправил? «Мне бы только подняться. Возьми у него в долг, разбогатею и верну!» Ты не приказывал такого?

Николай сгорбился.

— Ты попросил кредит у Александра! — ахнула Нина Ивановна.

— Ха, попросил! — скривилась Юля. — Как бы не так — он его шантажировал! Велел мне его напугать, дескать, не отсыплет бабла, жена узнает об измене. Наш Коленька молоток, он много чего выяснил…

По лицу девушки покатились слезы, но она не замолчала:

— Все мужики козлы! Александр передо мной крутого корчил, а оказалось… И особняк, и деньги у его бабы, а у моего кавалера фига. Жена, между прочим, не гражданская, как он мне врал, а законная. И хозяйка всего! Во прикол — она мужику кредитку выдала, тот и рассекает с ней, но даже трусы на нем на ее деньги куплены. Разве такой бабки даст? А Колька озверел, давай меня бить…

— Гадина! — дернулся Николай.

— Попробуй возьми дубину, — скорчила рожу Юля, — думал, раз втихаря меня лупасишь, никто не узнает? Ан нет! Нина Ивановна в курсе, она даст показания в ментовке!

— Гадина, — прошептал Коля.

— Сволочь! — не осталась в долгу Юля. — Давай, двинь мне в глаз! Нина Ивановна ментов вызовет, у нее в отделении каждый второй свой, она им двойки ставила. Живо ей поверят, а тебя за нанесение телесных повреждений арестуют и на зону упрячут. Я с тобой разведусь, из квартиры выпишу…

Тут только до Нины Ивановны дошло, какую роль ей уготовили.

— Юля! Ты поступаешь непорядочно! — не удержалась она.

Молодая женщина погрозила бывшей преподавательнице пальцем.

— Кто мне совет дал за Кольку замуж выйти? Послушалась вас и в жопе сижу! Ни денег, ни личной жилплощади. Это вы за мою беспросветную семейную жизнь в ответе, очень уж настаивали на браке с Колькой. А че вышло?

Учительницу охватило глубочайшее возмущение. Она встала, выпрямила спину и, не говоря ни слова, ушла.

Не прошло и полгода после той ночной беседы, как Николай умер. Во дворе поговаривали, что он покончил с собой из-за проблем в бизнесе — автомастерская не приносила дохода, Коля был по уши в долгах. После его кончины к Юле несколько раз приходили парни весьма специфического вида: бритоголовые, с золотыми цепями на квадратных шеях. После одного такого визита молодую женщину с сердечным приступом увезла «Скорая»…

Нина Ивановна перевела дух.

— Думаю, сегодня они опять заявились с нее долги требовать, — сказала она. — Но мне Моргалову не жаль. Гадкая девица, гнилая внутри, конфета с тараканом!

Я передернулась, услышав последние слова учительницы. Вот так эпитет!

Нина Ивановна вновь поправила брошку и начала раздавать указания:

— При написании статьи вам надо правильно расставить акценты. Главная мысль публикации: люди, живите честно, не подличайте, любое зло, даже вскользь оброненное плохое слово, вернется к вам бумерангом. Помните, вас читают подростки, наиболее восприимчивая часть общества и…

Я кивала, краем глаза косясь на подъезд. Внезапно толпа, топтавшаяся у входа, в едином порыве шарахнулась в сторону.

— Вон, идут, — зашелестело над двором.

Из подъезда показались мрачные мужчины, одетые в джинсы и мятые рубашки. Впереди шел криминалист, я вычислила его по железному чемоданчику, а за ним лысый парень с планшеткой, скорей всего один из оперативников. Дверь хлопнула и вновь открылась. Появилась женщина лет сорока, она несла… портфель Дегтярева, слишком большой для того, чтобы положить его в прозрачный пакет для улик.

Я вскочила и побежала к подъезду.

— Разойдитесь, — вяло вещал молодой человек в голубой рубашке, — ничего интересного нет!

— Ее убили? Как? — заинтересовались в толпе. — Чем?

— Вскрытие покажет, — устало ответил один из милиционеров. — Разойдитесь по домам, вас потом опросят, расскажете, что знаете.

— Говорят, она сама померла, от сердца, — прозвенел женский голос.

— Повесилась! Не, ее застрелили! — волновались соседи.

— Без комментариев, — буркнул оперативник.

— Серега, я покурю? — спросила женщина и поставила портфель полковника у своих ног.

— Пяти минут тебе хватит? — занервничал Сергей. — Не волынь, Катерина Михална!

— Я быстро, — заверила Екатерина и чиркнула зажигалкой.

Толпа стала медленно подступать к тетке.

— Хотите чайку?

— Может, бутербродов приготовить?

— Ой, бедные, сутками работаете, — запричитала женская часть собравшихся.

— Чего гундеть? — вступил в разговор здоровенный мужик, подпиравший стену дома. — И правда, принесите людям пожрать.

— Ща слетаю, — пообещала одна из женщин и исчезла в подъезде.

Я с тоской смотрела на портфель Дегтярева. Близок локоток, да не укусишь. Даже если я сумею незаметно подобраться, схватить кейс и исчезнуть, Екатерина Михайловна сразу обнаружит пропажу, поднимет крик…

Внезапно во дворе появился мужчина лет шестидесяти, одетый, несмотря на теплую погоду, в серый плащ и шляпу.

— Во, Андреич чапает, — хихикнула девочка-подросток, — сейчас всем головомой устроит.

Дядечка не спеша подошел к толпе, поставил на тротуар свой портфель и противным, по-бабьи визгливым голосом осведомился:

— По какому поводу митинг?

— Тебя спросить забыли, — ответила одна из баб.

— Караваева, — не замедлил отреагировать Андреич, — когда долг по квартплате погасишь?

— Явилась народная совесть… — пробурчала Караваева.

— Бутерброды готовы, — закричала худенькая женщина, выскакивая из подъезда. — Эй, ребята, налетай!

Во дворе началась суматоха. Караваева ругалась с Андреичем, Екатерина Михайловна взяла один бутерброд и пошла в сторону детской площадки, где на деревянном столике, словно по волшебству, появилась банка растворимого кофе, чайник и несколько кружек. Часть баб потянулась за ней, мужики обступили Сергея…

С самым невинным выражением на лице я схватила портфель Андреича, подошла к кейсу Дегтярева и мгновенно произвела обмен. На первый взгляд портфели очень похожи, и только потом становилось понятно: у полковника дорогой вариант, настоящая крокодиловая кожа, а у местного правдоруба дешевая поделка из дермантина. Но я очень надеюсь, Екатерина Михайловна сразу не разберется, что произошло, я успею дойти до машины, прежде чем Андреич обвинит ее в воровстве.

Богиня удачи взяла меня под свое крыло — никем не замеченная, я уселась за руль и унеслась с места происшествия. Даже если менты открывали кейс и нашли там документы на имя Дегтярева, все равно улики «убежали». Попробуй теперь докажи, что он находился в квартире! Конечно, это некрасивый поступок, но я же не чужую вещь украла — взяла портфель полковника.

Слегка успокоив так совесть, я поехала в сторону Ленинградского шоссе, и тут меня испугал резко зазвонивший телефон.

— Кто? — спросила я, придерживая трубку плечом.

— Кондратьев, — прозвучало в ответ.

— Фу! — выдохнула я. — Чего тебе?

— Да вот, — как-то странно ответил заместитель Дегтярева, — решил узнать, что полковник поделывает?

— Он на рыбалке, — бойко заявила я, — окуней таскает!

— Его мобильный не отвечает.

— Наверно, забыл зарядить аппарат.

— Не выходит на связь, — зудел Виктор, — ничего не приказывает, пропал…

— Вы с Александром Михайловичем перезванивались?

— Ну… да, — признался Витька. — Скажи, а почему ты спрашивала про Кирсарскую?

— Я?

— Ты.

— Когда?

— Некоторое время назад.

— Не помню, — соврала я.

Витька тяжело вздохнул.

— Хватит притворяться. Я с самого начала подозревал, что он тебя привлек. Конечно, я уважаю полковника, но он совершенно не способен работать один. Черт бы этого Тёму побрал! Александр Михайлович из-за него в это дело полез.

Я перестала соображать, о чем идет речь.

— Про какого Тёму ты говоришь?

— Да про сыночка его!

— Парень преспокойно ремонтирует дом, — сообщила я Виктору. — Вплотную занялся покраской, побелкой и прочим. Сейчас, правда, временно притормозил — убыл в командировку.

— Черт бы побрал детку! — взвизгнул Витька.

— Чем он тебе не угодил? — поразилась я.

В трубке повисла тишина, потом Кондратьев устало сказал:

— Можешь приехать ко мне домой? Поговорить надо.

— Вроде поздно, у тебя, наверное, теща спать легла.

— Разве эта гидра раньше двух угомонится? — зло перебил меня Витька. — Шастает и шастает через нашу комнату — то ей пить, то в туалет охота. Никакой семейной жизни, Ленка меня отпихивает, боится, мамочка чего увидит, а та нарочно ходит — змее в кайф людям мешать. И ведь предлагал ей комнатами поменяться, вежливо просил: «Дорогая Галина Михайловна, давайте мы в вашу десятиметровку переберемся, а вы в нашей спите». Но нет! Уперлась и давай ахать: «Никогда детей в теснотищу не поселю! Сама помучаюсь, лучше задохнусь в чулане, чем причиню вам неудобство!» И опять мимо нашего дивана шмыг-шмыг-шмыг… Падла! Ты в квартиру не звони, запаркуйся во дворе и мне на мобилу смс сбрось, тут же спущусь. Сколько тебе времени надо?

— Думаю, полчаса, — пообещала я.